— Просто так.

— Просто так цветы не приносят.

— Ну я подумал… Мне показалось… — сбивчиво начал объяснять Владик. — Мне показалось, что тебе не так уж часто дарили цветы. Вот я и…

Он замолчал, покраснев еще больше.

Впрочем, никаких слов Ксане не требовалось. Тонким женским чутьем она угадала, что произошло с Владиком. У него, несомненно, была трудная ночь. Ему пришлось переварить и жестокую расправу с Буряком, и рассказ Ксаны. Владик все понял правильно и стал на ее сторону. Тюльпаны среди зимы были наивным, но искренним признанием того, что его любовь все-таки выдержала проверку.

У Ксаны перехватило дыхание, защипало в глазах. Цветы ей еще ни разу в жизни не дарили, если не считать традиционных букетиков, которые получали все призеры гимнастических соревнований.

Чтобы скрыть смущение, Ксана отвернулась.

— Надо их в воду поставить, — пробормотала она.

Пока они вместе искали подходящую посудину, пока наливали в нее воду, смущение у обоих прошло. Потом Ксана на правах хозяйки кабинета заварила чай, и стало совсем хорошо.

— Ну и кто же у нас следующий по списку? — неожиданно спросил Владик.

— Э-э, нет, — покачала головой Ксана. — Дальше я одна.

— Так я тебе и позволил!

— Да кто ты мне такой, чтобы распоряжаться?

— Пока никто.

— Пока? А потом?

— Там видно будет.

Ксана слегка опешила от такого нахальства. Цветы, конечно, это очень трогательно, но не много ли этот парень о себе вообразил?

— Наглеешь на глазах, — сказала Ксана. — Смотри, уволю. Как Генриха Романовича.

— Кстати, о нем, — ловко сменил тему Владик. — Я тут все финансовые документы изучил. Контракты и все такое.

— Ну и что? Генрих успел подгадить?

— К счастью, нет. И теперь уже не сможет. Но я бы на твоем месте всех секьюрити заменил. Генрих ведь такая пройдоха. У него среди них свои люди могут быть.

— А сколько у нас этих секьюрити?

— Четверо. Столько, сколько тебе в наследство досталось от господина Марьямова.

— Что-то я только одного у входа вижу.

— Остальные по домам сидят. Ждут вызова. Но денежки согласно договору им капают.

— Уволю. Мне вообще охрана не нужна.

— Нужна. И еще как. Ты просто не представляешь, какой ты лакомый кусочек со своими деньгами.

Ксана уже однажды слышала это. От Генриха Романовича. Что-то он там зудел про лихих кавалеристов. Хорошо, что Владик в этом смысле был вне подозрений. Он влюбился в Ксану задолго до того, как она разбогатела.

— Ты вообще-то имеешь хоть какое-нибудь представление о том, что у тебя есть?

— Смутное.

— Я так и думал. Пора ввести тебя в курс дела.

Владик отомкнул мощный сейф, вынул из него целый ворох бумаг и разложил их на столе. Часа два он объяснял Ксане, чем она владеет. Она перестала понимать его на первой же фразе. Непонятные цифры навеяли на нее смертельную скуку. Владик же продолжал разливаться соловьем до тех пор, пока не заметил, что Ксана с трудом сдерживает зевоту.

— Устала? — спросил Владик.

— Скучно, — призналась она, — сил нет!

— Но это же твои дела! Твои!

— Все равно скучно. Для меня все это пустой звук. Ты вон в институте пять лет учился. А у меня даже аттестата зрелости нет.

— Красивой женщине это не обязательно, — благородно сказал Владик. — Всегда найдется мужчина, готовый ей помочь.

— Вот и помогай, раз так. И вообще, Владик, взял бы ты всю эту канитель на себя, а? Мне Генрих себя в помощники предлагал.

— Генрих просто так ничего не предлагает. Он что за это хотел? Долю в бизнесе?

— Нет, — сказала Ксана. — Меня.

— Вот козел старый!

— Я ему так и сказала. А ты что хочешь? Долю?

— Нет, — ответил Владик и опустил глаза.

— Тебя устраивает, сколько я тебе плачу?

— Более чем. И вообще, не в деньгах дело.

— А в чем? В том, что будет потом?

— То есть?

— Ну ты же только что сказал, что ты мне пока никто. Пока. А там видно будет.

— Ты что хочешь услышать? — спросил Владик, так и не поднимая глаз. — Тебе что-нибудь по поводу меня не ясно?

Разговор принял опасный оборот, и Ксана решила, что это лишнее.

— Короче. Ты согласен? — спросила она.

— Согласен. Но мои отчеты тебе все-таки придется слушать. Я не могу вести тебя вслепую.

— Какое занудство! — вздохнула Ксана. — Все эти акции, счета, контракты!.. Живого места нет. Придумай что-нибудь, чтобы мне было интересно.

— А что тебе интересно?

— Сама не знаю. Что-нибудь попроще. Для души.

— Хорошо, я постараюсь подобрать варианты. А что все-таки с твоим списком?

— Я же сказала. Это мои проблемы.

— Ну ладно, ладно, — согласился Владик. Но Ксана почувствовала, что он сказал это просто так, для вида.


Декабрь 1999 года. Жанна

Непривычно вялая реакция зала только раззадорила Жанну. Она всегда работала на сцене в режиме нон-стоп, не давая зрителям передышки. Аплодисменты еще только начинали стихать, когда начиналась новая песня. Но в этот раз между номерами стали возникать пугающие пустые паузы. Жанна явно теряла власть над залом.

Давненько с ней не случалось ничего подобного. Неужели новый альбом оказался настолько плох? Да нет же, она знала, что это чепуха. Да и Витя Старков не стал бы врать.

Пятым номером в альбоме шел убойный шлягер, где Неподражаемая представала в образе Маты Хари. Балетмейстер поставил ей шикарное танго с балетом. По всем компонентам это был суперхит, способный зажечь самый трудный зал.

И Жанна с напором начала:

Милый Джеймс! Дорогой мистер Бонд!

Отойдем на секунду в сторонку.

Говорят, вы сегодняшний супершпион,

Я — вчерашняя супершпионка.

Вам сегодня, увы, не понять,

Как тогда я работала смело.

Ведь неловко признаться, но даже стрелять

Не любила я и не умела.

Но тянулись за мной без конца

Офицеры сверкающим шлейфом,

Открывая красотке не только сердца,

Но и карты, и планы, и сейфы.

И частенько в ночным кутеже

Генералы срывали погоны,

А британский холодный морской атташе

На коленях рыдал как ребенок…

Жанна настолько вошла в образ, что уже не видела зала. Предчувствие подзадержавшегося успеха опьяняло ее.

Потому-то с насмешкой сейчас

Улыбаюсь я мистеру Бонду.

Даже вам, Ноль-ноль-семь, не удастся за раз

Обезвредить такую секс-бомбу…

Она сделал еще несколько танцевальных па с микрофонной стойкой и закончила:

Танго! Случайное танго!

А вы меня не знали даже.

И вам танцуется легко

С прекрасной королевой шпионажа!..

Музыка смолкла, но обвала аплодисментов не последовало. В зале возник непонятный шумок, а из задних рядов раздался оскорбительный свист.

На концерты иной раз просачивались хулиганы. К их выходкам Жанна было готова. Достойный ответ был позаимствован ею у Бернарда Шоу и звучал так:

— Я с вами согласна. Но что мы двое можем поделать против такой массы людей?…

Эта фраза всегда вызывала бурное одобрение зрителей. Она и сейчас едва не сорвалась с языка, но Жанна сдержалась. Интуиция подсказала ей, что зал почему-то не осуждает свистуна.

Запахло провалом. Жанна кое-как продержалась на сцене до антракта. Первое отделение, рассчитанное на час, включая бисовки, продлилось всего тридцать пять минут. Ни один номер бисировать не пришлось.

Жанна с каменным лицом проследовала в свою гримерку и там жадно закурила. Ей нужно было срочно разобраться в том, что происходит.

Кто-то тихонько поскребся в дверь.

— Занято! — грубым базарным голосом крикнула Жанна.

Но дверь все равно приоткрылась, и в образовавшуюся щель заглянул Боря Адский.

— Я на два слова, Жанночка. Очень важно. — С этими словами директор проскользнул в гримерку.

— Утешать пришел? — раздраженно спросила Жанна. — Лишнее, Боречка. Зритель какой-то здесь чумной. Но я их во втором отделении сломаю. Вот увидишь.

— Я как раз про второе отделение, Жанночка, — нерешительно заговорил Адский, нервно ломая пальцы.

— Говорю тебе, все будет в порядке. Или все ушли?

— Кое-кто действительно ушел.

— Черт с ними. Потом пожалеют.

— И все-таки, Жанночка… — не унимался директор. — Может, ты во втором отделении свое старенькое споешь? Вернячок? Иначе, боюсь, нас с тобой ждет катастрофа.

— Даже так? Катастрофа?

Адский сокрушенно кивнул.

— Так, Боря, — сказала Жанна. — А ну-ка давай начистоту. Я с самого начала почувствовала, что тут что-то не так. В чем дело? Выкладывай. Пока не скажешь, я на сцену не выйду.

— Да, наверно, сразу нужно было тебе сказать, — печально согласился директор. — Чтобы ты, по крайней мере, не объявляла так громогласно премьеру нового альбома.

— Почему?

— Потому что все твои новые песни они уже слышали.

— Боря, ты в своем уме?! — возмущенно воскликнула Жанна. — Такого быть не может!

— И тем не менее было. Три дня назад. В этом же зале.