Выбравшись из московских пробок, поехали быстрее. Кажется, собиралась гроза, тёмные облака сбивались в кучу, как рать перед битвой; вот-вот – и битва разгорится, шарахнет молнией, вдарит косым дождём, чтоб утопить тяжёлую духоту дня.

– Раз уж сегодня день бывших, скажи, как у тебя с Глебом?

– Хорошо, – Ирина на секунду оторвала взгляд от дороги, взглянула на сестру. – Встретились, словно и не расставались.

– И уже вместе? Ну, ты понимаешь… Совсем-совсем вместе?

– А, ты об этом? Пока не могу. Маш, мне бы душу свою рваную залатать сначала… Ты знаешь, что такое получить удар в спину в самый счастливый день в твоей жизни? – её голос зазвенел от еле сдерживаемого гнева.

– Всё, Бэмби, прости…

Мария отвернулась к окну. Прохладный воздух от кондиционера, этого замечательного изобретения человечества, приятно охлаждал лицо. А гроза, кажется, обманула их, ушла к другим счастливчикам, чтоб где-то там, в дальней дали, разобраться, наконец, с удушающим дневным зноем и вернуть прохладу людям, уж который день задыхавшимся от небывалой жары.

– Только два слова скажу. Или три, – не выдержала Мария. Протянув руку, коснулась плеча сестры. – Не вздумай переживать об этом ничтожестве, просто радуйся, что вовремя отделалась. И ещё, самое важное – с Глебом ты быстрее свои раны залечишь. Клин клином…

Ирина сверкнула на неё глазами.

– А вот теперь я молчу на эту тему, – пальцами Маша изобразила замочек на губах. – А ты задумайся над этими словами, моя глупая сестрёнка!

Ирина улыбнулась! Ну вот как на неё сердиться? Они уже въезжали в посёлок, двигались вдоль красивых дорогих коттеджей, полускрытых от любопытных глаз высокими оградами.

– Похоже, сегодня день неожиданных встреч. Смотри!

Ирина проследила за её взглядом. Лана в коротком розовом сарафане, обнажавшем круглые загорелые колени, садилась в машину. Уже был заметен округлившийся животик. И вот сюрприз! За локоть её заботливо поддерживал Аверин, отец Марка, помогая Лане удобно устроиться на переднем сиденье. Судя по лёгкой улыбке на её лице, эта девушка довольна жизнью.

– Ну, дела! Смотри, как её опекают, – взбудораженная, Мария подскочила на месте. –Похоже, твой бывший признал ребёнка.

Она ещё что-то говорила, обсуждая это маленькое происшествие. Ирина не слушала. Она резко нажала на газ, прибавила скорости. Быстрей уехать отсюда, от этой счастливой Ланы с ребёнком, от её странного провожатого и от этих тягостных воспоминаний, которые никак не могут оставить в покое растревоженную девичью душу…

* * *

Как и полагается хорошему воскресенью, день выдался замечательный, как на заказ, солнце светило вовсю, но не обжигало, а только ласкало обнажённые плечи и руки. Глеб предложил Ирине поехать на ВДНХ и погулять по этому большому парку, нежно любимому коренными москвичами. Впрочем, гости города тоже не оставляли без внимания знаменитый комплекс отдыха и развлечений, редкий гость столицы уезжал из города, не посетив это место. Чего тут только нет! Роботостанция и Музей иллюзий, исторический парк «Россия – моя история» и самый большой в мире макет Москвы.

Они не спеша двигались по Сиреневой аллее, и Ирина решила, что тянуть больше нельзя. Она пока никак не отреагировала на записку в подаренном кулоне, а Глеб, без сомнения, ждал её реакции, её слов…

В тот день, когда Ирина получила этот подарок, то сразу начала придумывать варианты его записки. Вот заинтриговал, так заинтриговал! Может, там написано, что она самая лучшая? Или самая красивая? Неплохо, но до банальности просто. «Выходи за меня замуж», это вряд ли, Глеб понимал, что ей сейчас не до замужества. Побывала, хватит пока. Пугало само слово «замуж», подпорченное некрасивой историей.

Что же ещё? Вариант «я люблю тебя» пришёл Ирине в голову сразу, но она его скромно отмела. Нельзя быть такой самоуверенной… А может, Глеб решил, что сам способ преподнесения записки в кулоне и так слишком оригинален, чтоб ещё и над оригинальностью записки ломать голову?

Тогда, едва закрылась за ней дверь, Ирина торопливыми руками раскрыла кулон. Развернула крохотный листочек, прочитала и заулыбалась. Угадала! Мелкими печатными буквами там было написано «я люблю тебя».

– Глеб, тот твой подарок и та записка… очень дороги мне. Такие важные слова ты написал… Для любого самые главные… – она вконец запуталась и замолчала.

Трудно найти слова… Благодарить? Смешно. Он ждал от неё совсем других слов, единственно возможных в ответ на признание в любви.

Ирина молчала, мучительно подбирая слова. Глеб человек взглянул на неё обеспокоенно, в глубине глаз на мгновенье мелькнул страх.

– Ира, прошу, не говори больше ничего. Просто знай об этом…

Ясно, чего Глеб боялся услышать. Вспомнился старый фильм «Экипаж», где героиня в ответ на признание своего мужчины в любви говорит, что не любит его и радостно смеется, добивая его этим смехом.

Можно ничего не говорить? Тайком вздохнув с облегчением, Ирина улыбнулась. Как хорошо Глеб понимал её, а это дорогого стоит. И с ним легко. Да у него много и других достоинств. Он поглощён ею по-настоящему, не то что Марк, который был вечно где-то там…В своих мыслях, в своей жизни…

Что за фигня! Опять она вспомнила Марка. Вот прямо сейчас она прикажет себе, чтоб это имя больше никогда не всплывало в памяти…

Стало легче. Они шли дальше, рассматривая этот диковинный город, где на каждом шагу радовали глаз и удивляли самые различные его объекты. Ирину восхитили яркие цветники вдоль аллей, она повернулась к Глебу, предлагая разделить её восторг.

– А знаешь, вот там, у Каменного цветка, мой отец сделал предложение моей маме… Жаль, что фонтан сейчас на реставрации.

– Как романтично! Но когда-то же фонтан откроется…

Она прикусила язык. Чуть не сказала лишнего, что прозвучало бы, как намёк.

Через арку главного, в пять пролётов величественного входа, увенчанного скульптурой тракториста и колхозницы, они покинули ВДНХ. Ирина оглянулась. Отличное место, и отличный день.

– Можно я сфотографирую тебя?

Она кивнула, встала чуть боком, слегка приподняв плечо, тряхнула головой. Именно в этот момент ветер решил поиграть её волосами. Глеб несколько раз нажал на камеру телефона, успев запечатлеть красивый момент.

– Это будет моя любимая фотография, – произнёс он, разглядывая на фото её лицо.

– Да, неплохо получилось, – Ирина заглянула через его плечо. – Ну, что, теперь домой?

Провожаясь, они стояли у подъезда её дома, как пятнадцатилетние подростки, никак не решаясь расстаться. Не хотелось. Ещё не всё сказано… Ещё не сделан последний поцелуй… И ещё один, теперь уж точно последний…

– Ну, я пошёл?

Ирина кивнула.

Он уходил… У-хо-дил…Повинуясь какой-то внутренней силе, поднявшейся из неведомых глубин её души, она вдруг негромко и отчаянно произнесла в эту удалявшуюся спину:

– Останься… Прошу…

Оглянувшись, Глеб на секунду замер, потом быстро шагнул ей навстречу.

Эпилог

Кажется, они приедут с небольшим опозданием, и праздник начнется без них. Вольский ожидал Татьяну, которая, понимая важность момента, слишком старательно готовилась к выходу. Ещё бы, её любимый мужчина, без пяти минут муж, сегодня представит будущую супругу своим дочерям.

Вольский влюбился. Да, это произошло, хоть возраст уж не располагал к таким юношеским порывам. Влюбился, как мальчишка, пока скучал на одной из встреч, которые иногда устраивают крупные фармацевтические гиганты, презентуя новые продукты. Татьяна была ведущей этой презентации. Сначала он слушал вполуха, потом что-то его зацепило, а вглядевшись в эту бизнес-леди, понял, что пропал. Маленький чёрный жакет, застёгнутый на одну пуговицу, эффектно, в такт её дыханью вздымавшаяся на груди белая блузка, узкая юбка по колено – этот образ строгой учительницы безотказно действовал на Александра. Привычно заныло в паху… Обычно он не откликался на такие позывы собственного тела, но только не в этот раз.

Заворожённый, Вольский смотрел на светлые пряди, обрамлявшие её красивое лицо, на алый рот, то складывавшийся в улыбку, которая обнажала белые зубы, то быстро чеканивший какие-то умные слова, и понимал, что обратного хода нет. Интересно, сколько ей? К сорока? Но хороша, ничего не скажешь… Она взмахнула указкой – и Александр напрягся, пытаясь увидеть обручальное кольцо на пальце. Кажется, нет. Ну, всё, его конь закусил удила…

– Мы можем ехать, милый!

Быстро ступая по вымощенной дорожке, Татьяна подошла к машине. Белые брюки с белым жакетом, открывающем загорелую грудь, изящно облегали тело.

– Ты очаровательна!

– Спасибо! – улыбнулась она. – Кажется, мы непростительно опаздываем на семейный праздник.

А повод для праздника – лучше не придумаешь, Ирина и Маша отмечают двадцатипятилетний юбилей. Его девочки выросли, вышли замуж, обе с удовольствием занимаются любимым делом. Жаль, Марию он теперь видит редко, из Лондона часто не намотаешься в Россию. К тому же у его девочки активная концертная деятельность. И муж, занятый крупным бизнесом, который перешёл ему по наследству после смерти отца, тоже требует внимания. Надо признаться, с мужьями им повезло. Глеб заведует лабораторией, защитил кандидатскую, и Вольский не удивится, узнав, что тот уже подумывает о докторской диссертации.

И хорошо, что Марка вовремя разглядели. Женишок хренов! Александр усмехнулся, совершенно случайно он недавно узнал, что не Марк, а Аверин женился на этой девчонке, Лане, и усыновил собственного внука. О как! Чудны дела твои, господи!

Вольский аккуратно вырулил на главную дорогу – ещё минут пятнадцать, и они у цели, у входа в ресторан с внутренним двориком, который на сегодняшний вечер полностью в их распоряжении.

– Расскажи мне ещё что-нибудь о наших юбиляршах.