Она довольствовалась полуфабрикатами. Очень мало времени проводила на кухне, предпочитая перекусывать у ноутбука, пока готовила рабочий материал.

Плов у Ковалева получился просто божественно вкусным: рассыпчатый, но в тоже время не сухой, ароматный и нежный. Закрывая глаза от удовольствия, Саша с готовностью признавала — у Макса талант к кулинарии.

Она всегда считала себя достаточно самодостаточной личностью. Ковалева же, напротив, ограниченным человеком, полагая, что одна его извилина работает на поле, другая в койке. Но сегодня, наблюдая за ним, она почувствовала себя беспомощным ребенком возле опытного мастера.

К тому же в любом амплуа этот засранец умудрялся выглядеть как Бог, которому хочется внимать и, самое странное, подражать!

— Саша, а ты в Карпатах когда-нибудь была? — вдруг спросил Макс, протирая полотенцем вымытую Сашкой тарелку.

Она на секунду вскинула голову.

— Нет.

— Думаю, тебе там понравится. Красивая природа, чистый воздух… и все такое.

Саша невольно улыбнулась.

— Что-то в твоем голосе не слышно восторга. Тебе-то там нравится?

В голове Макса мелькнули обрывочные воспоминания почти двадцатилетней давности. Маленькая карпатская деревушка, сеновал и первый секс.

— Да я давно там был… — замялся он. — Еще в школе учился, когда мы с дедом туда ездили.

Саша вымыла руки и закрыла кран.

— Как у тебя дела в клубе? — спросила она, облокотившись о столешницу.

— Нормально все. Палич, конечно, за вчерашнее, — жестом показывает на свои ссадины, — по голове не погладит.

— А из-за чего драка была?

Максим сунул руки в карманы джинсов и отвел глаза.

— Долго рассказывать.

— Так ты вроде никуда не спешишь.

— Не хочу я об этом говорить, — прямо сказал он. — Было за что.

После обеда Максим все же уговорил Сашу съездить посмотреть на щенка.

— Какой ты хорошенький, — мурлычет Сашка и ласково гладит щенка. — Мальчик мой, — щенок прыгает на ее колени, отчего Сашка заливается смехом.

— Ну что, дружок, как тебе здесь живется?

Макс как зачарованый наблюдает за Сашкой. Он даже не догадывался, что она может быть такой ласковой. Столько нежности звучит в ее голосе.

Щенок потерся о ее руки и звонко залаял.

— Ты мой копуша, — снова смеется она.

— Ну, как назовем его? — спрашивает Макс, присев рядом с ними.

Саша вскинула голову к нему.

— Я думала, ты уже назвал его.

— Нет. Я думаю, это должна сделать ты. В конце концов, он к тебе на поляне приставал, — говорит Макс, вытянув руку и погладив собаку.

Сашка с восторгом посмотрела на щенка и, немного зардевшись, сказала:

— Тогда я назову его Вениамин. Веник.

Макс удивился странному для пса имени, но ничего не сказал.

После этого случая Сашка зачастила к ним. Приезжала сама после работы и привозила каждый раз для Веника подарки: то новый корм, то именной ошейник, то супертеплую подстилку в корзину. Максу было приятно, возвращаясь с тренировок домой, заставать радостную Сашу у себя дома. Сразу пропадала усталость и рот растягивался в довольной улыбке. Ему нравилось просто смотреть на нее. При щенке она никогда не говорила ему грубости, всегда сдерживаясь, даже если была чем-то недовольна. Как ни удивительно, но щенок сблизил их. Они вместе делили заботу над ним, забывая о своих проблемах.

Несколько раз Саша с Максимом вместе купали Веника. Сашка надевала его длинную футболку, так как после этой процедуры они выходили мокрые. Но все трое довольные.

Атмосфера в доме немного накалялась при упоминании о поездке на свадьбу. Сашка всеми фибрами своей души не желала туда ехать, но была бессильна отказаться, так как Ковалев нагло напомнил, что она сама лично дала слово Лиде. Знал ведь, на что давить.

Глава 13

Александра опустила стекло машины еще ниже и подставила лицо прохладному потоку воздуха. Она невольно улыбнулась и, потянувшись к магнитофону, сделала звук громче. В салоне раздалась легкая инструментальная трель местами переходящая в более сильные тона. Снова уставившись в мелькающую обочину дороги, она рассматривала все, что встречалось им на пути. Максим молчал, словно что-то обдумывал в своей голове и, Саша почти расслабилась, представляя, что она в салоне одна.

Дело в том, что Александра очень любила путешествовать и именно на машине. Дорога увлекала ее, заряжая энергией и позитивом. Ей было все равно, когда и куда ехать. Пускай идет дождь, снег, град — она все равно наслаждается дорогой. Порой достаточно просто слушать тихий шум мотора, даже не включая приемник. Наблюдать, как меняется дорожная разметка и знать, что впереди еще много километров небывалого кайфа.

Первое, что она сделала, когда купила свою машину — это отправилась на выходные в Одессу. Она не останавливалась ни в одной гостинице, не купалась в море. Она просто два дня была в дороге. Туда и обратно. Останавливалась только, чтобы перекусить и вздремнуть.

Конечно, сейчас ее немного расстраивало то, что она не за рулем. Но все равно она наслаждалась дорогой.

Может быть, эта странная одержимость объяснялась тем, что до своего совершеннолетия она никуда не выезжала из Киева, а теперь рвалась в путь при первой же возможности. Дорога дарила ей свободу. Ощущение того, что ты жив! Это заставляло встряхнуться!

В Карпатах Саша еще ни разу не была. Поэтому перед поездкой в Интернете долго изучала информацию про поездку туда: вычисляла километраж, просчитывала места, которые они будут проезжать и просто смотрела картинки той местности. По ее расчетам на место они должны были приехать только к вечеру. Макс говорил, что нужно поторопиться, так как сегодня должны были состояться отдельные вечеринки жениха и невесты. Впрочем, Саше на это было откровенно наплевать. О чем собственно она может говорить с толпой жеманных девиц? Это будет скучно, нелепо и немало ее разозлит.

Они ехали уже два часа, когда Макс предложил остановиться возле придорожного кафе. Саша нехотя согласилась. Особого голода она еще не ощущала, и терять время, отираясь по местным забегаловкам, не хотелось.

Кафе было очень простеньким. Это было серое одноэтажное здание, возле которого стояло две большие фуры, оповещая, что здесь обедают дальнобойщики. Впрочем, возле фур припарковалась еще одна легковая машина.

Они вошли в кафе, и взгляды немногочисленных посетителей моментально остановились на них.

Двое грузных мужчин в замусоленной одежде с интересом шарили глазами по фигуре Сашки. Потрепанная девица же удостоила чести Ковалева, откровенно исследуя его тело и посылая примитивные знаки внимания. Она выглядела такой потасканной, что Максу стало противно.

— Это омерзительно, — прошипела Сашка, хватая его за руку, в попытке держатся ближе. — Давай сейчас же покинем это…. — она растерялась, подбирая уместные эпитеты, — … заведение.

— Что ты предлагаешь? Или у тебя есть с собой Ролтон [2]?

Саша смутилась, и он улыбнулся.

— Ладно-ладно, я пошутил. Честно говоря, я сам только сейчас понял, что ни смотря на всю мою снисходительность к подобным заведениям, я не смогу здесь есть, — сказал он, увидев официантку, которая, сильно наклоняясь, протирала стол.

Саша по-своему истолковала его взгляд и зло зашипела:

— Тогда может мы покинем эту забегаловку или ты намерен и дальше продолжать пялится на задницу официантки?

Макс хохотнул, привлекая внимание и без того наблюдающих за ними посетителей.

— Не кипятись, дорогая. Твоя задница мне нравится гораздо больше.

Сашка метнула в него яростный взгляд и вылетела из кафе. К ее удивлению Макс за ней не последовал, и она вынуждена была топтаться возле машины, проклиная его, на чем свет стоит.

Она распалялась все больше и больше, пиная ногой гравий, и мысленно представляя, что сделает с этим кобелем.

Когда Макс наконец-то вышел, Саша уже просто кипела от злости.

— Ты так долго задирал ее немногочисленные юбки? Теряешь хватку, дорогой! — ехидно шипела Сашка.

Макс лишь вскинул и причудливо изогнул левую бровь.

— Если тебя это так сильно волнует, дорогая, то та официантка меня совсем не интересует, — передразнил он.

Саша вспыхнула, жалея о своей несдержанности. Захотелось размазать его самодовольную улыбку у него же по лицу.

Но внимание ее переключили сверкнувшие на солнце ключи, которые Макс держал в руке.

— Я поведу, — бросила Сашка и, не дождавшись его согласия, выхватила у него ключи.

Ковалев хотел было запротестовать, так как еще ни одна девушка не сидела за рулем его машины. Но потом подумал об обоюдном доверии, про которое он не раз Сашке говорил и скрепя сердце решил, что ничего ужасного от этого не случится. Но на кроссовер он смотрел так, будто прощается с лучшим другом.

Сашу умилило это выражение лица, и она не сдержавшись, засмеялась.

Видимо, его задело подобное легкомыслие со стороны Сашки, и он заставил себя улыбнуться Сашке в ответ.

— Если ты хотела лишний раз заявить о своей эмансипации, дорогая, можно было крикнут, что ты будешь сверху. Это поразило бы меня куда больше. Поверь.

Саша фыркнула и, сняв сигнализацию, села в машину. Ее подмывало оставить его у этого убогого кабака, но она все же подождала, пока он обошел машину и сел на непривычное для него пассажирское сидение. Только теперь Саша заметила, что он в руках держит пакет.

— Я купил нам поесть, — пояснил он, открывая его.

Саша скривилась от отвращения.

— Не переживай — они это не готовили, — Макс вынул из пакета ветчину в вакуумной упаковке, буханку хлеба и кефир. — Это лучшее, что я мог достать.

Саша плавно тронулась с места, но постепенно набирала скорость, вдавливая педаль газа и переключая рычаг с одной передачи на другую. Пока не остановилась на пятой. Глупо, но ее охватило непонятное возбуждение, от мысли, что она сидит на его месте и сжимает руль, который до этого касались только руки Ковалева.