Джордж Стейн, исполнительный директор, был последним из основателей GSS. Хотя ему было почти восемьдесят, он все еще находился у руля концерна, основанного в те времена, когда Чарли Чаплин был первым номером среди кассовых звезд. Дело началось с единственного металлургического завода и спустя десятилетия все еще продолжало расширяться. Теперь GSS стал головной компанией для множества фирм по всему миру в окружении великого множества предприятий как коммерческих, так и технических.

Для GSS было уже обычным делом покупать фирмы, находящиеся на последнем издыхании, и либо ликвидировать их, либо, проведя реорганизацию, превращать их в доходные. Джейд пригласили провести анализ работы трех текстильных фабрик, на которые положила глаз GSS. Тщательная проверка, проведенная ею, предшествовала этой важной встрече. Джейд предложила совету директоров закрыть три существующих фабрики и построить одну, большую по размерам и оснащенную по последнему слову техники. Несколько членов совета пробормотали что-то в одобрение. Мистер Стейн, чьи руки и лысая голова были покрыты старческими пятнами, подозрительно долго смотрел на Джейд. Время разрушило его тело, но глаза у него были живые, как у двадцатилетнего.

— Ваша позиция кажется бескомпромиссной, мисс Сперри.

— Да, я уверена, что это единственный путь для того, чтобы заработать деньги на текстильном производстве. И Пальметто в Южной Каролине — превосходное место для размещения подобного предприятия главным образом из-за близости морского порта. Это лучший путь для осуществления наших интересов по отгрузке и доставке продукции на зарубежные рынки.

— Что вы думаете об управленческом аппарате этих фабрик? Их стоит просто уволить?

— Вовсе нет. Я считаю, что нам надо предложить им переехать в Пальметто. В случае, если они не примут это предложение, выдать им жалование за полгода вперед, когда закроем фабрики.

В конце заседания Стейн призвал совет проголосовать. План Джейд был принят абсолютным большинством голосов.

— Очень хорошо, мисс Сперри, — сказал Стейн после подсчета поднятых рук. — Проект — ваш. «Текстиль», не так ли?

— Да, — ответила она, пытаясь скрыть наполнявшую ее радость за профессиональной скромностью. — Мне хотелось назвать его «Текстиль».

Сейчас проект был уже почти год в стадии разработки. Поверенные GSS без лишнего шума приобрели участок земли. Хотя и с трудом, но городской совет Пальметто утвердил сделку. Работая совместно с Дэвидом Сеффрином, разработчиком GSS, Джейд наняла архитектора, и чертежи были уже готовы.

В Лос-Анджелесе она находилась, чтобы нанять генерального подрядчика. Как только это будет сделано, все встанет на свои места. Она переберется в Пальметто. Это, без сомнения, вызовет шок у местных жителей: им пока и в голову не приходит связать ее появление с приобретением обширного участка земли. Начнутся земляные работы для подготовки места под строительство, а она займется переселением людей из управленческого аппарата, принявших ее предложение.

Возбуждение прошло по рядам сотрудников GSS, когда Джейд была принята в компанию. Не многим мужчинам, а тем более женщинам, предоставлялась возможность стать вице-президентом корпорации. Понадобилось время, чтобы сотрудники убедились в ее деловой хватке и согласились, что молодость и привлекательность не умаляют ее компетентности. Первое время коллеги-мужчины избегали ее, осторожно кружили вокруг, недоверчиво хмыкая, пытаясь выяснить, насколько далеко идут ее амбиции и не угрожает ли она их личным устремлениям.

Хмыкали, конечно же, и по другим причинам.

С мужским снобизмом они обсуждали ее достоинства за стаканом вина или в мужской раздевалке спорткомплекса компании. Некоторые — и одинокие, и женатые — проявляли интерес, рассматривая ее длинные, стройные ноги и все то, что выше. К их огорчению, ни один из тех, кто осмелился «произвести дегустацию», даже не смог и «пригубить».

Работая в деловом мире, Джейд привыкла игнорировать пошлые сплетни и скабрезные инсинуации в свой адрес. Ее личная жизнь не имела отношения к работе. Она не участвовала во внутренней жизни коллектива, не вызывала никого на доверительные разговоры и сама не шла на них. Со всеми она общалась в дружеской, но несколько отстраненной манере. Главным для нее была работа, а не отношения с коллегами.

Довольно быстро Джейд сумела проявить себя в GSS и была заслуженно назначена на место управляющего фабрикой «Текстиль». Но никто — ни Джордж Стейн, ни кто-либо другой — не знал, насколько жизненно важным было для нее это назначение. Ей хотелось настоящей работы, хотелось действительно превратить новую фабрику в нечто великолепное, в символ коммерческого успеха. И едва ли кто-либо догадывался, что ее главная цель, вернуться в Пальметто, получив поддержку GSS, была в большей степени личного, чем профессионального характера.

«Теперь уже скоро», — думала Джейд, вставая из кресла, в котором так удобно устроилась, разговаривая с Грэмом.

Она подошла к окну. И гостиницу, и номер она выбрала обдуманно, потому что напротив, через улицу, находилась оживленная строительная площадка. Вероятно, другие постояльцы гостиницы находили это соседство неприятным, но для Джейд возможность незаметно наблюдать была главной причиной выбора.

Со времени своего приезда в Лос-Анджелес три дня назад она следила за работой на стройке, записывая отдельные детали и впечатления. В этом Джейд не видела ничего предосудительного: обычно принятая деловая практика. Если она хочет добиться успеха, нанеся сокрушительный удар по сонной экономике Пальметто, то у нее нет другого выбора.

Поиск подходящего подрядчика для «Текстиля» был очень важен. Нельзя, чтобы подрядчик вдруг решил, что ему не нравится Пальметто и отказался от участия в проекте на полпути. Вдруг окажется — этого она боялась больше всего, потому что так уже случалось, — что ему не нравится работать под началом женщины. А поскольку Джейд намеревалась полностью контролировать каждый этап работы по созданию «Текстиля», ей нужен был только настоящий союзник. К себе она предъявляла жесткие требования: стремилась быть как можно более упорной и энергичной. Люди, окружающие ее, должны обладать этими же качествами в не меньшей мере, особенно строители. Долгое время подрядчик и она будут единственными представителями GSS в Пальметто.

Уезжая из Нью-Йорка, она прихватила с собой превосходный бинокль. Теперь она пользовалась им, наблюдая за работой, происходящей по другую сторону улицы. Ей хотелось знать, как подрядчик справляется с ежедневной нормой. Хорошо ли соблюдаются меры безопасности? Достаточно ли материалов на стройке? Старательно ли работают строители или делают все спустя рукава?

Достоинства бинокля позволяли ей с шестнадцатого этажа наблюдать за рабочими, как будто она находилась рядом с ними. Было обеденное время. Рабочие лениво перебрасывались шуточками, открывая термосы и развертывая свертки с бутербродами. Судя по виду, бригада была дружной, а это хороший признак и заслуга подрядчика. Оглядывая стройплощадку в целом, Джейд заметила какое-то движение и направила бинокль туда.

Это был он.

Этот человек привлек ее внимание уже тогда, когда она впервые смотрела на строящееся здание. Последующие три дня он продолжал вызывать у нее любопытство. В отличие от других, этот человек не пользовался перерывом на обед. Казалось, что он никогда не отдыхает и не разговаривает с другими строителями. Он работал беспрерывно и отдельно от других, голова в шлеме была постоянно опущена. Все его внимание было сосредоточено на работе, которой он занимался.

Сейчас, сидя на корточках, человек изучал какой-то чертеж. Вдруг внезапный порыв ветра принес к его ногам пакетик из-под чипсов. Джейд видела, как его губы зашевелились, когда он отбросил пакетик в сторону рабочих. Один из них подобрал целлофановый пакетик и с недовольным видом засунул его в коробку для бутербродов.

«Браво!» — подумала она. Содержание рабочего места в чистоте было одним из ее требований.

Увидев то, что ей было нужно, Джейд, однако, невольно продолжала наблюдать. Ее заинтересовала самоизоляция этого рабочего. Его обросшее бородой лицо никогда не улыбалось. Она ни разу не видела его без темных очков. На нем была та же одежда, что вчера и позавчера: старые джинсы «Левис», выцветшая красная майка, грубые ботинки и рабочие рукавицы. Его руки были гладкими, с хорошо развитой мускулатурой, загар стал бронзовым. Температура была умеренно жаркая, типичная для Южной Калифорнии, но сквозь сильные линзы бинокля она видела, что на его груди, на майке, образовался влажный треугольник от пота.

Джейд увидела, как человек снял шлем, чтобы подобрать гриву выгоревших на солнце каштановых волос, длинных, почти до плеч. Вновь надевая шлем, он повернул голову и посмотрел в сторону гостиницы. Казалось, он смотрит прямо на ее окно, как будто почувствовал ее взгляд. Джейд как током ударило.

Застигнутая врасплох, она виновато опустила бинокль и отпрянула от окна, хотя знала, что оконные стекла в гостинице зеркальные, а потому ее не было видно. Он не мог ее видеть, и все же Джейд чувствовала себя неловко. Если взгляд за темными стеклами очков был таким же напряженным, как и поза, то этот человек наверняка был из тех, кто не любит, когда за ним подглядывают.

Ее ладони стали влажными, и она провела ими по юбке. Замутило, как при невесомости. Джейд быстро налила в стакан воды и выпила, не понимая, что на нее нашло. С годами ее представления об отношениях полов как-то стерлись. Романтические отношения с Хэнком оставили только боль в сердце у обоих. Консультации у врачей не помогли.

После нескольких месяцев лечения психолог сказала ей:

— Мы знаем, чем вызвано ваше состояние. Справиться с этим вы должны сами. Чтобы вылечиться, мисс Сперри, вы должны жить нормальной жизнью.

Джейд откровенно призналась:

— Не могу. Я пыталась, но все оканчивалось тем, что я приношу боль тому, о ком больше всего беспокоюсь.