— Сможешь, — уверенно заявил Ирвин. Рискнул отпустить руки Белла и быстро обнял его, прижимая к себе еще крепче. — У тебя просто нет выбора.

— У тебя… — выдохнул Белл и вдруг обмяк, наваливаясь на него всем телом. — Есть выбор, — закончил, вжимаясь лицом в футболку Ирвина на его груди, и выдохнул: — Живи!

“Живи и не трать время на меня, ходячего мертвеца”, — повисло в воздухе. Вот только Белл был очень далек от могилы.

— Я свой выбор сделал, — прошептал Ирвин и погладил Брендона по голове. Приподнялся, поцеловал в висок. — И считаю его самым правильным за всю свою жизнь.

Белл молчал невероятно долго. Ирвин чувствовал, как затекает спина, как впивается в поясницу край плиты, и главное — как пропитывается горячей жидкостью ткань футболки, не понимая, слезы это или кровь из вновь прокушенной губы. А потом Белл поднял голову и посмотрел на него, даже не пытаясь утереть мокрые щеки.

— Ты ошибаешься… — прошептал он почти беззвучно.

— Только не в этот раз, — Ирвин подхватил его под мышки, подтягивая выше, и осторожно поцеловал, помня об израненной губе. Неторопливо, бесконечно нежно, каждым своим движением давая понять, что не отступится.

Сначала Белла затрясло. Ирвин упрямо целовал его, глотая соль напополам с медью. А потом Брендон обхватил его обеими руками и дернул вверх, наконец-то позволяя встать. Прижал к себе и ткнулся лбом в лоб.

— Сейчас все кровью залью, — прошептал он, и Ирвин увидел, что его губы действительно перепачканы красным.

Он не отпустил. Целовал, наплевав на все опасности контакта с чужой кровью. Не замечал, как от медного привкуса бунтует желудок. Просто целовал, прижимая Брендона к себе, впитывая каждый его рваный вздох, радуясь скованным грубым движениям, когда тот его обнял.

И Белл позволял ему это. Неловко, нехотя, но все же не отстраняясь больше, пока Ирвин сам не вздернул голову, чтобы глотнуть наконец воздуха.

— Что дальше? — услышал он тогда рваное. — Сходить за тазиком?..

— Поехали, опаздываем, — Ирвин удержался от желания вытереть рот ладонью. Казалось, чужая кровь запеклась на них твердой коркой. Но на это сейчас было наплевать, а вот горячий как печка Брендон в его руках, не торопящийся выбраться из объятий, стоил кома, вставшего в желудке.

Брендон кивнул и рывком отстранился, отступая сразу на несколько шагов.

Ирвин не без труда встал на онемевшие ноги. Одернул футболку, повел плечами, снимая напряжение. А потом догнал уже направившегося к выходу Брендона. Схватил за руку, разворачивая к себе, положил ладони ему на шею, обнимая надежно, но мягко, и снова поцеловал порядком припухшие губы. Новой соли и меди на них не было, и Ирвин сам не ожидал, что его буквально окатит ощущением облегчения.

Особенно когда Белл не стал противиться. Послушно ответил на поцелуй и обнял Ирвина за пояс.

— Имей в виду, — пробормотал он ему в губы, и Ирвин замер, боясь услышать продолжение. И облегченно выдохнул, когда оно последовало: — Если мы опоздаем — мне все равно.

Глава 19

По пути обратно в Нью-Йорк Ирвин задремал. Проснулся от того, что двигатель машины резко рыкнул и джип ощутимо качнулся.

— Что-то случилось? — Ирвин выпрямился в кресле, пытаясь понять, где они. Белл настаивал, чтобы тот ездил исключительно на заднем сиденьи, прячась за наглухо тонированными стеклами.

Мимо мелькали указатели пригорода Нью-Йорка. Если им повезет не попасть в пробку, то они будут дома минут через сорок.

— Все в порядке, — ответил Белл спокойно. — Объезжаю пробку. Спи.

Ирвин поверил ему и действительно почти задремал, как вдруг машина вильнула в сторону, входя в такой жесткий поворот, что Ирвина бросило на спинку переднего кресла. Белл прогнал джип по узенькой улочке и также резко свернул за угол, потом снова и снова, пока наконец не остановился и… не начал сдавать назад. И снова рывки, повороты, но на этот раз уже задом наперед. Ирвин обхватил кресло рядом с Беллом руками, навалился на него грудью и старался не задавать лишних вопросов.

А потом все кончилось. Очередной головокружительный поворот — и они оказались на шоссе. Белл влился в нескончаемый поток машин, дисциплинированно занял полосу и теперь двигался в общем ритме, плавно притормаживая и аккуратно набирая скорость.

— Тебя учил водить Боб? — Ирвин откинулся назад, устраиваясь на сидении. — Если бы я такое в кино увидел, решил бы, что за героем погоня.

— Нет, по вождению инструктор был другой, — сухо ответил Белл. — А погоней это назвать — себя не уважать. Твой сталкер — совершенный профан. И чертовски жаль, что у меня нет связей в дорожной полиции: уверен, машину он сейчас как минимум поцарапал, как максимум — разбил.

— Не факт, что он станет обращаться за страховкой, — Ирвин глянул на указатель. Белл увез их в совсем другую сторону от дома, но крюк в полчаса особо не волновал. — Мне кажется, профан — это как раз отягчающее обстоятельство. Выходит, он чокнутый совсем.

Две сегодняшние встречи, хоть и были приятными и доставили удовольствие от общения со старыми знакомыми, в смысле расследования не принесли ничего нового: Белл напрочь отверг обоих. Оставались всего несколько человек из списка. И тогда придется искать иголку в стоге сена, вычисляя никак не связанного с Ирвином человека.

— А ты в этом сомневался? — Белл глянул на него в зеркало заднего вида. — Будь уверен, он еще более чокнутый, чем я.

Вот тут ты ошибаешься, подумал Ирвин. У Белла определенно были психические проблемы, но он не был сумасшедшим. Кем угодно, но только не безумцем.

— Наверное, поэтому все остальные детективы потерпели неудачу, — сказал он вслух. — Они искали мотив в его действиях. Выгоду, интерес. Думали, что кто-то пытается меня шантажировать или хочет подзаработать на шумихе, когда все вылезет наружу.

— Выгода и интерес есть в любом случае, вопрос лишь в том, что именно ему интересно, — Белл притормозил на переходе и обернулся к Ирвину. — Боюсь, в данном случае у него один интерес, — сказал, понизив голос. — Ты сам.

— Обратная сторона славы, чтоб ее, — вздохнул Ирвин.

В полумраке, что царил в салоне, лицо Белла казалось совсем молодым. Можно было легко представить, что он улыбается. Но внезапно Ирвин понял, что куда больше хочется поцеловать не того Белла, что удирал от Боба с контрабандным спиртным, купленным в офицерском баре, а более старшую версию. Почувствовать, как неохотно, но все-таки приоткрываются навстречу губы, ощутить грубые, но сильные и надежные объятия.

Светофор переключился на зеленый. Брендон плавно тронул джип с места, разрушив иллюзию сдвига времени.

Дорога до дома пролетела незаметно и уже безо всяких сюрпризов.

— Не понимаю, зачем он за тобой следил, — сказал вдруг Белл, припарковавшись. — Учитывая, что прекрасно знает, где ты живешь. Не исключено, что проверял, насколько хорошо тебя стерегут.

— Или хотел устроить аварию, если бы за рулем был я сам, раз уж не вышло сломать машину, — Ирвин вышел и успел перехватить Брендона раньше, чем тот выбрался из-за руля. Открыл дверцу, положил руку на плечо. — Посидим немного перед сном? — спросил, вглядываясь в лицо. — Шахматы, чтение или, для разнообразия, можем включить кино.

Белл передернул плечами, не глядя на него.

— Не знаешь, разве? Мне все равно, — сказал он напряженно. — Выбирай сам.

— Тогда кино, — заявил Ирвин. — Устроим вечер праздного валяния в кровати, поедания попкорна и выпьем целую упаковку колы. Фильм тоже выбрать мне?

— Нет, — описанные перспективы явно не вдохновляли Брендона, но отказываться он все же не спешил. — Фильм должен быть правильным, — сказал он загадочную фразу и кивнул Ирвину на дверь в дом.

“Правильным фильмом” оказалась старая музыкальная комедия. К своему стыду, Ирвин никогда не смотрел ее целиком, хотя много раз видел отдельные отрывки и их постановки.

Они устроились на кровати Ирвина. Опустили большой, во всю противоположную стену экран, поставили между собой миску с попкорном. Брендон поначалу сидел, подобрав под себя ноги, с напряженной прямой спиной. Но постепенно незатейливый сюжет и песни сделали свое дело. Когда Ирвин убрал опустевшую миску и потянул Брендона за плечи к себе, тот не сопротивлялся.

Сегодня Ирвин уложил его себе под бок. Просунул руку под шею, обнял за плечи.

На экране разворачивались забавные события старой классики Голливуда, но Брендон смотрел на него с каменным лицом. Настолько, что Ирвин не выдержал и разгладил нахмуренные брови пальцем. Белл мрачно на него покосился и нахмурился еще больше.

Тогда Ирвин повторил свои действия. Но теперь губами. Сначала коснулся одной брови, потом другой. А потом поцеловал в скулу, ощущая, как по собственной щеке мазнули ресницы Брендона.

Этого Белл уже не стерпел. Взял его за плечи, отодвинул от себя, заглядывая в глаза.

— Прекращай, — сказал хрипло.

— Тебе неприятно? — спросил Ирвин. Подался вперед, поцеловал в губы. — Не думаю, — сказал тихо и снова поцеловал, не форсируя событий, но не давая и шанса поверить в то, что он отступит.

Скорее всего, Брендону было непривычно. Ирвин чувствовал это на каком-то подсознательном уровне. И из зоны комфорта его выбивало, кажется, не только болезненное прошлое. Буквально уговаривая его губы ответить на поцелуй, Ирвин задумался: а какие вообще были отношения у Белла раньше, еще до Дуо? Каким были его юность, первый поцелуй, первый секс?..

— Ты всегда был только с мужчинами? — спросил, когда пришлось разорвать поцелуй, чтобы глотнуть воздуха. Брендон предсказуемо попытался воспользоваться возможностью отстраниться, но Ирвин был начеку и не дал такой возможности. Завернул в свои объятия, как в плед, подложил под голову подушку, чтобы Беллу было удобнее. — Я довольно долго играл за обе команды и вскружил голову не одной юной барышне.