— У тебя отлично получается.

Чан Ук переместил руку выше, пальцы легли на обнаженную кожу спины. Сунан вздрогнула, дыхание сбилось, и она с запоздалым прозрением догадалась, зачем именно у платья такой покрой. И ведь некого винить — сама выбрала.

Она сместила пальцы по ладони парни, находя болезненную точку и надавливая на сустав.

— Понял, не дурак.

Рука вернулась на талию.

— Пальцы только не ломай, хорошо?

Сунан фыркнула, а потом рассмеялась. С этим парнем было легко и спокойно, точно они вместе прошли те кошмарные пятьдесят километров по джунглям и ни разу не подвели друг друга.

— Мы не будем больше говорить о контракте, останься.

Четвертый коктейль «Текила Санрайз» ей понравился больше всех. В голове уже шумело, ноги стали непослушными, но она знала — если потребуется — легко убьет всех четверых.

— Не боитесь подпускать так близко? А если в моем контракте появится дополнение с вашими именами?

А оно точно появится, стоит им продолжить в том же духе. Никто не станет трогать наследников физически, но попробовать подсадить на крючок шантажа или пощипать за кошелек богатую добычу — логичное желание семьи.

Не прониклись. Пожали плечами. Лишь Ши Вон нахмурился, более ясно представляя себе последствия такого заказа.

«Один вечер», — пообещала Сунан, чувствуя себя старшей сестрой четырех раздолбаев.

Глава пятая

— Ты на самом деле думаешь, что я останусь у тебя в доме? — Сунан пыталась говорить тихо и спокойно, но голос звенел от ярости.

— А ты настолько дура, что сядешь за руль в таком состоянии? — Мин Ен сдерживаться не привык, и его ор разносился по всему двору.

Охрана с невозмутимыми лицами ждала, когда хозяин и его гостья угомонятся и зайдут в дом, и это бесило девушку еще больше. Пожелай Мин Ен, чтобы ее упаковали и занесли в дом — мужики без вопросов бросятся исполнять приказ хозяина.

Лимузин отбыл пару минут назад — развести трех друзей по домам. Будь Сунан умнее, ее бы насторожило хитрое выражение лица Чан Ука, но, прощаясь, она больше думала о том, как избавиться от новых туфель, за что и платила сейчас.

— Отдай ключ, ты обещал, — прошипела, чувствуя, как внутри все клокочет от гнева.

— Утром получишь, — сузив глаза, продолжал стоять на своем этот сын червяка и лягушки, — переночуешь в гостевой комнате. Или боишься, что стану приставать? Огорчу, ты не в моем вкусе. Ты забавна, с тобой весело, но и только. Так что живо в дом и спать.

— Хорошо, — проговорила таким тоном, что охрана разом подобралась, — спать, так, спать.

Развернулась, бросила прощальный взгляд на байк и зашагала к дому, сдерживаясь, чтобы не перейти на бег.

Она была настолько зла, что взгляд скользнул, не впечатлившись, по богатому убранству дома. Ее не тронула красота хрустальной люстры, искристым водопадом спускающаяся к центру холла, оставили безучастной ширина устланной красной ковровой дорожки лестницы, картины в золоченых рамах и белоснежные кожаные диваны.

Все, что сейчас заботило Сунан — это как сдержаться и не убить хозяина дома. Она не столь наивна, чтобы верить в его «ты не в моем вкусе». На забавных девушек не тратят денег, не возят на ужин, не покупают нарядов.

— Подожди, ненормальная! — раздалось из-за спины.

Сунан в раздумьях замерла у подножия лестницы. Может, ее разместят на первом этаже? Это было бы кстати. А потом ее взгляд приковал один из трех, спускающихся по лестнице охранников. Слева шел тот самый, что посмел прокатиться на ее демоне.

Она шагнула на первую ступеньку, двинулась навстречу охранникам. Поравнявшись с троицей, качнулась, цепляясь за мужчину. Инстинкт самосохранения у того работал хорошо, и падающую на него девушку он удержал, ухитрившись при этом самому не свалиться с лестницы.

— Что с вами? — встревоженно спросил, обнимая её за спину. За обнаженную, чертово платье, спину!

— Отойди от нее!

Рявкнули сзади, а потом Сунан оторвали от охранника, властно обняли, прижав к себе.

— С тобой все в порядке?

К демонам порядок в таком платье! Сунан тихонько выдохнула, выравнивая перехватившее дыхание. Крепче сжала добытый ключ. Чтобы она еще раз выбирала вслепую наряды! Или соглашалась на ужин!

— Коктейли, — простонала заплетающимся — и ведь практически не притворялась — языком, только алкоголь сейчас был не причем.

Мин Ен понимающе хмыкнул:

— Расслабься. Я обещал доставить тебя домой в целости и сохранности.

От его слов за километр несло самодовольством — у Сунан аж кожа зачесалась на костяшках, — но главной проблемой было то, что засранец не собирался отпускать ее из своих объятий. Сунан было плевать на зрителей — она привыкла к надзору — но мужская рука на обнаженной спине заставляла испытывать странную неловкость.

— Спасибо, мне лучше, — девушка дернулась, и ей медленно, с явной неохотой позволили отстраниться, чтобы тут же ухватить за руку.

— Идем, — продолжая излучать самодовольство, скомандовал Мин Ен и потащил за собой, точно собачонку на привязи. Сунан оставалось передвигать ноги и мечтать о том прекрасном моменте, когда она сможет объяснить придурку, насколько он не прав.

— Твоя комната, — они остановились у одной из многочисленных белоснежных дверей на третьем — Сунан скрипнула зубами — этаже. Высота — не проблема, но первый этаж сильно облегчил бы ей жизнь.

— Если что-то понадобится — дай знать прислуге.

Она кивнула не потому, что собиралась распоряжаться слугами, а потому, что ей требовалось сделать хоть что-нибудь, дабы скрыть рвущееся наружу нетерпение.

— Утром я отдам тебе рюкзак с учебниками, комбинезон и шлем, — продолжал копать себе могилу Мин Ен, добавив через паузу: — После завтрака.

Сунан сдержалась, не издав ни единого «Хм». За завтраком ее здесь не будет, а свои вещи она придумает, как получить обратно.

— Хорошо, — склонила голову из опасения, чтобы не выдать себя раньше времени. Очень уж выражение лица Мин Ена стало опасно задумчивым. Похоже, она переборщила с покладистостью и надо было срочно отвлечь его от ненужных мыслей.

— Спасибо за вечер, — Сунан снова поклонилась, а потом качнулась вперед, губами коснулась щеки парня. Тут же отпрянула, на ощупь нашла ручку двери, открыла и шагнула в комнату.

Свет зажигать не стала. На ходу сняла туфли, отодвинула штору, туфли оставила на подоконнике, пожалев, что платье не получится вернуть сразу. Подвязала подол и распахнула окно.

Ветер прошелся по коже, коснулся обнаженной — над полоской чулок — кожи, холодными лапками прошлепал по спине, задержался на шее, Сунан с трудом сдержала дрожь. Она была настолько зла, что забыла меховую накидку в машине, а ведь на улице не лето. Ничего, сейчас спустится с третьего этажа, заодно и согреется.

Девушка прошла по узкому выступу до балкона, перепрыгнула на него, повисла на перилах и разжала пальцы, провалившись на метр вниз, чтобы ухватиться за нижний край балкона. Раскачалась и через секунду уже стояла на балконе второго этажа.

Бросила мельком взгляд на красный огонек камеры, не без труда задавила желание продемонстрировать оттопыренный палец — не ребенок уже. Присела на корточки и сквозь перила провела быстрый осмотр окрестностей.

Двое на входе. Еще двое около парковки. Один — она хмыкнула — курит около байка.

Сунан мягко спрыгнула на землю. Прокралась вдоль подстриженных кустов.

Интересно, как быстро ее передвижения засекут по камерам? Конечно, она не собиралась оставаться и проверять, насколько хороша охрана у придурка. Ей было совершенно плевать на него и на его безопасность. Но профессиональный интерес разгорался с каждым шагом, так что Сунан поспорила сама с собой: успеет ли проскочить ворота, пока «девочки» сплетничают и пьют чай.

Мужчина что-то почувствовал и начал разворачиваться, но больше сделать ничего не успел. Сунан придержала обмякшее, падающее на асфальт, тело. Ногой отпихнула тлеющую сигарету, присела на корточки. Провела ладонью по ткани пиджака и решительно потянула за пуговицу.

Пиджак теплом окутал плечи. Сунан достала из-за щеки ключ, вытерла, вставила в замок зажигание, повернула. Демон радостно взревел, приветствуя хозяйку. Машины на парковке прыгнули навстречу, и она почти положила корпус байка, срезая путь между Порше и Ламборгини. Шины весело шуршали по дорожке, а впереди, под фонарем, медленно закрывались створки ворот, оставленные открытыми для еще не вернувшегося лимузина.

Поздно спохватились «девочки», долго пили чай.

Сунан зло улыбнулась, зная, что сейчас под прицелами камер. Не удержалась, помахала рукой. Крутанула ручку газа, и байк понесся вперед, вырываясь на свободу ночного города.

Звук взревевшего мотора застал Мин Ена входящим в свою комнату. Он дернулся как от удара, выругался, стремительно выскочил в коридор. Не преставая шипеть ругательства, ни на что уже не надеясь, распахнул дверь ее комнаты.

Занавеска призраком раздувалась от гулявшего здесь сквозняка. На подоконнике — он подцепил за ремешок, приподнял — точно пощечина стояла пара лаковых туфель.

— Господин, — в комнату влетел начальник охраны, придерживая наушник и продолжая получать доклады.

— Свободен, — махнул ему Мин Ен.

— Но, — попытался возразить, и его вымело из комнаты гневным:

— ВОН!

Мин Ен сел на пол под открытым окном, поставил рядом с собой туфли, покачал головой, рассмеялся.

— Идиотка, — пожаловался туфлям, — босая, в платье, без шлема, да еще и с третьего этажа. А если разобьется, гоняя на байке? — и тут же возразил себе: — Ничего с ней не случится, а вот со мной…

Он, поморщившись, потер левую половину груди, откинул голову, прикрыл глаза.