Алехин просто закурил, молча глядя перед собой.

Что он должен был сказать? Что он полный идиот? Дебил, который давным-давно запал на скромную девушку с невозможно синими глазами, но сам этого не понял?

Да должен он был заметить, что его тянет к ней, как магнитом! Еще, блин, с того самого момента, как она бегала по випке с подносом, а парень ловил себя на мысли, что ждет появление хрупкой фигурки новенькой официантки, и дело тут вовсе не в любимом кофе!

И что чашки он швырять с балкона перестал только из-за того, что боялся снова ей навредить… Что уж говорить о том, как он перепугался напрочь, откапывая ее из-под горы коробок? И, млять, увидев непозволительно короткую юбочку, попросил Олега увеличить количество охраны, только что б именно к ней никто не приставал?

Да е-мае, его ж еще вовремя импровизированной фотосесси на ней переклинивало временами так, что мысли ни в ту сторону уходили. Но нет! Мих только сейчас допер, что с той самой ночи у него на заставке ноута стоит одна из фотографий Арины с его байком! С байком!! К которому он никогда и никого не подпускал!!

Как? Ну как он мог это не понять?

Ведь если б сразу понял и еще вчера сказал об этом, то девушка бы утром не сбежала…

Да, ночью он не сдержался, причем особо не задумываясь о причинах собственных поступков. Просто поймал себя на том, что рядом с Ришей находиться легко и приятно, причем настолько, что он сам пошел на откровенность, которую в обычной ситуации от него хрен бы кто дождался.

И да, черт побери, когда смоляные локоны рассыпались по хрупким плечам, а синие глаза смотрели так… пристально, он просто не сдержался. А после понял, что не отпустит ее домой. Вот просто не отпустит, не смотря на все ее возражения, смущение или неловкость.

Плевать. Ему просто хотелось, чтобы она была рядом.

Да только еще вчера, когда от ее ласковых прикосновений капитально сносило крышу, он думал, что это всего лишь влияние момента… Разовая блажь, не факт, что что-то больше. Но уже сегодня вполне четко осознал, что влип сильно, конкретно и надолго! А может быть и навсегда.

Арину он не может отпустить. Не может, не хочет… и не будет!

– Я тебя сейчас даже подкалывать не стану, – понимающе усмехнулся Верещагин, глядя на непривычно молчаливого Миху. – У меня только один вопрос… что вчера произошло?

– Не спрашивай, – откровенно поморщился байкер, нервно закуривая. – Ограничусь простым: я идиот!

– Это мы итак поняли, – переглянувшись с начальником службы безопасности, хмыкнул Харлей, разливая по стаканам драгоценную жидкость, способную лечить любые хвори. – Ты мне одно скажи… Ты чё, реально не допер? Да ты ж, млять, ее каждый день голодным взглядом провожал, а в ее присутствии даже рычать на других боялся!

– А сам-то? – скептично посмотрел на него Мих, но к алкоголю прикладываться не спешил. – При ней вся банда резко материться разучилась!

– Ага, – не выдержав, хохотнул Олег, покручивая зажигалку в пальцах. – И только на твоем столе она сидела, только ты ее на руках таскал, только ты ее домой возил, и только ее ты боишься напугать! Мих, ты тормоз… Полный!

– А то я не понял! – огрызнулся Алехин, понимая, что друг прав. Стянув бандану, как Олег недавно, блондин провел рукой по волосам и, не выдержав, треснул кулаком по зеленому сукну бильярдного стола. – Чёрт!

– Я надеюсь, ты вчера ничего не учудил? – прищурив глаза, посмотрел на него Харлей. – Ты учти, Михась, за Ришика я сам тебе в лобешник тресну!

– Можешь начинать прям щас, – хмыкнул Миша, раздавливая остатки сигареты в пепельнице. – Я даже сопротивляться не буду.

– Чего?! – опешил рыжий байкер, а Верещагин поперхнулся вискарем. – Ты… чё, серьезно?

– Ты же не… – нахмурился Олег, но фразу не закончил. И так понятно было, что там «не»»!

– Я на маньяка похож? – выгнул брови Алехин, смотря на друзей. И хмыкнул, признаваясь. – У меня от нее, конечно, крышу сносит, но я же не животное, мать вашу! Ничего не было.

– Но целовались? – заинтересованно подался вперед Олег, которого, по ходу, не зря бабкой-сплетницей называли все подряд. Благо хоть обсуждение некоторых вещей велось обычно составом как раз присутствующих сейчас здесь лиц.

– Выпили, целовались, разошлись спать, – скупо отозвался Михаил, хотя на самом деле при воспоминании о мягких, податливых губах Арины, ее стройного тела под ним и неповторимого запаха ее кожи эмоции снова били через край. Вчерашний вечер очень хотелось повторить… и срочно! – А ночью я перенес ее в свою кровать.

– Дай угадаю, – медленно протянул Верещагин, покачивая в руке стакан. – А утром она сбежала? И поэтому ее на работе сегодня нет?

– Да… хрен его знает, – поморщившись, признался Мих, снова закуривая нервным жестом. – Рыж сказала, что на подготовку к зачету отпросилась. А как там на самом деле, я не в курсах. Хотя да, подозреваю, что вчерашний вечер она помнит смутно, напридумывала себе черт знает что, и теперь просто прячется.

– Риш может, – откинувшись на спинку дивана, согласно покивал Харлей. – Она и так чуть что, так сразу в краску. Щас, наверное, вообще боится тебе в глаза смотреть!

– Эт херня, – внезапно заметил Олег, задумчиво постукивая пальцами по краю стола. – Я тебе больше скажу, Мих. Ты попал. Во-первых, сегодня суббота, о чем вы с Чудищем благополучно забыли. А во-вторых… Арина совсем не от стыда бегает. Она теперь от тебя в принципе всегда бегать будет!

– Чего?! – обалдел байкер от такого поворота событий. Нет, он понимал, что влип… но что б настолько?

Арина отличалась от других девушек и сильно. Ее очень легко обидеть или напугать, особенно на фоне всего двухнедельного знакомства… И собственного, временами невыносимого характера.

Однако, не смотря на сложности, отказываться от девушки Михаил вовсе не собирался.

Да счаз! С чего бы ради?

– Ты – ее начальник, – напомнил Верещагин то, о чем сама говорила вчера Арина. – Она подчиненная. Ты – директор, она – официантка. Ты – та самая золотая молодежь… А она из обычной, я бы даже сказал бедной семьи. Мих, не хочу тебя расстраивать, но скорее всего Риш думает, что она тебе не пара. И что для тебя она так, на одну ночь. Приятный вечер, вино… вот она и расслабилась. Повторения можешь не ждать, увы.

– Попал ты, Михась, – мрачно резюмировал Харлей. – Аришка-то действительно с принципами. Как будешь разгребаться – лично я не представляю.

– Вот вы меня сейчас пиз*ц, как обрадовали! – скрипнул зубами блондин, сжимая руки в кулаки. Нет, он догадывался, что ему добиться именно эту девушку будет сложно… Но что до такой степени?

Да плевать ему, на самом деле, из какой она там семьи!

Млять… ну вот какого хрена она утром сбежала, не дав ему ничего объяснить?!

Все было бы намного, намного проще…

– Кому наяриваешь? – поинтересовался Харлей, глотнув вискаря и зажевав его лимончиком, глядя, как совладелец клуба прижимает мобильник к уху, слушая длинные гудки в ожидании ответа.

– А ты угадай, – огрызнулся Алехин, постукивая кулаком, затянутым в перчатку по бедру. Трубку не брали долго. Когда он уже хотел сбросить вызов, в динамике вдруг раздалось короткое и очень раздраженное, непривычно громкое:

– Да?!

Мих аж охренел на пару секунд. Даже на дисплей посмотрел, что б убедиться в отсутствии ошибки. И, вернув телефон к уху, мрачно поинтересовался:

– Я так понимаю, я не вовремя?

– А… – его собеседница осеклась. И не сразу послышался негромкий голосок Арины с привычными нотками смущения. – Михаил Александрович, простите, я вас сразу не узнала.

Парень мысленно выругался, долбанув кулаком по столу. Александрович? И опять на «вы»?!

Значит, Верещагин всё-таки был прав…

– Где ты? – только и спросил рокер, с трудом сдерживая злость, не обращая внимания на друзей, с явным интересом прислушивающихся к разговору.

– У меня завтра зачет и я… – тут девушка замолкла… а на заднем фоне послышались приглушенные, но явные мужские голоса! Арина шепнула торопливо. – Извините, мне пора.

И сбросила вызов. А после так вообще, снова отключила телефон!

– Мих, стоять! – начальник охраны перехватил руку своего шефа за секунду до того, как несчастный мобильник полетел в ближайшую стену. – Чё за психи?!

– А я снова Александрович! – резко вырвав свою руку из захвата, зло отозвался Алехин. И, матюгнувшись, от всей души пнул ногой тяжеленный бильярдный стол так, что оставшиеся на нем шары раскатились в разные стороны. Недалеко, но все же. – И ни хрена она не учебой занята… Там, млять, на заднем фоне мужские голоса!

– Тормози на поворотах, Мих, – Олег торопливо положил ладонь на его плечо и с силой сжал, не боясь попасться под раздачу обозленного и, похоже, впервые в своей жизни сгорающего от ревности шефа. – Вообще-то она с отцом живет. Ты об этом не подумал, нет?

Блондин одарил его мрачным взглядом… но кулаки все-таки разжал.

– Прогресс, – усмехнувшись, откомментировал Харлей увиденное. – Крышу-то конкретно рвет, как я посмотрю?

– Не представляешь, насколько, – резко выдохнул Михаил, чувствуя, как его потряхивает от ярости. Да, он ревновал и не боялся в этом признаться. Причем ревновал так, что готов был разнести все в округе!

Мысль о том, что Арина сейчас могла быть с кем-то другим, разговаривать так, же как с ним, улыбаться, как ему и, не дай бог, дарить кому-то другому свои поцелуи – это сводило с ума.

Его переклинило на синеглазой официантке. Причем безвозвратно!

– Так какого хрена ты еще здесь? – просто посмотрел на него Верещагин. – Съезди, да убедись, что она дома. Адрес у тебя есть.

Алехин посмотрел на своего друга… и просто кивнул, соглашаясь с единственной разумной мыслью за последнее время.

– Слыш, купидон, а со своей-то Льдинкой когда разбираться будешь? – уже выходя из бильярдной, Миха услышал басовитый смешок соучредителя. – Иль тебе, млять, показать, где у нас админы обитают?