Как глаз не задело?!

Я перевела взгляд на губы. Шрам! Не большой. Он задевал верхнюю губу, пересекал нижнюю, и заканчивался на середине подбородка. Губы слегка полноватые. И я подумала о поцелуи. Какие они, его поцелуи? Зачем? Почему именно сейчас? Задержала дыхание, закусила нижнюю губу. Ну, очень вовремя я об этом подумала! Он же читает меня как раскрытую книгу. Его губы растянулись в нахальной ухмылке. Он откровенно уже забавлялся. Я пронаблюдала, как он скрещивает руки на своей мощной груди. И быстро перевела взгляд обратно на губы, потом посмотрела в глаза. Он, не мигая смотрел на меня. Я перевела взгляд на правую щеку. Шрамы! Их было несколько, но три более выражены. Они складывались в букву N.

Прямой нос, глаза, обрамленные контуром черных ресниц. Широкий лоб, темные волосы, легкая седина на висках. Хаотичная прическа, казалось, что он только встал с постели. И эта небрежность ему чертовски шла. Он притягивал, и я не понимала чем? Почему я не могу оторвать от него взгляд?

Ну что ж, я его разглядела. Какой вывод? Я не вижу ничего страшного. И, черт возьми, он мне нравится.

Я вновь перевела глаза на грудь, он был в футболке поло, синего цвета. Все три пуговицы расстегнуты. Я не стала долго задерживать взгляд в разрезе, а опустила глаза ниже. По рукам. По животу. Увидела, что он в джинсах. Вновь подняла глаза на лицо. Хватит его откровенно разглядывать, это уже не прилично.

Я, наконец-то расцепила руки, поставила одну ладонь на стол, а вторую протянула Марку.

– Ну, привет, меня зовут Луиза.

Он слегка поддался вперед, взял мою ладонь. Мурашки табуном рванули по коже. И…чего я точно не ожидала, поцеловал пальцы:

– Привет! – Не отпуская руки, прошептал он. – Марк! – Представился он. И уже обычным голосом, попросил. – Останься. Завтра утром отвезем тебя.

Я высвободила свою ладонь, хоть мне этого и не хотелось. Вновь скрестила руки, и заявила:

– Нет, Марк. Я же сказала. – Я постаралась, чтобы мой тон был суровым. Пусть даже не думает, что я тут расплавилась, и согласна на все его условия.

Улыбка с его лица сползла:

– Почему?

– Это дело принципа. – Начала я объяснять. – Ты мог провести этот день со мной. Но ты предпочел отсидеться здесь.

Я слегка удивилась, он даже не стал перечить.

– Справедливо! – Заметил он. – Ну, поужинать ты со мной можешь? Или тоже дело принципа?

Я выдержала паузу. Пусть понервничает. И заявила:

– Ну, в принципе, на ужин могу остаться. Только надо маме позвонить. – Он кивнул. И, по-моему, даже выдохнул. – Ну, все, теперь можем отсюда уйти?

Он вновь кивнул, и начал подниматься. Я вытянулась по струнке. Когда он полностью выпрямился, я посмотрела на свои туфли, чтобы убедиться, что я их нигде не посеяла. Он стоял от меня в двух шагах.

– Что-то не так? – Спросил этот великан, улыбаясь и глядя мне в глаза.

– Какой у тебя рост? – Ошарашенно спросила я.

– Я же говорил.

Я подошла к нему, почти вплотную, осознала, что с трудом достаю макушкой до его носа. Подумала, что при нем не желательно разуваться. И не только. Вообще, желательно купить что-то повыше моих шпилек. Я подняла глаза на Марка. Этот гад улыбался. Я сделала шаг назад, и пробубнила:

– Ты точно не можешь быть метр восемьдесят пять.

Он пожал плечами, продолжая улыбаться:

– Если честно, я не помню точно.

Я кивнула:

– Ладно, – я направилась к двери. – Пойду маме позвоню.

Я спустилась по лестнице. Марк шел следом. Я остановилась у подоконника. И он, чтобы обойти меня, положил мне ладонь на талию. Я замерла. Я не дышала. А он, спокойно, прошел мимо, скользящим движением убрал ладонь, и сказал:

– Распоряжусь на счет ужина.

Я кивнула, оборачиваясь. Проводила его широкую спину. Разглядела его упругую задницу. А он даже не оглянулся! Я мысленно успокаивала сердечко, ну и досталось ему сегодня. Выравнивала дыхание. И успокаивала мурашки, которые толпой носились по спине, именно в том месте, где была его ладонь.

« Бежать отсюда надо!», – пролетела мысль. – « Я контроль над телом теряю».

Но я уже пообещала остаться на ужин.

– Поужинаю, и бежать. – Прошептала я. И пока дрожащими руками набирала номер мамы, повторяла. – Бежать, бежать, бежать.

Мама быстро взяла трубку, я объяснила, что останусь на ужин. Опередила ее вопросы, сказав, что расскажу все дома. Сбросила вызов. Сделала несколько глубоких вдохов, выдохов. И твердой походкой направилась к лестнице.

Марк стоял у последней ступени в пол-оборота, и разговаривал с Альбертом. До меня долетели фразы:

– Это их проблемы. – Сказал Марк, и от его голоса волосы встали дыбом. – Мы уступать не собираемся. Пусть сами думают, что им выгоднее. То, что предлагают они, нам не выгодно.

Я уже подошла к третьей ступени снизу, когда Марк повернулся ко мне, протянул руку. Я взялась за его ладонь.

– Мы не будем менять правила. Потом от других, назойливых мух не отделаемся. – Улыбнулся мне, и спросил. – Позвонила?

Я кивнула, не стала вдаваться в подробности. Я уже стояла возле него. Марк, не отпуская моей ладони, сказал:

– Ужин будет готов через двадцать минут. – Положил вторую руку, опять мне на талию. Блин! Я только успокоилась. Я мельком взглянула на Альберта. Тот улыбался. – Чем займемся?

Я пожала плечами. Я что, язык проглотила? Было такое ощущение, что он прилип к небу.

« Соберись, Киселева!», – мысленно, дала я себе пощечину. Я обернулась к Марку, и сказала:

– Пойдем туда. – Указала я пальцем в сторону комнаты с диванами.

– Хорошо. – Сказал он, улыбаясь. – Альберт, предупреди Марию.

– Без проблем. – Все так же улыбаясь, и глядя на меня сказал мужчина.

Я смутилась. Опустила глазки в пол. Марк потянул меня к комнате. Я сделала шаг, и он убрал обе руки. Мне показалось, что я потеряла опору, споткнулась, но он быстро среагировал, подхватив меня за талию:

– Вообще, я подолгу не хожу на таких каблуках. – Решила оправдаться я.

– Я, вообще, не понимаю, зачем такие каблуки. – В тон мне ответил Марк, уже не отпуская меня. Мы подошли к комнате.

– Для вас же, мужиков, женщины наряжаются! – Возмутилась я.

– А женщины мужиков спрашивали, им точно это надо? – Продолжил Мрак, пропуская меня в комнату. – Так ты кого-то вчера подцепила?

– Что? – Опешила я и уставилась на него, не понимая вопроса.

– Ты сказала, что для мужиков нарядилась. Ты не могла предположить, что мы увидимся. Отсюда закономерный вопрос. – Я так и пялилась на него, а он хитро улыбался.

– Это отвратительно! – Возмутилась я, наконец. – Конечно, нет. А ты не против?

– Против! – Прорычал он.

Я толкнула его в плечо, прошла и уселась на диван, демонстративно скинула туфли, подогнула ноги под себя, и уставилась на Марка. Он прошел, сел напротив меня, широко расставив ноги, скрестил руки на груди.

– Так лучше? – Спросил он, показывая взглядом на мою обувь. Я кивнула. А он продолжил. – Если тебя интересует мое мнение… – Я опять кивнула. – То я против такой обуви. Она же губительна для поясницы.

Я нахмурилась. Я впервые такое слышу от мужчины. Мне вспомнилось, когда я покупала эти туфли. Это было требование Олега. Он хотел, чтобы я носила шпильки.

– О чем подумала?

– Да так… не важно.

Марк поднял правую бровь. Прикольно у него это получается.

– Я так не умею. – Сказала я.

– Как? – Удивился Марк.

– Одну бровь поднимать. – Я указала пальцем. – Прикольно!

– Я тоже не умею. – Улыбнулся он. И указал на левую бровь. – Она не поднимается. Из-за шрама.

– Ой! – Смутилась я.

– Не бери в голову. – Упокоил он меня.

– Все равно. – Решила я стоять на своем. – Мне нравится.

Марк широко улыбнулся. А улыбка-то у него шикарная. Теперь я понимаю, как девки по нему сохли. Ведь стоило ему только улыбнуться. Если я таю сейчас, не смотря на шрамы.

Надо сворачивать с этой тропинки. И я вспомнила разговор с Альбертом:

– Вопрос. – Я сделала многозначительную паузу. Марк, вновь поднял бровь. Я улыбнулась и продолжила. – Что за банду вы с Денисом организовали?

Марк поднял к потолку глаза. И, протяжно, произнес одно слово:

– Альберт.

– Это название?

Он рассмеялся. Я почувствовала волнение. Этот смех я слышала только в телефонной трубке, а теперь вот он, этот мужчина, сидит напротив и смеется. И очень сильно меня волнует.

– И? – Потребовала я.

– Ладно. Мы не организовывали никакую банду. – Он опустил на меня глаза. Начал объяснение. – Это окружающие так решили. А мы просто делали, что хотели. Нас было пять малолеток. И с девчонками ничего страшного не творили.

– Так почему они вас боялись? – Задала я закономерный вопрос.

Улыбка Марка стала еще шире:

– Ну, сама пойми, мы подростки. Мы их просто зажимали, говорили всякие непристойности. Запугивали. Только не требуй подробностей!

– Ладно, не буду. – Сжалилась я. – Тогда другой вопрос.

– Опять информация от Альберта?

– Ты не вовремя отключился, когда мы подошли к бассейну.

– А может наоборот? – Он поднял бровь.

– Ну, для меня-то, конечно. – И как спросить про ту, первую любовь? Я решила в лоб. – Расскажи про первую любовь.

Марк сдвинул брови на переносице. Задумался.

– Что, их было так много, что не помнишь какая из них первая?

– Я помню. – Серьезным голосом ответил он. – В семнадцать лет. Ее звали…, зовут Эльвира. Встретились в ночном клубе. Она была знакомой Наташи, жены Дэна. Начали встречаться. А что именно тебя интересует?

Было видно, что эта тема ему не приятна. И я решила не продолжать: