— Баб, тебе десять лет, — напомнила я.

— И что?

— Тебе не положено интересоваться девочками еще лет пять как минимум, — объявила я.

Джонас склонил голову набок:

— Это правило?

— Да, я его только что установила. Это правило Лорен относительно того, когда Джонасу интересоваться девочками.

— Ты не можешь устанавливать правила, Лори.

— Я только что это сделала.

Джонас посмотрел на папу и закатил глаза, но я посмотрела на Тейта и крикнула через всю комнату:

— Тейт! Джонас на переменах целуется с хорошенькими девочками!

Тейт повернулся, но Джонас бросился ко мне и закрыл мне рот ладонью.

— Лори! — крикнул он.

Я сопротивлялась его худому, слишком сильному для десятилетнего мальчика телу, одной рукой схватив его за талию, а другой — за запястье, стараясь оторвать его ладонь от своего рта.

Мне это удалось, и я крикнула Тейту:

— Джонасу десять лет, а он уже разбивает сердца!

— Лори! — оскорбленно и сердито повторил Джонас, и я отвела взгляд от его еле сдерживающего смех отца.

— Так и есть, — сказала я.

— Не нужно кричать об этом на всю комнату! — продолжал кричать он.

— Твой отец должен знать, — сообщила я. — Поскольку ты двигаешься так быстро, то весьма вероятно, что начнешь ходить на свидания на следующей неделе, и Тейту придется тебя возить, а мне придется печь больше кексов, если все твои женщины станут приходить к нам, чтобы позаниматься с тобой.

Джонас откинулся на спинку дивана и скрестил руки на груди.

— Я не хожу на свидания. Я в активном поиске.

Папа захохотал, но я сердито зыркнула и рявкнула:

— Джонас!

Джона посмотрел на моего папу.

— Я должен оставить себе свободу выбора, чтобы убедиться, что получу лучшую.

Я подняла глаза к потолку и взмолилась:

— Господи, помоги мне.

Джонас ткнул меня в бок, и я посмотрела обратно на него.

— Лори, мне десять лет. — Он использовал мои слова против меня, потом снова нахально улыбнулся. — Как я сказал, должен оставить себе свободу выбора.

— Ты под домашним арестом, — объявила я.

— За что?! — возопил он.

Вместо ответа я продолжила:

— И останешься под домашним арестом, пока тебе не исполнится шестнадцать.

Джонас повернулся к отцу и крикнул:

— Папа! Лори посадила меня под домашний арест до шестнадцати лет!

Я посмотрела на Тейта. Мама и Па присоединились к Тейту, Стелле, Маку и Кэрри, и все они смотрели на диван.

— Уверен, что смогу отговорить ее, Баб, — крикнул в ответ Тейт. Джонас повернулся ко мне и самодовольно улыбнулся.

Я сурово глянула на него, потом закатила глаза и пробормотала:

— Мне нужно еще пиво.

Потом посмотрела обратно на Джонаса, подняла брови и спросила:

— Раз уж ты так быстро взрослеешь, может, хочешь пива?

— Ага, — не растерялся он.

— Облом, — ответила я, притянула к себе, обняв за шею, и поцеловала в лоб.

Потом отпустила его, встала с дивана, глянула на Тейта с выражением «позже поговорим», отчего он только покачал головой, все еще борясь с улыбкой, и отправилась к кулеру во дворе.

Во дворе сквозь море людей я разглядела Баббу, сидящего на столе для пикника в дальнем углу.

Я отложила мысли о пиве, выбросила пустую бутылку в переполненную мусорку и зашагала через толпу. Когда я дошла до Баббы, то начала осторожно забираться на стол (в своей узкой юбке и лодочках), потом Бабба протянул руку и крепко сжал мою, пока я не села рядом с ним, соприкасаясь бедрами, и тогда он отпустил мою руку.

Пока я шла и пока садилась, он все время смотрел на меня, но не произнес ни слова. Я дала ему время, прежде чем толкнуть плечом и тихо спросить:

— Ты в порядке?

Бабба не ответил, поэтому я развернулась к нему.

— Бабба?

— Я скучаю по своей туче, — пробормотал он, потом сел ровнее, поднес ко рту банку «Колы» и сделал большой глоток.

Я уставилась на «Колу» — на «Колу», не на пиво и не на бутылку бурбона, водки или джина, потом я уставилась на Баббу и спросила:

— Скучаешь по своей туче?

Он уперся локтями в колени и не ответил.

Я тоже уперлась локтями в колени, но при этом повернулась к нему.

— Бабба, милый, поговори со мной, — прошептала я.

— Ублюдок достал Ниту, — прошептал он в ответ.

Я положила ладонь ему на спину.

— Знаю.

— Крис была права, Лори, — продолжал шептать он. — Это мог быть кто угодно. Могла быть она, и я был бы виноват.

— Бабба, — мягко сказала я.

Он повернул голову и посмотрел на меня.

— Видишь ее мужчину?

— Что, прости?

Он посмотрел мне за спину во двор. Я проследила за его взглядом. Бабба смотрел на Блейка, который стоял отдельно от толпы, с почти пустой бутылкой бурбона в руке, с пустым лицом и отстраненным видом, и смотрел на людей во дворе, как будто не знал, кто они такие, даже что они такое, как будто его телепортировали на другую планету изучать инопланетян.

— Блейк, ее мужчина, — ответил Бабба, покачал головой, отвел взгляд и пробормотал: — Блядь.

— Милый...

— Он чувствует это, ублюдок, по нему видно, так ему и надо, — сказал мне Бабба.

— Бабба…

— Я правда считал, давно, что он ей подходит. Она совсем не подходила Тейту, между ними слишком много дерьма, слишком много, но Блейк, он был хорошим парнем и любил ее. Не вру, он был основательным, имел хорошую работу, хорошо управлялся с ней. Не знаю, что пошло не так, да и плевать. Он облажался, и ее изнасиловали, но...

Я прижалась к нему и быстро сказала:

— Бабба, не надо.

Он посмотрел на меня и сказал:

— Это могла быть Крис.

— Но не стала.

— Но могла, — продолжал он, как будто я и не говорила. — Ублюдок все еще на свободе. И вот он я. — Он вытянул руку. — Я чертов Блейк. Что бы ни пошло не так за это время, он больше не мужчина, и это доказало, когда его женщину убили, и это я. — Он покачал головой, снова отведя взгляд. — Это я.

— Милый...

— Скучаю по своей туче, — прошептал он и уронил голову.

— Она не умерла, Бабба, и ты тоже, — сказала я ему, он не ответил, и я продолжила: — Все еще можно исправить.

— Получил чек и документы две недели назад, красавица, — сказал он, не поднимая головы. — Подписал их. Все кончено. Я вышел из дела. Бар называется «У Баббы», но я больше не в деле.

— Тогда войди обратно, — посоветовала я, и он снова повернулся ко мне.

— Что?

— Ты не Блейк.

— Лори...

Я кивнула на его «Колу»:

— Разберись в себе и возвращайся.

— Она меня не хочет.

— Когда-то она хотела тебя, — напомнила я.

— Теперь она меня не хочет.

— Тогда напомни ей, почему она хотела тебя тогда. — Я наклонилась к его лицу. — Я не знаю Блейка, но знаю другое, знаю с той самой минуты, когда ты пришел на кладбище. Ты не Блейк.

— Лори.

— Ты хороший человек, Бабба.

— Красавица...

— Ты хороший друг, Тейт так сказал.

— Да?

— Да, — улыбнулась я, — неподходящий партнер по бизнесу, он сказал, но отличный друг.

Бабба покачал головой и отвернулся.

— Он назвал сына в твою честь, — прошептала я и почувствовала, как рядом застыл Бабба.

Он не заговорил, и я позволила молчанию продлиться некоторое время.

Потом я продолжила шепотом:

— Тебе не обязательно спать с ней рядом, чтобы быть уверенным, что она в безопасности. — Я обняла его одной рукой и сжала. — Подумай об этом, Бабба. Может, ей безразлично, может, для нее все кончено, но дело не в том, что получишь ты. Дело в том, чтобы охранять ее. Найди способ сделать это, пока они не найдут этого парня. Потом будь что будет. Но до этого береги ее. Да?

Бабба не ответил, просто смотрел на траву, потом откинул голову и сделал еще один глоток «Колы». Я на секунду прижалась к нему, потом отодвинулась и спрыгнула со стола.

— Становится поздно, — сказала я ему.

— Да.

— Еще увидимся? — спросила я.

— Конечно, Лори, — ответил он без энтузиазма.

— Пока, дорогой, — прошептала я.

— Пока, — ответил он, не глядя на меня.

Я пошла обратно от Баббы через толпу, когда почувствовала на себе чей-то взгляд, и повернула голову влево. Блейк пристально смотрел на меня, не изучающе, как будто я марсианка, а пристально, с напряженным лицом и пронзительным взглядом. Было в этом что-то, отчего меня пробил озноб, но я не успела обдумать почему, потому что врезалась во что-то твердое, что-то, что положило две ладони мне на бедра.

— Детка, — сказал Тейт, когда я подняла на него глаза.

— Привет, — ответила я.

— Нам пора ехать, отвезти Джонаса домой, — сказал он, и я кивнула. — Не могу найти его пиджак.

— Я знаю, где он. Сбегаю принесу..

Он кивнул, но его голова повернулась вправо, и я проследила за его взглядом.

— Тейт, — мягко сказала я, когда увидела, что он смотрит на Блейка.

Они как будто сцепились в зрительной битве, пока я не прижалась к Тейту и не схватила его за бицепсы.

— Детка, — прошептала я, и он опустил глаза на меня, — нам пора. Джонас.

— Точно, — пробормотал он, убрал руки с моих бедер и направил меня перед собой к двери.

Я отнесла пиджак Джонаса в одну из спален наверху, чтобы он не мешал, и сейчас направилась прямиком туда, Тейт следом за мной. Мы поднялись по лестнице, прошли по коридору, я открыла дверь и остановилась как вкопанная. Тейт резко остановился за мной и положил руку мне на талию, пока я таращилась на Вуда, который прижимал к стене Мэгги. Его ладони обнимали ее попу, язык очевидно находился у нее во рту, она одной рукой крепко обнимала его за талию, а вторую положила ему на затылок.

Тейт издал крякающий звук, похожий на сдавленный смех, и я вздрогнула. Мэгги и Вуд отстранились друг от друга и резко повернули головы в нашу сторону.