Я постояла посреди комнаты, слушая шум льющейся в ванной воды. И попробовала поставить себя на место Романа. Я быстро сообразила, что на его месте мне бы не понравилось. И такой же его поступок, совершенный в отношении меня, мне бы было тяжело принять. Но ведь никто не обещал, что будет легко. Я разжала руку, в которую Рома вложил помолвочное кольцо, вздохнула и надела его на палец. В чем-то он прав. Все ссорятся. И я не ожидала, что он будет меня хвалить.

Я сгребла то, что разбросала, на кресло и забралась под одеяло. Усталость взяла свое и я начала засыпать, когда почувствовала, что меня гладят по волосам.

- Оль, домой тоже никого не пускай. В любой странной ситуации звони мне. Ладно?

Сил открыть глаза не было.

-Мгу.

Сквозь сон я слышала, как Рома вышел из спальни.

Роман.

После того, как высказал то, что накипело, стало легче. Всю дорогу домой себя уговаривал, что не надо скандалить. Но как понять, где - правда, а где - ложь? Не знаю, чего ждал от Ольги. Но как я понял, каяться и посыпать голову пеплом, она явно не планировала. Сразу - за чемодан, и ребенок только её, а ты, что хочешь, то и делай. Вообще я не был против такого подхода. Я - мужчина, и проблемы должен решать я. А сваливать их на Ольгу как-то нелепо. Для меня было самым главным понять, что она сделала это не специально, не пыталась обмануть, подставить, предать, потому что если их договоренность с Самойловым была достигнута до начала наших отношений - это одно, а если после - совсем другое.

И нет, я не собирался идти на поводу у Ильи Константиновича, какой бы распрекрасной девственницей не была его дочь. Во-первых, я ее знать не знаю, во-вторых, я плохо схожусь с людьми, они меня по большей части раздражают. А в третьих, кругом полно красивых баб, но цепляют из них единицы, а чаще и вовсе одна, которую из головы выбросить не можешь. А остальное, да красивые лица, красивые тела, да удовлетворение похоти, но абсолютно без разницы, поела ли эта женщина, замерзла ли, хорошо ли себя чувствует, о чем мечтает. И только тот человек, который заставляет тебя беспокоиться о нем, представляет для тебя ценность.

И мне кажется, я нашел такого человека. Вредную, ершистую, умную, абсолютно не покладистую, зато мою. А когда Самойлов завел речи об аборте, я хотел ему дать в морду. Очень. Но тогда бы он сразу понял, как я отношусь к его предложению. И чтобы он мог сделать в первую очередь с Ольгой, неизвестно. А так - думаю я и думаю. Может, я соображаю медленно?

Дом под охраной, Ольга не будет геройствовать, тем более, после недавних событий. А мне надо придумать, как не остаться с голой жопой.

Этим я и занялся. Но то, что придумал, мне не нравилось. Я позвонил Булуту и попросил его прилететь. То, что я собрался сделать, затронет и его интересы. А я им слишком дорожу, чтобы действовать за его спиной.

Булут уже по моему голосу понял, что дело серьезное, поэтому обещал прилететь  завтра. Самойлов не объявлялся, скорее всего, до него дошло, что своим предложением сильно меня обескуражил. И теперь дает время прийти в себя. Его ошибкой было то, что он решил на меня давить. И слишком поздно пришел. Если бы пришел раньше, я бы задумался над слиянием фирм. Но я терпеть не могу, когда меня пытаются прогнуть. И  сейчас у меня есть Ольга.

Я приехал домой не очень поздно. Ольгу нашел на кухне. Она ела селедку, закусывая ее соленым огурцом. Меня она, надеюсь, не собирается так кормить?

- Привет! Вкусно?

Она настороженно на меня посмотрела:

- Вкусно. Хочешь?

Я посмотрел на ее деликатесы, представил их  вкусы вместе и спросил:

- А нормальной еды нет?

- Есть. Пельмени. Наложить?

- Домашние?

- Да. Сама делала, но потом захотела селедку. И огурцы.

- Тогда пельмени буду я.

Я поужинал. Мне осталось сказать ей одну вещь, но так, чтобы она ничего не придумала.

- Оль, свадьбу придется пока отложить.

Я сразу же заметил, как засверкали ее глаза.

- Не придумывай себе ничего. Просто Самойлов не должен понять, что я что-то задумал. А если мы с тобой пойдем заявление в ЗАГС подавать, он поймет, что я в его игры играть не собираюсь.

Она внимательно меня рассматривала.

- Оля, если бы я хотел поступить по-другому, я бы поступил. И тебя утром останавливать бы не стал.  Мне начихать, что обо мне думают окружающие. И хорошим я давно уже быть не стремился. 

- Или ты мне теперь лапшу на уши вешаешь?

- Оль! - этого я и боялся, - Ничего страшного, сыграем свадьбу позже.

- Когда у меня живот на нос полезет?

-Для тебя это какие-то проблемы? Ты стесняешься своего положения?

- Нет. Можем, вообще без свадьбы обойтись.

Я в последнее время обнаружил почти безотказный способ воздействия на свою будущую жену. Ее надо просто поцеловать. Что я и сделал. Сначала она упиралась и отворачивалась, а потом щечки порозовели, глазки закрылись, она сама придвинулась ближе. Может же быть нормальной.

- Не обижайся. Это и, правда, временно.

Она тяжко вздохнула:

- Ладно.

- И, Оль, завтра прилетает Аслан. Он всегда останавливается у меня. Мне бы не хотелось его обижать и просить поселиться в гостинице.

Тут уже в карих глазах отразилось удивление:

- А чем мне должен помешать Булут? Дом большой. Места всем хватит.

- Ну и хорошо. Пошли спать.

Но в спальне я подумал, что надо бы все-таки помириться. И мы помирились. Только мириться теперь приходилось осторожно. Но от этого не менее приятно.



Глава 28.


Роман.

Мы сидели с Булутом в кабинете и пили кофе. Надо было бы что-нибудь покрепче, но так можно и спиться.

- Ром, я правильно понял? Участок под основной объект контракта, на котором мы уже начали строительство, судом передан в собственность другому лицу?

Я нахмурился еще сильнее. Разговор был неприятным.

- Абсолютно.

- Турки разорвут контракт, брат.

- Да, знаю я.

- А неустойка, Рома? Ты же не мог забыть сумму?

Забудешь ее, как же. Мне всю ночь кошмары снились с нулями.

- Нет, Аслан. 

- А нельзя как-нибудь этот участок выкупить?

- Даже выкупать не надо. Достаточно жениться на дочке владельца участка, а потом провести слияние фирм.

Булут озадаченно разглядывал меня, пытаясь отгадать, шучу я или нет.

- Брат?

- Нет, Аслан, я не шучу. Папа очень заботится о будущем своей дочери и своих капиталов.

- А ты?

- А у меня Ольга беременна. И мы до всего этого заявление в ЗАГС собирались нести. Мы не мусульмане. Многоженство у нас не прокатит. Тем более, как ты думаешь, что она со мной сделает, если я об этом только заикнусь?

Булут молчал долго. Потом все же спросил:

- Что делать будем?

- Я хочу вывести активы и обанкротить фирму. Потом создать новую. Возможно даже не здесь.

На этот раз Булут замолчал минут на десять. 

- Брат, я не смогу отказаться от своих обязательств. У нас другие обычаи. Так я опозорю имя своего покойного отца. Нет, даже не проси меня об этом.

Я хотел было возразить, что нужно думать о живых, но Аслан продолжил.

- Рома, я знаю, ты ко многому относишься иначе, но это... Я готов все твои обязательства взять на себя, даже если потом разорюсь. И просить тебя отказаться от твоей женщины и ребенка тоже не буду. Знаю, что за такое ты сам себя потом не простишь. Но может я смогу сохранить бизнес.

- А если нет, Аслан? То, что получается? Я скинул свои проблемы на тебя? Так тоже не пойдет.

Мы спорили до хрипоты. Уже все сотрудники покинули офис, но к единому мнению так и не пришли. Моя идея о банкротстве терпела крах. За счет Булута я выплывать не буду. Лучше начну все с нуля.

Наконец, Аслан не выдержал:

- Рома, поехали домой. Хватит.

- Аслан, я посижу еще чуть. Может, придумаю еще что-то. Тебя водитель отвезет. Ольгу я предупредил. Комната твоя готова. Ты главное у нее селедку не отбирай, а то без крыши над головой останешься.

- Рома, какой же ты!

И Аслан, смеясь, ушел.

Я ломал голову еще около часа, пока не понял, что ничего не выходит. Мой внедорожник стоял на подземной парковке. Водителя я решил не вызывать. Спустился вниз, не особенно глядя по сторонам, подошел к машине, пиликнул сигналкой и ... застыл. На капоте моей машины сидела девушка. Молодая, симпатичная. В белых сапогах до колена. Попой она разместилась на шубке. А одета была... Или раздета... Тут как посмотреть, но я сразу же вспомнил, про рыболовную сеть, в которую одевалась умная дочь, когда король ей загадки загадывал.* Короче, белая длиной по бедрам распашонка с лифом из этой самой сетки, через которую просвечивались розовые сморшившиеся от холода соски. Все-таки это гараж, детка, чтобы так одеваться. И трусы из этой же белой сетки. Трусы я рассмотрел, так как русалка сидела, чуть разведя ноги. И то, что было между ног, я тоже разглядел. Там все было гладенькое и розовое. Русалка была блондинкой с голубыми глазами.

Что-то жизнь меня последнее время балует сюрпризами. Я даже выдыхать не успеваю.

- Что за х***ня? Ты кто такая?

Русалка, Снежинка, Снегурочка - Лера Самойлова


Русалка начала заливаться краской и свела вместе ножки, закрываясь полами шубки. Глазки в пол, тонкие пальчики теребят мех. Сама скромность. Если бы не наряд. И тут догадка молнией поразила мое сознание.

- Ты - дочь Самойлова?

Глаз не подняла, только кивнула Стесняется? Или играет? Зачем же ты, Красная шапочка. в таком виде к взрослому мужику пришла?

- И что ты здесь делаешь?

Я все-таки хочу понять логику этого создания, если она конечно, есть.