Мы припарковались, втиснувшись между двумя машинами, можно было выходить, но рука Дани все еще лежала на моем плече. Уютно так, приятно. Я тоже придвинулась, обняла Дубровского за талию, затем поцеловала в шею, почти мурлыча от удовольствия.

— Э-э-э! Сорока, сбавь обороты! У меня же Маха, моя богиня!

— Отчего-то мне кажется, что богини не тратят время на битье смертных по голове. Данечка, солнышко, заинька моя, она тебя не достойна! Не видит, насколько ты хорош! Идеальный мужчина, единственный нормальный Дубровский.

Он сжался и попытался отстраниться. Но как-то вяло, без энтузиазма, как будто ему тоже было удобно сидеть рядом со мной. Нельзя просто так взять и проигнорировать обоюдный интерес, поэтому я чуть изменила позу и потянулась за поцелуем. Дубровский же сжал губы и попытался уклониться, за что сразу же получил пощечину.

— Провести меня думал, негодяй? Надеялся, что я до сих пор не могу вас различать? Да, Денечка? Это же так весело: разыгрывать наивную Сороку!

— Нет, просто хотел разобраться, что ты задумала и не дать натворить глупостей.

— Поэтому придумал невыполнимые условия? Знал, что не смогу ничего поделать с сервисом, с Вальком, что не брошу сестру и точно не буду воровать флэшку из чьего-то особняка…

— Не уверен, у меня была заготовлена очень душещипательная история о шантаже и злом родителе. Ты бы прониклась и попыталась меня спасти, процентов на семьдесят уверен.

— И планировал вдоволь наиграться с беспомощной и бестолковой Сорокой, — я не слушала его, не хотела слушать. Поглядите какой праведный, жертвенный устроитель чужой судьбы и милый шутник. Противно рядом с ним находиться. — Устроить ее жизнь, помочь с карьерой администратора в автосервисе. Или приемщицы, или управляющей. Должностных инструкций мне так и не выдали. А вдруг я хотела бы стать примерной женой для богатенького Дубровского и рожать детей?

— Помочь тебе планировал, вот и все. Хочешь стать домохозяйкой — пожалуйста. Главное, будь при этом счастлива.

— Катись ты со своей помощью! — я выскочила из машины, затем одумалась, приоткрыла ее и крикнула: — не нужна мне никакая помощь от человека, который прячет брата и боится сказать: «Да, это я — Денис Дубровский!», а заодно взять на себя всю ответственность за это имя. Свои проблемы реши вначале, затем берись за мои!

И пока он путался в ремне безопасности и боролся с дверью, я успела добежать до двери и хлопнуть ей, громко и с чувством. Надеюсь, домофон задержит Дубровского на несколько минут, а там и остынет его пыл преследовать Фиру.

Но я в самом деле поняла, что больше ни минуты не выдержу рядом с ним. Счастье он, видите ли, устраивает! Не спросив моего мнения и абсолютно дикими методами. Сам бы с отцом поговорил, набрался смелости, рассказал о Дане. Но нет, чужую судьбу нам устраивать намного легче.

Ден гнался следом, я слышала хлопок двери в подъезд, но успела заскочить в квартиру и закрыться там. Только тогда перевела дыхание и расстегнула пуховик, оглядываясь по сторонам. Надя тихо пила чай на кухне и никаких сборов, суеты, спешки.

— Ты как-то рано, — заметила сестра.

— Свободный график. Решила: чего отсиживаться на ресепшене, когда можно помочь сестрёнке с переездом.

Я очень, очень старалась, чтобы моя улыбка выглядела доброжелательно и мило, но непреклонно. Надя уже достаточно прожила здесь и, чисто в теории, догадывалась, что вечность это длиться не может. У нее есть собственный дом, дом нашей мамы, да и Игоряшиной — тоже. Так что они с племяшками не окажутся на улице. Главное, проявить стойкость, иначе это мне придется съезжать к Дену, а то и Доктору, потому как с Дубровским мы теперь в ссоре.

— Ну что, ты допивай — и начнем потихоньку! — оптимистично добавила я и села прямо напротив сестры. Следить за уровнем жидкости и уровнем ее решимости.

— Игорь, скотина, так и не перезвонил, — вздохнула она. — Представляешь, уже десять лет мы женаты, а когда я попала в вымышленную больницу, то сразу стала не нужна.

— Он просто неважный человек.

— Да козел он!

— Вот! — сразу согласилась я. — Нельзя же ждать от козла, что он будет вести себя как человек, правильно? Поэтому, долой Игоряшу!

Надя как-то замяла разговор, а после старательно делала вид, что не понимает моих намеков и забаррикадировалась в ванной. Но отступать — не путь воина, скандалить — не путь «Простофиры», поэтому пришлось искать компромисс.

Я вытащила с антресолей картонные коробки и большой чемодан, оставшиеся там со времен прошлого переезда Нади и начала собирать ее вещи. Старательно упаковывая их в пленку или газеты. Просто удивительно, сколько всего ненужного и глупого собирает вокруг себя человек: вазы, настенные часы, ключницы, фигурка домового, жаба с монетой во рту, слоны с обязательным хоботом вверх, коллекция прихваток и разделочные доски с персональными пожеланиями, которые Наде подарили коллеги на работе.

Зато сколько места в результате освободится! Я уже видела его, предчувствовала, наслаждалась грядущей пустотой и покоем. В кровь будто впрыснули дозу энергетика, от которой хотелось бегать, летать и складывать, складывать, складывать…

Даже раздавшийся звонок в дверь не испортил мое настроение.

Даже стоявшие на лестничной площадке грузчики и один мастер по сборке мебели не испортили мне настроение.

Даже детали будущей двуспальной детской кровати не испортили мне настроение.

Даже хмурый Ден, который все еще сидел на ступенях лестницы и почти не глядел в мою сторону.

Эти двое в очередной раз провели меня! Снова решили сыграть на мягкотелости и вечном страхе обидеть и выставить бедных бездомных родственников прочь. Уверена, план был очень простой: я прихожу с работы, а кровать уже собрана, в моей комнате, а Надя со слезами на глазах рассказывает очередную жалостливую историю о злом муже, брошенных детях и уверяет, что заберет мебель уже скоро. Вот буквально сразу, как они расправятся с внутренней отделкой дома.

Самое смешное — Надя и Игоряша не виноваты в этом. Не-е-ет, совсем не виноваты. Это все сделала я сама, когда позволила им сесть на шею и распоряжаться моей жизнью. А после предпочла сбежать на лечение к непонятному коучу, чтобы тот, как крестная фея, прилетел и исправил все мои проблемы одним взмахом волшебной палочки. Только так не бывает. В реальной жизни эту палочку нужно самой выстругать, а после взмахнуть как следует и…

— Доставьте, пожалуйста, вот по этому адресу, — я протянула грузчикам несколько купюр и адрес дома Нади. — Произошла ошибка, и заказчики здесь больше не живут.

— А мы нанимались? Сейчас выгрузим тут все, а вы уже разбирайтесь…

— Как ваши фамилии? Сейчас просто наберу номер вашего магазина и спрошу, почему мне пытаются всучить чужую мебель. Вот адрес, разбирайтесь с заказчиками сами. Без меня.

Этот аргумент внезапно подействовал. Переругиваясь и буквально излучая эманации зла, грузчики все же взялись за спуск мебели. Я же прошептала Дену: «Уходи», после захлопнула дверь и крикнула: «На-а-адя!».

54

Сестра выглянула из ванной, затем попыталась спрятаться обратно. Но я почти силком вытащила ее и помахала перед лицом документами о доставке.

— Вот так, да? Планы отселить наивную Фирочку к богатенькому жениху до сих пор живы? А самим остаться в этой квартире еще лет на двадцать, пока девчонки не вырастут и не достроят за вас дом? И это поступок сестры, а, Надюша?

Она пару секунд только хлопала ресницами и тяжело дышала, затем выхватила чек и запустила им прямо мне в лицо.

— Да ты просто дура! Сама побежала к нему после того случая. Может, это натура твоя такая, чтобы стелиться под мужиков, ждать, пока они за тебя все проблемы решат? Сейчас сделаешь личико погрустнее, глазками похлопаешь, Денечка твой и понесется все разруливать! А я все сама, с Игорем на шее и детьми!

Она кричала так, что пошла красными пятнами, такими яркими на бледной коже, размахивала полотенцем, притопывала.

Смешно и нелепо выглядит со стороны… И я буду выглядеть также, если решу ответить на скандал. И кому он нужен? Себе испорчу нервы и настроение, Надя все равно не готова к аргументам.

— Да, вот такая я. А ты — нет. Ты волевая, сильная отличная мать! — я похлопала опешившую Надю по плечу. — Должна ограничить общение девочек с плохой тёткой. Поэтому вот!

И впихнула ей в руки пустой ящик, после сама положила в него Надин шампунь, крем, лак для волос, уточек для ванной и мочалку, бритву Игоря, расчески и фен. Сестра же не шевелилась и не спешила помогать.

Ничего, у нее сейчас идет фаза отрицания, дальше начнется злость.

— И куда мы пойдем? — она выхватила коробку у меня из рук и хлопнула ее об стиральную машинку. Внутри что-то звякнуло, разбиваясь на части. Но не жалко, все ж не мое.

— В собственный дом. Я все просчитала: за пару недель, которые вы поживете у мамы, можно привести в порядок две жилые комнаты и частично кухню.

— Где взять денег?

— Кредит! И те деньги, которые вы планировали потратить на отдых за границей. Игоряше придется работать чуть больше, возможно, немного потаксовать, это не сложно, справляются даже беспомощные и бесхарактерные Сороки. Если он будет сопротивляться, то у меня есть шестеро знакомых бандитов… — вряд ли Валек и прочие сильно обиделись бы за такое сравнение, как и за то, что внезапно стали моими. — Это как вариант. На самом деле не собираюсь лезть в ваши дела.

После злости наступает торг, и я уже была готова к этой фазе.

Надя же жалостливо всхлипнула, схватилась за сердце и трясущимися руками начала собирать свои вещи. Не могу на нее смотреть, просто не могу. Давай же, Надя, начиная торговаться!

— Фир, ну может мы хотя бы до следующего года здесь поживем? Мы же решили развестись с Игорем…