От этой мысли стало так горько, что я не удержала отчаянного всхлипа.

Рука Стаса легла мне на плечо.

— Держись, Анют, Надо.

— Знаю.

Я, в который уже за сегодня раз, утерла свои опухшие от слез глаза и даже позволила Стасу помочь мне подняться.

У дверей палаты мы столкнулись с Артемом. Увидев меня рядом со Стасом, он резко посуровел, помрачнел и задал крайне глупый вопрос:

— Все хорошо?

— Насколько это возможно, — кивнула я.

— Поедем домой, тебе нужно выспаться, — Артем по-свойски обнял меня за плечи, отстраняя от Стаса.

— Проследи, чтобы она выпила таблетки перед сном. Ей нужно, выспаться, как следует.

Стас протянул Артему постилку с зелеными капсулами, а тот, внимательно прочитав название на обороте, кивнул и запихнул их себе в карман брюк.

По пути домой мы не о чем не говорили, и меня просто вырубило.

Пришла в себя я в тот момент, когда он заносил меня на руках в спальню, отведенную мне в его доме.

Артем аккуратно положил меня на постель, снял мои туфли и заботливо укрыл меня покрывалом.

Мне так не хотелось оставаться наедине со своим горем, что когда он собирался уходить, я, поддавшись своим страхам, схватила его за руку и тихо попросила;

— Не уходи, пожалуйста.

Артем замер, а затем сел на кровать и взял меня за руку.

— Я посижу с тобой, пока ты не уснешь, — тихо и ласково сказал он.

— Ты прости, что я навязалась на твою голову, я просто не могу еще набраться в себе сил, переступить порог бабушкиной квартиры и привычно не найти ее там. Я завтра перееду, обещаю.

— Не торопись с этим. Скажи-ка лучше, у бабушки было завещание? Кому теперь будет ее квартира?

— Она хотела отписать ее мне, но не успела.

— А с квартирой родителей что?

— Поручителем на ипотеку был дядя Боря, и поэтому после смерти родителей он переехал в нее раз платит, а с бабушкой был уговор, что свою квартиру она на меня отпишет, а после смерти ее все и откажутся в мою пользу, чтоб нам с Дениской на улице не оказаться, но прошло шесть лет, а бабуля так и не дошла до нотариуса.

— Случайно ли? — не весело усмехнулся Артем. — Детей у бабушки твоей много, а внуков и правнуков, еще больше.

— Думаешь, это они ее отговаривали, и теперь у них хватит совести оставить нас с Денисом на улице? — я аж похолодела от ужаса.

— Не удивлюсь, увы, — печально вздохнул Артем.

— Боже! — этот разговор стал для меня страшным откровением.

Все это время я не решалась намекать бабушке на завещание, боялась обидеть. Мол че ты смерть мою торопишь? Надоела уже старая? А вот кто-то, похоже, ничуть не стеснялся!

— Не плачь, Можешь жить здесь, сколько хочешь, а там, разберемся по обстоятельствам. Завтра съездим за вашими вещами.

— Мне очень неудобно пользоваться твоей добротой.

Артем все гладил меня по руке, и это успокаивало и дарило приятное тепло, что разливалось по всему телу и мне очень не хотелось, чтобы это заканчивалось. С Артёмом, горе переносилось легче, словно он был моей родной душой, берущей часть моей боли на себя.

— А мне будет неудобно, если вы с братом останетесь на улице, — Артём улыбнулся мне очень нежно, так, что даже сердце затрепетало, и на глаза навернулись уже слезы благодарности.

— Я думала, что среди таких богатых людей не бывает таких отзывчивых и бескорыстных как ты.

— Всякие бывают. Как и везде.

— Я завтра с утра уберусь в доме, как следует, могу и еду приготовить.

— Незаморачивайся! — отмахнулся Артем. — Засыпай.

Он осторожно прилег рядом, лицом ко мне, по-прежнему держа меня за руку.

Мы оказались на одном уровне, смотрели глаза в глаза друг другу. Мне вдруг стало неловко и очень жарко, словно одежда меж нами была лишней.

Артем потянулся к упавшей на мое лицо пряди волос, я же опасно приблизилась к его губам. Они манили своей пухлостью и мягкостью. Дыхание его участилось и обдавало запахом сладкой мяты

Этого мужчину, я совершенно не боялась, страхи, сковывавшее меня много лет, рядом с ним осыпалось пеплом и развеялись в пространстве. Этого мужчину, я сама не хотела отпускать от себя до утра.

Наши губы соприкоснулись очень осторожно, очень нежно. Мы словно бы боялись спугнуть друг друга и очень осторожно пробовали друг друга на вкус. И лично мне вкус Артема понравился. Мягкий, сладковатый, дурманящий как легкое вино.

Он медленно, не торопясь захватывал мои губы своими, давая мне возможность отстраниться в любой момент. Но отстраняться я не хотела. Понимала, что это большой грех, а в такой день и особенно даже, но ничего с собой поделать я не могла. Мне хотелось его защиты, тепла, ласки. Чтобы согреться, чтобы отвлечься. Чтобы не сойти с ума от боли и одиночества. Я была готова на все. Лишь бы не остаться этой ночью одной. Я сама углубила поцелуй, сама проникла своим языком в его рот, от чего Артем сразу осмелел и стал завладевать моими губами с большим напором.

По спине пробежали будоражащие мурашки, все тело охватил жар и сладкое, греховное нетерпение, желание большего. Оно было настолько сильным, что все тело затрепетало и завибрировало. В одно мгновение став невероятно чувствительным. И отдавалось учащенной пульсацией в самой потаенной точке моего тела.

Как же давно я не испытывала ничего подобного!

С того самого времени, как раз и навсегда прекратила мечтать о Стасе.

Артем оторвался от моих губ и плавными, нежными поцелуями перешел к шее. Кожа там нежная, чувствительная, а губы Артема горячие, влажные. Идеальное сочетание, заставившее трепетать мое тело от блаженства. Меня от каждого его прикосновения словно огненной молнией наслождения пронзало, и я не смогла сдержать стона удовольствия. Выгнулась навстречу его губам, вцепилась пальцами в его могучие плечи.

Руки Артёма потянулись к пуговице платья на спине, я и здесь его не остановила, позволила расстегнуть, и опустить платье с плеч. Как же жарко, нетерпеливо он принялся их целовать, едва успев обнажить.

Я выгибалась словно дикая пантера, под его ласками. Не специально. Нет. Сейчас мое тело действовало отдельно от разума. Повинуясь пробужденным инстинктам и желаниям, что спали так долго.

В голове же была лишь одна мысль, меня интересовала сейчас: осудила ли бы меня бабушка. Но этот вопрос, волновал меня очень недолго. Ровно до того мига как Артем коснулся языком самого кончика моего напряженного до предела соска. Мир тут же взорвался для меня тысячами, ярких, острых и невероятно приятных, неведомых до сего дня, ощущений. Они разливались по всему телу будоражащим пламенем, заставляя вибрировать каждую клеточку моего тела еще больше, чем прежде. Невероятные ощущения! Они заново открывали мне мир. Раскрашивая его привычную мне серость, десятками ярчайших красок. Дарили чувство полета в облаках.

Мое тело жило отдельно от мозга, я не могла и не хотела себя контролировать. Извивалась и кричала в его объятиях, прижималась как можно плотнее. Обнимала как можно крепче. Больше всего на свете, я боялась сейчас, что он остановится. Скажет, что это неправильно, что он так не может, извиниться и уйдет.

— Не дрожи так, я здесь. Я рядом. Я не уйду, — нежно шептал Артем, снимая мое платье, словно прочтя мои мысли.

Это настолько тронуло меня, что из глаз моих снова брызнули слезы. Артем торопливо собирал их своими нежными поцелуями.

— Не плачь! Я здесь. Я не оставлю вас. Я буду рядом, а хочешь… Хочешь, мы поженимся прямо завтра? Без праздника, без всего. Вот просто распишемся и все, чтобы тебе спокойнее было? И не надо вам будет, о квартире беспокоятся. Пусть родственнички твои подавятся ею.

— Утра вечера мудренее! — усмехнулась я, расстёгивая рубашку мужчины.

Верить его эйфарийному бреду, глупость детсадовского уровня. Но слышать такое было, безусловно приятно, как ни крути. И я была искренне благодарна ему даже за этот порыв, о котором он утром уже конечно и не вспомнит. Но сейчас, этот порыв делал меня счастливой.

— Не обещай ничего. Не надо. Просто согрей сейчас, — шептала я, целуя его шею и плечи, вдыхая терпкий, пьянящий аромат его кожи. Слова сейчас были лишними.

И Артем согрел. Со всем старанием, на которое был способен. В этом я не сомневалась. Он меня не брал, не имел, не трахал, не занимался со мной сексом.

Он меня любил. Именно любил. Каждым своим движением он дарил мне нежность, тепло, ласку. Живительную для моей души энергию.

После моего первого, страшного опыта, я думала, что мне никогда не доведется испытать то блаженство от близости, о котором пишут в книгах и о котором, иногда, по случаю, рассказывали подруги. Но сейчас, вопреки всему, я вся была переполнена этим блаженством. Из головы вылетели все мысли кроме той, что хочу еще и еще! Хочу, чтобы это никогда не кончалось! Пальцы и губы Артема сводили с ума. Доводя меня до вершины блаженства несколько раз подряд.

Артему нравилось заглядывать мне в глаза, когда я была на самом пике. Когда я кричала, извивалась, задыхалась, в глазах его и на губах его, играла самодовольная улыбка. Ему явно нравилось чувствовать себя повелителем моего тела и моих эмоций, на данный момент.

Я легко и с удовольствием впустила Артема в себя. Мое тело уже давно изнывало от желания изведать и эти ощущения. И хоть я и знала, что на сей раз боли, от которой теряешь сознание, не будет, я все же попросила его не торопиться, и какое-то время, просто лежала, прислушиваясь к новым ощущениям.

Оказалось, что принимать в себе желанного мужчину, невероятное удовольствие! Его медленные, неторопливые движения, будили во мне новые, будоражащие, сладостные ощущения. Сердце билось все чаще и казалось, вот-вот вырвется из груди и воспарит в небеса от восторга и радости. Тело мое, само поймало ритм Артема, и мы уже вместе двигались все быстрее и быстрее. Навстречу, самым ярким ощущениям в моей жизни.