Лера Эс - Синичка. Прощение

Наконец-то приехала полиция, и мозг тупо отключился. 

Они ворвались в дом. Визг Лены. Стоит смотрит расширенными глазами на меня, и губы поджала. 

– Он ее там насилует, – и смех. – а может и убил уже, – пожав плечами заканчивает она. 

А я руки в кулаки сжал и к ней пошёл. Впервые руку на бабу поднять захотелось. Захотелось пушку у омоновца взять и пулю в лоб пустить, чтоб не смела падаль такая жить. 

– Мы нужны ей, – рука Сергея легла на мое плечо. – пойдём. 

Лену скрутили и мы бегом вниз. Когда ворвались в подвал, дальше действовал на автомате, когда ублюдка этого увидел. И вспомнил его. Потом глянул за спину его и ее увидел. В крови. С порванным платьем. Плачет. Пиздец. 

– Не руби с плеча, – говорит мне отец Лены. – я и сам не догадывался, что дочь способна на такое. Мне правда жаль. Да у неё проблемы с психикой, и принудительное лечение ей гарантированно. 

– Лечение? – взорвался я. – вы не понимаете, что она натворила? Она. Организовала. Похищение. 

Как вспомню испуганное лицо Вари, так и выть самому хочется. Я этого ублюдка долго избивал, пока менты не оттащили. Они знают кто я и чей зять. Поэтому дали мне это сделать. Убил бы и глазом не моргнул. И Лену тоже. 

– Вот здесь, – передаёт мне белый пакет. – все документы на развод и движимое и недвижимое имущество. Ты теперь свободный, Руслан, – и он покинул мою квартиру.  

Ох, как же хреново было, когда взгляд сфокусировал на животе её. Тогда в квартире сестры моей. Словно снаряд грудную клетку разорвал. И там теперь ошмётки. Не мое. И ребёнок не мой. И она моей не была никогда. Тогда я долго хохотал. Смех напоминал скорее даже не смех, а звук раненого животного. Она моя – боль. 

А теперь все же понимаю, каким придурком был, и она ведь тоже хороша. Не сказала мне, что это мой. Мой ребёнок. Гордая и упрямая. 

После того ужасного случая прошла неделя, и Сергей пока запретил мне приезжать к Варе и к сыну. 

Этот нелюдь не тронул Варю в сексуальном плане, но оставил ей кривой порез на левой щеке. Шрам. Но все равно это не портит мою девочку, я её люблю и с этим уродливым шрамом. Она все так же красива. 

Вспоминаю тот спонтанный, но такой долгожданный секс. Она мое наваждение. Мой персональный ад. Мой наркотик. Без которого я подыхал, а теперь заново воскрес. Сводит с ума. Сносит башню. И заставляет разорвать на части. От желания.

 Все те, кто был до неё и после неё – не имеет ничего общего с тем, что я испытывал с Варей. Я корчился в брезгливости, когда трахал других. Они ничто в сравнении с ней. 

Сколько я прожил лет без вот этого пьянящего чувства? 

Пять. 

Без этого наркотика, по которому ни одной ломке не сравниться. Ни одно прикосновение дешевых и элитных шлюх, ни один никчемный оргазм. Все это было фальшью. Мне нужна была она. Голос. Запах. Прикосновения. 

И вот когда я добрался до желанного тела, я не собираюсь больше отпускать. Выгрызать буду. На коленях стоять. Лишь бы простила и дала ещё один шанс. Мне. Нам. 

От мыслей отвлёк дверной звонок. Я медленно поднялся с дивана, и пошёл открывать дверь нежданным гостям. Дверь открыл и тут же получил удар. От неожиданности я отступил на два шага назад. Затем ещё два удара. Я ничего не понимаю. 

– Какая же ты мразь, – на ломанном русском. – из-за тебя она там, с этим шрамом. 

Передо мной был Тони. Задница норвежская. 

– Из-за меня, – я осознал это, когда получил по морде, и тут же присел на пол и облокотился на стену. 

Блондин этот дверь закрыл, и рядом со мной на корточки. 

– Ты представляешь что наделал? 

– Я облажался…и я это признаю, – глядя ему в глаза говорю это. 

Действительно виноват. Это из-за меня ведь в какой-то степени. Крыша окончательно поехала у Лены. Из-за ревности. Любви. 

– Я приехал дать тебе по морде, – улыбается блондин. – из-за того, что натворил, а ещё из-за того, что тебя она любит и любила всегда. Думаешь какого мне? – я уставился на него. – когда на протяжении пяти лет, рядом с тобой такая шикарная женщина находится, и ты…, – он отвёл взгляд. – не можешь к ней прикоснуться, потому что обещал ей и себе быть только другом. И все на что можешь расчитывать – это просто дружеские поцелуи в щёчку. А по ночам остервенело трахать других баб, потому что не можешь прикоснуться к той, от которой башню сносит! – он снова посмотрел на меня. – я бы стал для неё кем угодно. Другом, братом. Но только не любимым. И я подыхаю от этого не взаимного чувства. 

Я сижу и мягко говоря в шоке. Оказывается блондинчик любит Варю. Вот это поворот. Хотя его я понимаю, я и сам в первое время подыхал от такого же чувства. 

Я решительно встал на ноги, и пошёл в сторону кухни. Не оборачиваясь, я крикнул блондину:

– Пошли давай, задница норвежская. 

Я не был готов к таким откровениям. И я в какой-то мере сочувствую ему. Но своё не отдам. 

Блондин прошёл на кухню, и уселся на стул. 

– Мне даже пришлось притвориться, что я по мальчикам, – усмехнулся он. – лишь бы быть рядом с ней. Я же, как увидел её и понял, что это конец. Я ненавидел тебя. Потому что о тебе только и говорила, и как мне хочется пулю в лоб пустить тебе, лишь бы только исчез из ее жизни, – я передал ему бокал с виски. – когда рядом была, мне приходилось всегда скрывать свою эрекцию, – я сжал руки в кулаки. – да не кипятись… мне все равно ничего не светило, и не будет светить. Чем больше вспоминаю, тем сильнее ненависть к тебе, – сделал глоток. – о, как я представлял себе, как касаюсь её. Везде. А кожа такая бархатная и нежная, – и я все же не удержался, и мой кулак прилетел норвежцу в нос. – заслуженно, и да и нет, – закончил он. 

Не знаю сколько мы вот так с ним просидели. Сколько выпито бутылок чиваса неизвестно. Мы, как две подружки. И я бы никогда не подумал, что с этим типом сдружимся за бокалом виски. 

Вечер откровений. 

Проснулся из-за того, что кто-то активно стучал в мою дверь. Я бы сказал даже – агрессивно. Будто выбить ее хотят. Потёр глаза, огляделся и увидел, что Тони так же, как я спал на полу. Мы все ещё на кухне, возле нас валяются четыре бутылки чиваса. Перевёл взгляд на часы, что весели на против меня на стене. Время около семи утра. 

В дверь все ещё стучат, и я не тороплюсь ее открывать. 

Кое-как поднялся. Тело болело от неудобной позы. Смотрю на норвежца, а ему хоть бы хер. Спит. 

Прошёл в ванную, чтобы привести себя в чувства. Ополоснул лицо холодной водой, почистил зубы и вроде легче стало.

И все же пошёл открывать дверь, но стоило открыть её, как получил пощёчину. 

– Что ты сделал с ним? – зашипела Варя. – где он? Ты проклятый подонок, где Тони? – толкает меня. 

А я стою и, как идиот улыбаюсь. Вспомнились слова произнесённые вчера вечером Тони. Медленно с ног до головы просканировал взглядом. В этой белой маечке, в коротких шортах и в сандалях. Боже. Это пытка. В штанах восстание. Я даже не скрываю этого. В серых домашних штанах, отчетливо видно мое желание. 

– Где он? – маленькими ручками колотит меня, а я как мазохист. Улыбаюсь. Девочка моя маленькая. 

Она посмотрела вниз, и задохнулась. И снова в мои глаза. Вижу, как сглотнула. 

– Тише, – шепотом. – пошли..., – за руку ее взял. – за мной Варяяя. 

Повёл в дальнюю комнату. Открыл дверь, и пропустил ее вперёд.

– Ещё раз спрашиваю, где он? – сложив руки на груди, и приподняв идеальную бровь спросила она. 

– Спит, – шаг к ней, а она от меня. – на кухне, – ещё шаг, и она два назад. – не кричи громко, – улыбнулся, потому что увидел, как глаза заискрили, как щёчки стали пунцовыми. 

– Не подходи, – прошептала она, и выставила руку вперёд, а я все равно подошёл. Её рука коснулась моей груди, и тут же ворох мурашек разбежались в разные стороны. – не хочу опять, чтобы больно было мне, Руслан. Ты ведь женат! У нас общего ничего нет кроме…кроме Мишки. 

– Ошибаешься, – я обхватил ее запястье, и подошёл слишком близко, что ощущал теперь вишневые аромат исходящий от неё. – у нас много общего. Например: взаимное притяжение, – поддел двумя пальцами ее подбородок, заставляя смотреть мне в глаза. – я знаю, что любишь меня, и не отрицай. 

Мне до боли в суставах захотелось почувствовать ее руки на своём теле. И тут же прижиматься к этим манящим губам. И рыком, когда начала отвечать. Сквозь тонкую ткань лифчика, чувствую, как напряглись соски. 

– Чувствуешь? – сквозь поцелуй спрашиваю я. Задрал майку, касаюсь пальцами разгоряченной кожи. Ласкаю грудь, и тут же отстранился, чтобы снять с неё майку. 

– Такая красивая, – на выдохе, и тут же склоняюсь, чтобы вобрать вершинку в рот. Вывожу языком круги вокруг соска. Пальчиками своими в мои волосы зарылась. И тут же триумфальным шипением, когда услышал её стоны. 

Дикое животное желание, распластать ее на кровати. И такое же желание, почувствовать кожа к коже. 

К черту всё. 

Лихорадочно снимаю с неё шорты вместе с трусиками. Откидываю их в сторону, чтобы снова набросится на Варю. 

О, даааа! Пьяная эйфория, от того, что могу чувствовать нежность ее кожи, под своими голодными прикосновениями. И задыхаюсь от того, как сердце хаотично бьется о рёбра. Хочу отдать ей так много, и в тоже время хочу забрать столько же. 

Положить ее на кровать, чтобы в эту же секунду прикоснуться к нежной плоти между её ног. 

– Горячая и мокрая, – шепчу в её губы. Тормоза вот-вот сорвутся, и я раздвину ее ноги и войду туда по самые яйца. 

И поцелуями веду вниз. По гладкой коже ее живота. Раздвигая ноги в стороны, и жадными пальцами сжимать под коленями, оставляя ее раскрытой для меня. Смотрю на блестящую плоть, и член дергается. Это невыносимая, сладкая пытка. Проникаю в неё пальцами, и наблюдаю, как они исчезают, и тут же достать их наружу – уже мокрыми.