Проговорил — и даже не отвлекся от своего планшета! Я же начала закипать: ну не на намек, так на купальник мог бы и среагировать.

— Отменяет. У меня принципы. А у тебя — Маша, богиня и огонь сердца.

Также молча он встал, обнял меня за талию и прижал к себе, а после набрал номер «Багини Махи». Планшет отозвался трелью исходящего вызова, а я боялась пошевелиться, каждой клеточкой ощущая близость Дубровского, его тепло, руку на талии, прикасавшуюся к спине грудь, дыхание на шее.

— Деньский, ёпт, ты не вовремя соскучился, — отозвалась Маша.

Она придвинула смартфон максимально близко, чтобы в кадр попадало только ее лицо. Зато Ден постарался показать ей себя, меня, наши почти объятия и весь угол кухни.

— Маш, мы с Фирой сходим в баню?

И сам провел вверх по моей руке, затем совсем не по-дружески поцеловал в шею.

— Совет да любовь, веник да пар — не знаю, что там ещё желают! Обязательно позвони мне, спросить разрешения, когда зубы чистить соберёшься!

После она отключилась, но Ден меня так и не отпустил.

— Убедилась? Маша — не моя девушка.

— А чья? Твоего потерянного в детстве брата-близнеца?

Вот. Сказала. Просто фух! Но Дубровский и здесь никак не среагировал, разжал объятия и протянул мне купальник.

— Сложная ты, Фира.

Ха! Он как-будто простой! Ужасный скрытник, зануда и вообще Песец! Наверное. Ден нервировал меня своим присутствием, взглядами, прикосновениями и даже болтовней. Не могу объяснить это. Кажется вот он, протяни руку, но на деле до него, как до Марса. Да, а я тот самый космонавт, который знает, что если решится на полет, то только в один конец. В голову даже влезли строчки из Фастера: «Не мельтеши во тьме, не пугай прохожих! Не пытайся взять то, на что не вышел рожей!». Надо будет все же поставить им несколько лайков на Ютьюбе, есть что-то в этих песнях.

— Почему сбежала после выпускного? Почему забросила мой номер в черный список? — он зажал нас с купальником в угол между холодильником и окном и выпускать не собирался. А я не могла выдавить из себя ответ.

Да если так разобраться, то и тогда он был с Машей. Просто стоял и целовался с ней у фонаря, спустя всего час, как мы… А, неважно, это все уже давно в прошлом. Я пережила те события и вовсе не собиралась больше видеться с Дубровским. Если бы не Доктор, который отчего-то решил, что для полного счастья мне нужно стать рабыней Дена. Номер в самом деле заблокировала Надя, больше не смогла терпеть, как я рыдаю после каждого звонка от Дубровского. Но не признаюсь в этом никогда. Даже под пытками. Он не говорит о брате, мозговом черве, раздвоении личности или чем-то другом, что заставляет вести себя как два разных человека, а я не признаюсь в том, как переживала в тот момент.

35

…Выпускной в университете — не такое уж важное событие, не заслуживающее отдельного праздника. Но мы все равно договорились группой встретиться после вручения дипломов и сходить в ресторан. О том, с кем пойдет Денис «Принц всея факультета» Дубровский болтали многие, но ответ знала только я. И предпочитала помалкивать.

Ден просто подошёл ко мне в столовой, сел рядом, пододвинул поднос с обедом, и коротко бросил:

— Идём вместе?

Тысяча моих «куда?», «почему вместе?», «а что подумают остальные?» застряла на языке и выразилась одним коротким кивком. Ден тоже не стал продолжать беседу, сказал только, что заедет завтра в семь.

Часов с шести я уже сидела у себя полностью собранная и готовая к новому эпичному провалу. В пятнадцать минут седьмого решила, что один глаз накрашен кривовато и стерла. Перекрасила. Теперь кривым смотрел другой. Стерла оба, накрасила заново и поняла: нужен другой оттенок помады, тогда все заиграет.

В общем, к приезду Дена я металась по квартире и никак не могла привести себя в порядок и быстро высушить пятно на платье, которое появилось там после того, как об него шлепнулся блеск для губ. Дубровский молча всучил мне букет и сел на диван. Затем зарылся в смартфон и ни разу не поторопил, пока я собиралась. Только в самом конце подошёл, невесомо прикоснулся губами к моему виску и произнес:

— Ты всегда красавица, Сорока. Не грузись.

Легко ему говорить! Вот уж кто точно всегда был красавчиком, в любой ситуации. А сейчас, в строгом выходном костюме, белой рубашке и галстуке — вовсе казался принцем. Нет, боссо-принце-шпионом. И немного звездой. Я категорически отказывалась верить в реальность происходящего и то, что Ден именно меня позвал на выпускной.

— Э-э-эх, — надеюсь, в этом выдохе было не столько тоски и боли, сколько я чувствовала. Что-нибудь пойдет не так. Что-нибудь точно пойдет не так. Ну не может быть, чтобы у меня и вдруг все пошло, как надо! Не могу представить масштаб пакости от вселенной, которым может обернуться подарок в виде Дубровского.

— Я буду держать тебя за руку весь вечер и спасу, если влипнешь в неприятности.

Ден и вправду положил ладонь поверх моей и переплел наши пальцы. И его, кажется, были ещё холоднее моих. Дубровский и вдруг волнуется? Странно!

— Денечка, — я повернулась и прикусила губу. Надеюсь, вид при этом вышел достаточно жалостливый, — миленький, солнышко, заинька, давай не пойдем, а? Пожалуйста-пожалуйста!

Он опешил ещё на «солнышке», теперь просто таращился на меня. Затем нахмурился, погладил подбородок, обнял меня за талию и потащил на выход.

— За руку, пожалуй, не слишком надёжно, вырвешься ещё.

— Но Денечка…

Почему я не из тех красоток, которые умеют хлопать ресницами, завлекать декольте, улыбками, жестами, кокетничать и флиртовать? Такая бы точно смогла остановить Дена. Хотя нет, такая бы с удовольствием пошла в ресторан. В красивом платье, в идеальных туфлях, на которые ушла половина зарплаты за прошлый месяц и под руку с самым замечательным парнем — чем не мечта? Но у меня от перспективы выйти из дома начинали колени дрожать.

— Представь, что ты актриса, которая играет идеальную, незамороченную комплексами Фиру, — Ден сделал вид, что не заметил мою попытку ухватиться за косяк. — Что бы ты тогда сделала? Если бы считала, что имеешь полное и неотъемлемое право находиться здесь и сейчас?

— Я и так имею: это же моя квартира. Двушечка.

— Поехали в мою, если это поможет сосредоточиться на основной проблеме.

— И так опаздываем.

— Без нас все танцы не истанцуют. Ты любишь танго?

Еще бы про пасадобль спросил или контемпорари!

Мы стояли на пороге, как два идиота, и не решались выйти. Точнее, Ден-то решался, но ключа у него не было. А у меня от паники уже все тряслось, волосы и ногти. Да, невозможно, но по ощущениям так и было.

Значит, надо вести себя как актриса и делать что хочу? Да пожалуйста! Я и в театральный кружок ходила, недолго, но кое-чему научилась.

Я улыбнулась Дену, потянула его за галстук, вынуждая нагнуться и поцеловала. Без стеснения и робости. Без мыслей, что делаю все неправильно и ему не понравится. Главное — нравится мне, а он просил поступить именно так. Голова закружилась от нехватки кислорода, от собственной дерзости и того, как Ден шагнул вперед и почти впечатал меня в стену, не давая нормально расстегнуть ему пиджак или рубашку.

— Уверена? — только и спросил он. Но отвечать я не стала, только поцеловала еще раз и помогла расстегнуть молнию на платье.

А-а-а! Зачем он спрашивает, я же и передумать могу! Но стоило сказать себе: «Фира, или вот это вот несбыточное, желанное, приятное, либо идем в ресторан к куче одногруппников, где ты непременно облажаешься» — решение стало очевидно. И я сама потянула вниз молнию на платье.

После ни минуты не жалела об этом поступке. Все будто стало правильно и так, как должно быть. А еще мне понравилось лежать на плече у Дена и прижиматься плотнее, чтобы не мерзнуть. И быть очень нужной и прекрасной. Пусть он не сказал ни единого лишнего слова, но я чувствовала все и это было в разы важнее.

Не помню, как заснула, но проснулась от назойливого жужжания вибровызова. Ден тянулся к нему одной рукой, чтобы не тревожить меня. Потом взял, коротко ответил и почти сразу сел.

— Мне надо идти, — он поцеловал меня в макушку, тихо встал и поправил одеяло. — Это правда срочно. Я позвоню.

Странно было бы думать, что теперь мы вместе навсегда и никогда не расстанемся, даже на минуту, но такой быстрый уход все равно неприятно кольнул. Когда за Деном захлопнулась дверь, я зашла в кухню, щелкнула кнопкой на чайнике и отодвинула оконную штору.

Дубровский как-то быстро появился в луче фонарного столба. Он что-то нервно грыз и поглядывал на дверь моего подъезда. Потом к нему подошла блондинка, яркая такая, почти кислотная. Обняла, прижала к себе. Поцеловала в щеку, затем в губы. Ден же обнял ее в ответ и тоже поцеловал. Не страстно, а как-то медленно и нежно, будто они уже лет десять женаты, но еще не утратили привязанность.

А для меня мир словно бы рухнул…


— Так и не ответишь? — продолжал давить Ден.

— Если в договоре нет такого пункта — не отвечу. И отойди, мне душно.

Он поднял руки вверх и сделал несколько шагов назад. Я же несколько раз вздохнула, пытаясь не разреветься, затем вытерла выступившие слезы купальником и обессиленно плюхнулась на стул.

— Это называется: «Всего лишь пригласил ее в баню», — Ден сжал челюсти и поставил передо мной стакан воды. — Хочу чтобы ты кое-что услышала.

Дубровский порылся в планшете, затем оперся о холодильник и четко, без всяких эмоций зачитал: