– Дочь Джойс Маккиттрик. Все вы повзрослели. Я слышал, ты стала ветеринаром. Представьте себе, женщина-ветеринар. Проходите, присаживайтесь. Извини, здесь не убрано.

– Я принес тебе кое-что. – Люк присел на стол.

– Полагаю, там нет бутылки виски?

– Нет, папа, нет. – Отец никогда не шутил по поводу спиртного. Они вошли в апартаменты, в которых повсюду валялся мусор и стояла грязная посуда. – Папа, неужели сюда никто не приходит убирать?

– Да приходил кто-то. Я просил их оставить меня в покое. Не хочу, чтобы вмешивались в мои дела.

– Ты должен позволить им прибрать здесь. Иначе это место превратится в свалку.

– Мой друг Чарли видел бумаги и сказал, что ты переписал ранчо на свое имя. Забрал, значит, у меня.

Люк глубоко вздохнул.

– Шериф собирался выставить поместье на аукцион, и мы бы его потеряли. Оно принадлежало Уэстонам на протяжении более ста лет. Я решил, что ранчо должно остаться семейной собственностью. И да, теперь оно записано на мое имя. Это означает, что я приму на себя заботу обо всех расходах и счетах. Тебе не придется ни о чем беспокоиться.

– Разве я могу с тобой спорить? Ты богат, успешен, и у тебя полно денег, вот ты и забрал у меня ранчо. Если я выйду отсюда, куда мне идти? Ты ведь не пустишь меня жить в «Дабл-У»?

– Если поправишься, ты сможешь вернуться на ранчо. – Отец старый больной человек, кроме того, с годами его характер еще больше испортился. Только алкоголь делал его веселым. – Ты чувствуешь себя лучше? Я говорил с доктором Гейнсом, он сказал, что ты не хочешь, чтобы реабилитационная медсестра помогала тебе делать упражнения.

– Все это шарлатанство. Я бы хотел, чтобы ты принес мне бутылку виски. Одна бутылка не повредит, я не пил почти целый год. Пожалуйста, если хочешь сделать приятное твоему отцу, иди и принеси мне бутылочку.

– Не думаю, что это будет тебе полезно, папа. Ты же не хочешь снова оказаться в больнице.

– Просто принеси мне бутылку. Ничего со мной не случится. – Брюс повернулся к Скарлетт: – Вы вступили в Техасский клуб скотоводов, не так ли, мисс?

– Да, сэр, это так. Женщины теперь тоже могут стать членами клуба.

– О, я знаю, что это так. У них есть даже детская комната для кричащих детей и детская площадка. Женщины захватили все вокруг. Матери-одиночки, слишком свободолюбивые и непослушные, не способные удержать мужчину.

– Папа, ты сейчас ведешь себя невежливо по отношению к Скарлетт, а ведь она потратила столько своего времени, спасая наших животных, которых ты бросил умирать, не обеспечив их кормом. Думаю, визит вежливости можно считать законченным, так что давай скажем до свидания друг другу. – Люк сдерживался из последних сил. – Пойдем отсюда, Скарлетт.

– Люк, возвращайся и принеси мне бутылку виски. Это меньшее, что ты можешь сделать для меня, ведь теперь ранчо принадлежит тебе.

– Прости, папа, но я не принесу тебе ничего из того, что запрещает доктор Гейнс.

И они вышли, закрыв за собой дверь. Секунду спустя в дверь что-то ударилось и разбилось. Люк покачал головой.

– Последние несколько лет он становился агрессивным, когда трезвел. Но трезвым он бывал очень редко. Прости, Скарлетт. Он не понимает, что творит.

Она дотронулась до его щеки.

– Все хорошо, я не обижаюсь. Не видела его несколько лет и вряд ли еще увижу. Члены Техасского клуба скотоводов едва ли разделяют его взгляды. Может быть, найдется пара-тройка мужчин, недовольных тем, что в члены клуба стали принимать женщин, но их явное меньшинство.

– Я-то точно не против членства женщин. – Люк улыбнулся, но улыбка быстро увяла. – Серьезно, теперь ты понимаешь, что я имею в виду, говоря о плохих генах.

– Люк, у тебя нет плохих генов, и ты не будешь алкоголиком, как твой отец. Я не видела, чтобы ты вообще пил. И не сержусь на твоего отца из-за его слов.

– Скарлетт, ты такая всепрощающая.

– Некоторым образом.

– Почему-то мне кажется, что сейчас ты говоришь обо мне.

– Нет. Ты борешься с угрызениями совести, поэтому так все воспринимаешь. – Она сжала ему руку. – Поехали к нам, увидимся с моей мамой, пообщаемся с Карлом. Мой маленький мальчик поднимет тебе настроение.

– Готов поспорить, так и будет. Однако сначала давай заедем ко мне в номер. Именно это сильно поднимет мне настроение. – Люк легонько поцеловал ее в губы, заглянув в большие карие глаза.

– Конечно, – согласилась она, обняв его за шею.

Он заключил ее в объятия. Она всегда готова его подбодрить. Почему ему так хочется провести вечер в семейном кругу на ранчо Маккиттриков? Ведь он так любит свою работу в Кремниевой долине. Возможно, едва не потеряв ранчо, пересмотрел собственные приоритеты? Или появились более личные причины? Люк вздохнул, еще раз мысленно напомнив себе, что нечего даже и мечтать о будущем со Скарлетт и ее малышом. Необходимо помнить, каким стал отец, и не разрушать жизнь этой женщины и ее ребенка.

Что бы ни говорила Скарлетт, у него тем не менее дурная наследственность. И даже ее неиссякаемый оптимизм не в состоянии его переубедить. Она видит мир сквозь розовые очки, не ощущает реальности даже после того, как отец сказал в ее адрес столько обидных слов.

– Люк, ты молчишь. Собственно, я знаю, что тебя беспокоит. Ты никогда не будешь таким, как твой отец. Полный абсурд – думать иначе.

Он с трудом улыбнулся ей и промямлил без особого оптимизма:

– Надеюсь, ты права.

Оказавшись в номере, Люк обнял Скарлетт.

– Прямо сейчас я хочу тебя больше, чем чего бы то ни было во всей Вселенной. Скарлетт, поужинай со мной в Далласе. Я отвезу тебя домой рано утром.

Она понимала, что его одолевают невеселые мысли об отце и плохих генах, поэтому кивнула. В конце концов, время работает против них. Еще одна ночь вместе. Может быть, удастся улучшить ему настроение.

– Хорошо Люк. Мама посидит с Карлом, я отправлю ей сообщение.

Едва закрылась дверь люкса в Далласе, он привлек ее к себе и посмотрел в глаза.

– Ты делаешь мою жизнь лучше, Скарлетт. Когда я с тобой, мои проблемы уже не кажутся такими значительными и мир вокруг становится более правильным.

Люк отнес Скарлетт в спальню, и через некоторое время они уже остались без одежды. Он занимался с ней любовью, ощущая отчаяние, потом прижал ее к себе, готовый обнимать вечно и никогда не отпускать.

– Ты снова спасла меня, Скарлетт. Я сегодня так нуждался в тебе.

– Люк, мне очень жаль. Понимаю, как больно видеть отца в таком состоянии.

– Ты такая славная. Когда ты в моих объятиях, мне невероятно хорошо, как никогда в жизни. Это невозможно передать словами.

– Ах, если бы это было правдой, – наконец призналась она мягко.

Он гладил ее, наслаждался ее теплом, чувствуя себя как в раю.

– Скарлетт, это словно сбывшийся сон. Но я не хочу испортить тебе жизнь.

– Как ты можешь испортить мне жизнь? Мне хорошо с тобой, неужели ты не заметил? Иначе почему я здесь, в твоих объятиях?

– Нам хорошо вместе физически, но я не тот человек, который тебе нужен. Ты же видела, во что превратилось ранчо, и не можешь просто отмахнуться от этого. Эта кровь течет и в моих венах тоже. Ты видела моего отца? Это я через некоторое время.

– Нет, ты никогда не будешь таким, как он. Все дело в том, что я не подхожу тебе как женщина. Ты должен иметь детей, чтобы передать им по наследству твои таланты и способности. Я не могу иметь детей.

– Это просто смешно. У тебя очаровательный сын. К тому же у меня плохие гены, надеюсь, ты не забыла?

– У тебя хорошие гены. Просто ты скоро уедешь. Твоя жизнь в Калифорнии, не в Техасе. Я не могу снова влюбиться и в очередной раз расстаться с тобой. Теперь я – мама и не хочу, чтобы мой ребенок полюбил тебя, а потом страдал от твоего отсутствия. Мне нужно думать о Карле.

Люк глубоко вздохнул и нахмурился.

– Просто нам не суждено быть вместе. Я не планирую оставаться в Техасе, поскольку мне нужно возвращаться в Калифорнию. Я трудоголик, Скарлетт. Ни одной женщине это не понравится.

Она улыбнулась так, что у него перехватило дыхание, и провела пальцем по его груди.

– Найдется женщина, к которой ты будешь спешить по вечерам, – пообещала она знойным голосом.

– Думаешь?

Люк внезапно охрип и потянулся к Скарлетт, чтобы поцеловать.

Она обняла его.

– У тебя нет плохих генов. И у тебя такое прекрасное тело.

Сердце Люка сильно забилось. Скарлетт ни на кого не похожа. Вокруг него множество сексуальных, красивых и страстных женщин, и ни одна не приводит его в столь сильное возбуждение, как она. Ее веснушки, соблазнительные изгибы, пышные формы и длинные ноги. Ну просто воплощенная фантазия любого мужчины. Но что более важно, у нее свой взгляд на жизнь, и для нее не имеет значения ни его состояние, ни положение в обществе. Скарлетт самостоятельная и независимая. А он постоянно талдычит ей о каких-то своих дурных генах. Тем не менее она все равно имеет собственное мнение на этот счет.

– Ты загадка для меня. – Люк поцеловал ее в шею и ухо. – Тебя не интересуют вещи, которые важны для других людей. Ты живешь, чтобы помогать людям и животным, но не стесняешься послать меня к черту, если мной недовольна.

Вместо ответа она поцеловала его, и он обо всем забыл, наслаждаясь ее соблазнительным телом. Перевернувшись на бок, раздвинул ей ноги, лаская ее. До него донесся вздох. Люк почувствовал, как Скарлетт выгнулась ему навстречу. Он хотел, чтобы она провела в его постели, в его объятиях все выходные. Если бы удалось уговорить ее.

В субботу Скарлетт вела прием в своей ветеринарной клинике, куда ее привез Люк из отеля. Ему было необходимо увидеться с Уиллом и Коулом Салливаном, а потом пригласить ее на обед. Последние дни они проводили много времени вместе. Когда он уедет из Ройала, она будет по нему очень скучать. Скарлетт свыклась с мыслью о том, что он вернется в Кремниевую долину без нее. Люк понимал, что ее жизнь здесь. Так же как и его жизнь в Калифорнии. И он вряд ли захочет что-то менять.