Рывком вытащил ещё две и, уже теряя сознание, подумал с яростью: успели.

Глава 71. Дима

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍– Дэми…

Ева улыбалась мне. Танцуя, она соблазнительно покрутила попкой, обтянутой тонкой тканью шорт и, обернувшись вокруг себя, поманила меня пальчиком.

– Дэми! Мишка Винни!

Я судорожно вдохнул и, распахнув глаза, с горечью осознал, что это сон. Вскочил на ноги и осмотрелся:

– Ева!

– Сядь, – попытался усадить меня Макс. – В порядке она, жива. Не ранена. – Я грозно посмотрел на Честенера, и друг расхохотался. – Уговорил. Идём. Покажу.

Я быстро осмотрел небольшую комнатку с диваном, на котором только что, накачанный слоновьей дозой успокоительного, спал, как поверженный лев, а потом спешно вышел следом за Максом в светлый коридор.

– Не бойся, милашка, – со смехом сказал шарахнувшейся от нас медсестре Макс и подмигнул: – Мишка больше не буйный. А как посмотрит на медок, так совсем ласковым станет… Кстати, о сладеньком. Как себя чувствует мисс Комарова?

– К ней нельзя, – девушка изо всех сил пыталась выглядеть строгой, но у неё не очень хорошо получалось. – Угроза выкидыша…

– Что?!

Мир внезапно покачнулся, и я, с усилием восстановив равновесие, поднял взвизгнувшую медсестру и, убрав с дороги, поставил у стены, а сам распахнул дверь палаты. Едва ощущая под собой ноги, направился к одинокой кровати, на которой спала бледная, как простыни, моя маленькая бабочка.

Замерев, я пристально посмотрел на подрагивающие ресницы, поднимающуюся от рваного дыхания грудь и, медленно оседая, опустился перед кроватью на колени. Глаза защипало, грудь сдавило, к горлу подкатился комок. В обе руки моей бабочки были воткнуты иглы, над телом змеились полупрозрачные трубки капельниц.

Я медленно потянулся ко лбу невесты и прижался губами к нежной коже. Ева, не открывая глаз, прошептала:

– Мишка… я так тебя люблю.

По щеке её поползла прозрачная капля. Я судорожно задышал, не зная, что делать. Стоял беспомощно на коленях, мог лишь молиться всему на свете, корить себя, ненавидеть похитителей… И ничем – абсолютно ничем! – не мог помочь своей нежной девочке. И это медленно убивало, болезненно вытягивало жилы из тела, давило на душу, выворачивало наизнанку.

– Что вы здесь делаете?!

Мужской голос прозвучал грозно и строго, но я не обернулся. Какое мне дело до людей? Я поглаживал запястье Евы и, глотая слёзы, шептал мольбы о прощении. Не сберег, не защитил самое важное. Подставлял свою шкуру,  чтобы спасти жирных олигархов, а мою нежную бабочку не успел.

Меня потрясли за плечо:

– Кто вы?

– Отец, – мельком глянув на незнакомца, горько ответил я.

– Мисс Евы? – удивился мужчина в белом халате.

– Малыша, – шепнул я, вытирая бледные щёки бабочки от слезинок.

– Вот оно что, – уже более миролюбиво отозвался мужчина и, присев на корточки, заглянул мне в глаза. – Хотите помочь?

Я едва не подскочил от неожиданной волны энтузиазма и переполняющей меня энергии, сердце сжалось в сладкой надежде:

– А чем я могу помочь?

– Идемте, – хитро предложил он. Я окинул его взглядом – с виду самый простой доктор. – Я вам расскажу всё за дверью.

Врач кивнул на выход, и я, прижавшись губами к тонким пальчикам Евы, решительно поднялся. Если я могу помочь – хоть чем-нибудь! – сделаю всё, что скажут.

В коридоре столкнулся с Комаровым. Сергей сдвинул брови и сжал кулаки. Я застыл на месте, ожидая чего угодно, но не того, что произошло дальше – Комар обнял меня. Прижал так крепко, что рёбра заныли. Никогда не видел подобного проявления у этого сурового человека.

– Спасибо, – шепнул он. – Спасибо… сын.

Увидев, как влажно заблестели его глаза, я и сам с трудом сдержал судорожный вздох, а Комар отстранился и, уже не глядя на меня, хлопнул по плечу:

– Ты нашёл её, а я, дурак, совсем не по тому следу пошёл. Зря ребят положил...

– Какому следу? – насторожился Олби, но Комар лишь полоснул по комиссару равнодушным взглядом.

Я же сглотнул, заметив особую усмешку на губах Сергея. Кто-то попрощался с жизнью этой ночью. Вот только свободы Еве это не принесло, и, скорее всего, эти люди вообще не при делах.

Комар вдруг приказал:

– Идём. Надо кровь сдать.

Я обернулся на доктора, который хотел подсказать мне, чем я могу помочь своей бабочке, и тот закивал:

– Об этом я и говорил. Ваш друг… э… отец? – Вспомнил он, как назвал меня Комаров. – Он тоже согласился помочь.

Я пригвоздил Олби к двери Евы одним взглядом, и друг понимающе усмехнулся:

– Я уже сдал, пока ты храпел в комнате отдыха, буйный медведь. Кстати, я наябедничал, что у тебя первая группа крови, приятель. Так что тебя там с нетерпением ждут.

– Спасибо, – криво усмехнулся я.

– Дэми, оставляю наряд, а сам возвращаюсь в участок, – обнял меня на миг Олби и быстро отчитался: – Охрану вам обеспечили, не волнуйся. Твоя бывшая заговорила, да и Дрэйк в обмен на «сотрудничество с органами» запел, как соловей. Людей Хилла-старшего уже арестовали, взрывчатку нашли, всех причастных арестовали. Теперь мы быстро распутаем это дело, и ты получишь нехилое приданое, из-за которого чуть полгорода не полегло. Кстати, Вилли уже отпустили под залог… который выплатил твой будущий тесть. Сказал, что отдаёт некий долг.

Он сухо кивнул Сергею и удалился. Я проводил полицейского озадаченным взглядом и вопросительно покосился на Сергея. Комар промолчал.

Ничего не сказал он и в лаборатории, пока мы сдавали кровь. Симпатичная женщина в белоснежном халате отчаянно строила ему глазки, но отец моей девушки словно никого вокруг не замечал. Когда нам разрешили подняться, я придержал Сергея. Похоже, он переоценил свои силы, отдавая крови столько же, сколько и я.

Доктор, который встретил нас на обратном пути, поманил меня к одной из дверей:

– Кстати, ваша кровь для этого господина. – Он вошёл в палату и махнул на кровать, но меня не пустил. Впрочем, я и с порога узнал Дрэйка-младшего. Врач пояснил: – Вы же спрашивали, чем помочь мисс Еве… Перед тем, как уснуть, она умоляла меня спасти жизнь Прэскота. Говорила, что он закрыл её своим телом от пули.

Тогда я простил Дрэйку-младшему и то, что он собирался жениться на моей бабочке, и угрозы его папаши, и то, что Ева от волнения за парня упала в обморок. Моя колючка не ранена, но очень сильно понервничала, и ещё предстоит выяснить, что произошло на самом деле. И отомстить.

Я встретился взглядом с Комаровым и понял, что думаем мы об одном и тот же. По зазмеившейся на губах Сергея улыбке, догадался, что мои мысли для него не загадка. Когда доктор, закрыв дверь, удалился, я опустился на один из пластиковых стульев рядом с отцом Евы и, глядя перед собой, спросил:

– Так где ты был?

– Разобрался с одной старой историей, – негромко ответил он.

Вокруг никого не было, и я слушал тихий рассказ отца Евы, а кровь медленно закипала в венах. Какие-то твари напали на мою колючку? Убью!

 – Ева просила тебе не говорить, – закончил Комар. – Но я забеспокоился и поднял своих ребят. За трупами тянулась история, мы раскопали доказательства, что похищенных и «усмирённых» девушек продавали в секс-бизнес по «промо» в интернете. Когда Ева исчезла, бросился по адресу, который узнал.

Он замолчал, и я не полез с вопросами. И так понятно, что с этого дня нет ни бизнеса, ни тех, кто этим занимался. Лишь то, что Комар не взял меня и даже не намекнул на возможные причины исчезновения Евы, неприятно укололо. С другой стороны, тогда бы я не бросился к Вилли и не нашёл свою колючку.

Впрочем, спас её не я. И не Комар. Настоящий герой сейчас изо всех сил цеплялся за жизнь за этой дверью. И всё, чем я мог помочь – отдать свою кровь.

– Мистер Леонов? Мистер Комаров?

Я поднял глаза и увидел ту самую перепуганную медсестричку, которую отставил в сторону, словно камень. Девушка держалась на приличном расстоянии, губы её подрагивали в нервной улыбке.

– Мисс Комарова проснулась. Доктор разрешил зайти к ней.

– Кстати, – решительно поднялся Комар. Я тоже встал и незаметно придержал его, пошатывающегося от усталости и потери крови. – Мне нужно поговорить с доктором.

Посочувствовав несчастному, которому предстоит «разговор» с Комаром, зная, что Сергею тот расскажет всё, что знает, и даже больше, я последовал за медсестрой. Девушка, настороженно посматривая на меня, всё же утешила:

– Не переживайте так, на вас лица нет… Мисс Комаровой уже лучше. У неё анемия, и нужно пройти курс лечения, но врач сказал, что самое страшное уже позади. С ребёночком и мамой всё будет в порядке. Теперь нужен только покой.

Она с улыбкой открыла дверь, но я не поверил ни единому слову, пока не встретился взглядом со своей колючкой, не увидел её зардевшиеся щёки, не коснулся её прохладной руки, не услышал нежного голоса. Он звучал для меня самой совершенной музыкой на свете и, хоть от волнения я не понимал и слова, сердцем чувствовал, что Ева хочет сказать мне. И не важно, что слышат при этом другие, мы общались на другом уровне.

Я опустился перед кроватью на одно колено и, осторожно прижавшись к тонким пальцам своей хрупкой бабочки, поднял глаза. С улыбкой глядя в самое прекрасное лицо в мире, признался:

– Я тоже очень сильно тебя люблю, Ева. Клянусь жизнью, больше ничто и никогда не сможет разлучить нас.

Глава 72. Ева

На входе в салон топтался Макс-мишка-младший с большим пакетом. Мальчик его едва удерживал, кряхтел, пыхтел, но вытягивал руки вверх, чтобы выглядывающая из чехла белоснежная юбка не волочилась по полу.