Виктория Лукьянова - Скрывая чувства

Я заверила себя, что смогу пережить время вынужденной разлуки с Марком. И когда дождусь его возвращения, он узнает мою худшую сторону. Точнее то, что мне досталось от мамы.

Однажды, когда она была очень зла на отца, который вопреки ее пожеланиям, засадил двор ненавистными ей пионами, мама гоняла его по двору, размахивая полотенцем так, словно это был боевой меч. Не уверена, буду ли я гонять Марка по квартире, опасаясь, что меня могут скрутить парочка амбалов. Но то что выскажу ему все, о чем думаю – это точно.

Утром моей уверенности стало чуточку меньше, но сохраняя не проницаемое лицо со следами прошлых беспокойных дней, я устало направилась на работу.

Когда я вошла в офис, в кабинет, где собрались все сотрудники, на меня посмотрели несколько испуганных пар глаз. Первым заговорил Саша, выступая вперед.

– Лера, что ты здесь делаешь? – его голос был тихим.

– Что-то случилось? – напряглась я, приближаясь к коллегам.

– Мы думали, ты уже знаешь, – вдруг проронила Женя. – Я им рассказала про вас с Марком, – добавила быстро она, и по моему телу пробежала дрожь.

Но на меня смотрели ни удивленно, ни завистливо или осуждающе. Только глаза испуганных людей.

– Что случилось? – твердо спросила я, впиваясь взглядом в Сашу, стоящего ближе всех ко мне.

Он обернулся назад, словно ища поддержки у коллег, но когда понял, что никто не захочет говорить, сделал еще шаг вперед, протягивая мне свой планшет с раскрытой новостной страницей в браузере.

– Об этом сообщили примерно полчаса назад, – добавил он, когда я замерла, рассматривая фотографию искореженного автомобиля, стоящего на обочине дороги.

Черная машина, с изорванным кузовом, выдранными с петель дверями, покрытая грязью, стояла возле высоких деревьев, очерчивающих лесную границу с загородной дорогой. На белых подушках безопасности были следы крови. Слишком много алых следов.

Я посмотрела вверх статьи, где сквозь выступающие слезы смогла разобрать ужасающую подпись: «Жуткая Авария: Марк Громов разбился на трассе.»

Я не верила и торопливо открывала новую вкладку. «Критическое состояние! Выживет ли Марк Громов после серьезной аварии на трассе?». Следующая «На грани: владелец сети автосалонов не справился с управлением.»

– Нет, не может быть, – затараторила я, просматривая одну за другой фотографией, но нигде кроме толпы незнакомцев и искореженного автомобиля не могла найти знакомого лица.

– Он в больнице, – заговорил Саша, приблизившись ко мне вплотную.

Он потянулся за планшетом, вынимая его из моих дрожащих рук.

– В какой? – шепотом спросила я, чувствуя, как силы покидают тело.

– В первой городской, в отделении скорой помощи, – добавил парень, пытаясь удержать меня за руку.

Но я резко развернулась и помчалась вперед, не разбирая дороги. Сквозь гудящий шум, который забился в моей голове, я слышала, как Саша и Женя кричат мне в след, пытаясь остановить. Уже около выхода меня догнал коллега, наспех натягивающий на себя куртку. Он подхватил меня под руку, не давай упасть.

В этот же миг с парковки рванул внедорожник, в котором сидела охрана. Саша впихнул меня на заднее сиденье, усаживаясь рядом. Он не произнес ни слова, пока крепко держал меня за трясущиеся плечи. Машина тронулась резко, маневрируя в плотном потоке.

В тот момент я не плакала. Не рыдала. Просто тряслась от ужаса. И была уверена, что все это кошмарный сон. Вот только пробуждение никак не наступало.

Саша следовал за мной безмолвной тенью, пока я мчалась к больнице с уличной парковки, где осталась машина с охраной. Я не позволила им идти со мной, а вот коллега не стал спрашивать моего разрешения. Преодолев несколько помещений и коридоров, я наконец добралась до крыла скорой помощи, откуда меня направили в хирургическое отделение.

Марк Громов поступил в больницу около двух часов, и сейчас находился в операционной. Именно это мне удалось услышать от персонала, работающего в больнице. Я находилась в коридоре, нервно расхаживая из угла в угол под зорким наблюдением Саши, когда услышала знакомый твердый голос, зовущий меня по имени:

– Лера? – Виктор не был удивлен моему появлению, гневно взирая на стоящего чуть поодаль от меня хмурого мужчину.

Саша встретился с непроницаемым взглядом Никольского и только пожал плечами, не собираясь тому объяснять, что он здесь делает.

– Что с Марком? – выпалила я, резко приблизившись к Виктору.

Тот отступил назад, поднимая руки в оборонительном жесте. Наверное, сейчас я выглядела как разъяренная фурия, но меня совершенно не волновало то, что окружающие нас люди могут подумать.

– Пойдем со мной, – спокойно произнес Виктор, указывая в сторону приоткрытой двери. Там находился чей-то кабинет, но я не смогла рассмотреть таблички. Саша сделал пару шагов, когда был остановлен Никольским, запретившим тому идти за нами.

Оказавшись в просторном и безлюдном кабинете, я обернулась назад, заметив, как Виктор закрывает за собой дверь. Он проследовал в сторону небольшого коричневого дивана, на который аккуратно присел, предлагая и мне занять место рядом с ним. Но я не хотела приближаться к нему, и выбрала пустой стул, стоящий около одного из столов, заваленных бумагами.

– Что с ним? – вновь повторила свой вопрос, крепко сжимая ладони.

– Марк на операции, – сухо ответил Виктор. – Пока она не завершится, я ничего не могу сказать.

Отвратительный тошнотворный ком поднялся к моему горлу, и я часто задышала, вспоминая окровавленные подушки безопасности и искореженный черный металл.

– Что там произошло? – всхлипнула я, борясь со слезами, которые текли по из глаз, оставляя мокрые дорожки на белых щеках.

Виктор отвернулся от меня, пока я буравила его мутным взглядом.

– Не справился с управлением, – спокойно произнес он. – Но, Лера, что ты здесь делаешь?

– Что значит «не справился с управлением»? – мой голос звенел в ушах. – Ты же сам запретил ему садиться за руль, выделив охрану!

Виктор резко обернулся, посмотрев на меня.

– И что это за вопросы? Неужели ты думал, что я не приеду, когда узнаю об этой аварии? – голос дрожал, переходя то на крик, а после резко на хрип.

Никольский снял очки и посмотрел на меня теперь уже расфокусированном зрением. Наверное, на столько отвратительно я сейчас выглядела, допрашивая его, что смотреть на меня было противно.

– Ты думал, что он бросит меня? – внезапная мысль всплыла в разрывающемся на осколки мозгу. – Поэтому он и звонил вчера? Но нет, я отказалась от его решения разбежаться по звонку, – лицо исказила злая ухмылка.

Я подскочила со стула, не обращая внимания, как он завалился назад, с грохотом падая. Я заметалась по комнате, ругаясь так, как никогда не позволяла себе.

– И почему вы решаете за меня? – сейчас мой голос был тверд и бескомпромиссен. – Кто дал тебе право осуждать меня, указывать как мне поступать? Сначала запугивал, потом настраивал Марка против меня. И не смей перечить, я уверена, что так и было, – злобно взглянула в сторону спокойно сидящего мужчины. – Еще и этот Громов-старший, угрозы, предостережения. А Ира? Моя подруга решила, что я разрушила ее жизнь.

Кажется последние слова поставили в тупик Виктора, но он продолжал следить за мной, не произнеся ни слова.

– О чем говорил Дмитрий? – Виктор напрягся, спрашивая меня.

– Не твое собачье дело, – огрызнулась я, подходя к нему на опасное расстояние. – Я требую, чтобы ты перестал вмешиваться в мою жизнь!

– Нет, мое дело, – медленно встал со своего места Виктор, угрожающе нависая надо мной. – Все что касается семьи Громовых – мое собачье дело, а вот ты тут лишняя.

Его слова резали слух, заставляя испытать мучительное желание закричать, только бы не слышать этот твердый ледяной голос.

– Не лишняя, – выпалила я. – И буду оставаться таковой, пока Марк не поправится и не выйдет из больницы. И ему придется постараться убедить меня, что он не испытывает ко мне никаких чувств, иначе загремит на больничную койку вновь!

Лицо Никольского исказила жуткая гримаса, заставив меня замолчать на мгновение.

– Ты говоришь так, будто уверена, что Марк перенесет операцию, – произнес он, продолжая смотреть на меня. – Но ты не видела его. Того, что с ним случилось в аварии, – я ощутила, как земля уходит из-под ног.

– Что с ним? – заскулила я, когда крепкие руки мужчины схватили меня, удерживая тело на весу.

– Тебе лучше вернуться в «Башню» и ждать результатов, – сухо ответил он, продолжая крепко до боли сжимать мои плечи в своих стальных руках.

– Что с ним?! – закричала я, вырываясь. – Пусти же! Я должна оставаться здесь. Отпусти, – захрипела я, вырываясь. – Отпусти, иначе закричу!

– Лера, – глухо произнес Виктор, прижимая меня к своей широкой груди. – Замолчи и уезжай.

Но я продолжала вырываться и брыкаться, выкрикивая проклятия. Понимала, что бороться с Никольским мне не по зубах, ощутив как под строгим костюмом скрываются стальные мышцы, напряженные в крепком захвате моего ослабленного тела.

– Нет, отпусти! – закричала я и неожиданно замолкла, когда Виктор резко приблизился ко мне, склонив свою голову.

Его тонкие прохладные губы закрыли мой рот в жестком поцелуе, не позволяя издать ни слова, ни вскрика. Он притянул меня, сжимая в твердых объятиях, лишая последнего воздуха. Я рванула назад еще раз, вырываясь от ненавистного прикосновения. Виктор больше не сдерживал меня, разжимая руки и позволяя отойти.

– Что ты творишь? – охрипшим голосом заговорила я, утирая рот от остатков поцелуя.

Никольский впился взглядом в мой жест, явно понимая, что я испытала. Он жестко улыбнулся, отвечая на вопрос: