— О, просто очаровательно, мистер Найтон. Поведайте нам еще что-нибудь о своих великолепных открытиях.

Мысли Блэка затопила убийственная ярость. Здесь Найтон? Ублюдок.

— Объяви обо мне немедленно, — возмущенно приказал он, — или я сам это сделаю.

— Милорд, мисс Фэрмонт определенно… — Дворецкий сглотнул, нерешительно поведя головой из стороны в сторону, будто бы его душил собственный крахмальный воротничок. — Мисс Фэрмонт, — провозгласил он излишне чопорным и официальным тоном, — совершенно определенно потребовала, чтобы в том случае, если вы явитесь с визитом сегодня вечером, я не дал вам войти. Доброго вам вечера, милорд.

Дверь захлопнулась у него перед носом, Блэк так и остался стоять на крыльце, сконфуженный и разъяренный. Какого черта здесь делает Уэнделл Найтон? И почему Изабелла намеренно выставила его за дверь? Проклятье, неужели она не понимает, что после сегодняшнего у них нет пути назад?

Он застыл, с трудом подавляя охвативший его приступ гнева, едва удерживаясь от того, чтобы не вышибить пинком дверь или разбить окно и проникнуть в дом. Однако ни тот ни другой способ ничуть не приблизили бы его к Изабелле.

«Что за игру она затеяла?» — задавался вопросом Блэк. Изабелла определенно желала его днем в карете. Тогда между ними не было никаких недомолвок. Проклятье, что же изменилось? Почему она опять его боится? Или ее страшит сама страсть? Чем бы то ни было, оно не дает ему сделать ее своей. Но он обязательно добьется Изабеллы. Он хотел ее больше, чем Найтон мог даже мечтать.

Пребывая в самом отвратительном расположении духа, Блэк вынужден был признать, что Изабелла выиграла первый раунд. Ну, хорошо же, он обязательно потребует от нее сатисфакции. Поговорит с ней завтра, и еще с этим Найтоном.

Однако и три дня спустя Блэк не нашел ответ на мучивший его вопрос, за какие грехи он оказался внезапно вычеркнут из жизни Изабеллы Фэрмонт. Она оборвала все связи, отказывалась его видеть, избегала на балах и раутах, даже в театре. Однажды Блэк встретился с ней в парке. Изабелла немедленно развернулась и направилась к экипажу, который увез ее прочь вместе с Люси и Элизабет.

Три дня бесплодных поисков и невеселых размышлений. Пусть только она попадется ему на глаза в следующий раз, он незамедлительно залучит ее в укромный уголок и настоит на своем — ей не удастся его игнорировать.

Чего бы это ему ни стоило, Изабелла поговорит с ним.

Уставившись в книгу, которую держал в руках, Блэк обвел пальцем тисненный золотом заголовок — «Джейн Эйр». Изабелла даже не представляет, каким настойчивым он может быть.

Прежде он вел себя как джентльмен — насколько это вообще возможно, — отныне же Блэк отказывался поступать согласно дурацким светским условностям. Он поведет игру по своим собственным правилам. Изабелла очень скоро познакомится с новой стороной его натуры. Очень темной и опасной.

Блэк вовсе не собирался унывать или отказываться от своих желаний. Изабелла принадлежит ему, и только ему.


— Он пришел.

Орфей улыбнулся и вновь отпрянул в тень, опуская скрывавшую его шелковую портьеру. Его окружала атмосфера, пропахшая запахом потных тел, тяжелым ароматом женских духов и едкими миазмами опиума, затуманивавшими все чувства.

— А у него твердый характер, — прошептала его любовница. — Осмелиться явиться в твои владения.

— Пусть они придут, — проговорил он, похлопав ее по руке.

— Как быстро им удалось собрать воедино отдельные фрагменты мозаики, — промурлыкала она, целуя его. — Им необходим медальон. Кто же надоумил их явиться сюда за ним?

— О, я не зря расставил эту ловушку.

Ощущая скольжение по телу ее умелых рук, он понял, что возбудился. Его любовница удовлетворенно заурчала.

— Я хочу его, — промурлыкала она. — Я хочу, чтобы он страдал так же, как когда-то моя сестра.

— Я знаю, дорогая, — ответил Орфей, передвинув ее руку так, чтобы ладонь оказалась на восставшем древке его копья. — Обязательно. Блэк лишится своей маленькой возлюбленной и будет страдать, — пообещал он.

— Но как с медальоном? Ты не должен был его отдавать.

— Позволь мне самому позаботиться о своих делах, — недовольно откликнулся Орфей, — и я не буду вмешиваться в твои.

— Ты забываешь, — прошептала она, работая опытными пальцами в гульфике его брюк, — что у нас с тобой одно дело.

Да, это так. Рыжая кокетка. Она следующая в его списке. Его любовница позаботится о Блэке, а Орфею нужен именно Сассекс. Из всей троицы он больше всего жаждал поквитаться с этим самодовольным, добродетельным ублюдком.

— Милорд, — обратился к нему слуга. — Прибыл лорд Блэк и желает войти в клуб.

Пусть они придут … В конце концов, именно этого он и добивался.

— Впустите его. И не сводите с него глаз. Он привел с собой остальных?

— Да, милорд.

Орфей усмехнулся и потянулся к любовнице.

— Прекрасно. Вот видишь, лапочка, вскоре ты получишь Блэка в свое полное распоряжение. Я буду у себя, — заметил он слуге. — Полагаю, ты знаешь, что отвечать Блэку и Хранителям, если они станут задавать вопросы.

— Да, милорд.

Орфей удалился во тьму. Время открытого противостояния еще не подошло. Он устроил ловушку, и они сломя голову устремились прямо ему в руки.


— Проклятье, Блэк, ты добродетелен, как монахиня.

Вместе с другими Хранителями, толкаясь и прокладывая путь локтями, Блэк уверенно пробирался сквозь толпу, заполнявшую зал «Театра Адельфи». Их путь лежал в сторону служебных помещений на задворках здания. Именно это направление указал им его соглядатай.

— Почему бы тебе просто не поведать нам, что тебя гнетет и беспокоит?

Черта с два он им расскажет. Блэку ничего не оставалось, лишь молчать и хмуриться. Последнее, чего бы он хотел в данной ситуации, — это терпеть издевки Элинвика над тем, как он вел себя с Изабеллой, словно спятивший от любви идиот.

— Проклятье, приятель, заведи себе другую женщину, если все это так влияет на твое поведение.

Он бы так и поступил, если бы мог, но Изабелла что-то сотворила с ним, навсегда лишив возможности получать удовольствие от связи с другими женщинами. Адский пламень, ведь он поклялся себе, что не будет думать о ней сегодня. Ему нельзя отвлекаться, во всяком случае не сейчас. Не здесь.

Отбросив кроваво-красную портьеру, они остолбенели, уставившись на открывшуюся перед ними картину.

— Да это всего лишь оргия! — воскликнул Элинвик.

— Господи боже мой! Что за вонь? — закашлявшись, прохрипел Сассекс. — Моя голова, я странно себя чувствую.

— Опиум, — ответил Блэк. — Старайтесь не делать глубоких вдохов.

Проходя через комнату, заполненную клубами едкого опийного дыма, ступая среди нагих тел, невольно слыша похотливые стоны удовольствия, Блэк почувствовал, как его лицо скривилось от омерзения.

— Нам вряд ли удастся разведать здесь хоть что-нибудь.

— Имей веру, — требовательно произнес Элинвик.

Блэк вдруг заметил алчущее выражение глаз светловолосой женщины. Она стояла в углу, лицо скрыто маской. На ней было надето скандально открытое платье, плечи обнажены, глубокий вырез почти не прикрывал высокую грудь.

— О, думаю, мне удастся с ней поладить, — пробормотал Элинвик.

Блэк фыркнул:

— Доверьтесь Синклеру, и он превратит долг в удовольствие.

Сассекс выпучил глаза:

— А у него совсем неплохая идея. Возможно, нам стоит рассредоточиться здесь и осмотреться по сторонам.

Блэк с отвращением воспринимал саму мысль о том, чтобы провести несколько часов в подобном месте. Под воздействием опиума в голове все шумело, в царившей в помещении духоте невозможно было вздохнуть. Потянувшись к галстуку, он попытался распустить его и почувствовал, как чьи-то руки обвились вокруг его шеи, принимая эту задачу на себя.

— Позволь мне позаботиться о тебе, — прошептал ему на ухо женский голос. — Ты новичок.

— Да. — Он закрыл глаза, стараясь думать о долге перед Братством Хранителей и не обращать внимания на позывы тела, измученного нерастраченным желанием. Не помышлять ни о ком другом, кроме Изабеллы.

— Очень мило, — одобрительно промурлыкала неизвестная, погладив рукой его спину. — Ты пришел ради развлечений?

— Возможно.

Ее губы тронула соблазнительная, полная вожделения улыбка.

— Таинственный. Мне это нравится. Почему бы нам не отправиться в какое-нибудь укромное местечко?

Женщина взяла его за руку и увела в темный уголок. Она была высокой и стройной, с темно-каштановыми волосами, кошачьи глаза сверкали через прорези маски. Дама одобрительно рассматривала его, словно призового жеребца, глаза ее похотливо поблескивали, обещая эротическое наслаждение.

— В первый раз это немного странно, — кокетливо заметила она. — Потом станет легче.

— Неужели?

— М-м-м, — промурлыкала она. — Ты успел здесь осмотреться?

— Откровенно говоря, еще нет.

— Тогда позволь мне тебе все показать.

— У меня есть пара вопросов.

Она прижалась к нему, обняв тонкой изящной рукой его шею, и принялась поглаживать кончики его густых волос.

— Возможно, я смогу на них ответить?

Блэку никогда не удавалось в совершенстве овладеть искусством вести подобные игры. Это скорее было прерогативой Элинвика, и он искренне пожелал, чтобы маркиз занял его место и избавил от этой женщины и безвкусной игры.

— Задавай же свои вопросы, — прошептала незнакомка, и Блэк почувствовал, как она прижалась к нему всем своим телом.

На его вкус, дамочка была слишком тощей. Внезапно он отчетливо вспомнил Изабеллу и острое наслаждение держать ее в своих объятиях. Такую теплую и мягкую. Захотелось немедленно в нее погрузиться. Эта же женщина, казалось, вся состояла из костей и острых углов. В ней не было ничего мягкого, ничего женственного.