От осознания того, какая же я дура, отпрянула от него и быстро постаралась подтянуть платье обратно на грудь, которое во время моего очередного грехопадения, так неудачно сползло на талию.

И… я опять просчиталась! Его указательный палец лег на материю платья ровно в ложбинке на груди, не позволяя его хозяйке окончательно прикрыть свой стыд.

– Не рассчитывай убежать, – возбужденная ухмылка Цезаря проскользнула по моей душе, – тебя отпущу только я. И, – завораживающая хриплая нота вновь окрасила его голос, – в любом случае, мы едем на работу. На твою настоящую работу.

Дернулась все же подтянуть платье наверх, однако, его рука опередила меня, захватив мою грудь в жесткий и очень требовательный плен.

– У меня уже есть работа, – мой рот абсолютно высох, поэтому ответила хрипом на хрип.

– В том-то и дело, – согласно кивнул лектор-подполковник, – и ты прогуляла день. Так что, едем. Нас ждут!

Нас и вправду ждали. Полный офис людей из правительства и военных. Жанну, которую я так и не успела радушно поприветствовать на вечеринке у Степанова, заменял на администраторском посту тот самый боец, которого я уже видела перед входом в здание Бестужева. Как только двери лифта распахнулись на десятом этаже, Цезарь пропустил меня вперед, а сам вышел следом. Я чувствовала себя в этой сверх официальной обстановке почти, как голая. Короткое платье не к месту, «слегка» растрепанный вид. Это уже становится моей персональной традицией, выглядеть в стиле «я упала с сеновала, тормозила головой», начало которой было положено в тот злополучный день, когда я впервые столкнулась с Бестужевым.

К нам на встречу вышел незнакомый мужчина в форме, на плечах его красовались погоны. Не разбираюсь в чинах, но, судя по тому, как выпрямился все тот же военный, а ныне администратор, этот человек был как минимум генералом. Крупный, с характерной военной выправкой и орлиным взглядом, он направился прямо к лектору:

– Ну, Цезарь! Сколько можно тебя ждать?! Мне твой коньяк уже поперек горла. Ты, я надеюсь, уладил уже все свои «срочные дела»? – на последней фразе мужчина сделал особый акцент, бросив при этом на меня оценивающий, сугубо мужской взгляд.

И я в очередной раз прокляла, что не нашла в себе сил отказать бывшему боссу!

Глава 17

– Игорь Михайлович, – Цезарь железной хваткой держал мой локоть. – Я должен был привезти Раду Станиславовну – она единственная, кого вы за сегодня еще не успели допросить.

Голос лектора вдруг стал настолько ледяным, как будто он меня сейчас на расстрел поведет. Я похолодела. Что происходит? Все эти люди в форме. Допросить? Меня? А п-почему?

Бестужев уверенно повел свою бывшую подчиненную вглубь офиса, где, похоже, мне и предстоял тот самый допрос! Но…

– О, Цезарь, привет! – в холле мы неожиданно натолкнулись на Никиту, тот даже не скрывал своего удивления при виде меня. – О, наш исчезнувший офис менеджер! Красотка, а не из-за тебя ли все это?

– Выведете его, – приказал голос Игоря Михайловича, который судя по всему, строго следовал за нами. И направлялись мы все, как я уже успела догадаться, в тот самый кабинет Бестужева.

Судорожно пыталась сообразить, что же все-таки меня ждет и как реагировать. В связи с чем, будет допрос и как отвечать?! Боже мой, никогда не имела дел и любых соприкосновений со спецслужбами. И когда Бестужев, несколько дней назад предложил пошпионить за его персоналом, как-то даже не соотнесла в своей голове все это с реальной опасностью.

Внутри ничего не изменилось, разве только повод, по которому я была здесь. От избытка липкого страха в своем организме очень хотела лишиться последних чувств за этот вечер, однако, как только следовавший за нами Игорь Михайлович закрыл за собой дверь, мгновенно начался разговор.

– Рада, хочу тебя познакомить с генералом ГРУ Игорем Михайловичем Павловским. Товарищ генерал, представляю вам свою помощницу в этом деле Раду Станиславовну Грозную.

– Грозную? – усмехнулся Игорь Михайлович, заставив при этом съехаться в кучку многочисленные морщины на своем лице. – Что-то не похоже, – попытался пошутить он, но, встретившись взглядом с Цезарем, сразу перешел на серьезный лад. – Очень рад, – слегка поклонился мне и, подцепив мою руку, поднес ее к своим губам.

– При ней вы можете откровенно говорить по нашему делу. Я рассчитываю, на помощь госпожи Грозной, – Бестужев проводил меня к тому самому креслу, в котором сидела в тот последний раз. Слава богу, кнута на столике рядом не обнаружилось – он снова занял свое место на стене. Место же шахмат заняла бутылка с чем-то горячительным и наполненный этой самой жидкостью стакан.

– Что ж, если ты уверен, – протянул с сомнением Павловский.

– Уверен.

Цезарь был собранным и очень серьезным. Мне даже на мгновение показалось, что не было между нами ничего всего каких-то полчаса назад. Что это совсем не он задирал мне юбку и жарко окутывал жаждущими поцелуями мое несчастное тело. Что это не он довел меня до исступления своим желанием и могуществом надо мной. Что это не из-за него, я сейчас сижу здесь в коротком платье и думаю о том, что на мне нет трусиков. Как будто и не было ничего.

– Хорошо, – Игорь Михайлович уселся в кресле напротив меня, Бестужев же остался стоять. – Тогда давай пройдемся по сегодняшнему дню, – Павловский взял со столика стакан, как я понимаю, с коньяком и немного пригубил. – Значит. Мои ребятки проверили все – нет никаких данных, кто именно из твоих братьев остался в кабинете, после того, как ты ушел – это раз. По чудесному совпадению, никто в офисе ничего не видел. Все твои сотрудники в тот момент были где угодно, только не близ твоего кабинета. Да, кстати, раз уж мы об этом. Сразу сообщу. Твоя невеста, мадам Ника Андреевна Писанка, скорее всего не имеет к этому делу никакого отношения, но пока мы не выясним это до конца, тебе придется подержать девушку возле себя. Ладно, не делай вид, что тебе ее присутствие очень приятно, – сказал генерал, нисколечко не озаботившись наличием меня в этом же помещении. – Интерес госпожи Писанки к тебе и твоему кабинету, похоже, обусловлен одним только меркантильным фактом – ваши папы мечтают соединить состояния. Не более того. Сама женщина не имеет отношения к нашим секретам. Только любовь.

Мужчина грубо хихикнул и залпом проглотил оставшуюся в стакане жидкость, а затем снова наполнил сосуд.

– Мда… Я только не понимаю, каким боком Святозар хочет к тебе привязаться? Насколько помню, вы с ним и не общаетесь почти.

– Игорь, давай перейдем к делу, – Цезарь едва уловимо поморщился, ему эта тема, очевидно, была неприятна. Однако, генерал, как будто сам на себя взял роль его отца, настолько ему хотелось поучаствовать в судьбе Бестужева.

– И ладно бы, твой дед! Вот был человек, и ты весь в него. Я, конечно, только слышал о генерал-полковнике милиции Бестужеве, но до сих пор даже в нашем управлении его многим ставят в пример. А отец, что? На что он надеется? Цезарь, ты знаешь, ты мне как сын и папка твой…

– Игорь, пожалуйста, о деле, – еще более резко прервал Павловского лектор. – Какие дальнейшие действия?

Генерал немного обиженно посмотрел на своего «сына», пожевал губами несуществующую закуску, поправил служебную форму и произнес:

– Хорошо. Раз флешку из твоего сейфа все-таки украли, соответственно, наш клиент с аппетитом заглотил наживку, придуманную тобой. Теперь идем по плану – мы сегодня для вида пошумели, уж как могли. Сам понимаешь, танк к тебе в офис я не стал пригонять, ни к чему это. Но мы с ребятами весь вечер гоняли всех и допрашивали. И Марка, и Никитку в числе прочих, но, не выделяя их особо, чтобы не спугнуть. Допросы, как понимаешь, ничего не дали. Марк утверждает, что он первым ушел из кабинета, Никита же, говорит, что это он первый. В общем, в один голос твердят, не виноватые мы. А ты, однако, молодец, Бестужев. Здорово придумал этот финт с твоей Грозной! А как разыграл! Теперь оба думают, что у вас роман, ты ее уволил, потом спровоцированный разговорами и кипя от ревности полетел за ней, а им пришлось остаться одним в кабинете. Нет, ну, прямо, молодец! Прямо актер!

Уж простите, не удержалась и посмотрела на Бестужева! Он даже не пошевелился, а продолжил совершенно спокойно смотреть на Павловского. Значит, разыграл?! Актер?! Выходит, все, что было между нами – только игра? Это что, и была моя миссия? А все, что происходило не в офисе – так, для достоверности? Я только стиснула зубы, но внешне не показала, насколько это меня задело, а генерал, тем временем, вдохновленно продолжал:

– Короче, получилось натурально, – с какой-то даже гордостью произнес Игорь Михайлович, окончательно разбивая вдребезги мое достоинство и веру во что-то хорошее. – Теперь, они стащили подготовленную нами видео пустышку и захотят, естественно, получить документацию по разработкам. Мы поддержали легенду своим участием, наделали шума, теперь поймаем зайца окончательно и на месте преступления.

– Вы подготовились? – все также без единой эмоции на лице, спросил Бестужев.

Я уже разглядывала свои ногти. Игры… Еле сдерживала слезы, не хватало сейчас на глазах у них обоих расплакаться. Рада, а ну, взяла себя в руки! Ты должна понимать, тебя за хвост никто не тянул, сама дала согласие на участие. Сама не отказывалась от его ласк. Да, он настойчивый. Да, упрямый. Но. Ты сама же и согласилась. И сама несешь за это мгновенное наказание. Поэтому, соберись, черт тебя побери! Тебе главное сейчас очень аккуратно уйти, пообещав им при этом все, что угодно. Бестужев уже впутал тебя по самое не могу, и если до этого не отпускал, теперь тем более. Поэтому, ему надо дать поверить, что ты согласна. И все – ночным поездом домой! А там… Нет, у отца он меня найдет. Туда точно нельзя. Куда же… куда?

Знаю.

Моргнула, отгоняя слезы. Знаю! Вот, где он меня точно не найдет. К черту Бестужева, пусть выпутывается сам!

– В общем, – продолжал генерал, – сейчас мы тебя под конвоем отвозим к тебе домой. С помпой, со всеми необходимыми прибамбасами. И чемодан наручниками к руке пристегнем – для впечатления.