Он снова натянул на голову капюшон и, старательно обогнув место, где она стояла, направился к своей машине.

— Но… мистер Клайген… — Сандра растерянно обернулась ему вслед, — пожалуйста… не бросайте меня здесь одну!

Она неуверенно пошла за ним, спотыкаясь и увязая в снегу при каждом шаге.

— Пожалуйста… Ведь здесь холодно, приближается ночь! За последние несколько часов вы первый, кто проехал по этой дороге… Давайте договоримся!

Уже у самой водительской двери он обернулся и зыркнул на нее с еще более неприятной ухмылкой:

— Вот как ты теперь зачирикала, птичка? Хочешь договориться? Ладно, валяй… Что ты хочешь мне предложить?

— Я… я могу предложить вам любую сумму в качестве вознаграждения! Или, если хотите, мы можем вернуться к нашим последним переговорам. Моему агентству все еще нужен толковый подрядчик…

— О, нет, нет, нет! Меня это больше не интересует. Моя компания уже разорилась, твоими молитвами. А деньги… да в гробу я видал твои деньги!

— Чего же вы хотите? — она в отчаянии распахнула глаза.

— Поцелуешь меня в зад? — гадко осклабился он, и обожженный уголок его рта криво дернулся. — Если да — довезу до ближайшего мотеля.

Сандра опешила и отступила на шаг назад, обхватив себя руками — унять непрерывную крупную дрожь она уже была не в состоянии.

— Что?..

— Что слышала. Поцелуй. Меня. В зад. Прямо сейчас. И считай, что мы в расчете. Ну что? Согласна?

Сандра отступила еще на один шаг назад и отрицательно качнула головой.

— Ну ладно. Тогда еще один вариант — только для тебя, птичка. Дашь подержаться за свой?

— Что?.. — снова спросила Сандра и еще шире распахнула глаза.

— У тебя проблемы со слухом, детка? Спусти на минуту свои элегантные брючки и дай мне пощупать свою хорошенькую задницу. Согласна?

Губы Сандры задрожали и она сделала еще один шаг назад. Он издевался над ней — яснее некуда. Видимо, она сильно задела его тогда своим равнодушием и неприязнью… так сильно, что он возненавидел ее до глубины души.

— Решайся, детка, а то я начинаю мерзнуть. Да брось, что тут такого? Никто же не увидит! Обещаю, и никто не узнает! Даже селфи с твоим голым задом не сделаю.

Сандра отступила еще на шаг и опустила глаза. Ей вдруг стало очень стыдно за то, как она повела себя с ним тогда. Что ж, он имел полное право ей мстить. Боги и вправду посмеялись над ней, решив наказать ее за гордыню.

— Простите меня, — стуча зубами от холода, проговорила она.

Его насмешливая ухмылка превратилась вдруг в злобный оскал — в ней не осталось ничего человеческого. Он молча впрыгнул в свою машину, хлопнул дверью, включил зажигание и рванул с места, не обращая внимания на то, как повело машину, а из-под колес полетели комья спрессованного широкими протекторами снега. Несколько комьев попало на Сандру, заставив ее снова отступить.

С упавшим сердцем она вернулась к своей несчастной легковушке, которую уже прилично занесло свежим снегом, и забралась в салон. Последнее тепло улетучилось, но включать неисправный двигатель Сандра побоялась. Так или иначе, внутри машины лучше, чем снаружи, где разгулявшаяся метель сыпала в лицо колючую снежную крошку и находила малейшие щели в одежде, пробирая холодом до костей.

Какое-то время Сандра вглядывалась в дорогу с тоскливой надеждой, но тщетно — даже глубокие следы, оставленные внедорожником Клайгена, замело практически на глазах.

Но, что было несравнимо хуже леденящего холода — темнота снаружи стала непроглядной… Сандра поспешила включить в салоне свет, хоть и тусклый, и гадала, насколько хватит заряда аккумулятора, чтобы обеспечить ей освещение.

Она забралась с ногами на заднее сиденье и попыталась натянуть короткую шубку пониже, прикрыв окоченевшие колени, когда вдруг услышала рев двигателя, но уже с другой стороны дороги — кто-то спускался по перевалу. Пальцы замерзли настолько, что отказывались слушаться, и Сандра долго не могла справиться с ручкой двери, проклиная себя на чем свет стоит — ведь если она не поторопится, то пропустит, возможно, свой последний шанс на спасение. Но когда ей все-таки удалось открыть дверь и выбраться наружу, вглядываясь в сумеречную мглу, ее сердце упало снова: это был все тот же черный внедорожник.

Клайген вышел из машины и подошел прямиком к Сандре. Она в страхе отпрянула, но споткнулась и навзничь растянулась на снегу.

— Не стоит укладываться прямо здесь, детка: я не готов предаваться любовным утехам в сугробах. На холоде у меня хрен не встанет, — ядовито прорычал он, наклонился и грубо схватил ее за ворот, заставляя подняться. — Где твои вещи?

Сандра хотела бы ответить, да не смогла выдавить из себя ни слова — от холода губы отказывались слушаться, — лишь повернула голову в сторону багажника. Клайген рывком открыл его, легко подхватил большую дорожную сумку, закинул себе за плечо и грубо подтолкнул Сандру к своей машине.

Оказавшись на заднем сиденье внедорожника, она почувствовала себя льдинкой, исходящей паром в теплом воздухе салона. Лишь через четверть часа она начала понемногу оттаивать, ощущая болезненное покалывание в окоченевших руках и ногах.

Внедорожник, несмотря на полный привод и широкие шипастые протекторы, шел сквозь высокий снег с большим трудом.


Спаситель Сандры, на месте которого она меньше всего хотела бы видеть этого злого уродливого человека, молча впивался длинными пальцами в руль и сосредоточенно вглядывался в белую мглу за лобовым стеклом, рассекаемую лишь дальним светом фар и противотуманками.

Оттаяв и согревшись, Сандра долго кусала губы, размышляя, стоит ли поблагодарить его за спасение. А может, его подчеркнутое хамство исключало необходимость быть вежливой с ним? Потерзавшись муками совести, она все же вынуждена была признать: если бы Клайген не вернулся за ней, все могло закончиться куда как скверно.

Однако эта его ужасающая грубость… Сандра боялась, что если издаст хотя бы звук, Клайген воспользуется этим как поводом снова высмеять и унизить ее.

Конечно, в случившемся есть ее вина. Она считалась девушкой из аристократической семьи — воспитанной, с безупречными манерами. Отец финансово помог ей воплотить мечту: открыть собственное дизайнерское агентство. В прошлом году ей пришла в голову идея создать красивый павильон — арт-студию, оформленную по ее собственному проекту.

Менеджер провел тендер среди строительных организаций-подрядчиков, в результате которого практически по всем критериям победила компания Burned & Co, и по телефону Сандра уже поздравила ее владельца с победой в тендере, пригласив его на встречу.

Когда же она увидела его перед собой, все естество воспротивилось общению с этим человеком. Она, с младенчества воспитанная среди красивых и гармоничных вещей, приятных запахов и мелодичных звуков, просто физически не могла выносить беспорядочных линий и дисгармонии, а его лицо… его голос…

Тогда, несмотря на всю свою вежливость и правильное воспитание, она проявила малодушие и совершила большую ошибку. За которую теперь и поплатилась.

Ну уж нет! Да, Сандра совершила ошибку, но ее ведь можно исправить. Надо непременно доказать и ему, и самой себе, что вежливость и правила приличия могут помочь в любой, даже самой щекотливой ситуации.

— Спасибо вам, — вымолвила она, постаравшись вложить в интонации как можно больше любезности.

Он злобно хмыкнул и бросил на нее презрительный взгляд в зеркало заднего вида.

— Не стоит пыжиться, птичка, меня твое пустое чириканье не проймет. Одним «спасибо» ты не отделаешься. Свою часть уговора ты исполнишь, хочется тебе того или нет.

Сандра зябко поежилась, несмотря на то, что в машине царило приятное тепло: жесткая отповедь водителя не сулила ничего доброго. Даже в одиночестве у сломанной машины она, кажется, боялась не так сильно, как теперь, находясь взаперти рядом с этим пышущим злобой человеком.

— Уговора не было, — робко напомнила она.

— Это ты так считаешь, — неприятно хохотнул он, не оборачиваясь к ней, — готовь задницу.

Сандра ощутила непреодолимое желание выйти из машины, но вид за окном не оставлял никакого выбора: метель лишь усиливалась, а сплошная темень сковала скалистый пейзаж мрачными объятиями. Внедорожник натужно рычал, а огромные шипованные колеса все чаще проскальзывали в вязком снегу; колея отсутствовала, поскольку им так и не попалось ни одной встречной машины. Выходить наружу, в ночь, в метель было равнозначно самоубийству, поэтому Сандра молча проглотила очередное оскорбление.

Очень хотелось узнать, куда ее везут, но спросить об этом она не решилась, понимая, что ничего по существу он не ответит. Разгулявшееся воображение уже рисовало страшную берлогу одинокого маньяка, спрятанную высоко в безлюдных горах, с развешанными по стенам орудиями пыток, где уродливый хозяин мучает и убивает своих жертв, подобранных на заснеженной дороге… Но спустя час они подъехали к заметенному снегом маленькому мотелю. Ни один фонарь вблизи него не работал, однако в окнах двухэтажного здания горел свет, а фасад тускло освещался огоньками светодиодной ленты. На парковке несколько мужчин в светоотражающих костюмах разгребали лопатами беспрестанно сыпавший снег. Завидев подъезжающий автомобиль, один из мужчин жестами указал на свободное место.

У Сандры немного отлегло от сердца. Здесь она, по крайней мере, сможет переночевать в тепле, зарядить телефон, дозвониться до родных и до станции проката и решить, как выбираться отсюда.

Клайген даже не подумал открыть ей дверь — выскочив из машины, он сразу же отправился к багажнику вынимать вещи, и ей пришлось выбираться самой. Высоко и неудобно — и кто только придумал эти огромные внедорожники? Где уж тут сохранить грацию и изящество: не распластаться бы снова в снегу на радость Клайгену.