- Вот, держите. Почистил и выпотрошил. Обжарить на сковородке, и будет вам счастье.

- Ооо… спасибо большое. - С благодарностью забираю у Орлова-старшего пакет, из которого богато тянет рекой и рыбой.

- На здоровье, - кивает он.

Заглядывая в хитроватые глаза мужчины, понукаю свою Тыковку, тряхнув за плечо:

- Скажи спасибо…

Мы накормленные и выгуляные настолько, что в простое “спасибо” вся моя благодарность не влезет. Заходящее солнце покрасило все вокруг розовым. Здесь так хорошо пахнет, что хочется закрыть глаза и просто дышать, ни о чём не думая.

- Спасибо… - лепечет Тоня, накручивая на палец свой хвост. 

Она усталая и чумазая. Несмотря на то, что пол дня провела в бассейне, а вторую - у стола с едой, не давая никому покоя. Но мне кажется, родителям Орлова это было по кайфу. 

- Заезжайте ещё, - кивает мужчина, сдвигая со лба потёртую панамку и почёсывая вспотевший лоб.

За время, проведённое на его даче, мне показалось, что кроме рыбалки и ковыряния в земле ему уже давно ничего не интересно. В том смысле, что он будто всю жизнь ждал, когда выйдет на пенсию и займётся тем, о чем всю жизнь мечтал. Отец Орлова значительно старше его матери. Я думаю, разница в возрасте у них не меньше десяти лет. А когда мать и сын появляются на дорожке, тихо переговариваясь, я напрягаюсь и прячу глаза.

Он переоделся в до невозможности застиранные, линялые и потёртые джинсы. И свежую футболку. Наконец-то! Чёрт с ней, с футболкой. От вида этих джинсов на его бедрах у меня от мозгов отливает кровь, а в них и так кисель и сумятица.

Как меня угораздило, а?

Телефон в кармане моей олимпийки вибрирует протяжнным настойчивым звонком второй раз. 

Это Марк.

И я не беру трубку, потому что не могу разговаривать с ним, пока вокруг столько народа. От него два дня ни слуху, ни духу, и он не взял от меня трубку вчера, когда я сама ему позвонила. Если это такой урок, то мне он не понравился. Но я не в состоянии разговаривать с ним сейчас.

Прохладный взгляд Валентины Васильевны Орловой вскользь касается моего лица, от чего оно каменеет и пылает. Ей не составило труда сложить два плюс два, когда  Орлов вернул меня из бани. Растрепанную и, блин, использованную, хоть он и выставил ситуацию таким образом, будто мои искусанные губы и следы от щетины на моей шее - результат того, что мы искали для меня подходящую футболку, дабы я не сгорела на солнце, как спичка.

В семье Орлова с ним никто не спорит. Никто ничему его не учит и не ставит под сомнения его слова. По крайней мере вслух. Но я не сомневаюсь в том, что теперь его мать считает меня местной проституткой, потому что матери всегда на стороне своих сыновей, даже если те во всем виноваты! 

- Готовы? - спрашивает он, останавливаясь рядом и заглядывая в моё лицо.

Его голос в окружающей нас тишине обнимает меня со всех сторон. Смотрю в его глаза, качнув головой. Он пристально смотрит в мои, а его рука взмывает вверх, будто собирается заправить мне за ухо волосы, но, опомнившись, ныряет в его карман.

- Спасибо за приглашение, - повторяю, наверное, пятый раз, посмотрев на его мать и пытаясь сгладить неправильно о себе мнение.

Неправильное, как же…

Она натянуто улыбается и кивает.

- Ты назад не вернёшься? - спрашивает, обращаясь к сыну.

- Нет, - отвечает, подёргав Тыковку за хвост.

Она хихикает, крутя головой и наигранно уворачиваясь. Её голова еле-еле достаёт ему до пояса. Она маленькая для своих лет, и гены у неё в этом плане не самые выдающиеся. Со мной рядом она смотрится крупнее. Я привыкла, что мы с ней всегда только вдвоём, не считая нашей бабушки. 

Пощекотав рыжий затылок Тыковки, Орлов легонько толкает её вперёд, на ходу командуя мне:

- Садись вперед. Я Тоню сам пристегну.

Бросив прощальный взгляд на его родителей, застывших у распахнутых ворот, сажусь в машину и пристёгиваю ремень.

Упершись локтем в дверь и закусив большой палец, смотрю в окно невидящим взглядом. Мелькающие там поля и луга выглядят офигенно умиротворяюще, но я не в состоянии наслаждаться пейзажами.

Назойливая вибрация телефона напоминает мне о том, что я лживая тварь. 

Если бы Орлов захотел, я бы занялась с ним сексом прямо у той стены. Собственная вероломность шокирует меня. Как? Как можно доверять людям после этого? Если даже я сама оказалась способна на предательство? Как я могу целовать Марка после этого? Как я вообще буду смотреть ему в глаза? Самое ужасное заключается в том, что за этот день я о нем ни разу не вспомнила. До тех пор, пока он не позвонил и не напомнил о том, что у меня есть мужчина, который предложил к нему переехать, а я сказала, что подумаю! Но хуже всего то, что я не раскаиваюсь. Совершенно! Хуже этого лишь то, что в случае, если бы Марк сделал то же самое, мне было бы… всё равно.

- Эмм… а как твоя машина называется? - доносится тонкий голосок с заднего сидения.

- Это БМВ, - отвечает Орлов, поглядывая в зеркало заднего вида на мою пристёгнутую к сидению дочь. 

- Дорогая? - беспечно интересуется Тыковка у своего нового друга.

- Не дешевая, - играя словами, отбивается Орлов.

- Она знает цифры, - говорю рассеянно, проваливаясь в мессенджер.

Марк: “Ты меня динамишь?”

- Сколько ты цифр знаешь? - обращается Орлов к Тоне.

- Много, - хихикает та.

Закусив губу и сглотнув ком в горле, пишу:

Я: “В такси. Наберу через полчаса.”

Марк: “В такси запрещено разговаривать по телефону?”

Я: “Я здесь не одна.”

Он не отвечает, и я нервно сжимаю телефон в ладони.

- Десять? - предполагает Славик.

- Десять тысяч! - хохочет Тыковка, болтая ногами. - А ты сколько?

Боже. Если она не перестанет кокетничать, вывернется наизнанку! Мне кажется, сегодня она в первый раз немного влюбилась, потому что целый день не отлипает от Орлова. Не могу ее в этом упрекнуть, потому что я кажется тоже… влюбилась. 

- Хммм… - почёсывает Орлов подбородок и выдает. - Дециллион.

Фыркаю, посмотрев на него. Он смотрит на телефон в моих руках, потом в мои глаза. 

- Сколько? - очередной визг от преданного фаната. - Нет такой цифры!

- Есть, - цокает языком, возвращая взгляд на дорогу. - Единица и тридцать три нуля.

- Ты что, умный? - пищит обалдевшая Тоня. 

- Спорный вопрос… - шепчу я, глядя на свои руки.

- Вроде того, - благосклонно отвечает он.

Напряжение между нами растёт с каждым километром. Я бы пошла с ним гулять по парку. Или по Луне. Да плевать мне, куда с ним идти. Но всё это было бы возможным, если бы… если бы что? Он предложил мне “серьёзные” отношения? Вот так просто? Это глупо. Я и сама не готова к серьёзным отношениям с Орловым. Любые отношения с ним - это курс выживания на тему “Как не сдохнуть от ревности и неразделённой любви, когда твой мужчина - кобель”. Я не могу позволить себе такой роскоши, как сдохнуть от ревности. У меня ребёнок.

Боже… я в жизни не испытывала такого кайфа от поцелуя с мужчиной. От его эрекции в своей руке, от его тела. От того, как он кончает. От того, как трогает меня. С такой жадностью, будто я… что-то исключительное. И ещё от того, что при всём “этом” несёт его рот.

Это пугает. Такое влечение между нами…

Что будет, когда оно пройдёт? А оно точно пройдёт. 

Я не знаю…

Но и прощаться с ним не хочу. Не хочу, чтобы этот день заканчивался.

Что мне делать?  

У Тони резко садится батарейка, поэтому она внезапно умолкает, переключив своё гуляющее внимание на телефон.

В городе пусто, как после бомбёжки. Сезон отпусков. Никто в своём уме не вернётся в город в субботу вечером, если у него есть дача.

Толпа школьников переходит дорогу перед нашим капотом, мой дом в десяти минутах езды.

Орлов со сноровкой знатока пробирается по двору, оберегая подвеску своей машины. Остановившись перед моим подъездом, снимает блокировку с дверей и Тоня тут же порывается выскочить из машины, но потом застенчиво лепечет:

- Пока, Слав…

- Пока, Тыковка, - улыбается он, посмотрев на неё через плечо.

Наблюдаю за тем, как она обегает капот, маша рукой. Обняв обеими руками руль, Орлов задумчиво смотрит вперёд до тех пор, пока Тоня не скрывается за металлической дверью. 

- Мой дом через два проезда, - говорит тихо, откинувшись на сидение и вытянув вперёд одну ногу. - Странно, что мы никогда не встречались.

- Мы учились в разных школах, - отвечаю также тихо, посмотрев на него.

Повернув ко мне голову, задумчиво улыбается:

- Если бы встретил тебя в семнадцать, думаю, Тыковка могла бы быть моей.

Эта история стара как мир, но я тоже улыбаюсь. Печально. Потому что от его слов в груди что-то ноет. Будто у меня в жизни украли что-то важное. Встретить Орлова в семнадцать. Каким он был? А я?

- Ты тоже не умел пользоваться презервативами? - спрашиваю, расстроенно глядя на свои голые колени.

- Умел. Но с тобой не гарантирую ни фига.

Из меня вырывается смешок. 

 - Слав, я…

- Поехали со мной, - прерывает он. - Сейчас даже лучше, чем в семнадцать. У меня до хрена презервативов и родители на даче. 

Внутри меня все переворачивается.

Не глядя на него, сдавленно шепчу:

- У меня есть мужчина.

Гробовая тишина наполняет салон, но почему-то у меня закладывает уши. 

- И где он? - хрипловато и грубовато интересуется Орлов. 

- Не важно, - мотаю я головой.

- Ты его имя тоже шепотом произносишь? - высокомерно спрашивает он. - Чтобы никто не услышал? Прям зависть берет за этого мужика.

Мне нечего возразить. И я не собираюсь ничего ему объяснять. Потому что это моя жизнь. Да, она не идеальна, как я сама, но какая есть.

Отстегнув ремень, открываю свою дверь.

- У тебя подожду, - говорит убеждённо мне вслед.