Варе вообще с самого утра в этот день хотелось плакать. Реветь во весь голос и швыряться предметами… Лучше колюще-режущими.

Но на работе нельзя ни плакать, ни швыряться. Поэтому Варя просто весь день молчала и дулась. Корпела над проектами, но при этом постоянно слышала, как Илья копошится за баррикадой. И слушала, как он разговаривает с клиентами. Берестов вообще всегда был жёстким в подобных разговорах, хоть и вежливым, но в этот день по уровню жёсткости превзошёл сам себя. По краю ходил, ещё бы чуть-чуть — и уехал в откровенные угрозы.

Разозлила она его, да.

Вот же блин… неженка какая. Прям слова ему ни скажи. Что она такого сказала-то? Да ничего особенного!

Но сама тоже дура. Не надо вообще Берестову напоминать про его ногу. У него, кажется, с ней большие комплексы связаны.

Хотя с чего Варя вдруг должна щадить его чувства?

Нет, ну нельзя же так…

Да почему нельзя-то?! Что она его, била? Насиловала? Не захотела просто, чтобы за мороженым шёл! Тоже мне, преступление! А он вообще насильник!

Но он же не специально…

Ага. Шикарное оправдание. Так любой косяк можно оправдать. А уж для йггдгз изнасилования подобное оправдание — просто великолепно!

Вот именно! Да! Илья её за шлюху принял, а она ещё должна тут плясать перед ним, что ли?! Нет уж, дудки!

… Так весь день и продолжалось. Варя мысленно ругалась сама с собой, то злясь, то расстраиваясь. И не представляла, как поедет с Берестовым в одной машине.

Но когда в конце рабочего дня он спросил, вставая с места: «Поедешь на метро?» — Варя закусила губу и замотала головой. Илья посмотрел на неё недовольно, вздохнул, но ничего больше не сказал — молча направился к выходу. А она, как обычно, посеменила за ним.

Они всегда так ходили — Илья спереди, Варя сзади. Система в обратном порядке работала со сбоями.

В машине она впервые пристегнулась без напоминания, не иначе, со злости. Хотя обычно ремни и Берестов в её сознании сочетались очень плохо.

Илья завёл автомобиль, начал выруливать со стоянки. Врубил аудиосистему, и на Варю опять загрохотало и забумкало нечто, совсем с её точки зрения не похожее на музыку. Она поморщилась, и Берестов вновь включил обычный инструментал.

— Кошмар, — буркнула Варя. — Как ты вообще это слушаешь.

— Обыкновенно, — процедил Илья, набирая скорость. — Как все люди. Ушами.

Варя надулась.

— А я в тебе в принципе многого не понимаю. Шлюхи тебе зачем? Ты красивый, бери любую, и так все стелятся. Зачем шлюх заказывать?

Она не смотрела в этот момент на Берестова, но чувствовала, как он напрягся.

— Тебе реально хочется это знать?

— Да, хочется. Мне хочется знать, что во мне похоже на б***. Где ты разглядел во мне шлюху?! А то, может, мне отрезать чего-нибудь нужно? Лишнее у меня что-то? Так ты скажи, я пойду, пластическую операцию себе сделаю! Или…

Варя не договорила — Илья вдруг резко затормозил, остановившись совершенно на неположенном месте. Выдохнула только возмущённо и почти сразу испуганно задрыгалась, когда Берестов навис над ней злой и очень грозный — но только навис, руками не трогал.

— Прекрати истерику, — сказал он пугающе ледяным тоном. — Если тебе так не нравится сидеть рядом со мной, выходи, я тебя не держу. Ты думаешь, мне очень приятно осознавать, что ты терпишь моё присутствие, мои прикосновения? Думаешь, приятно ощущать себя насильником? Ошибаешься. Я презираю себя настолько, как тебе и не снилось. Я очень стараюсь сделать так, чтобы ты меня не боялась, Варя. Но я не могу прыгнуть выше головы.

Поначалу она честно старалась слушать Берестова, но отключилась на слове «насильник».

Паника накрыла Варю, захлестнула целиком, и к концу его монолога она просто затряслась и, толкнув Илью в грудь обеими ладонями, разрыдалась, уткнувшись лбом себе в колени.

Страх скрутил её в узел, заставив сжаться, страх завладел её сознанием почти полностью. Но всё-таки Варя смогла услышать, как громко чертыхнулся Илья.

— Дебил, какой же я дебил…

И после этих его слов, сказанных с огромной горечью, страх схлынул, оставив только странную опустошённость.

Но плакать хотелось по-прежнему. И Варя плакала, заливая слезами свои руки и юбку…

— Варя. Ну пожалуйста. Что мне сделать? Скажи. Я всё для тебя сделаю, только не плачь. Хочешь, я из машины выйду? Мороженого тебе куплю? Хочешь, уволюсь завтра, и не увидишь меня никогда больше?

Варя всхлипнула и, подняв заплаканное лицо, провыла:

— «Хочешь сладких апельсинов… Хочешь вслух рассказов длинных»…

— Варь, это не смешно, — сказал Илья сурово, нахмурившись.

— Угу. Ни капли.

Она вытерла слёзы и выпрямилась.

— Ладно, поехали. А то тебя сейчас оштрафуют, стоишь посреди дороги, всем мешаешь.

Берестов несколько секунд молчал, но потом всё же вернулся к вождению машины. А Варя, вздохнув пару раз поглубже и хорошенько высморкавшись в бумажный платок, заговорила.

— Давай начистоту. Мне не неприятно находиться рядом с тобой. Это первое. И ничего я не терплю. Это второе. Меня только иногда накрывает непроизвольным страхом, но я очень хочу от него избавиться. Это третье. Я понимаю, что тебе неприятно ощущать себя насильником со всеми вытекающими последствиями для постоянных душевных терзаний. Именно поэтому я и предложила… то, что предложила. Это четвёртое. Так, что ещё… А. Извини за сегодняшнее. Я не хотела тебя обидеть.

С каждым Вариным словом Илья чуть расслаблялся, да и ей самой становилось легче.

— Теперь твоя очередь.

— Моя?

— Угу. Винись давай.

Берестов усмехнулся.

— Я и так только и делаю, что винюсь… Ладно, Варь. С чего начать, подскажи.

Она вздохнула.

— Со шлюх.

— Как хочешь. С определённого момента меня начало жутко бесить то, как ко мне относятся женщины. Ты ведь и сама знаешь, наверняка на работе обсуждают, какой я бедненький-несчастненький. И я вижу это в их глазах. А шлюх это не колышет.

— А привязывать зачем? Это даёт… особые ощущения?

— Да, Варь, — ответил Илья спокойно. — Даёт. Но так было не всегда. Лет… семь назад я встречался с одной девушкой, которая увлекалась — и увлекается до сих пор, насколько я знаю — темой бдсм. Поначалу я смеялся, но выполнял её просьбы, а потом и самому понравилось.

Варя промолчала. Берестов, конечно, про инвалидность не упомянул, но она и так поняла, что именно ему понравилось.

Он мог доминировать хотя бы в постели. С Вариной точки зрения это был бред — подумаешь, хромота… Тогда зачем она сегодня остановила Илью, когда он хотел пойти за мороженым?

Вот-вот…

— Я ответил на все твои вопросы?

— Нет. Ты не ответил, что во мне похоже на шлюху.

— Варя, — укоризненно протянул Берестов, — ты же сама знаешь — ничего. Я просто сделал заказ на определённую девочку — блондинка, с большой грудью, — а пришла ты.

— Понятно. Внешностью я, значит, не вышла.

— Да всё ты вышла. Это я… придурок. Я и подумать не мог, что возможна какая-то ошибка. Дебил.

Илья так искренне и с такой страстью ругал себя, что Варя поразилась.

— Ну ладно, перестань. Проехали, на самом деле. Я правда не сержусь. Просто хочу перестать бояться.

— Я понимаю, Варь, — сказал Берестов мягко. — И я сделаю для этого всё, что ты захочешь. Только попроси.

… Возле её дома, когда Варя, напрягшись, ждала новую порцию прикосновений, Илья просто взял девушку за руку и быстро поцеловал ладонь.

— Хватит на сегодня. Хорошего вечера, Варя. И не плачь больше.

— Я… постараюсь, — ответила она, ощущая, как сжимается горло от странного горького спазма.


Этим вечером ей был очень нужен Дятел, и Варя, схватив брата в охапку, потащила его к себе в комнату смотреть фильм.

Но Кеша тоже оказался тих и задумчив, и когда она спросила, что он хочет посмотреть, Дятел вздохнул и поинтересовался:

— А как понять, любишь или нет?

Варя аж села.

— Чего-чего? — переспросила она с глупым видом, и Кеша повторил свой философский вопрос.

— Как понять, любишь или нет?

Девушка фыркнула.

— А тебе-то это зачем?

— Надо, — упрямо заявил Дятел и гордо задрал голову вверх. Ну ни дать ни взять юный Ромео. Или даже Казанова…

Варя улыбнулась. Странная горечь, поселившаяся в её сердце после разговора с Ильёй, постепенно растворялась, уходила, словно испугавшись вопросов Дятла.

Но как объяснить ему так, чтобы он понял? Восемь лет же.

Раньше Варе думалось, что Кеша начнёт задавать подобные вопросы… ну года через три как минимум. А тут на тебе…

— А что, — она утянула брата к себе под бок и приобняла одной рукой, — тебе кто-то нравится, да?

— Ага, — кивнул Дятел. — Две девочки.

— Ого!

— Угу. И мне надо понять, какую из них я люблю, а какую нет.

Усилием воли Варя подавила в себе желание рассмеяться.

— А если я отвечу, ты мне расскажешь, что это за девочки? А то вдруг я твой выбор не одобрю.

— Одобришь, — вздохнул Кеша. — Они же хорошие. Как папа говорит… мудрёное слово такое…

— Положительные.

— Вот. Но их две. А я один.

Да, действительно проблема…

Варе не хотелось пускаться в пространные рассуждения о том, что такое любовь, да и вряд ли это поможет Дятлу. Нужно было придумать что-то весёлое… и в то же время понятное.

— Всё очень просто, — протянула Варя, когда её осенило. — Ты представь, что эти девочки живут с тобой в одной квартире. Не вместе, конечно, по отдельности. Вот как я живу, так и они живут.

Кеша озадаченно поморгал.

— Живут?.. Что, всегда живут?

— Да, всегда. Трогают твои вещи, кушают вместе с тобой, ходят тут всё время. Ну, что думаешь?