Его безвольная рука слегка дернулась во сне, и Сандра позволила себе прикоснуться к его пальцам, очерчивая их контуры, погладила тыльную сторону ладони — всю покрытую мозолями и едва зажившими царапинами. Сандра легонько потрогала их кончиками пальцев, думая о том, как он мог их получить. Скользнула вверх по предплечью, переплетенному выпуклыми линиями вен. Склонилась вниз и прикоснулась губами к внутренней стороне его локтя, вдохнув терпкий мужской запах. Погладила мускулистое плечо, обведя красные следы от собственных укусов на его коже. Мечтательно вздохнула и уложила голову рядом, невесомо касаясь теплой кожи губами.

Закрыв глаза, вновь улыбнулась: так непривычно и странно лежать рядом с мужчиной — чужим и в то же время близким, пугающим и добрым, диким и страстным, грубым и ласковым. Тепло и уютно. Она придвинулась еще ближе и уткнулась носом в плечо Алекса, не желая сопротивляться накатившей на нее сладкой дреме.

Через какое-то время, вынырнув из сонной неги и еще не открывая глаз, она ощутила на себе пристальный взгляд. Клайген лениво играл ее волосами, пропуская длинные локоны между пальцев. Ее губы шевельнулись, складываясь в легкую улыбку, и к ним тут же прикоснулся мужской палец, обводя контур нижней губы.

— Проснулась, птичка? — спросил он тихо, продолжая пальцем гладить ее губы. — Мы проспали обед и рискуем проспать ужин.

Сандра состроила недовольную гримаску и проворчала:


— Не хочу.

— Не хочешь чего? — ей показалось, что за нарочито насмешливым тоном промелькнули тревожные нотки.

— Просыпаться не хочу… вставать не хочу… одеваться не хочу… идти никуда не хочу… ужинать тоже не хочу.

— Тысяча чертей, — услышала она над своим лицом, — понятно, что ужинать не хочешь, — ты же меня всего изгрызла до костей. А есть что-нибудь, чего ты хочешь, девочка?

Сандра кивнула, и ее губы вновь расползлись в улыбке. Она услышала над собой сдавленный смех Алекса.

— Проклятье… Ты меня пугаешь. Твой красавчик Джефф держал тебя на голодном пайке?

Сандра открыла глаза. Ей не хотелось вспоминать о Джеффе сейчас, когда каждый миг рядом с Алексом казался прекрасным. Но он был прав: Джефф заботился только о собственном удовольствии, совершенно не думая о том, чтобы в постели с ним Сандре было хорошо. С Алексом она неожиданно почувствовала себя по-настоящему желанной. Он настолько умело играл с ее телом, что оно отзывалось на каждое прикосновение, пело как инструмент в руках музыканта-виртуоза. Казалось, он чувствовал ее так, как даже она не чувствовала сама себя.

— К черту Джеффа, — ее голос получился хрипловатым после сна, и Клайген снова засмеялся ее словам, будто удачной шутке.

— И то правда, — согласился он, — и все же, маленькая хищная птичка, если я сейчас не съем хороший кусок мяса, мне придется сожрать тебя.

— Я согласна, — вздохнула Сандра, позабыв о приличиях, и сладко потянулась под одеялом.

Поймав на себе взгляд Алекса, она с удивлением обнаружила, что в нем нет привычной насмешки. Он казался странно сосредоточенным, будто он решал в уме сложную задачу.

— На что ты еще согласна, птичка? — спросил он тихо.

Сандра вдруг поежилась, ощутив пробежавший по позвоночнику холодок. Теперь глаза Клайгена снова пугали ее.

— Я… не знаю… А чего ты еще хочешь? — осторожно спросила она, стараясь не отводить от него взгляда и от всей души надеясь, что он снова переведет их разговор в шутку, пусть даже пошлую.

Он некоторое время молчал, внимательно изучая ее лицо, а потом обожженный уголок его рта дернулся.

— Значит, ты уже готова исполнять мои желания?

Сандра ответила не сразу, не понимая, что кроется за его вопросом.

— Для начала хотелось бы их услышать. Мне казалось, твое желание сегодня исполнилось. Или я не права?

— Права, — кивнул он, не сводя с нее глаз, — я этого, кажется, не скрывал.

— Ты хочешь чего-то еще? — спросила Сандра без тени кокетства и замерла в ожидании, почему-то страшась услышать ответ.

— А ты думала, я настолько примитивен, что мои желания ограничиваются только сексом с красивой женщиной? — грубовато ответил он вопросом на вопрос.

Сандре стало нехорошо.

— Так чего же ты хочешь? Мести?

Почему-то лишь сейчас ей пришло в голову, что она отдалась человеку, который еще недавно ненавидел ее. Который целый год таил на нее обиду, взращивал ее, лелеял. Который настолько хотел отомстить ей, что готов был оставить ее одну на заметенной снегом горной дороге. Что еще может прийти ему в голову? Удовлетворится ли он фактом того, что переспал с Сандрой Ларсен? Или этого ему мало, и ее ждет очередная порция унижений?

— Вообще-то прямо сейчас я хотел спуститься вниз и чего-нибудь съесть, — наконец ответил он и сел на кровати к ней спиной, разыскивая на полу разбросанную одежду, — а ты поступай как знаешь.

Натянув на себя джинсы, он обошел кровать и подобрал футболку, валявшуюся на полу со стороны Сандры. Она ничего не понимала: только что все было хорошо, а теперь Клайген снова зол и раздражен. Почему? Что она сделала не так?

Он не сказал больше ни слова и не взглянул на нее. Натянув поверх футболки тонкий свитер, обулся и вышел из комнаты. Лишь тогда Сандра и сама выползла из-под одеяла, собрала белье, одежду и задумчиво оделась.

В чем она сейчас виновата перед ним? Во время их последнего разговора ей показалось, что он уже не держит на нее зла за тот случай. Она уже неоднократно предлагала ему восстановить контракт, но он упорно отказывался. Более того, она отдалась ему совершенно искренне, с желанием и страстью. Так что же ему еще надо?

Взгляд упал на тумбочку под зеркалом возле входной двери. Там стояла корзинка с фруктами, как он и говорил, а также высокий стакан с коктейлем, из которого торчала трубочка и декоративный зонтик. Вероятно, когда он принес его, там был лед, но теперь он растаял, и коктейль выглядел таким же унылым, как и ее теперешнее настроение. На глаза навернулись слезы, когда она увидела этот коктейль и фрукты. Ведь когда он нес их ей, он едва ли рассчитывал на то, что случилось после. Если бы она тогда не дала ему понять, что ждет продолжения, если бы убрала его руку с бедра, остановила бы его, как он просил… Ведь не стал бы он брать ее силой?

Значит, он просто хотел сделать ей приятное?

Сандра смахнула слезинки с ресниц и взяла коктейль. Села в кресло, потянула из трубочки все еще прохладную разноцветную жидкость. В напитке ощущалась толика алкоголя, но даже так, с алкоголем и безо льда, он показался ей вкусным. Взгляд остановился на маленьком зонтике, и ей тут же вспомнились его слова о южных островах. Он всерьез воспринял ее глупую мечту и постарался осуществить ее хотя бы так.

Допив коктейль, Сандра подошла к зеркалу, расчесала и заплела волосы, взяла сумочку и спустилась в ресторан.

* * *

В ресторане царил почти такой же полумрак, как и в номере. Светильники по-прежнему не работали, зато на каждом столике горела свеча, создавая в зале некий ореол романтичности.

Клайген сидел на своем излюбленном месте, за столиком у окна, и задумчиво потягивал виски, а его заказ — большой стейк на подушке из листьев салата — стоял перед ним нетронутым и, похоже, остывал. Сандра невольно нахмурилась: слишком уж много виски в его жизни. Неужели он пьет каждый вечер?

Впрочем, почему это должно ее волновать?

Она присела напротив, и Клайген поневоле поднял на нее глаза, оторвавшись от созерцания стакана.

— Снова пьешь? — зачем-то спросила она, хотя это было очевидно.

— А что? — он демонстративно сделал глоток, предварительно встряхнув кубики льда на дне. — Что-то не так?

— У тебя проблемы с алкоголем? — напрямик спросила она.

— Даже если и так — ты мне не мать, чтобы тревожиться о моих проблемах.

— Твоя мать едва ли будет рада узнать, что ее сын спивается.

Алекс спрятал в стакане горькую усмешку.

— Ей уже все равно.

Сандра на миг умолкла в нерешительности. Неужели…

— Она умерла?

Ох, только бы он не счел ее бестактной!

— Да, и уже давно, — ответил Клайген и со скучающим видом бросил взгляд за окно.

— Мне очень жаль, — искренне сказала Сандра.

Ее родители были живы — оба — и она даже представить не могла вероятность того, что кто-то из них мог умереть. Мать с рождения дарила старшей дочери безграничную любовь, а отец окружал неизменной заботой, словно каменной стеной. Оба пеклись об ее благополучии и звонили едва ли не каждый день, чтобы справиться о делах. С братьями и сестрой Сандра не была так уж близка, но выросла с ощущением, что ее большая семья — это некий клан, в котором каждый встанет за другого горой, если возникнет необходимость.

Каково это — рано остаться без матери?

— А отец? — теперь это было уже откровенной бестактностью с ее стороны, но она не могла удержаться от вопроса.

— Он умер, когда мне было двенадцать.

— Святые угодники… — поразилась Сандра, — это ужасно! И кто же тебя воспитывал после этого?

Алекс криво усмехнулся.

— Старший брат. Во всяком случае, пытался. Но воспитатель из него хреновый, скажу я тебе. Так-то, птичка. Жил как мог. Законов не нарушал. Денег у меня, конечно, немного, зато они заработаны честным трудом. Их мне хватает на то, чтобы снимать этот долбаный номер и пить виски по вечерам, сколько влезет.

К столику подошел официант и осведомился, будет ли леди что-либо заказывать. Клайген будто вспомнил о том, что на его тарелке остывает стейк, и взялся за нож и вилку.

— Как называется тот коктейль, который ты мне принес? — спросила Сандра.

— «Летний бриз».

— Мне, пожалуйста, «Летний бриз» и лимонный чизкейк.

Алекс бросил на нее странный взгляд, но тут же вернулся к стейку.