Неожиданно ее перебила Нори.

— Нет, Оль. Она права. Он старше меня. Намного. Рано или поздно… Я знала это, но не хотела до конца понимать, признавать, — она громко втянула ртом воздух, выдохнула и сухо проговорила, — Эрик умрет раньше меня. Я хочу жить с ним сейчас изо всех сил, делить все. Он сам растил Марго до года, дал мне возможность построить карьеру. Со вторым все будет иначе. Мы можем себе это позволить. И должны.

Едва Нори договорила, в воздухе разлилось тугим киселем напряжение. Пели птицы, долетали крики детей и голоса мужчин, но три женщины на минуту погрузились в самые глубины дум. На дне которых был маленький склад, в котором хранились тайные страхи.

Для Хелл это было одиночество. То время, когда она всем казалась благополучной студенткой, но ночами безмолвно выла в подушку, не желая знать жизнь без Бена. Ей было плохо, пока она не встретила Кеннета. А потом пришла на Север, вернулся Бен, и все встало на свои места. Но и сейчас временами она боялась потерять его. Боялась, что не сможет решиться взять чужого ребенка. Хелл знала, что Бен примет любое ее решение. Она знала, что его мир — любовь к ней. Но все равно боялась.

Нори боялась переспать с Артуром. Их отношения давно уже превратились во что-то непонятное. Этому нельзя было найти определение. Любовь, родство душ и похоть переплелись тугим клубком. Нори любила Эрика всем сердцем. Она знала, что он ее мужчина, понимала, что принадлежит ему целиком и полностью. Но Артур все время будоражил ее. К нему невозможно было привыкнуть. В его присутствии Нори всегда держала эмоции под контролем. Особенно, когда они оставались наедине. Она знала, что инстинкты лгут. Кеннет притягивал ее, волновал, будоражил. Словно хищник, опасный, но такой красивый в своей дикости. Эланор не смогла бы утаить от Эрика, если бы они с Артуром занялись сексом. Она не смогла бы жить с мужем, даже если бы он простил ее. Она не хотела себе такой судьбы. Но ее тело имело другое мнение и продолжало реагировать на Артура стабильно и мощно. И каждый раз, когда он приезжал, Нори боялась.

А Стейна боялась, что новый альбом окажется не столь популярен, потому что она отошла от своего обычного стиля, много экспериментировала с текстами и звуком. Боялась, что Бен уговорит Хелл завести ребенка, и планы сделать его Предводителем Волков не увенчаются успехом. Не сможет Птицын разрываться между Севером и семьей, бросит клан. На время, но уйдет из темы. А Стей хотела, чтобы он сменил ее в ближайшем будущем, потому что Кен очень скоро станет лидером Ястребов, минуя посвящение в Старшие. Она очень хотела сохранить противостояние Москвы и Питера. Вечная борьба Бенедикта и Кеннета была бы отличным залогом. Сильные лидеры нужны кланам. Они смогли бы нести в себе дух вечной борьбы, делясь им с новыми воинами. А еще Стей боялась ненароком прибить Марка.

Словно в наказание за эти мысли Марк заорал на весь двор. Дамы вздрогнули. Марго забрала у мальчишки свой деревянный меч и дразнила, бегая вокруг мангала. Артур подошел к Марку, который сидел на траве и выл во все горло. Он что-то сказал ему, и тот сразу замолчал. Савицкий подал мальчику руку, поднимая с земли. Марк гордо насупился и отвернулся, игнорируя Маргариту, которая решила помириться, отдавая ему игрушку обратно.

Нори хихикнула. Хелл поморщилась. Лицо Стейны скривилось, словно кто-то резал ее ножом по живому.

— Невыносимый засранец, — пробормотала Старшая, добавляя вина в бокалы, выпивая без тоста.

— Как ты вообще согласилась поехать? — продолжала посмеиваться Нори.

— Артур умеет уговаривать.

— Это точно.

— Не представляю, как Кен приведет Марка на Север, — вступила в разговор Ольга. — Он считает его отцом? Хотя вроде зовет по имени.

— Кен расскажет правду. Полагаю, сделает это в свое время. А на счет Севера, — Стейна пренебрежительно фыркнула. — Ты же знаешь Ястребов, Хелл. Они считали Эрика богом, теперь молятся на Кеннета, и его приемника признают сразу. Такая уж у питерских монархическая династия.

Нори повела плечами и отвернулась, выражая раздражение. Она могла бы многое сказать Стейне, но решила воздержаться. Хозяйке дома не подобает ругаться с гостями. Да и в словах Старшей было много правды. Она была сдобрена дозой яда, но, по мнению Нори, московские не умели говорить о Ястребах достойно. Смиряя злость, Эланор улыбнулась Наташе. Она любила, когда к ним приезжали Волки. Было в этом что-то пикантное. И по таким гостям Нори скучала куда больше, чем по друзьям из клана, а тем более, из жизни.

Эрик махнул рукой, зовя переместиться в беседку, ближе к мангалу. Они встали, прихватив бокалы.

Валькирия, Дева-Воительница.

Дивный дикий Цветок.

Скала-Королева.

Шли неспешно, степенно. Словно несли на своих плечах мантии, а на головах венцы.

Бен улыбался, как всегда, любуясь своей Валькирией, благословляя день, когда впервые увидел на экране ее ник, прочел дерзкие речи. И когда его ад превратился в обетованную землю, куда не было хода никому. Только Бенедикт и Хелл.

Эрик обнимал дочь, которая была так похожа на него лицом, но нравом пошла в мать. Он был счастлив вдвойне. Из-за плеча Марго Савицкий смотрел на Нори, которая расцвела, раскрылась на его глазах. С каждым днем он любил ее сильнее, горячее, больше. Она делала его сильным, озаряла своим светом его тьму. Эрик проник в ее сердце, словно вор. Но вместо наказания был приговорён к счастью.

Кеннет любил всех троих. Правда, ему не нравилась Хелл, как часть личности Ольги. И вспоминая навязчивость и доступность юной Нори, он морщился. Но Стейну, Наташу, Кен любил без оговорок. Для нее он горел. В бою, зная, что она смотрит, восхищается, одновременно ненавидя. Дома, когда они проводили вместе редкие тихие вечера. Даже, замечая ее флирт с очередным зеленым рекрутом, он любил ее, восхищался ею. Он так и не смог разгадать ее. Стейна открыла ему лишь часть своей души. Кен знал, что она многое доверяла Бену. А некоторые вещи о Старшей знал только Эрик. Но именно Кеннету, Артуру, досталось самое главное. Дом. Не важно, куда он шел за ней. Только там, рядом с гордой и жесткой Стейной, он обретал покой.

Солнечные лучи прошили серо-фиолетовые мешки угрюмых туч. Хмурое питерское небо приветствовало редкое перемирие кланов, единство воинов Севера.