— Нет, мне и так нравится.

Блэк неожиданно для себя подумал о том, что ему любопытно, понравится ли эта прическа Изабелле. Находит ли она его привлекательным? Некоторые дамы были в этом уверены, другие считали пугающим его пристрастие к черному. В его сне Изабелла не боялась его. Во сне он любил ее, доставлял наслаждение, и она без страха его принимала. Блэк проснулся, ощущая пульсирующую тяжесть в паху, и, не в силах забыть абсолютно живой и достоверный сон, был вынужден позаботиться о своих нуждах.

Все складывается довольно удачно, подумал граф, вновь взглянув на свое отражение в высоком зеркале. Очень скоро ему не придется грезить об Изабелле, лежа одиноко в кровати, ибо она сама будет здесь — под ним, на нем, и он сможет воплотить в жизнь самую грешную, самую нечестивую фантазию, которая ему когда-либо приходила в голову.

Блэк даже не сомневался, что Изабелла окажется именно той женщиной, которой он сможет доверить свои секреты. Она исключительно верная, и глубоко внутри Блэк понимал, что Белла никогда его не предаст. Это не в ее духе.

Из-за подобных опасений в его жизни появлялось совсем немного женщин. И хотя граф был мужчиной с весьма высокими сексуальными аппетитами, он удовлетворял свои потребности, не заводя содержанок и любовниц, предпочитая пользоваться услугами продажных женщин. Нет, он никогда не посещал низкопробные бордели Ист-Энда. В Мейфэре достаточно эксклюзивных мужских клубов, в которых могли исполнить любое желание состоятельного джентльмена. Тамошние дамочки казались прелестными, умели поддерживать беседу и никогда не задавали вопросов. Сделки всегда заключались к взаимному удовольствию, подобное положение дел вполне устраивало графа, пока в его жизни неожиданно не появилась Изабелла. С тех пор секс с куртизанками его разочаровал. Несмотря на получаемое физическое удовлетворение, Блэк все острее ощущал нехватку эмоций.

Он больше не хотел анонимного секса. Ему необходима привязанность. Интимность, основанная на любви.

Блэк жаждал получать удовольствие не за деньги или по обязанности, а потому, что кто-то желал именно его. Он, как никогда раньше, хотел отдавать женщине себя. Хотел заниматься любовью.

Блэк раньше и представить себе не мог, что с ним произойдет нечто подобное. Даже с Абигайль, с которой был помолвлен с шестнадцатилетнего возраста. В то время он полностью отдавал себе отчет в том, что никогда не полюбит ее. Знал, то, чему суждено случиться между ними в супружеской спальне, рождено необходимостью.

Но Изабелла… ее он мог бы полюбить. Вполне вероятно, уже любил. И хотел. Господь милосердный, как же он ее хотел! Блэк не имел отношений с женщиной уже несколько месяцев, и тело его изнывало от неутоленного желания, стремления оказаться во влажной глубине женского лона — тугой, девственной плоти Изабеллы.

— Если с этим покончено, милорд, я спущусь вниз и проверю ужин.

— Повар должен уже завершить готовку, — пробормотал Блэк, стараясь не думать о сексе, об острой нужде показать Изабелле мир чувственных удовольствий. Прошлой ночью в гостиной ее дяди он просил ее прийти к нему.

«Согласится ли она?» — задавался вопросом Блэк.

— Тогда займусь столовой. Поли, новая горничная, все еще нуждается в опеке. Я уверен, ваше сиятельство желали бы этим вечером произвести самое наилучшее впечатление на гостей.

— Как же хорошо ты меня знаешь, Биллингс.

С вежливым поклоном дворецкий направился к выходу из комнаты.

— Я подумал, милорд, возможно, вас заинтересует одна статья в «Ивнинг стандард». Я оставил газету на бюро.

— Благодарю тебя, Биллингс.

Дверь за дворецким затворилась. Блэк подошел к окну и раздвинул тяжелые портьеры, задумчиво вглядываясь в даль. Ему не надо было читать газету. Он уже заранее знал, что найдет в заголовке. Смерть некой мисс Алисы Фокс.

Блэк отчетливо видел расположенный прямо через улицу городской особняк Стоунбруков. В комнате Изабеллы горел свет, и граф уставился в освещенное окно, надеясь увидеть ее силуэт. Он представлял себе, как она стоит перед зеркалом, а горничная заканчивает ее туалет.

Блэк улыбнулся, закрыл глаза и мысленно перенесся в девичью спальню. В своих фантазиях он обнял ее за талию, медленно скользя ладонями по тонкому стану, лаская ее, поглаживая высокую грудь и целуя шею. Он представлял, как рассматривает ее в зеркале, а потом заключает в объятия и прикладывается губами к ее нежным устам.

Его пальцы постукивали по стеклу, и граф продолжал безмолвно стоять, пока свет в ее спальне не погас. Блэк отошел от окна, готовясь встретить Изабеллу в своем доме.


— Ох, Изабелла!

Восторженный возглас Люси заставил Изабеллу глубоко покраснеть.

— Ты выглядишь просто потрясающе!

Изабелла уставилась в зеркало, не в силах поверить, что это ее собственное отражение.

— О, только благодаря платью, Люси. Твои таланты… в самом деле изумительно!

Люси улыбнулась, обходя ошеломленно замершую на месте кузину, восхищенно взирая на творение своих рук.

— Я так и знала, что малиновый шелк будет фантастически на тебе смотреться.

Ах, это было великолепно! Она полагала, что платья, которые приобрел для нее дядюшка, выглядели блестяще, но это… просто настоящее произведение искусства. Изабелла и представить себе не могла, что она когда-нибудь будет обладать чем-нибудь столь эффектным.

— Ох, боже мой, Люси, я не вправе принять…

— Ой, замолчи. Конечно, вправе. В любом случае я хотела подарить тебе это платье на Рождество. Ну и что такого, если подарок достанется тебе несколькими месяцами раньше, а? Кроме того, ты будешь выглядеть изумительно за столом у Блэка в темно-красном платье, освещенная ярким пламенем множества свечей.

— Люси… — Она попыталась выразить свое несогласие, но кузина взмахом руки отмела все дальнейшие возражения.

— Я всего лишь имела в виду, что, раз уж мистер Найтон примет участие в ужине, тебе, естественно, захочется выглядеть в его присутствии как можно более привлекательно.

Выгнув бровь, Изабелла позволила себе усомниться в последнем высказывании дорогой кузины. Да, Уэнделл действительно приглашен на сегодняшний ужин, факт, вызывавший у нее смешанное чувство облегчения и беспокойства.

— Твоя прическа прелестна. Энни проделала великолепную работу, я восхищена тем, как ей удалось собрать твои густые локоны и закрепить их этой чудесной низкой гагатов. Ты выглядишь очень женственно, Исси.

Изабелла провела руками по гладкому шелку платья. Лиф с глубоким вырезом, ворот и рукава украшены малиновыми розетками. Верх платья облегал ее фигуру, как тонкая лайковая перчатка, подчеркивая грудь, четко обрисовывая линию талии и драпируя глубокими складками бедра, приковывая внимание к их женственному изгибу. Длинный шлейф, пышной волной ниспадающий до самого пола и поддерживаемый высоким турнюром, был также украшен розетками.

Цвет платья завораживал. Глубокий, насыщенный багряный шелк мягко поблескивал в свете газовых ламп, стоило взглянуть на него под нужным углом зрения. Оттенок его напомнил Изабелле каплю крови, которая появлялась на пальце, когда случалось уколоть его во время шитья.

— Исси, — проговорила Люси, стоя позади нее, — ты просто картинка! А твоя грудь, боже мой, я готова отдать за нее все свое приданое.

— Ох, мне кажется, она слишком привлекает внимание, как ты думаешь?

— Глупости. Все очень элегантно. Что поделать? Ты богато одарена от природы. Так что смирись и представь себе, что вместо этой великолепной груди у тебя могли бы вырасти два таких же яблочка, как у меня.

— Ты очень изящная, Люси. Легкая, — возразила Исси. — Как озорной эльф.

— Я сложена как груша. Ах, если бы Господь смилостивился надо мной и переместил все то, что отпущено на мой зад, чуть-чуть повыше, в область груди.

Изабелла взглянула на кузину, выглядевшую блестяще в платье баклажанного оттенка. Возможно, она и не очень высокого роста, но обладала громадным личным обаянием, от нее исходили волны энергии. Ее словно окружал некий магический ореол, которому Изабелла тайно завидовала.

Их прервал стук в дверь, и девушки одновременно повернулись к заглянувшему в комнату маркизу Стоунбруку, сиявшему своими выдающимися бакенбардами.

— Вы обе прелестно выглядите. Давайте же собираться.

Дверь закрылась, и Люси озорно усмехнулась:

— Папа не отличается многословием, и это самый восторженный комплимент, приравниваемый к глубокому восхищению, который можно сподобиться от него получить. А теперь, — пробормотала Люси, подходя к платяному шкафу, — у меня для тебя приготовлен последний подарок, и, прежде чем сказать «нет», подумай, что без него твой наряд будет несовершенным.

Она достала из шкафа черную бархатную накидку с просторным, отделанным пышным мехом капюшоном. Стоило ей накинуть ее кузине на плечи, и та погрузилась в соблазнительную мягкость и роскошь атласного шелка подкладки. Изабелла издала громкий стон удовольствия, вызвавший у Люси улыбку.

— Боже мой, что это такое мягкое и теплое? — воскликнула она, проведя пальцами по толстому черному меху.

— Североамериканский медведь. Я всегда заказываю мех в компании «Хадсон бэй». Разве он не кажется соблазнительно грешным?

— Ох, Люси, даже более того.

— Я рада, что тебе понравилось. А теперь давай не будем заставлять папа ждать, иначе нам придется выслушать целую лекцию о пунктуальности.

— Но это вполне допустимое светскими правилами приличия опоздание.

Люси фыркнула:

— Неужели ты не знаешь своего дядюшку, Исси? В нем нет ничего светского, и он никогда бы не согласился с общепринятой истиной, что женщине позволительно немного задерживаться. Чушь, — напыщенно произнесла она, передразнивая отцовскую манеру. — Полная чепуха заставлять мужчин ждать целыми днями, будто им нечего делать, кроме того, как затаив дыхание стоять в прихожей, пока леди не соизволит явить себя миру.