— Значит, не нравлюсь? — пальцы с силой сдавили ее шею, заставляя запрокинуть голову. — Прости, милая, я больше не куплюсь на твое вранье.

Мин Ен склонился ниже, и Су Нан с ужасом поняла, что у нее нет сил сопротивляться. Губы парня накрыли ее, сминая с силой, болью мстя за вранье. Она стояла, задыхаясь от восторга, плавясь в его объятиях, ощущая, как в сладком тумане растворяются тревоги, отходя на задний план. Ее кусочек счастья. Обхватила парня за плечи, прижалась, и Мин Ен усилил напор, заставляя ее застонать от нахлынувших эмоций.

Скрипнули тормоза, хлопнула дверца. Им было все равно.

— Отойди от нее! — проорал Дохляк, а в следующий момент Мин Ен отлетел от Су Нан, отброшенный в сторону сильным ударом.

Мин Ен устоял. Пока Су Нан выравнивала дыхания, продираясь сквозь радужные пузырьки совершенно нового для нее состояния — будто пьяная и в то же время совершенно трезвая, он, поморщившись, потер плечо и скинул пиджак прямо на мостовую.

— Давай, красавчик, — обрадовался Дохляк, вставая в стойку, — посмотрим, на что годишься.

Мин Ен не ответил, скользящим движением рванулся вперед и коротко, без замаха ударил Дохляка в солнечное сплетение. Тот встретил его блоком, и тут же ударил сам, но сноб шагнул в сторону, и удар Дохляка достиг пустоты. Парень рыкнул от досады, дернулся, но застыл на месте, удерживаемый за шиворот сильной женской рукой.

— Прекратили, оба! — рявкнула Су Нан, и хотя держала только Дохляка, сноб тоже замер. Окинул злым, многообещающим взглядом водителя, подобрал пиджак, бросил:

— Еще договорим, — и ушел по направлению к школе.

— Пусти, — дернулся Дохляк, — пусти, я этому… Я ему сейчас…

Но Су Нан перехватила его за ладонь, беря кисть на болевой, и парень взвыл, опускаясь на колено.

— Не люблю повторять, но до тебя, похоже, медленно доходит. Это не простая школа. Любой из этих детишек тебя по асфальту размажет за один крошечный синяк. Так что ради себя самого, не приближайся ни к кому из них! Понял?

— Понял, — еле слышно ответил Дохляк, и Су Нан разжала пальцы.

— Но он же… — тут же вскинулся парень, вскипая бешенством, — он посмел тебя поцеловать!

Су Нан закатила глаза. А ведь еще недавно нормальным был. Дурил, конечно, пытался опекать, но в целом до него можно было достучаться. А сейчас — точно подменили. Может, его кумихо цапнул и отправил своим ядом?

— Не он меня, а я его, — отрезала девушка и направилась к стоящей у обочины машины, оставив шокированного Дохляка переваривать услышанное.

Переварил. Сел внутрь, злобно хлопнув дверцей. Автомобиль, взревев двигателем, сорвался с места. Су Нан откинуло на спинку. Она хмыкнула — пусть бесится, и попыталась обдумать ситуацию.

Итак, что в итоге. Сноб узнал правду. Не обрадовался, но и разрывать отношения не пожелал. Да и она сама… Мысль о поцелуе обожгла память. Тоже хороша. Вместо того, чтобы оттолкнуть, допустила, чтобы узнал правду. После ее страстного ответа, сноб не поверит, что не нравится Су Нан и полезет выяснять правду о причинах обмана. То, чего она так боялась…

Су Нан прикрыла глаза, побилась слегка головой о дверцу. Что делать? И ведь выпускной класс. Должен голову не отрывать от учебников, готовясь к экзамену, но этот… на все находит время. Входит в десятку лучших учеников, еще и личную жизнь успевает устраивать.

Попросить господин Сона подменить результаты его промежуточных тестов? Пусть понервничает. Нет, так просто сноба не отвлечь.

— Не понимаю, — спросил Дохляк у зеркала заднего вида, — ты же ужинала с другим, почему целуешься с этим?

Тот же вопрос волновал и деда. Ее личная жизнь стала номером один в новостях?

— Не твое дело, — отрезала Су Нан, но промелькнувшая мысль — глупая, однако в чем-то привлекательная, заставила ее передумать. Если их отношения со снобом больше не секрет для семьи, так не стоит ли открыться еще больше? Пусть знают, что сноб может в любой момент вмешаться, пусть будут готовы к этому и понимают, что трогать его нельзя. А подстраховать и господин Сон со своими подручными может. Не дурак, осознает, что сделает с ним семья Ли, если хоть волос упадет с головы наследника.

Нет, опасно. Прикусила губу. Или рискнуть? Другого шанса выманить Свами может и не представиться. А снобом ее все равно будут шантажировать.

— Я люблю его, — сказала, и визг тормозов стал ей ответом. Сзади недовольно засигналили.

— Что? — повернул к ней побелевшее лицо Дохляк.

— Ты слышал, — проговорила, смотря перед собой в одну точку. Что там было в дорамах? Что говорила героиня, признаваясь в своих чувствах?

— Знаешь, как это бывает. Раз — и твое сердце трепещет при одной только мысли о нем.

Дохляк скривился так, словно его вот-вот вывернет.

— Мне все равно.

Машина рывком двинулась с места, и вовремя, а то гудящая сзади машина — точно американец за рулем — уже захлебывалась в истерике.

— Я думаю признаться, — поведала Су Нан, искренне надеясь, что неадекватность Дохляка позволит ему поверить в этот бред, — ведь нехорошо получается. Он любит не настоящую меня, а Су Нан.

С водительского места донесся зубовный скрежет.

— Ты сошла с ума!

Конечно, она сошла с ума. Когда согласилась последовать за четверкой, когда готовила им ужин, когда поехала в ресторан. Просто сейчас ее сумасшествие стало очевидным для окружающих.

— Ты не понимаешь, он поиграет и бросит. А стоит ему узнать правду…

Дохляк был прав и одновременно глубоко ошибался.

— Я хочу, чтобы он узнал правду.

Парень выругался на гонконгском наречие, и Су Нан посочувствовала — нервам Дохляка предстояло серьезное испытание, но чем раньше он поверит в ее упрямство, тем лучше.

— Не хочу мучиться сомнениями — кого он любит на самом деле: меня или Су Нан.

Ревновать к покойнице? Глупее не придумаешь.

— Пусть сделает выбор.

— Ты — дура! — выдохнул Дохляк. — Он же… настучит в полицию. Тебя посадят в тюрьму за обман. Ты точно этого хочешь?

— Мне все равно. Пусть дура, пусть посадят, ради любви к нему я готова пожертвовать всем.

Железный аргумент, о который разбиваются все доводы. Дохляк, похоже, это тоже понял, а потому перестал взывать к здравому смыслу.

И Су Нан взмолилась: — «Предки, пусть не оставит все в себе. Пусть доложит куратору, а тот отправит информацию в семью. На нее не станут давить напрямую — слишком высоки ставки. Попробуют уговорить, а кто лучше всех знает свою подопечную, как не Свами?»

Весь вечер Дохляк тенью склонялся по дому, даже дед обеспокоенно спросил, не заболел ли он, когда столкнулся с ним в коридоре. А утром выяснилось, что план не сработал.

— Я не верю тебе, — мрачно заявил парень, скрывая за очками темные от недосыпа круги, — докажи, что вы встречаетесь.

Су Нан сильно захотелось взять что-нибудь тяжелое и приложить придурка по голове. Кто он такой, чтобы ему что-то доказывать? Как вообще посмел подойти с таким предложением?

— Ты в своем уме?

— Я-то в своем, а ты? Не понимаю, чего добиваешься! Хочешь, чтобы дед сделал наследницей? Или боишься, что выгонит и потому торопишься связаться с богачом? Только не забыла, кто дал тебе этот шанс? Кто заботился о тебе все эти годы? Собираешься предать ради каких-то чувств?

Предать того, кто предал ее? Нет, не так. Она собирается исправить собственные ошибки, и учитель здесь не при чем, он станет лишь ценой ее исправления. Сноб, вот кто на самом деле виноват в принятом решении. Пророс так глубоко в сердце — не выкинешь. Стал совестью, самым жутким кошмаром. В его глазах она теперь искала и боялась найти осуждение. Ради него хотела стать совершенно другим человеком.

Дохляк не знал, что операция «Наследница» уже не принадлежала семье. Ею руководили совсем другие люди. И провал Су Нан был уже записан в протоколах агентства. Для нее оставили крохотный шанс, не спастись самой, нет, спасти тех, кто стал для нее дорог. Не допустить, чтобы дружба с ней стала крахом их репутации. Убрать маму с братом из-под удара. Ради них это все и только ради них.

Дохляк не говорил, орал, и пусть на парковке перед домом было пусто, но кто-то лишний мог услышать, и Су Нан, не став тратить время на спор, села в машину.

Злой, как тысяча демонов, Дохляк занял водительское место. Хлопнул дверцей.

— Хочешь доказательства — получишь.

С переднего сидения донеслось глубокомысленное хмыканье. Ее точно провоцировали, но нельзя, не испачкавшись, вытащить свинью из грязи. Придется постараться, если она хочет выманить Свами в Сеул.

— То есть сначала ты настаиваешь на отмене ужина с семьей Ли, а теперь просишь достать информацию о местонахождении господина Ли Мин Ена этим вечером? Я правильно тебя понял? — после паузы уточнил мобильник голосом господина Сона.

Записку с номером Сон Бьенг Хана она нашла в куртке сразу после их встречи. Тем же вечером выучила наизусть, после спустив клочки бумаги в туалет. Правда тогда еще не подозревала, что придется воспользоваться этой ниточкой уже в пятницу.

Слава предкам, попросить мобильник у одноклассников больше не было проблемой. После того, как в классе распространились слухи о подставе с поцелуем — в последней версии, которую случайно подслушала Су Нан, с ее семьи требовали миллион за снимок, — к ней стали относится гораздо терпимее.

— Да, вы все правильно поняли, — подтвердила Су Нан, чувствуя себя героиней мимишной истории. Сначала отшила парня, теперь сама за ним бегает. Никакой гордости.

— Надеюсь, ты знаешь, что делаешь, — искреннее пожелал себе господин Сон, — придется пойти на некоторые нарушения. С меня информация, остальное за тобой. Помни о нашей договоренности.

— У меня будет еще одна просьба, — не дала ему закончить разговор Су Нан. Был шанс, что господин Сон пошлет ее куда-нибудь, но мужчина выслушал, коротко ответил: