– Откуда мне знать, что ты говоришь правду? – спросил он.

– Вы знаете ее?

– Да.

Я разблокировал телефон и бросил ему в руки. На заставке стояла фотография, где я обнимаю и целую ее в щеку, а она улыбается. Очевидно, что мы знаем и любим друг друга. Он поднял пушистые, седые брови, изучая фотографию, прежде чем вернуть мне телефон.

Наконец-то он поднялся из-за стола к ключам в поисках ее имени.

– Мне надо, чтобы вы оставили здесь свои документы.

Я вытащил права и положил на стойку.

– Проводить ночь в помещении запрещено. Никакого шатания туда-сюда. Прямиком в комнату 601. И если я увижу тебя близко к другим девушкам, то вызову полицию.

– Мне надо еще одно одолжение, – сказал я.

Он посмотрел на меня, ключ от комнаты Луны болтался в его мясистых пальцах.

– А именно, еще один набор ключей… и лимон.

* * * Луна

Если ты готова к падению,

То сделай это со мной.

Десять часов. Водонапорная башня. Вот где я буду.

Сломленный рыцарь

Я нашла эту записку под подушкой, где я храню книги, которые читаю – как зуб, забытый зубной феей. Желание. Обещание. Найт знал, что я подниму подушку, потому что он знает меня. Знает нас.

Найт в этом городе.

В моем колледже.

В моем общежитии.

Он хочет, чтобы я встретилась с ним у водонапорной башни.

Он уехал далеко от мамы.

Друзей.

Школы.

Далеко от Поппи.

Только это одно должно заставить меня бежать к нему в объятия. Я пообещала Розе. Но только когда ее не станет. Я не должна ставить свое сердце под угрозу, пока. Я хочу, чтобы мое сердце побыло свободным еще немного.

До того как я переехала в Бун, я привыкла организовывать свое время в соответствии с жизнью Найта. Во время футбольного сезона я планировала свои дела так, чтобы время проходило быстрее. Я больше работала, дольше каталась на велосипеде, я пропускала свои занятия, лишь бы быть с ним – даже когда он флиртовал с другими девушками, когда слухи о его похождениях разрывали меня на части и заставляли кровоточить от ревности.

Когда я уехала в Бун, то вынуждена была заполнять свою жизнь разными отвлекающими делами. Я делала это, подражая той жизни, которую видела у других людей. К моему удивлению, я отличная актриса – жалкая без Найта, но тем не менее приличная.

Я жую соломинку в фруктовом коктейле, скрестив ноги, рядом с Эйприл, Джошем и Райаном. Я достала телефон, чтобы посмотреть время.

Без десяти десять.

Музыка гремит так громко, что, кажется, будто она играет у меня в голове. Я зажмурилась и попыталась стереть картинку Найта, ждущего меня около водонапорной башни на холоде.

Мне кажется излишним использовать настоящие слова с друзьями теперь, когда я сказала их Найту, папе и Эди, я все еще благодарна, что есть люди, которые ценят старую меня. Это то, чему я принадлежу. С новыми, настоящими друзьями, которых я приобрела самостоятельно, а не потому, что наши родители когда-то были лучшими друзьями.

Я опять проверила телефон.

Без восьми десять.

Мне нужно около двадцати минут, чтобы дойти пешком до башни. Возможно, около десяти на велосипеде, которого у меня нет с собой. Что он здесь делает? Есть только один способ выяснить, но я не настолько глупа, чтобы рисковать, падать перед ним и раздвигать ноги снова.

Джош и Райан встали, чтобы взять еще напитки. Эйприл наклонилась и, нахмурившись, стукнула меня по колену.

– Вот и все, – она попыталась перекричать музыку. – Я объявляю вторжение. Ты самый ужасный свиданиедатель.

– Свиданиедатель? – я произнесла по буквам. Эйприл хороша в выдумывании новых слов.

– Человек, с которым ты встречаешься. – Эйприл закатила глаза и вздохнула, откидывая прядь волос.

– Это не свидание, – показала я.

Джош и Эйприл сказали, что эта прогулка – просто тусовка. И так как в том, что незнакомцы крутятся друг около друга на танцполе, нет ничего романтичного – я поверила. Кроме того, я не хочу оставаться в общежитии, если вдруг появится Найт. Я все еще не рассказала Эйприл, что он был там, но собираюсь сделать это сегодня, мне надо прояснить много вещей с моей соседкой.

Эйприл такая понимающая, что даже не задумывалась о том, что я могу врать об отношениях с Найтом, и просто рассказывала все так, будто он мой парень.

– Пойдем, – Эйприл шлепнула меня по бедру.

На мне рваные джинсы и толстовка – полная противоположность моим друзьям.

– Парень влюблен в тебя. Если ты не собираешься позволять ему быть с тобой, то имей совесть и скажи ему прямо сейчас.

– Я уже сделала это, – показала я. В письме, которое я отправляла Джошу, объяснялось то, что я хочу быть просто друзьями.

– Тогда перестать болтаться перед ним как блестящий приз. Он однажды уже попробовал, и сейчас, я уверена, хочет повтора, – выдала Эйприл с фирменным смехом.

Внезапно я вспомнила о кое-чем важном – я никогда не говорила Эйприл, что спала с Джошем. У меня отвисла челюсть.

– Попробовал? – Я подняла брови.

Единственные люди, которые знали обо мне и Джоше – моя семья, так как Найт великодушно предоставил эту информацию на ужине в честь Дня благодарения; ну и я с Джошем.

Эйприл махнула рукой и смущенно засмеялась.

– Это не такое уж важное событие.

– Ах да?

– Парни говорят.

– В последний раз я проверяла, и ты не была парнем.

– Хорошо, Райан, а я его девушка, так что он рассказал мне. Этого не знает вся школа. Никому нет дела. Просто знают несколько друзей. Господи, Луна, тебе не пять. Думаешь, что твой алкоголик, подонок, который всегда тебя подставляет, чтобы отомстить, лучше, чем Джош?

– Не смей так говорить о нем. – Я резко поставила пустую бутылку на стол.

Я понимаю, что Эйприл полностью на моей стороне, но я ненавижу, что она плохо говорит о Найте без понимания того, откуда это все и через что он прошел.

– Почему нет? Он даже не твой парень. Ты никогда не защищала так Джоша, хотя он всегда был мил к тебе.

– Мне не нужны эти милости. – Я сузила глаза.

На самом деле, я хотела сказать, что мне не нужен никто, кроме Найта.

Я достала телефон в середине разговора. Десять минут одиннадцатого. Сердце кольнуло.

– Конечно, нет. – Она саркастично улыбнулась, откинувшись на кожаный диван. – Он не относился к тебе как к дерьму, поэтому он ужасный кандидат в парни.

– Найт не относился ко мне как к дерьму.

– Ты права. Не подразумевает ли это, что он вообще никак к тебе не относился?

Ее слова ужалили так больно, что я сжалась.

– Зачем ты делаешь это?

– Затем. – Она сделала глубокий вдох. – Ты сама себе причиняешь боль, тебе надо открыть глаза и посмотреть на всю ситуацию в целом. Ты всегда будешь несчастной святой Луной, потому что ты снова и снова хочешт пожалеть дворняжку.

– Он не дворняжка. Перестань так говорить.

– Он трахался с другой.

– У него было полное право на это.

Да. Я только что это осознала.

Эйприл пробежалась по мне грустным, полным разочарования взглядом.

Двадцать минут одиннадцатого.

Эйприл пытается помочь мне – но это не делает ее правой. Я обрисовала Найта злодеем, когда на самом деле он непонятый принц. Я не согласна со всеми его решениями, но он не хотел причинить мне боль. По-настоящему. Он хотел перестать делать мне больно, иногда даже шел по головам в процессе.

Я подскочила, беспомощно обшаривая взглядом барную стойку. Джош и Райан облокотились на нее и над чем-то смеялись. Райн что-то сказал, и Джош покачал головой, изображая пальцами выстрел в голову. Я ощутила, как злость поднимается от кончиков пальцев.

Я оглянулась на Эйприл с улыбкой, собирая весь самоконтроль, который у меня был.

– Ты знаешь, – сказала я голосом, темным и затуманенным, идущим откуда-то из глубины души.

Ее глаза расширились от недоверия, бокал с коктейлем – голубая жидкость под цвет ее волос – выскользнул из пальцев и разбился о пол.

– Я беру на себя ответственность за все то, что произошло в этом семестре. За весь разгром из-за Найта. За Джоша. Я не справилась с этим хорошо, да?

Я вижу замешательство на ее лице, как она покраснела, как расширились ее зрачки, словно чернильные пятна.

– Но я уверяю тебя, ты не знаешь всей истории. Мне надо многое объяснить тебе – если ты захочешь выслушать меня, но знай, Эйприл: ты помогла мне. Помогла мне так, что я никогда не смогу расплатиться с тобой. Спасибо.

– Что за херня, Луна?! – Глаза Эйприл заблестели.

Без слов она ударила меня по лицу. Я почувствовала тепло, пробирающееся от моей щеки к шее, заставляющее мои уши покраснеть от смущения, чего она не могла заметить из-за смуглого оттенка кожи и приглушенного света в клубе.

Я подняла руку и посмотрела на нее. Каждый мускул на ее лице содрогался. Ее выражение говорило мне, что я восстала против нее. По правде, я восстала и против себя. Теперь она считает меня лгуньей, и у нее есть полное право ощущать себя преданной и смущенной.

Я должна была рассказать ей правду – всю.

Я должна была защитить себя уже давно.

Я должна была быть более строгой с Джошем, когда он игнорировал мои отказы.

Я не должна была принимать Найта, пока он был с другой девушкой.

Я сто´ю большего. Я заслуживаю большего.

– Удачи тебе во всем. – Она выглядит обиженной больше всех на свете, и я знаю, что у нее есть на это полное право.