Мы с Артёмом еще не разу не говорили о любви, хотя я была уверена, что испытываю ее к нему. как еще можно назвать это глубокое, безграничное тепло и радость, что я испытывала к нему? когда он рядом, мне весь мир светлее кажется и с каждым днем, эти чувства становились все сильнее, но боялась, что Артём не поверит, если я признаюсь в своих чувствах, ведь мы еще мало знакомы. Сочтет, что подлизываюсь. Сам он, о любви тоже еще не говорил.

Ну и пусть! Однажды я этих слов добьюсь. Все усилия к этому приложу! Золотое колечко, на безымянном пальчике, теперь дает мне все права на это. Сейчас я выше всех его бывших, внебрачных детей и тех, кто хотел бы быть на моем месте. Хватило б только умений, сохранить этот ослепительный блеск в его глазах, что он мне дарит сейчас.

Я все понимал, но, тем не менее, меня очень тревожили не проходящая тоска и тревога в глазах Ани. Смотрел на нее и думал: какая же она прекрасная в этом сверкающем платье и в своей печали. Улыбается, а в глазах слезы.

Для нас приготовили все самое вкусное, а ей кусок в горло не лезет. Фотограф пытается развеселить, а она улыбается отстраненно. Совершенно его не слушая. Лишь когда на меня смотрит, немного оживает.

Дааа, не так я себе свою свадьбу представлял. Но ничего, вот поправится Денис, и мы обязательно устроим настоящий праздник с гостями, танцами и угощениями. Может, даже обвенчаемся, что б ни просто так.

Из ресторана нас забирал лимузин. Который отвезет нас в самый дорогой отель города, где я еще вчера снял номер для новобрачных. Еще не ночь, конечно, но как оно там дальше сложиться, не известно.

— Я совсем не знаю, о чем разговаривать с твоими знакомыми на вечере? — огорошила Аня. Нашла о чем думать в такой момент! — Их тем для бесед не знаю и как их правильно поддерживать.

— Не заморачивайся! Просто, будь вежливой и улыбайся. Я постараюсь не оставлять тебя одну.

— Пожалуйста… — попросила она, устраивая свою голову на моем плече. Так трогательно, по-домашнему. — А куда мы едем?

— Увидишь, — я прижал к себе молодую супругу.

— Ты сумасшедший! — выдохнула Аня, войдя в шикарный номер, уставленный живыми, белыми и розовыми розами. — А лепестки были и на полу, и на постели. — Очень красиво!

— Ну, должна же наша свадьба запомниться тебе, хоть чем-то хорошим.

— О! Она непременно запомниться безграничной добротой твоего сердца.

Аня повернулась ко мне и подарила такой нежный поцелуй, что в голове не осталось ни одной мысли, кроме как — хочу еще один! И еще, и еще! И мне, конечно же, в этом не отказали.

Я же приложил все усилия к тому, чтобы хотя бы на это время Аня забыла обо всех своих печалях. Покрывал нежными поцелуями каждый миллиметр ее тела, подарил самые желанные ласки, уже успев, за время, что мы вместе, понять, что она любит и запомнить самые чувствительные точки ее тела. Например, она сходила ума, когда я самым кончиком языка выписывал узоры на ее животе. Или, когда целовал запястья. А еще, конечно, шейку и за ушком.

И я был вознагражден за старания на славу. Моя молодая супруга разгорелась страстью так, что у меня самого сил не осталось. Ее безумно возбудила поза “наездницы”, которую мы попробовали впервые. Я не люблю, когда женщина сверху. Вернее, не любил, до Ани. Но она — моя жена. Ей можно все. Тем более, более красивого тела, на мне еще не было. Осиная талия, упругие бедра, налитые груди. Мне хотелось бесконечно сжимать их в своих руках и щепать затвердевшие соски, заставляя ее вскрикивать и обдавать мой член новыми порциями смазки Моя девочка ушла в отрыв, двигалась, все быстрее и отчаяннее. Впускала меня в себя, все глубже.

Ее поцелуи не были нежными, она кусала, сминала, покарала, требовала. Сжимала мои руки со всей силы и практически не давала мне пошевелиться, взяв весь процесс в свои руки.

Обручальное кольцо на пальчике ей, что ли смелости прибавило?

не возражал. Я — наслаждался. И радовался, что мне удалось раскрыть Аню, как женщину, еще больше. Теперь, раз от раза, она будет все смелее, хоть где-то мне и жаль расставаться с ее невинностью и кроткостью в этом плане.

— Ты была Великолепна! — прошептал я, отдышавшись после взрыва удовольствия.

— Тебе так нравится? — смущенно спросила Аня.

— С тобой мне всяко нравиться, — честно ответил я, прижимая к себе дрожащую от удовольствия жену.

— Мне не вериться, что все так круто изменилось, а моей жизни за каких-то две недели. Ты точно не пожалеешь о своем выборе?

— Я же тебе уже говорил: Что будет дальше, то никому не ведомо. Главное, что здесь и сейчас, нам с тобой хорошо. И именно этими моментами и нужно жить и быть благодарными за них. А что будет с нами завтра, как сложится наша жизнь дальше, никто не знает и загадывать наперед, занятие крайне неблагодарное.

Аня подарила мне нежный поцелуй, я ответил. Ее тело снова манило, словно и не было ничего, только что. Какая же она сладкая! Но замечательные мгновения разрушила трель Аниного телефона, что лежал на тумбочке.

— Номер не определяется, это снова он, — сказала она севшим от страха голосом.

— Ответь. Сегодня особенно интересно, что он скажет.

— Слушаю? — ответила жена напряженно.

— И снова в твоей жизни резкий поворот, малыш, — проскрежетал симулятор голоса, — особо не радуйся только. В жизни не только хорошие неожиданности возможны. Сама теперь знаешь.

Опа! Это что, мне следует расценивать как прямую угрозу? Купился, старый козел!

Глава 25

— Постарайся вести себя естественно, в его присутствие, — напутствовал меня Артем, перед выходом один из самых дорогих ресторанов города.

— Естественно? Да для меня бояться его до заикания, сейчас естественно.

— А ты вот не бойся. Он не должен видеть страх в твоих глазах.

— Легко сказать! А ты сам-то не боишься? Вдруг он воспользуется случаем и что-нибудь с тобой сделает?

— Не боюсь, но пить на всякий случай, ничего здесь не буду и тебе не советую.

Интерьер внутри, был приятным, но, однако же, весьма лаконичным и даже строгим, если не считать высоких стульев с красивыми, резными спинками.

— Ну, и почему здесь так дорого? Ничего особого.

— Все морепродукты и рыба, были выловлены этой ночью и доставлены сюда самолетом, еще живыми. И так каждый день, — объяснил Артем.

Народу уже было очень много, некоторые даже успели разбиться на группы. Солидные мужчины в дорогих костюмах, прекрасные дамы в безумно дорогих нарядах и сверкающих бриллиантах. Мне хотелось встать и разглядывать их каждую поотдельности, как маленькой девочке, вдруг попавшей в параллельный мир, и увидевшей там сказочных фей.

Но я вовремя вспомнила, что я теперь тоже одна из этих фей. На мне безумно дорогое свадебное платье, украшенное полудрагоценными камнями, а перед выходом сюда, Артём мне подарил красивые, крупные серьги в виде капель, украшенные бриллиантами. Сказав, что это свадебный подарок, но теперь я понимала к чему он.

Я должна была ни в чем не уступать этим сказочным феям. Я даже невольно приосанилась и приподняла голову и сразу же уперлась глазами в Смолина. Он стоял в компании какой-то статной, пожилой дамы и буравил нас тяжелым, недовольным взглядом. У меня сразу же ладони холодным потом покрылись. Захотелось спрятаться за спину Артема и убежать отсюда, куда глаза глядя.

Смотрит на меня как голодный, свирепый волк, того гляди, накинется и разорвет в клочья.

— Спокойно, дыши, улыбайся, — шипел Артём мне в ухо, прижимая к себе.

А мужчина уже сам пошел к нам, и мне пришлось изобразить подобие улыбки.

— О, глаза мои, замрите!! — на весь зал воскликнул мужчина. — Эффект золушки, как всегда, бесподобен. Любая бедняжка в дорогом платье и бриллиантах, ставиться бесподобной принцессой, — громко восхищался он. Спасибо хоть, что сказал бедняжка, а не нищенка.

— Ну, да. Вам, безусловно лучше знать. Ваш опыт в превращение бедняжек в принцесс, просто огромен, — тем же добродушным тоном, но с нотками стали, подметил Артем.

— И мне искренне жаль, что этот бриллиант, не в моей коллекции. Абсолютно серьезным тоном ответили нам и подарили многозначительную улыбку, от которой я едва не поежилась. Как акула оскалился.

— Вон бриллиантов сколько, — Артём провел рукой по залу. — Выбирайте.

— Заклейменными телушками, не интересуюсь, — скривился мужчина. — Эта девочка, особая, в ней чистота есть, — сказал, как припечатал. Вердикт авторитетный вынес. — Береги ее.

— Я поклялся в этом, пару часов назад в загсе, клянусь и здесь, — расцвел Артем и поцеловал меня в щеку, крепко к себе прижимая.

— Ну, ну, — хмыкнул Смолин отошел от нас.

У меня от его многозначительного ну-ну, аж коленки затряслись.

— Кстати, я с сегодняшнего дня, прекратил все сотрудничество с Вадимом Сорокиным. Подлеты, мне в команде не нужны.

— Разумное решение, — кивнул Артем, отходя, а у меня появилось мерзкое ощущение, что нас пытаются купить. Точнее, меня.

— Идем к тому дядечке, пока он свободен, — Артём указал на широкоплечего, лысого мужчину, лет пятидесяти, одиноко стоявшего у окна. — Это Селиверстов Андрей Геннадьевич, заместитель генпрокурора города.

Мы пошли, но дорогу нам преградил другой, более пожилой и хмурый мужчина с бокалом в руках.

— Поздравляю со свадьбой и с отцовством, совсем не радостным тоном поздравил мужчина. — Надеюсь, твоя молодая супруга в курсе, что на тебе теперь пожизненная ответственность, за малышку, которую ты и знать не хочешь.

Мужчина явно хотел меня шокировать. Не вышло. Я спокойно кивнула, а Артем завелся не на шутку.

— Почему же не хочу? Хочу и вижу. Я ее признаю и буду ей помогать, всем чем возможно, но я, во-первых, не знал о беременности, поскольку ваша дочь очень поспешно сиганула от мужа ко мне, а от меня опять к мужу и если б у нее хватило ума молчать про нашу связь, я так бы и не узнал ничего и ребенок бы вырос в полноценной семье. Ибо ваша дочь пришла ко мне, только когда ей финансово хвост прищемило. И я от своих обязанностей, еще раз повторяю, не отказываюсь, коль уж так получилось. Но ничего личного между мной и вашей дочерью, Игорь Викторович, больше никогда не будет. Запомните сами и ей передайте, если еще не дошло. А апеллировать младенцем, это вообще не слыханная низость.