Хватит задавать вопросы, приказала себе Сирена. Это случилось, и говорить тут не о чем. И, возможно, случится снова.

А если случится, то что она должна делать?

Сирена застонала. Если случится, значит, она проведет еще одну бессонную ночь. Это нечестно!

Но воспоминание о поцелуе Грейнджа обдало все ее тело теплом, лишило остатков спокойствия. Как это было замечательно! И разве теперь она может спать?

6

Сирена сидела в кухне тети Герти и созерцала плоды своего труда. Ровно четыре часа назад Герти обмолвилась, что у нее все никак не хватает времени покрасить потолок. Потом Герти пошла в магазин, но Сирена не отправилась вместе с нею, как делала это последние два дня, а сказала, что ей надо кое-что купить. На самом деле купить надо было только одно – краску. Оказалось, что она гораздо дороже, чем предполагала Сирена, но игра стоила свеч.

Получилось неплохо, и хотя она знала, что завтра плечи и руки будут ныть, не жалела, что взялась за дело.

До чего же странно, думала Сирена, отпивая маленькими глотками кофе и наблюдая, как сохнет краска. Ведь она всегда куда-то стремилась, искала новых мест и впечатлений, а теперь находит удовольствие в том, что гуляет по Сноу-Сити, живет у Герти и Гэллама, видится с Грейнджем, помогает наводить порядок в магазине.

Сирена закрыла глаза. Теперь, когда ее не отвлекала свежая белизна потолка, не было причины отрицать очевидное. Хотя и городок, и два милых пожилых человека, безусловно, имеют некоторое отношение к ее теперешнему состоянию, но истинная причина не в них.

Вчера, сразу после обеда, они с Грейнджем сели в машину и поехали в Скво-Вэлли. Они сидели у огромного окна бывшего олимпийского комплекса, а ныне лыжного курорта, пили горячий шоколад и наблюдали за ночными лыжниками. Как ни поддразнивала она Грейнджа, но так и не смогла уговорить его взять напрокат лыжи и костюмы и присоединиться к ярко одетым лыжникам, летящим вниз по круче. В действительности она была очень довольна, что он предпочел тепло и уют зала, потому что ей не пришлось демонстрировать свое далекое от совершенства спортивное мастерство и узнавать больше, чем хотелось бы, о работе врачей «скорой помощи».

А еще она выслушала рассказ Грейнджа о том, как он учился кататься на старых деревянных лыжах, которые дядя откопал на чердаке. И если бы они не сидели целый час, вытянув ноги, в уютных креслах, Грейндж никогда не узнал бы, как она потерялась в Голливуде и встретила пирата с черной повязкой, который покатал ее в машине, показал все самое интересное и помог найти отца.

Вздохнув, Сирена поднялась и прошлепала босиком по покрытому линолеумом полу к раковине. Она вымыла кисть и отжала из нее всю воду, затем положила ее на подоконник, куда доходил свет зимнего солнца. Грейндж до сих пор не сказал, когда он собирается вернуться в Сан-Франциско. Он спросил, не позвонить ли знакомому эксперту и узнать, сможет ли он встретиться с Сиреной. Грейндж предложил остаться в его доме. А он приедет, как только закончит дела в Сноу-Сити.

Вообще-то ей стоит побеспокоиться о своем плачевном финансовом состоянии и устроиться на работу. Но ни того, ни другого не хочется, призналась себе Сирена, поднимаясь по лестнице в ванную. Ее гораздо больше интересовало предложение Грейнджа посмотреть коттеджи у озера Тахоа при дневном свете.

Да и кто, интересно, предпочел бы проторчать несколько часов в захламленном музее и узнать, что тетя Герти, как всегда, слишком увлеклась, а не провести день с Грейнджем?

К тому времени, когда она вылезла из-под душа, на горизонте начали громоздиться тучи. Если это означало приближение новой снежной бури, она не возражала. На самом деле она была бы рада, если бы буран перекрыл все пути и она оказалась бы запертой в маленькой квартирке Грейнджа – разумеется, вместе с ним.

– Возьми себя в руки, – вслух приказала себе Сирена, достала большой красный свитер и натянула его через голову. Вырез был таким огромным, что свитер едва-едва не сползал с плеч. – Он самый обычный мужчина. Две ноги, две руки, голова.

Верно, верно, отозвался внутри чей-то чужой голос. Повинуясь внезапному порыву, она надела на шею целых три мельхиоровых цепочки. Почему тогда ей так не терпится поскорее закончить работу в «Дарах Герти», чтобы можно было пойти на станцию и посмотреть, как дела у Грейнджа?

Потому что эти две руки, две ноги и голова были соединены вместе самым замечательным образом.


Снег пошел еще до того, как Сирена завершила дневные дела в магазине. В воздухе повисли крупные ленивые снежинки, потом снег пошел гуще и скоро одел окрестные холмы, покрыл дорогу. Маленькая стоянка перед магазином Герти превратилась в крошечную страну чудес. Ржавый железный бак для мусора скрылся из виду.

– Я скоро вернусь, – сказала Сирена тете Герти. – Просто ничего не могу с собой поделать – так хочется прогуляться, ловить губами снежинки.

– Вот что значит молодость, – усмехнулась Герти. – После такого тяжелого дня у вас еще остаются силы на прогулки. Вы вернетесь к обеду?

– Не знаю. Пожалуйста, не беспокойтесь и не рассчитывайте на меня. Ах, да, дома вас ждет небольшой сюрприз.

– Я догадалась, – улыбка Герти стала шире. – Вы покрасили мой потолок.

– Каким образом?

– Вижу по вашим волосам. Одобряю выбор краски. Хороший цвет.

Сирена на миг заключила Герти в объятия.

– Я вам говорила, что мне здесь очень нравится?

Герти похлопала ее по спине.

– Сама догадываюсь. А говорила ли я вам, что вы меня поражаете? Если бы я была на вашем месте, я уже давно умчалась бы в город, чтобы узнать, насколько я богата.

– Ах, это… – Сирена пожала плечами. Герти была права: девяносто девять процентов людей именно так бы и поступили. Однако если Сирене и случалось думать о том, что лежало в ее багажнике, а это случалось нечасто, то ее сразу же охватывало чувство нереальности.

Гораздо лучше было застегнуть куртку и шагнуть в пушистый снег.

Когда она добралась до станции, то нашла там одного Гэллама. Он объяснил, что Грейндж отправился в ратушу. Резкие линии вокруг рта Гэллама лучше всяких слов говорили о том, что он об этом думает. Сирене не хотелось оживлять в его памяти воспоминание об очередном споре, который, как она подозревала, недавно произошел между ним и Грейнджем, поэтому она просто пошла к одноэтажному кирпичному зданию, где размещались все городские официальные лица и две пожарных машины. Она глубоко вдыхала чистый холодный воздух. Надвигались сумерки. Взрослые завершали дела, дети торопились домой. Грузовик замедлил ход, чтобы не забрызгать ее грязью. Сирена помахала водителю рукой в знак благодарности.

До ратуши оставалось всего полквартала, когда она увидела идущего навстречу Грейнджа – с поднятым воротником, но с непокрытой головой. Она остановилась, чтобы посмотреть, скоро ли он ее узнает. Он едва не сбил ее с ног и только тогда заметил.

– Где вы? – спросила Сирена и взяла его за руки, отметив, какие они теплые и сильные. – Ясно, что не здесь, а где-то за тридевять земель.

– Я задумался.

– Понятно. – Шум проезжавших машин заглушал их голоса, поэтому Сирена направилсь к детской площадке, где было потише. – Не хотите ли поведать мне, о чем? Или лучше просто поболтаем?

– Что? – недоуменно переспросил Грейндж, потом уставился на ее макушку, где остались следы краски.

– Я сказала, – медленно повторила она, – не хотите ли вы рассказать, о чем вы думаете.

– Возможно. – Грейндж рассеянно пнул небольшой сугроб, и, когда снег осыпался, под ним оказался кустик.

– Возможно, – повторила Сирена. – Похоже, у меня немного шансов с вами поговорить.

– Правда? Извините. – Она чувствовала, как старается Грейндж взять себя в руки. Потом последовал глубокий вздох и несколько неуверенных шагов по рыхлому пушистому снегу. – Ни от кого не могу добиться прямого ответа, – продолжал он. – Я говорил с этим симпатичным малым, с мэром, на которого все ссылается дядя Гэллам. По-моему, он во всем этом разбирается еще хуже, чем наш бывший механик в машинах. Члены совета немногим лучше, а пытаться выжать что-нибудь из городского регистратора – все равно что… То есть это невозможно.

– Может быть, им не нравится, как вы спрашиваете?

Грейндж с недоумением уставился на нее.

– Как это?

Сирена покусывала губу, прикидывая, стоит ли продолжать. Это может дорого обойтись, но упускать случай…

– Вы не скрываете, как ко всему этому относитесь. Помните, как вы не раз говорили – «дурацкие надежды». Иностранные инвесторы снимут все сливки, а местные жители останутся с носом.

– Я так говорил?

– Говорили. Если мэр и совет уловили ваше отношение, стоит ли удивляться, что они вовсе не жаждали с вами разговаривать?

– Они разговаривали, – защищался Грейндж. – Они сказали, что до тех пор, пока не будут подписаны контракты, они не имеют права разглашать их содержание. Но, черт возьми…

– Грейндж! – Сирена положила руку ему на плечо. Ее пальцы слегка дрожали, и она точно знала, что не от холода. – Если здесь действительно будет курорт, вы не в силах этому помешать.

– Я знаю.

– Так ли это? Когда я слушаю вас, мне все время кажется, что вы просто пытаетесь убрать с дороги это препятствие.

– Вам так кажется?

– Извините меня, но это действительно так. – Они дошли до площадки. Качели были покрыты снегом. Сирена шагнула в сторону, смела снег с сидений, уселась на одно и указала Грейнджу на другое. Грейндж повиновался как робот. Она с трудом сдержала улыбку, когда он механически принялся раскачиваться, взметая ногами снег.

– Я вас не осуждаю, – продолжала она. – Если бы это была мои родственники, я точно так же боялась бы, как бы они не ввязались в какую-нибудь аферу, которая может стоить им последней рубашки.