— Хорошо, — тихо говорит Джулс. — Давайте построимся, — она подходит к боковому столику, берет мой букет, протягивает его мне и берет свой. Джои встает впереди, а Джулс сразу за ним. Он хватается за дверные ручки и оглядывается через плечо.

— Готова, кексик?

Джулс быстро подмигивает мне, и я киваю, переминаясь с ноги на ногу.

Боже, да. Давайте уже.

Двери открываются, и музыка становится заметно громче. Я делаю шаг вперед, как только Джои начинает свой путь, крепко сжимая букет. Пока Джулс пробирается через ряды стульев, отец делает еще несколько шагов вместе со мной. Я оглядываю комнату, улыбаясь знакомым лицам родственников и друзей, которые присоединились к нам сегодня. А потом я больше не могу сдерживаться. Я поддаюсь самому большому искушению в своей жизни и позволяю себе взглянуть на Риза.

Я моментально вижу его реакцию на меня. И хотя я знаю, что церемонию снимают на видео, мне не понадобится помощь, чтобы вспомнить выражение его лица прямо сейчас. Знаю, без сомнения, что никогда не забуду этот момент и смесь эмоций в его глазах.

Мой папа поворачивается ко мне.

— Ты уверена, что я не могу проводить тебя к алтарю, милая? Это моя единственная работа на сегодня.

Я улыбаюсь и снова смотрю на Риза, потому что мне физически больно не смотреть на него в этот момент.

— Ага, — отвечаю я, отпуская его руку. — Он придет за мной.

Папа идет по проходу один, получая приглушенную реакцию от гостей. Никто не знает, почему я осталась стоять здесь одна. Никто, кроме Риза. И когда папа садится рядом с мамой, Риз начинает свой путь ко мне.

На самом деле, это больше похоже на спринтерский бег.

Я слышу знакомый смех наших друзей из передней части комнаты, когда Риз в рекордное время добирается до меня. Он обхватывает мое лицо руками и опускает свой лоб, касаясь им моего.

— Спасибо, что пришел за мной, — я шепчу только для него.

— Я всегда приду за тобой, ты же знаешь, — он отстраняется и осматривает мое тело. — Ты никогда прежде не выглядела настолько потрясающе красивой, и ты умеешь меня удивить, Дилан. Это платье…

— Подожди, пока увидишь что под ним, — своим поддразниванием я добиваюсь именно такой реакции, которую и ожидала. Меня быстро тянут по проходу к алтарю, почти с той же скоростью, с которой Риз добрался до меня несколько минут назад. Зал наполняется всеобщим смехом, когда они наблюдают за моим взволнованным женихом. Как только мы оказываемся у алтаря, я протягиваю свой букет Джулс, которая, кажется, не может перестать хихикать. Риз ставит меня напротив себя, держа руками за плечи, прежде чем отпускает.

Он смотрит на священника снизу вверх.

— Поторопитесь.

Большая часть церемонии проходит без каких-либо сбоев. Когда приходит время для обмена нашими клятвами, я поворачиваюсь к Джулс и беру у нее пару салфеток. Если вчерашний вечер был хоть каким-то намеком на то, как я собираюсь отреагировать на них, а еще, учитывая тот факт, что Риз никогда не выглядел более сексуально, чем сейчас, мне они понадобятся.

Я говорю первая, стараясь делать это как можно спокойнее, повторяя слова за священником. Мне удается пролить всего пару слез, но я быстро вытираю их, не допуская того, чтобы пострадал мой макияж. Риз не сводит с меня глаз все это время, даря самую сладкую улыбку, которую я когда-либо видела, когда обещаю любить его вечно.

А затем я готовлюсь к его клятве.

Священник не просит его ничего повторять. На самом деле, он вообще ничего не говорит после того, как я заканчиваю. Я смотрю на него, затем на Риза с как я предполагаю, моим самым озадаченным выражением лица. Риз лезет во внутренний карман пиджака и достает знакомую коричневую карточку, на которой он всегда присылал мне записки.

Я сжимаю салфетки в руке, и мое дыхание застревает в горле.

Он делает шаг ко мне, протягивая мне карточку.

— Неужели ты, действительно, думала, что я когда-нибудь буду использовать какие-то чужие слова по отношению к тебе?

— О, Боже мой, — задыхается Джулс у меня за спиной.

Также я слышу раздраженное бормотание Джои, но не могу на него ответить. Я должна полностью сосредоточиться на том, чтобы забрать у него карточку. Это очень трудная задача. Мои руки трясутся так сильно, что я не уверена, что смогу остановить это, чтобы прочитать, что там написано. Я собираюсь развернуть карточку, когда Риз накрывает мои руки своими.

— Нет, любимая. Она для того, чтобы ты никогда не забыла слова, которые я собираюсь сказать. Сейчас просто слушай.

Я прижимаю карточку к груди, удерживая ее там, когда Риз едва оставляет сантиметр пространства между нами.

— Дилан, до сегодняшнего момента, день, когда ты упала мне на колени, день, когда ты вернулась ко мне, день, когда я понял, что собираюсь жениться на тебе — те дни были лучшими в моей жизни. Я обещаю всегда смотреть на тебя именно так. Отдавать тебе каждую частичку себя и лелеять каждое мгновение, проведенное с тобой. Потому что ты всегда была моей, с того самого момента, когда я впервые увидел тебя в этой комнате. И я проведу остаток жизни, принадлежа тебе, — он смотрит вниз, на мгновение, прерывая наш контакт, когда я вытираю слезы под глазами. — У меня такое ощущение, что я ждал этого дня целую вечность. До сих пор не могу поверить в то, что я тот счастливчик, за которого ты выходишь замуж, — наконец, Риз поднимает глаза, и я вижу в них слезы. — Я хочу тебя во всех отношениях, Дилан. Я хочу женщину, которая упала мне на колени и ту, которая ударила меня по лицу больше раз, чем я могу вспомнить.

Я смеюсь сквозь слезы, слыша вокруг всеобщий смех.

Риз изгибает губы в улыбке.

— Мне нужна женщина, которая каждую пятницу устраивает танцевальную минутку в своей пекарне. И та, что позволяет мне наблюдать за ней с другого конца комнаты, притворяясь, что не знает, что я это делаю, — он заправляет пальцами мне волосы за ухо и мое горло внезапно становится слишком сухим — я не могу сглотнуть, когда он обхватывает двумя руками мое лицо. — Я хочу женщину, которая защищала свое сердце, когда это было необходимо. Ту, что отдала мне его тогда, когда была готова. И ту, которая сейчас дарит мне лучший день в моей жизни.

Сейчас я уже не могу контролировать себя, уверена, как и любая другая женщина в этой комнате. Даже Джои рыдает позади меня, когда я протягиваю руку и вытираю слезинку, что скатилась по щеке Риза.

— Я обещаю всегда любить тебя. Посылать тебе посылки, когда захочу или решу, что тебе она необходима. Даже если это будет каждый день. Обещаю держать тебя за руку и волосы, когда у тебя будет похмелье. И позволять тебе заботиться обо мне, когда я буду в своем самом худшем состоянии. Я обещаю отдать тебе каждый день своей жизни. Всегда защищать тебя, даже если в процессе этого придется сломать руку.

Мои глаза расширяются.

— Что?

Он слегка улыбается мне.

— Да, я… она может быть сломана.

— О, Боже мой, — я хватаю его за руку и вытягиваю ее перед собой. Я едва успеваю взглянуть на нее, как Риз отдергивает ее и снова кладет руку мне на бедро. — Я еще не закончила.

— Как и я, — он притягиваем меня вплотную к себе, полностью обвивая меня своими руками. — Я обещаю смеяться вместе с тобой и утешать тебя. Любить тебя, когда жизнь легка и трудна. И быть тем мужчиной, которого ты заслуживаешь, — он вздыхает и расплывается в улыбке. — Хорошо. Теперь я закончил.

— Это была самая лучшая записка, которую ты мне когда-либо писал, — я инстинктивно приподнимаю голову, чтобы поцеловать его, но останавливаюсь, когда священник прочищает горло. Мы с Ризом оба поворачиваем головы к нему.

— Еще не время, ребята. Еще нужно обменяться кольцами.

— О! Кольца! — я оборачиваюсь и протягиваю Джулс карточку, обменивая ее на кольца. Обернувшись, я смотрю на священника. — Хорошо, начинайте говорить. Мне нужно поцеловать его.

Наши друзья и родственники дружно смеются, прежде чем священник велит нам обменяться кольцами. Я изучаю то, как платиновый ободок выделяется на коже Риза.

Мой мужчина выглядит хорошо с обручальным кольцом.

И вот, наконец, после того, что ощущается вечностью, мы добираемся до самой лучшей части.

— А теперь, властью, данной мне штатом Иллионойс, я объявляю вас мужем и женой, — священник смотрит на Риза, и я делаю то же самое, подпрыгивая на ногах. Я так готова к этому гребаному поцелую, что могу лопнуть прежде, чем получу его. — Теперь ты можешь, наконец, поцеловать свою невесту.

— Самое время, — рычит Риз, прежде чем прижаться своими губами к моим. Этот поцелуй стирает мои воспоминания обо всем, кроме него, оставляя меня задыхающейся, когда он обхватывает руками мое лицо. Я слышу, как все вокруг хлопают и аплодируют, но Риз не отстраняется. Нет, пока не будет готов это сделать. — Ты моя, миссис Кэрролл, — говорит он мне в губы, наконец-то заканчивая поцелуй.

— Всегда была твоей, — отвечаю я.

Мы идем по проходу, рука об руку, а все вокруг продолжают хлопать в ладоши. Как только мы оказываемся в дверном проеме, Риз ведет меня в комнату, где новобрачные должны ждать, пока не объявят, что пора подняться наверх. Он открывает дверь и, закрыв, сразу же прижимает меня к стене, своим ртом накрывая мой.

— Риз, — его имя звучит как мольба. Чтобы он остановился, потому что свита молодоженов будет здесь с минуты на минуту. Чтобы он продолжил, потому что я умираю от желания быть со своим мужем таким образом.

— Мне нужно снять с тебя это платье, — Риз целует мою шею, нежно покусывая кожу. Руками он блуждает по моему телу, как будто не прикасался ко мне уже много лет. В его прикосновениях есть какая-то срочность, стремление прикоснуться к каждой частичке меня. Он хватает меня за талию и разворачивает лицом к стене. — Как, черт возьми, мне снять его?