И в самом деле, выбравшись наружу, мы оказались похожи на вывалявшихся в красной грязи поросят.

   Но всё рано это было круто!


   Драго


   Как ни странно, Серый от вылазки во вторую пещеру не отказался, заявив, что танки грязи не боятся. Драго, на заре туманной юности служивший в армии, знал – боятся,и еще как. Но говорить ничего не стал – ему решение Серого было только на руку. Ева-то здесь осталась.

   – А ты почему не захотела? - поинтересовался Драго у девушки. Она иронично усмехнулась.

   – Я, конечно, не ты, но комплекция у меня не худенькая. Застрять здесь мне как-то не улыбается.

   – Ты бы пролезла.

   – Уверен? Я вот нет. Нафиг, с меня и этой пещеры достаточно.

   – Тогда у меня есть предложение.

   Ева насторожилась, но тем не менее спросила:

   – Какое?

   – Вон там, – Драго махнул рукой на подземное озеро, - если проплыть под водой пару метров, попадёшь в одну пещеру. Очень красивую. И там не нужно нигде пролезать – только нырнуть, чуть проплыть – и ты там.

   – Так. И что?

   – Поплывёшь туда со мной? Ты же любишь холодную воду.

   Ева подняла брови.

   – Сейчас, что ли?

   – Нет, конечно. Ночью.

   – Не знаю…

   – Ладно тебе. Оно того стоит,там просто потрясающе красиво. И я… обещаю тебя не трогать.

   Трогать Еву Драго действительно не собирался,только не знал, выдержит ли…

   – Хорошо, – кивнула она в конце концов. – Согласна. Это смешно, но я всегда мечтала попасть в такую пещеру.

   – Почему? - байкер удивился.

   – Из-за графа Монте-Кристо. Он же именно так клад свой нашёл. Помнишь фильм с Жаном Маре?

   – А-а-а… Ну,там клада не будет, конечно…

   – Ничего, – Ева тепло улыбнулась, и от этой улыбки на душе у него посветлело, – я ведь тоже не граф Монте-Кристо.


   Дэн


   По дороге наверх Серый поведал всем, почему пещера получила своё название. Причем вариант, что тут останавливались и брали воду пастухи, он отверг, как не выдерживающий критики.

   Ну да. Куда более достоверна легенда, которую он пропел:

   – А первооткрыватели, на-на на-на, нашли тут – скелет пастуха! Xа!

   – И где он?! – заозиралась любопытная мышка.

   – Кто ж его знает. Пещеру открыли еще в позапрошлом веке.

   – А, так не интересно, - заявила Саши, и все рассмеялись.

   Я улыбался, глядя на своё маленькое чудо. Как всё-таки мне с ней повезло.


   Вечером мы гурьбой грелись у большого костра,травили байки, пели песни.

   Сидеть на каремате оказалось неудобно, и я вспомнил, что у меня в рюкзаке имеется ошизенно крутая штука. Ламзак! Попрошу не путать с лингамом*, хотя есть у них что-то общее. Новенький, купленный благодаря «экстримке» – скидочной карте, которую отец вручил мне в комплекте с ведьмой-сказочницей. Я совсем забыл про него,так тут всё завертелось с первого дня, и совершенно напрасно забыл.

   *Ламзак – диван-мешок (ищите в интернет-магазинах).


   Лингам – «жезл света» (ищите в Камасутре).

   Я крутанулся на месте, поймав ветер поочерёдно в обе камеры надувного дивана, скатал открытый конец в рулончик, пока ламзак не стал упругим, и закрепил скатку карабином.

   Зверски удобный диван готов к употреблению.

   Рассевшись по-королевски, я заметил, что мышка дрожит на каремате,и предложил ей присесть рядом.

   С непривычки Саши чуть не кувыркнулась сначала назад, потом на меня (против второго я, кстати, не возражал бы).

    – Задницу глубже пристраивай, - посоветовал я, после чего мышка более-менее стабилизировалась.

   Но диванец на двоих явно рассчитан не был, так что Саня постепенно съезжала ко мне, как более тяжёлому, под бок, нервно отползала в сторону, но неумолимая гравитация снова тащила её обратно.

   – Скамейка влюблённых, блин, - тихо ворчала девчонка.

   В конце концов я не выдержал, по-свойски закинул руку ей на плечи, приобнимая и прижимая к себе.

   Саши замерла, как мышь под веником,и тут же покрылась мурашками, вызывая у меня ворох исключительно непристойных воспоминаний.

   И крайне неуместных реакций. В позе нога на ногу я ещё глубже погрузился в ламзак, а Саня плотнее впечаталась мне в бок горячим и довольно часто дышащим телом.

   Мне кажется? Или не одного меня тут посещают жаркие мысли? Хотя, может, я себе льщу?

   Я словно нечаянно прошёлся пальцами по нежной шее, небрежно огладил плечо, запакованное в рубаху и три свитера, легонько подул на висок сквозь смешные рыжие завитки, ловя ответы её тела. Совершенно однозначные ответы.

    – Слушай, – шепнул я ей в макушку, - не пора ли, как думаешь, моей Ρусан… Русалочке заглянуть ко мне на ночь? Завтра вроде гроза намечается...

   Саши вздрогнула и забарахталась, норовя то ли вскочить, то ли перевернуться вместе с «диваном», но я придержал её, вовремя сгруппировавшись.

    – Ты зачем мне об... А-а, завтра не ночевать дома? В смысле, в палатке?

   Какая милая оговорочка.

    – Я даже не знаю. Записок от Русалочки не было, так что не вижу смысла выгонять тебя под дождь. Вот если бы была записка...

    – Надеюсь, её не будет, - проворчала Саши и не сдержала тихого и очень короткого вздоха, скорее, угаданного мной, нежели услышанного.

   Интересно, появится ли заветная записка до завтра?..

   Тут меня пихнули в правый бок – ко мне по кругу прикочевала гитара.

   Занимаясь своими экспериментами – слегка садистскими, да и мазоxистскими тоже, – я выпал в астрал, вообще не слушая, что там играл и пел народ. И кажется, не успел вернуться в реальность.

   Иначе чем объяснить мои следующие действия?

   Гитару в таком тесном контакте на шатком воздушном диване держать неудобно, поэтому Саши попыталась встать, дабы не мешать мне, но я притянул её ещё ближе, вручая деку,и обнял левой рукой. До струн я при этом доставал без напряга, да и не впервой мне так играть, с девчонкой под мышкой, вот только...

   Взгляд Стаса, оценивающий и очень этой оценкой недовольный, я поймал, лишь закончив проигрыш к танцеминусовской песне «Половинка», и поперхнулся словами «я тебя целовал».

   Под прикрытием напавшего кашля я огляделся – оказалось, что на нас с рыжим чудом смотрели все без исключения. Чего только не выражали эти взгляды! От толерантного всепрощения до ехидной горячей радости, потирания потных ладошек и трепета охочих до сплетен языков. И только Ева смотрела сквозь нас. Сказочница, опять в себя ушла…

   А в отдалении, как обычно, развалясь в своих шезлонгах, сидели главные зрители – брат с сестрой – и явно получали максимум удовольствия от сцены. Только попкорна и 3D очков не хватало.

    – Принести воды? - забеспокоилась моя заботливая мышка.

    – Нет, нормально всё, – хрипло отозвался я и продолжил петь.

   Я тебя целовал


   У ночного огня…

   ...Ты оставила мне половинку меня... И как умудрилась-то?

   Сбацав последний проигрыш, я прихлопнул струны ладонью.

    – Это ты так Русалочку свою приглашаешь? – спросила Саши шепотом.

    – Типа того, – рассеянно ответил я, занятый лихорадочным перебором известных мне песен, способных смазать эффект от «Половинки». Дурацкая, кстати, песня. И слова дурацкие. Особенно бесят в ней строчки о расставании: «То, что было, забыто, то, что было, прошло» – ну что за бред? Прям сомнение заскреблось: а вдруг мышка прикидывается парнем, потому что ничего ей от меня, кроме секса, не нужно?

   Это уже полный бред и, отмахиваясь от него, я улыбнулся Сане: «Потерпи чуть, пожалуйста», – и проорал для всех:

   – А сейчас будет весело!

   Грянул залихватский мотивчик и я густым раздолбайским басом запел ирландскую шуточную:

    ...Однажды вечером домой


    шёл пьяный в стельку я,

    Смотрю, чужая лошадь там,

    Где быть должна моя.

    «Пестня» зашла на ура – народ хохотал, танцуя и импровизируя, даже мышка сорвалась с дивана и пошла приплясывать, распевая исключительно мужскую партию забавным таким баском. Вскоре все забыли о нас,и даже Стас не смотрел больше в мою сторону.

   Передав гитару Нате, я ушёл. Не налево – просто подальше от шума компании и света костра. Я никого с собой не звал, но не удивился, когда затихающую за спиной песню перебил треск веток. Я оглянулся. Ну да, Стас, обеспокоенный моим моральным падением, шёл вправлять мне мозги. Я вздохнул, предвидя неприятный разговор.

   Лучше бы меня догнала моя рыжая мышка. Самое время признаться ей, что я знаю…

   – Ты, **я, чего творишь, парень? - неверный друг выбрал тон, совсем неверный. У меня резко зачесались кулаки.

    – Тебя что-то не устраивает? - я недобро прищурился, но Стас не внял предупреждению, продолжая напирать буром.

    – Давно ты решил сменить окраску?

    Я скрипнул зубами.

    – А давно тебя не били? За такие намёки...

    – Какие в ** намеки, я тебе прямым текстом говорю: то, что ты творишь, называется тупой флирт. И Тополь, конечно, прикольный чувак, но он, сука, пацан.

   Очень хотелось съездить другу в фэйс. И я бы точно съездил, не будь он прав как минимум наполовину. Это действительно был флирт, причём самозабвенный и весьма неуместный. Потому ещё больше мне хотелось объяснить, что Саши девчонка. Но **ять! Стас пошляк, не умеющий держать при себе своё мнение. Он проколется на первой же кривой шуточке.

   Лучше бы пришла Саши. Сначала я должен объясниться с ней.