– Еще не поздно ее выгнать, – напоминает он, но я отрицательно качаю головой.

– Это не решит ее проблем. Она не признается, что у нее случилось, но переживает из-за этого сильно. Мне даже показалось, что она вчера плакала, – тихо сообщаю Марку свои предположения.

Он устало вздыхает.

– Я пытался узнать сегодня, но Майер не выходит на связь. Попробую завтра еще раз, но поговорю сначала с Никой. Жаль, что Кирилла нет, он бы вправил ей мозги.

По пути домой мы заезжаем в магазин, где я закупаюсь провизией, надеясь, что этих покупок хватит нам на несколько дней. Конечно, можно было бы просить Нику ходить в магазин, благо вокруг дома, где расположена квартира, очень много продуктовых, в том числе круглосуточных. Но со слов Ники я догадываюсь, что она не планирует покидать логово, опасаясь, что ее найдут.

Когда мы приезжаем, девушка приветствует нас, с опаской выглядывая из комнаты. Убедившись, что все свои, забирает один из пакетов из рук Марка и идет на кухню.

– Думала, умру тут с голоду, – сообщает она, отыскав конфеты. – Пойду, пожую. Не буду вам мешать, – и отправляется в комнату, шелестя упаковкой.

– Да уж, – тихо ругаюсь я, замечая гору грязной посуды в раковине. – Утром было чище.

Марк обращает внимание на хаос, который учинила Вероника и смеется вслух.

– Я предупреждал.

– Я помню, – грустно подтверждаю его слова. – Останешься на ужин?

– Да. Тебе помочь? – спрашивает он, разбирая наши покупки.

– Нет, лучше поговори с ней, – киваю головой в сторону комнаты, откуда только что высовывалась взлохмаченная блондинистая голова.

Мужчина мягко улыбается мне, приблизившись и поцеловав в макушку, и уходит следом за Никой, оставив меня одну на кухне, в окружении грязной посуды.

– Словно опять живу с мужем, – бурчу себе под нос, загружая посудомойку кружками и тарелками.

Интересно, если бы мы жили с Марком, каков был бы наш быт? Такой же хаос? Скорее всего нет. Идеально выглаженный костюм, начищенные ботинки, автомобиль, словно только что из автосалона. Марк привык следить за всем, поддерживать порядок и держать под контролем. Быт наш был бы иным, но в сожители мне досталась Ника – там где она, жди беды. Вроде так говорил о ней Марк.

Ловлю себя на мысли, что начинаю представлять, как мы живем вдвоем, как ужинаем вместе каждый день, в свободные вечера смотрим фильмы, гуляем, ложимся и просыпаемся вместе, отчего вновь заливаюсь краской. Пора брать себя в руки и перестать смущаться каждый раз, когда думаю о нем.


– Лера, можно я кое-что спрошу у тебя? – насторожено обращается Ника, когда мы после ужина проводили Марка и остались наедине.

– Спрашивай, – отвечаю, устраиваясь на диване в гостиной.

Ника усаживается в кресло, при этом перекинув ноги через подлокотники.

– Что происходит между тобой и Марком? – серьезно спрашивает она.

– А что не так? – действительно не понимаю того, что хочет услышать Ника.

– Да все не так, если честно. Вы вроде вместе. Все эти звонки, ужины, поцелуйчики, но он уезжает к себе, а ты тут одна.

– Не одна, – намекаю на Веронику.

– Я не в счет, – парирует она. – Так вот, Марк очень терпелив. Он не будет напирать и заставлять. Он не строит так отношения, но и ты не идешь ему на встречу. Не в обиду.

Она замирает и ждет ответа.

– Ника, я недавно развелась, после того как узнала, что мой муж уже несколько лет мне изменяет. Мне действительно сложно пока кого-то пустить в свою душу и в жизнь, – честно признаюсь девушке.

– Марк ни кто-то, – отвечает она, внимательно наблюдая за мной. – Ты ему нравишься, Лера, очень-очень. Но он закрытый, и никогда не признается в этом добровольно. Дай ему шанс. Дай шанс себе.

– Мне страшно, – вот я и призналась в этом. – Мне страшно, что я ему не понравлюсь в этом плане. Он обещал не давить, но я сама на себя давлю. С бывшим у нас ни все было отлично не только в бытовых вопросах, но и в сексе. Он сказал при расставании, что я слишком зажата. В общем, бревно в постели, – горько смеюсь, а на глазах проступают слезы. – А если я его разочарую, но он же не скажет об этом? А потом все снизойдет на нет, и вот я опять одна, и это в лучшем случае.

– Лера, – тихо произносит Ника, когда поднимается из кресла и приближается ко мне, обнимая за плечи. – Вот какие оказывается у тебя тараканы, – утирает она слезы с моих щек. – Ты же не попробовала даже. Значит, не твой мужчина был, бывший муж. С человеком, которого ты любишь, и который любит тебя, все будет иначе. Поверь, я то знаю.

– Откуда такая уверенность, что он любит меня? – всхлипываю носом, устремляя взгляд на девушку.

– Значит, свои чувства к нему ты не отрицаешь? – смеется она. – Так возьми и узнай, любит он тебя или нет. Но я уверена, что все взаимно. Просто у него тоже есть раны, которые очень долго зарастали… А теперь есть ты, Лера, в его жизни.

– Какие раны? – удивляюсь я, пытаясь понять о чем говорит Ника.

– Он меня прибьет, если расскажу, – вздыхает она, усаживаясь на диван рядом со мной. – Но я поделюсь с тобой маленькой тайной. Тайной Марка. Только не говори ему, пожалуйста.

Она сомневается. Впервые вижу, как Ника теряется и боязливо посматривает на меня.

– Ника, расскажи, – умоляю я девушку, ухватив ее за руку.

– В прошлом, – выдыхает она, – в его жизни была девушка, которую он очень любил. Знаешь, такая слепая всепоглощающая любовь. Когда доверяешь человеку на столько, что не замечаешь, как тебя пытаются растоптать. И звали эту любовь – Жанна.

Я вздрагиваю, когда осознаю, что сама была слепа. Долгие года верила и надеялась.

– Тогда они были студентами, – продолжает девушка. – Познакомились на последнем курсе. Она была очень красивой, яркой, как с картинки. Они были действительно красивой парой на тот момент. Представь, он молодой начинающий бизнесмен, она выпускница престижного ВУЗа. Все было идеально, даже я поверила в их «любовь до гроба». А Марк, – выдыхает Ника. – Он готов был носить ее на руках, петь ей серенады и бросить весь мир к ногам. Вот только Жанна была алчной, меркантильной стервой, которая вытягивала из Марка деньги. И с каждым месяцем ее аппетиты росли. Он усиленно работал, сначала автосервис, потом и салоны и все, чем он сейчас владеет. Но ей было мало. Всегда мало. Друзья, особенно Виктор, стали твердить Марку, кем на самом деле является Жанна, но он не верил. Он тогда в пух и прах разругался с ними. Было похоже, что все, конец дружбе. И вот, в один прекрасный день, Жанна просто бросила Марка. Но нет, не просто бросила, а ушла от него к его собственному отцу.

Я ахаю. Громко, порывисто. Потому что понимаю, о ком идет речь. Эту женщину я никогда не видела, хотя о ней довольно часто писали в газетах. Жена Дмитрия Громова.

– Да, к Дмитрию, – тут же продолжает говорить Ника, – владельцу более крупного бизнеса. А тот и рад был, что подружка его сына ушла к нему, подставив Марка. У них давно война, а это было последней каплей. С тех пор прошло около восьми лет. Каждый получил, что хотел. Стерва купается в деньгах, Дмитрий наслаждается поражением сына. А Марк остался с той глубокой раной, из-за которой замкнулся в себе. Лера, ты первая девушка у него, с которой он встречается. Может, конечно, и были у него интрижки, но ты та, к которой он испытывает настоящие чувства.

Я ревела. Ревела так, как не рыдала, когда от меня уходил муж. Ника крепко обнимала за плечи, не пытаясь успокоить. Просто дала мне время выплеснуть всю боль. Боль, которую я переживала однажды, и теперь вернувшуюся вновь. Предательство, которое я пережила, как думалось ранее, но все еще оставляющее в груди зияющую рану. Смог ли Марк справиться с этим? Как он пережил? Тяжело ли ему дались первые дни, месяцы после того, как он потерял веру в любовь?

Задаваясь этими вопросами, позволила Нике отпаивать меня горячим чаем, пытаясь при этом не замочить полы по всей квартире.

– Я не расскажу ему, что знаю, – уже поздно вечером признаюсь Веронике, когда смогла побороть чувства, а опухшие глаза перестало щипать от слез.

– Спасибо, – отвечает она. – Надеюсь, я поступила правильно. Но так ты поймешь его. Он не избалованный богатый мальчик, которому все достается легко. Все, что у него есть, лишь благодаря упорному труду. Вот только в любви ему не везет, – Ника пытается улыбнуться. – Поэтому, Лера, поделись с ним своей любовью, и все у вас получится, – почти философски заключает девушка, отправляясь к себе в комнату. – Чувствую себя Амуром, – смеется она на пороге, оставляя меня одну в гостиной в обнимку с теплым пледом и уже остывшей кружкой крепкого чая.

– Все получится, – уже шепчу я сама себе, улыбаясь своим мыслям и хлюпая носом. – У нас все получится.


На следующий день я проснулась в дурном настроение, с опухшими глазами и дикой головной болью. Собираясь на работу, на которую впервые совершенно не хотелось идти, я прислушалась, как мирно посапывает в своей комнате Ника. Везет же ей. Интересно, она где-нибудь работает? Или взяла отпуск на время своего вынужденного побега от Майера? Пожалуй, уточню вечером.

На работе женская часть коллектива заметила мое помятое лицо. Таисия вызвала к себе в кабинет, где остальные окружили меня.

– Опять из-за бывшего рыдаешь? – стала выспрашивать Элла, пока Дарья вручала мне чай.

И почему все пытаются привести меня в чувства чаем? Крепким, горьким чаем?

– Нет, – пытаюсь сбежать от устроенного для меня допроса. – Все в порядке. Просто бывают такие дни, когда хочется рыдать, – возможно, смогу убедить их в своих особых днях, от которых впрочем никогда и не страдала.

– О да, у меня вообще крышу сносит в эти дни, – заявляет Дарья и смеется, заражая весельем остальных в кабинете. – Но если какие-то проблемы, ты нам сразу говори. Выслушаем и поможем, чем сможем.