Наташа Шторм - Синдром отравленной души

– Дани у него нет. Факт. Поняв, что ты настроена решительно, он вернулся бы в приют и позволил тебе поговорить с сыном. Это же главный рычаг давления.

– Думаю, директор интерната доложил «сотруднику опеки», что малыша забрали родственники. ― Продолжил Пьер.

– И, если предположить, что мальчика у Шакала нет, ― включился Теодор, ― он приложит все силы, чтобы найти его за сутки.

Я вздохнула.

– Да уж. Тут кто кого переиграет. Но, что, если Адет, в существовании которой я всё ещё сомневаюсь, на стороне Шакала? Что, если этот гад сначала сдал Даньку в приют, а потом передумал?

– Если бы передумал ― забрал бы сам. Мы возвращаемся к тому, от чего ушли. Ложись-ка ты лучше спать. Нам всем нужен отдых. Завтра тяжёлый день. ― Тед театрально зевнул.

Он мог обмануть, кого угодно, но только не меня. Я знала, мистер Коули не спал третьи сутки. И не собирался. А именно ему и требовалось отдохнуть.

Я кивнула.

– Что ж, встречаемся утром, если ночью ничего не случится.

Поднявшись в свою спальню, я уселась на подоконник и уставилась в тёмное небо.

ОН не знал, где допустил промах. Возможно, недооценил противника? Но как, а, главное, кто мог вычислить интернат, в который ОН поместил щенка? По его данным все легионеры были мертвы, все, кроме Урса. С ним ОН планировал расправиться лично. А злополучная Настя осела в особняке Тулинова, о чём красноречиво свидетельствовала геолокация. Тогда откуда взялась странная семейная пара, липовые родственнички? ОН не стал расспрашивать директора приюта, как выглядели самозванцы, их паспортные данные. К чему? Все вопросы могли вызвать лишние подозрения. ОН просто избавился от телефона и сим-карты ― кинул в Сену. Теперь, даже если полиция решит отыскать его, ― ничего не выйдет.

ОН покидал съёмную квартиру поздней ночью, точно вор. Выйдя на трассу, поймал попутку. Не верил, что найдёт недотёпу, обладавшего низменным чувством сострадания. Пожилой француз даже не знал, что пожалел не одинокого путника, а собственного убийцу. Что ж, в благодарность ОН подарит чудаку лёгкую смерть. Но позже, когда Париж останется далеко позади.

Странное чувство, что ОН, охотник, поменялся местами с собственной добычей, сводило с ума. ОН смотрел на мелькавшие за окном дома, деревья, машины, а видел лицо Насти. Она смеялась ему в глаза. «Что, Шакал? А твой безупречный план оказался не таким уж безупречным?» Пытаясь прогнать непрошенное видение, мучавшее его, ОН сжал виски и тихонько заскулил.

– Вам плохо, месье? Остановить машину? ― Водитель казался участливым до тошноты, до нервного тика.

– Не стоит. Отпустило. ― ОН откинулся на спинку сидения и прикрыл глаза.

Отпустило. ОН усмехнулся. Да, главный козырь, туз, оказался в рукаве другого игрока, но ОН имеет запасной вариант. Король! Теперь ОН сможет убить двух зайцев одной пулей и вдоволь насладиться своей победой.

Я даже не заметила, как заснула. Очнувшись от холода, обнаружила себя на том же подоконнике. Часы пробили восемь, но солнце ещё не взошло. Размяв затёкшие конечности, я прошлась по комнате, искоса поглядывая на телефон. Сомнения, правильно ли я разговаривала с похитителем, перестали мучить. Теперь у Шакала оставалось два выхода: или найти моего сына быстрее нас, или вести игру по запасному сценарию, о котором мы не знали. Оба варианта мне не нравились. Я была уверена, что имею дело с сумасшедшим. А, как известно, поступки сумасшедших непредсказуемы. Они не поддаются логике и здравому смыслу.

Скрип ворот и рёв отъезжавшей машины заставили меня стремглав помчаться вниз. Перепрыгивая через две ступени, я пересекла холл и оказалась во дворе. Поздно. Серебристый «Rеnault», взятый Тедом напрокат, скрылся за поворотом.

Мия, выбежавшая следом, обняла меня за плечи и потянула назад, в дом.

– Идём, дорогая. Всё будет хорошо.

Я почувствовала, как по щекам покатились слёзы.

– Он узнал, где мой сын. Почему он ничего мне не сказал? Почему не взял с собой?

Мия усадила меня в кресло и укутала шалью.

– Тед уехал вместе с Марио. Думаю, это очень по-мужски. Не спрашивай, куда. Я не знаю. Честно. Мне ничего не сказали, так как боялись, что я тут же помчусь к тебе.

– Но почему информацию скрыли от меня?

Принцесса взглянула на меня с недоумением.

– Не понимаешь? Да потому, что и ты, и твой сотовый должны оставаться в этом особняке. Мы же не знаем, когда позвонит похититель. Так что оставить телефон в доме и помчаться на поиски сына ты не можешь. А о том, чтобы взять аппарат с собой, не может быть и речи. Ты же не хочешь привести злейшего врага к Богдану?

Я вытерла слёзы. Кажется, Мия была права. Все были правы потому, что Богдан не являлся их сыном. Я же, как мать, действовала, повинуясь инстинктам и чувствам, а никак не логике. Сейчас требовалось успокоиться и мыслить трезво. Скоро, очень скоро всё закончится, и я обрету покой.

– Где Богдан? Ты знаешь хотя бы направление?

Мия пожала плечами.

– Единственное, что сказал Марио, так это то, что вернутся они к вечеру и…― она наморщила лоб, ― чтобы ты тянула время. А Тед просил не трогать его комп. Там стоит пароль, который невозможно взломать.

Жаклин и Пьер присоединились к нам в столовой.

– Мы все должны успокоиться и набраться терпения. ― Старик протянул стакан воды. ― Ты же знаешь, Настя, Рыжий никогда не ошибается.

Я знала это. И всё же…

Урс мерил шагами крохотную камеру и поглядывал на дверь. Часы в церкви Санта-Мария-дель-Сассо пробили шесть. Крохотный живописный городок Моркоте, куда его доставили полицейские, мирно спал. А вот ему не спалось. Он торчал здесь третьи сутки, дожидаясь того, кого ненавидел всей душой. Казалось, он рассчитал всё правильно. Шакал взял след, заглотил наживку. Тогда почему до сих пор этот сумасшедший не появился? Урс решил остаться тут ещё на сутки, а потом… потом придётся делать ноги. Он вернётся в Париж, чтобы подстраховать Настю.

Усевшись на деревянные нары, Игнат откинул голову и закрыл глаза. Кто бы мог подумать, что посреди всего этого кошмара удача улыбнётся ему и подарит долгожданную встречу с сыном…

Школа-интернат для мальчиков располагалась в лесо-парковой зоне на берегу реки Иль. Чуть поодаль возвышалось грандиозное сооружение ― монастырь, покровителем которого считался Святой Патрик. Игнат подошёл к резной ограде и тут же почувствовал, как его сердце пропустило удар. Несколько парней гоняли мяч по влажному газону, группа школьников бурно обсуждала прошедшую контрольную, а на лавке, рядом с пожилой женщиной, сидел маленький мальчик. Золотые кудри выбивались из-под тёплой вязаной шапки, тёмные брови, маленький чуть вздёрнутый нос и глаза… Огромные янтарные глаза… Никогда ещё Тулинов не видел своего сына так близко. Старушка поднялась со скамьи и, дав указания сидеть смирно, пошла по направлению к школе.

Игнат накинул капюшон, что бы скрыть изуродованную щеку, и сделал несколько шагов. Присев на корточки, он улыбнулся.

― Привет! Тебя зовут Богданом?

Мальчик тут же спрыгнул с лавки и подбежал к ограде.

― Ты говоришь на моём языке? Здорово. А то меня тут не понимают. Поэтому я начал учить французский. Мадам Лотье занимается со мной третий день. И… она думает, я делаю успехи.

Спохватившись, что говорит с незнакомым человеком, мальчик охнул.

― А где моя мама? Ты знаешь её?

Игнат от души рассмеялся. Малыш решил, что все русские во Франции должны знать маму.

― Конечно. Скоро тебя заберут отсюда и отвезут к маме. Только ты не рассказывай об этом мадам Лотье. Договорились?

― Почему? ― Удивился мальчик.

― Так хочет мама.

Малыш кивнул.

― Я очень скучаю. Но я не плачу, я же мужчина.

Тулинов провёл пальцами по крохотной ладошке и почувствовал удивительное тепло.

― Ты настоящий мужчина. Мамин защитник.

Богдан покачал головой.

― Нет. Маминым защитником был папа. Мой папа настоящий воин, герой. Он сражается с плохими людьми, а, когда всех победит, вернётся к нам.

Тулинов проглотил ком в горле.

― Тебе это мама сказал?

Малыш кивнул и, просунув ручку между прутьями решётки, стянул с головы Игната капюшон. Мужчина дёрнулся. Этого ещё не хватало! Его уродство пугало взрослых, а тут… такая кроха! Но мальчик не испугался. Он дотянулся до безобразного шрама и улыбнулся.

― Ты тоже воевал. Ты тоже герой. А ещё, ― он рассмеялся, ― Ты похож на большого медведя. Знаешь, как по-французски медведь? Урс!

Тулинов почувствовал, как на его глазах выступили слёзы.

― Тебе больно? Не плачь, до свадьбы всё заживёт.

Больно? Да! Ему было очень больно, вот только болело где-то глубоко внутри, в районе сердца.

Заметив, что старушка возвращается, Игнат поднялся на ноги.

― Ладно, мне пора. Кстати, я знаю не только твою маму. Я знаю и твоего отца. Он очень любит тебя, малыш.

Накинув капюшон, мужчина резко развернулся и, не оглядываясь, зашагал прочь. Он не хотел, чтобы его сын видел слёзы, катившиеся по щекам. Сын должен запомнить его сильным!

Вот и сейчас на глазах выступила предательская влага. Кажется, он допустил роковую ошибку, отказавшись от Насти. Возможно, всего этого и не случилось, будь он рядом. Благие намерения на деле оказались фарсом, неоправданной жертвой. Только теперь поздно сожалеть о том, чего не сделал. Теперь нужно разрулить то, что имелось на выходе. Урс знал, что ничего уже не исправит. Его дни сочтены. Но его смерть подарит жизнь двум самым дорогим людям.