Подъезжаю к дому и выхожу, горя желанием осмотреть окрестности, когда слышу, как открывается входная дверь. Мой взгляд скользит по широкой фигуре Сэма, когда он поворачивается, чтобы запереть засов. Я медленно сглатываю, беззастенчиво сосредоточившись на его заднице. Она всегда была такой... округлой? Не помню, чтобы я когда-нибудь замечала это раньше. Может, потому, что теперь на нем другие штаны? Судя по лейблу, это какие-то особые штаны для горных походов, и они тесные! Его задница похожа на два футбольных мяча, засунутых под одеяло. Я искренне надеюсь, что в их составе есть стрейч, иначе сегодня он точно не залезет ни по какому зернохранилищу.

Он поворачивается и, опустив глаза, застегивает молнию на черном зимнем пальто. Начинает спускаться по лестнице, и, наконец, поднимает глаза и останавливается на последней ступеньке.

— Что на тебе надето? — спрашивает он, с обвиняющим видом оглядывая меня.

Я хмурю брови, кутаясь в красное шерстяное пальто.

— Одежда. Что на тебе надето, Мистер обтягивающие штанишки? — последнюю часть я бормочу себе под нос.

— Зимнее альпинистское снаряжение, потому что сейчас январь и достаточно холодно, чтобы отморозить яйца. Где вещи, что ты купила у Марва? — Он выглядит чертовски сердитым!

— У меня в багажнике, — отвечаю я. Подойдя к задней части машины, открываю багажник и достаю пресловутый красно-белый комбинезон. — Я не могла выйти из дома в таком виде, Майлс мог проснуться раньше, чем я уйду. Я думала, что смогу переодеться здесь.

Сэм тяжело вздыхает и поворачивается, чтобы подняться на крыльцо.

— Значит, отступать ты не собираешься? — говорит он с большим разочарованием, перебирая ключи.

Прижав к груди комбинезон и ботинки, я поднимаюсь по ступенькам.

— Я не отказалась от подледной рыбалки, не собираюсь отказываться и от этого. Мне не терпится сделать сегодня парочку селфи в действии. Стерлинг с катушек слетит, когда я пошлю ему фотографии с обледенелого зернохранилища!

Он ворчит себе под нос, наконец, находит нужный ключ, и толкает дверь. Когда я собираюсь войти внутрь, он встает на моем пути.

— Погоди, ты только что назвала меня Мистер обтягивающие штанишки?

Я прикусываю губу, и густой румянец заливает мне шею.

— Возможно.

Он приподнимает брови, и снова застенчиво улыбается, безуспешно пытаясь спрятать улыбку.

— Искорка, ты что, разглядывала мой зад?

— Нет, — слишком агрессивно рявкаю я. — Просто наблюдала за тобой и не могла не заметить, что ты купил себе брюки на размер меньше.

— Это профессиональные альпинистские штаны, — заявляет он, наклоняясь ближе ко мне. — Они должны плотно прилегать к телу, чтобы не цепляться за острые края.

Я пренебрежительно пожимаю плечами.

— Я это знала.

Он усмехается себе под нос и отступает на шаг, давая мне войти, а я, проходя мимо, изо всех сил стараюсь не обращать внимания на его мужской аромат. Войдя в прихожую, удивляюсь тому, как по-взрослому выглядит хижина Сэма. У рыжего мускулистого холостяка я ожидала увидеть мешанину разномастной мебели, старый диван из колледжа и, возможно, складной стол и стулья.

Но у Сэма не только мужские джинсы, у него также и мужской дом. Прихожая ведет в гостиную с черным секционным диваном и уютным кожаным креслом. У дальней правой стены находится камин из натурального камня, в котором все еще горят угли. Слева — столовая с длинным деревенским столом и оригинальными стульями с ножками из профильных труб, которые делают сильное заявление. Сразу за обеденной зоной вижу часть кухни. Там стоит мебель из белого дерева, а посередине небольшой кухонный островок. Хижина очаровательна.

Сэм марширует по светлому сосновому полу, направляя меня прямо в коридор. Я внимательно слежу за ним, когда он показывает налево.

— Ванная комната там, справа. — Он оборачивается, явно не ожидая, что я буду стоять так близко, наши тела соприкасаются, напоминая мне о моменте в баре прошлым вечером, и проклятом поцелуе в прошлые выходные.

— Извини, — бормочу я, отступая назад и не обращая внимания на бешено колотящееся сердце.

Сэм делает то же самое, нахмурив брови, будто глубоко задумался.

Не говоря ни слова, он возвращается тем же путем, каким пришел, и исчезает в передней части дома.

Я закрываю дверь ванной и прижимаюсь к ней спиной, выдыхая воздух, застрявший в легких, и прохожу в симпатичную ванную комнату Сэма. В одном из углов на возвышении установлена ванна, из которой открывается панорамный вид на горы. Очевидно, проживая в дикой местности, вам нет нужды беспокоиться о занавесках.

Раздвижная дверь за туалетным столиком возбуждает мое любопытство. Я кладу вещи на столешницу и подхожу, чтобы ее открыть. С другой стороны — большая спальня. Смотрю вниз и на полу в изножье кровати вижу коричневые ботинки Сэма с прошлого вечера и понимаю, что это не просто спальня, а спальня Сэма.

Делаю шаг внутрь и рассматриваю огромную кровать у стены. Она с большим изголовьем из состаренного дерева и темно-серым покрывалом с разбросанными сверху пуховыми белыми подушками. Он даже нашел время и на это, хотя выглядит несколько небрежно. От естественного света, льющегося из больших, расположенных в углу комнаты, окон, вы чувствуете, что спите прямо в горах. И, клянусь, если я глубоко вдохну, то почувствую слабый запах кожи и мыла «Весна в Ирландии». Точно такой же запах, как у Сэма.

Я подхожу к длинному комоду у противоположной стены и вижу старую фотографию в рамке. На ней изображены мужчина, женщина, три девочки и маленький мальчик, которому на вид лет двенадцать. Мальчик и мужчина держат длинную доску, на которой рядком висят рыбы. Протягиваю руку, чтобы потрогать старую рыболовную приманку, которая лежит на комоде рядом с рамкой. У меня мелькает подозрение, что это личное, и я перехожу черту, поэтому быстро возвращаюсь на цыпочках в ванную и закрываю дверь.

Стараясь забыть о том, что видела, спешно переодеваюсь в зимнее снаряжение, которое стоило мне больше, чем учебники за последний семестр в Университете Юты. К счастью, на этот раз я не забыла одеть под него одежду. Затем хватаю шерстяное пальто и «Сорели» и выхожу из ванной, отправляясь на поиски Сэма.

Он сидит в большом кожаном кресле, откинув голову и закрыв глаза. Его грудь поднимается и опускается в глубоком и размеренном ритме.

— Ты что, серьезно спишь? — выпаливаю я, нисколько не беспокоясь о том, чтобы вежливо его разбудить. Мы по несколько часов сидели вместе в крошечной палатке, так что, думаю, манеры теперь необязательны.

Уголки его губ приподнимаются, но глаза остаются закрытыми.

— Возможно.

— Я думала, что оделась очень быстро, — отвечаю я, вытаскивая из кармана перчатки.

Он смотрит на меня одним глазом.

— Быстрее, чем в прошлый раз, это уж точно.

Я закатываю глаза, он садится и трет лицо руками.

— Ты страдаешь от похмелья? — спрашиваю я, задумчиво глядя на него.

Он смотрит мне в глаза.

— Похмельем страдают мальчишки. Мужчины его переживают.

Я улыбаюсь в ответ и смотрю, как он встает, теперь я не на каблуках, и он снова возвышается надо мной. Он ловит мой взгляд, когда я осматриваюсь в гостиной.

— Мне нравится твой дом.

Он кивает, и на его лице появляется гордость.

— Он у меня уже несколько лет.

— У тебя много земли?

— Почти пять акров. Дом бревенчатый, но у меня есть место под большой сарай, где хранятся все мои игрушки.

— Какие игрушки? — спрашиваю я и съеживаюсь, представляя себе нечто порочное.

— Квадроцикл, снегоход, мотоцикл и пикап.

— Так и знала, что у тебя есть пикап.

Он приподнимает брови.

— Знала?

Я глубоко вздыхаю.

— Ты такой же, как и брат. Не могу поверить, что не догадалась об этом раньше.

Сэм смеется.

— Ну, ты совсем не похожа на своего брата, так что, думаю, получу поблажку за то, что при встрече не понял, кто ты.

— Что это значит? — спрашиваю я, повышая голос, словно защищаясь. Если он не думает, что я похожа на своего брата, то на кого же он думает, я похожа? — Ты тоже назовешь меня примитивной?

— Черта с два, — быстро отвечает Сэм, серьезно нахмурив брови. — Мэгги, ты похожа на головоломку из миллиона кусочков. Думаю, мне понадобятся годы, чтобы тебя понять.

Я улыбаюсь этой очень особой характеристике, в груди растекается тепло, чего я не чувствовала уже долгое время. Чтобы замять полный сексуального напряжения момент, быстро бью Сэма в плечо.

— Главное, чтобы мы все сняли на камеру для Стерлинга!

Лицо Сэма вытягивается, и я мельком замечаю обиженное выражение, когда он касается того места, куда я только что ударила.

— Только не зацикливайся так на будущем, иначе упустишь то, что происходит в настоящем, ладно?

Он поворачивается и выходит за дверь, оставив меня в недоумении от его прощальных слов.


ГЛАВА 8.

Рыбачь или сматывай удочки

Сэм