Вики Мор - Сквозь стены

— Почти готов. Будь добр, дай мне масло. Оно в холодильнике.

Букер кивнул, принес масло, открыл бутылку, и вскоре они понесли сандвичи и салат в столовую.

Тесс подцепила салатный листок вилкой и надкусила его. Потом искоса посмотрела на Букера.

А правда ли, что она знает его? И Тесс задумалась. Она знает, как он умеет шутить, знает, как ее волнуют его прикосновения, а что еще? Какой цвет он предпочитает? Какую музыку? Какие фильмы? Какие книги? А его семья? О ней Тесс и вовсе ничего не знала.

Неожиданно она вспомнила. И даже перестала жевать. А кто та прекрасная женщина, фотографию которой она видела у него в доме?

Тесс проглотила кусок. И стала вилкой возить по тарелке, то и дело поглядывая на Букера.

Почувствовав ее взгляд, Букер положил сандвич.

— Ну что, Тесс?

— Ничего, — едва слышно пролепетала она, вновь занявшись едой.

Она взялась за сандвич, не желая говорить.

Ни на мгновение не поверив ей, Букер не сводил с нее внимательного взгляда. Но тоже взял сандвич и стал жевать. Так они и жевали, пока Тесс размышляла о фотографии. Она как будто совсем забыла о красавице, а теперь вот не может выкинуть ее из головы.

Тесс съела все, что было у нее на тарелке, хотя аппетит куда-то подевался, едва ее мыслями завладела незнакомая женщина.

Букер тоже покончил с едой и теперь внимательно смотрел на Тесс. На мгновение ей показалось, что он собирается задать ей неприятный вопрос, но вместо этого он взял тарелки и понес их в кухню.

— Я сам вымою, — бросил он через плечо. Тесс посидела немного, не зная, что говорить и что думать. Потом огляделась, словно ища подсказку. Ее взгляд остановился на камине, и она улыбнулась.

Правильно, надо заняться огнем. Огонь успокаивает, напомнила она себе. Можно не разговаривать и смотреть на языки пламени, чтобы не пожирать глазами Букера. Тесс встала из-за стола и подошла к камину. Открыв стеклянные дверцы, она достала три симпатичных полешка и поместила их в камин. Потом положила туда же газету и поднесла к ней спичку.

Бумага тотчас скукожилась, по ней побежал желтый огонек. Тесс продолжала подкладывать бумагу в жадный огонь. Наконец полено занялось с одной стороны. Сначала огонь был желтым, потом стал красным. От него повеяло теплом.

Тесс села на пол и обхватила руками колени, не забывая время от времени подкладывать газеты, чтобы огонь не зачах. Когда поленья разгорелись на славу. Тесс откинулась назад и стала смотреть на них.

Время от времени она тяжело вздыхала, словно что-то читала в гипнотизировавших ее язычках пламени.

Ей было легко и спокойно. И она даже не подскочила и не вздрогнула, когда услыхала едва ли не над ухом волнующий голос Этана Букера.

— Ты прекрасно выглядишь, дорогая. Тесс улыбнулась и подняла голову.

— Я не слышала, как ты вошел.

— Зови меня Похитителем сердец, — тихо проговорил он, усаживаясь с ней рядом на коврик.

Тесс смерила его холодным взглядом.

— Об этом сердце лучше забудь, если хочешь жить спокойно.

— О, милая, я знаю, как доставить себе удовольствие, — добродушно возразил Букер.

Так как он не сводил с нее призывного взгляда, то Тесс подумала, что, наверное, идея с камином была не лучшей в ее жизни.

Огонь настраивал на романтический лад. Хотелось ласкать и принимать ласки. Хотелось снять с себя одежду и…

Тесс закрыла глаза.

Надо выбросить всю эту чушь из головы. Немедленно, приказала она себе.

Букер придвинул стол поближе и поставил на него два бокала. А из-за спины достал корзинку со льдом, в которой стояла бутылка отличного вина.

— Вино, камин — что может быть лучше? Тесс рассмеялась.

— Ты когда-нибудь бываешь серьезным? Букер, который как раз в это время открывал бутылку, поднял одну бровь и погрозил ей пальцем.

— Вспомни, что произошло в последний раз, когда ты задала этот вопрос!

Но проблема заключалась как раз в том, что Тесс отлично все помнила. Она помнила даже вкус его губ.

И она покачала головой. Не забудь и о женщине на фотографии, сказала она себе.

Букер взял ее за руку и притянул к себе, пока она не оказалась рядом с ним на толстом пушистом ковре. Автоматически Тесс отметила, что они расположились на овечьей шкуре. А потом с облегчением вздохнула, когда поняла, что шкура не настоящая.

Не забыв о подушках, которые до этого лежали на диване, Букер устроил для них обоих очень удобное ложе. И стол был поблизости, так что ему не составило труда налить вино в бокалы.

Один он подал Тесс.

Тесс приняла его, отпила глоток и довольно вздохнула. Вино было очень вкусное.

— Прекрасно.

Она закрыла глаза, пока оно согревало ей грудь и живот и очищало голову от ненужных мыслей. Потом постаралась поудобнее устроиться в подушках.

Букер коснулся пальцем ее щеки, и Тесс, открыв глаза, встретилась с ним взглядом.

Он улыбнулся.

— Не просто прекрасно, а лучше не бывает.

Тесс мигнула, но почла за лучшее промолчать. Они пили вино, и Тесс, подняв бокал, смотрела через него на огонь.

— Тесс, — тихонько окликнул ее Букер. — Что случилось? Что тебя беспокоит?

Но Тесс покачала головой и отпила еще вина.

— Ничего. Правда.

— Ты боишься меня? Тесс фыркнула.

— Вот еще!

— Тогда что?

Она в раздумье посмотрела на него. Спросить или не спросить? Нет. Все равно ведь не скажет правду. И, подумав так, она опять покачала головой.

— Просто у меня много забот.

— Да?

Тесс поняла, что он не собирается отпускать ее ни с чем, но ей вовсе не хотелось говорить о том, что в действительности мучило ее.

— Где ты взял своего урода-кота?

Букер громко рассмеялся.

— Не могу поверить, что ты думала о коте. Тесс пожала плечами.

— Ты спросил, я ответила.

Поставив бокал на стол, Букер придвинулся поближе к Тесс, которая почти лежала на подушках, и устроился рядом. А потом стал медленно водить пальцем по ее руке, державшей бокал.

— Сомневаюсь, что тебя интересует происхождение моего кота, дорогая, повторил он, изображая всезнающую улыбку. — Ну же, скажи доброму доктору, что тебя мучает?

Тесс хихикнула. По-видимому, вино уже немного на нее подействовало.

— Я уже сказала, что меня ничего не мучает, доктор.

— Тогда, значит, ты плохо себя чувствуешь и я должен тебя осмотреть, сказал он, и его рука скользнула к ее запястью.

Рассмеявшись, Тесс отдернула руку.

— Вот еще! Ты ведешь себя хуже шестнадцатилетнего мальчишки.

— А, вот в чем дело! Я для тебя слишком стар, — с нарочитым возмущением проговорил Букер.

— Я не в твоем вкусе. — Тесс холодно посмотрела на него.

— А кто в моем вкусе, дорогая? — спросил он, просовывая пальцы в рукав рубашки и настойчиво лаская нежное запястье.

Тесс лежала, глядя в огонь.

— В твоем вкусе совсем другой тип. Такой, как на фотографии у тебя на камине.

Тесс сама не понимала, как у нее вырвались эти слова, не говоря уж о том, что она мгновенно пожалела о них. Не хотела ведь говорить! Черт! Только этого не хватает. Тесс неодобрительно взглянула на бокал с вином в своей руке и заметила, что осушила его до дна.

Тогда она поняла, что ей в самом деле лучше смотреть в огонь и не стоит поворачиваться к Букеру, тем более что Букер перестал гладить ей запястье.

— Фотография на камине? — в конце концов тихонько переспросил он. И, качая головой, повернулся к Тесс. — Какая фотография?

Ни покоя, ни беззаботности как не бывало. Тесс не на шутку разозлилась. Вот, значит, как! И он такой же, как все! Такой же, как другие мужчины!

«Какая фотография!»

Будто сам не помнит! Или думает, что я слепая!

Тесс высвободила руку и, возмущенная, села на ковре, стараясь держаться подальше от Букера.

— Только не говори, что ты не знаешь, какую фотографию я имею в виду. Я сама ее видела у тебя на каминной полке. Это фотография очень красивой женщины.

Он продолжал хмуриться.

— А какая она?

Тесс почти прорычала в ответ:

— В серебряной рамке… Темноволосая женщина с потрясающими глазами!

— А, — сказал Букер, словно наконец-то понял, о чем идет речь. — Та фотография…

Красивая женщина. Вот ты, оказывается, о чем.

— Ага, об этом. — Тесс прищурилась и скрестила на груди руки. — Хочешь сказать, что забыл?

— Да нет. Просто ты сказала «красивая женщина», вот я и не подумал о ней.

— Не подумал? Как ты мог о ней не подумать? Букер, ее фотография стоит на самом видном месте. Я уж не говорю о том, что она потрясающая красавица. Как ты не вспомнил о ней?

Он пожал плечами. Помолчал. Подумал. Сделал глоток из бокала.

— Я бы не назвал ее потрясающей.

— Извини. — Тесс опустила руки и повернулась к нему. — А как бы ты ее назвал?

— Я бы назвал ее моей сестрой, — улыбнулся Букер.

— А… — Тесс застыла от неожиданности. Она не могла произнести ни слова. Сидела и слушала, как потрескивают поленья, а щеки ей заливал яркий румянец. А… — повторила она, не в силах сказать что-нибудь еще.

Ей очень хотелось куда-нибудь убежать.

И спрятаться.

— Твоя сестра? — переспросила Тесс. Она не знала, что сказать, и надо ли вообще что-нибудь говорить. У красавицы тоже голубые глаза, но не такие живые, как у брата. У обоих темные вьющиеся волосы. Тесс вызвала в памяти облик «соперницы» и поняла, что и ее с Этаном роднит обаяние, притягивающее к ним всех, кто оказывается поблизости.

— Ну да, моя сестренка. — Букер усмехался, ибо ситуация была довольно забавной. — Ее зовут Элиза.