Сара Оклер - Снова любить…

Фрэнки смеется и кидает в меня полотенцем.

– Ладно-ладно. А сама-то? Сэм, подержи мне доску. Сэм, как ты это сделал? Сэм, а ты не мог бы раздеться?

– Боже, отстань! – Я тоже начинаю смеяться. – А как же Род-Тодд? Ты обещала ему позвонить.

– Шутишь, что ли? Он же гадкий.

– Зачем ты с ним тогда целовалась?

– Да не целовались мы!

– Ну конечно. Но ведь ты даже оставила ему номер телефона.

– Анна, знаешь, иногда ты бываешь такой… темной.

– Так ты его обманула… Что? Темной?

– Ну да. Наивной. А что такое?

– Фрэнки, это неподходящее слово. Ты, наверное, хотела обозвать меня глупой.

– Да уж, чтобы стать темной, тебе нужно загореть.

Я со смехом качаю головой:

– Знаешь, люди изобрели солнцезащитный крем не просто так. Попробуй хоть раз, вдруг понравится.

– Нет уж, спасибо. Наконец-то мы встретили нормальных парней, – радуется Фрэнки, а потом переворачивается на живот и развязывает верх купальника. – И хорошо, что нам понравился не один и тот же.

Я надеваю очки и провожу пальцами по ноге как раз в том месте, которым случайно прижалась к Сэму. И по коже опять бегут мурашки.

– Никто мне не нужен.

– Да что с тобой такое? – удивляется Фрэнки, словно врач, столкнувшийся с симптомами неизвестной науке болезни. – Сэм же явно на тебя запал. Да и ты выглядела счастливой.

Я пожимаю плечами и тут же начинаю рыться в сумке в поисках книги. Можно придумать тысячу разных отговорок. «Он не очень-то и красивый». Или: «Мне не нравятся его волосы». Или: «Я заметила кое-кого поинтереснее рядом с домом». Но это неправда. На самом деле все просто: стоит только заинтересоваться Сэмом, и я забуду про Мэтта. Но сказать об этом я не могу.

ПОКА ФРЭНКИ ДРЕМЛЕТ на покрывале, греясь в лучах послеполуденного солнца, я перечитываю один и тот же абзац в книге и ничего не понимаю. А все потому, что пытаюсь избавиться от навязчивых мыслей. В книге триста одна страница. Куда мы отправимся ужинать? Ого, песок сияет! И все равно то и дело возвращаюсь к Сэму. Мои желания становятся куда более опасными, и совсем скоро я непременно совершу какую-нибудь глупость.

Его улыбка. Анна, хватит!

Зеленые глаза. Соберись!

То, как он произносит «Анна Эбби из Нью-Йорка»…

Интересно, а у них в кафе продаются банановые смузи? Наверное, Сэм все время загорает. У него есть девушка? Может, и есть. По одной в каждом штате. Целая коллекция девственниц, которые мечтают, чтобы их первый раз оказался особенным.

Я вспоминаю, как мы с Фрэнки ходили за купальниками, и ту незнакомую Анну в зеркале. Я согласилась на эту дурацкую затею по большей части в шутку, чтобы порадовать Фрэнки. И теперь не собираюсь ни с кем сближаться, ни к кому не хочу привязываться. Слова, чувства, безумные и странные фантазии – клубок еще более запутанный, чем мои волосы на ветру. Нет уж, спасибо. Последний, к кому я испытывала нечто подобное, мертв.

От одной мысли о Мэтте все внутри сжимается. Я тру глаза и смотрю на океан, омывающий наш пустынный, опасный пляж, где на каждом углу – акулы, глубинные течения и незнакомые парни, которые только и мечтают поразвлечься с нами.

Шшшшшш. Шшшшшш.

Я сосредоточена. Мой разум чист. Я полностью контролирую его. В голове пусто. Я парю. Я – легкое перышко на ветру. Все в моих руках. Ни одной лишней мысли.

Шшшшшш.

А Сэм предложил нам прийти за смузи сегодня или завтра?

Все, сдаюсь.

Надо убраться подальше от этого пляжа, обратно в прохладный и тихий дом. Я кладу книгу в сумку и бужу Фрэнки.

– Пошли домой, я есть хочу. – Я мягко поглаживаю подругу по плечу и замечаю, что ее кожа порозовела и стала горячей на ощупь. – Фрэнк, вставай. Ты горячая.

Она возится, завязывая верх купальника.

– Знаю. Это все бикини. Хорошо, что я его купила, – отвечает Фрэнки.

– Нет, я не о том. Ты же вся горишь!

Она садится. Кожа на ее спине ярко-розовая, будто покрыта краской из баллончика.

– Ты мазалась солнцезащитным кремом перед выходом? – уточняю я.

– Я мазалась вчера. Не понимаю, зачем вообще защищаться от солнца, да еще и два дня подряд. – Она неловко поворачивается, пытаясь посмотреть на свою спину, и становится похожа на рыбу, выброшенную на берег. – И вообще, мне же надо получить первый загар, чтобы не обгореть потом.

– Ты уже обгорела, – возражаю я. – У тебя что, ничего не болит?

– Все хорошо. – Она встает и стряхивает с покрывала песок. – Это уже паранойя какая-то. Тебе бы тоже не мешало немного загореть, Каспер.

Мы возвращаемся к дому, по пути немного поснимав виды и торговые палатки на пляже, чтобы показать эти кадры родителям, если они вдруг попросят.

Дядя Ред и тетя Джейн сидят на веранде и читают.

– Напряженный денек? – спрашивает дядя Ред, пока мы ставим сумки и снимаем шлепанцы. – Не ожидал, что вы вернетесь так… Фрэнки! Что с тобой случилось?

– Я уснула на пляже, – отвечает та и пожимает плечами. – Со мной все в порядке. Просто немного устала.

Она падает на диван и закрывает глаза, не давая возможности тете Джейн осознать, насколько все плохо, и снова начать читать лекцию о пользе солнцезащитного крема.

– Каждый год одно и то же, – жалуется та, качая головой. – Анна, я положу гель с лидокаином в холодильник. Меня Фрэнки о помощи точно не попросит, так что вся надежда на тебя: перед сном она даже в пижаму залезть не сможет.

Тетя Джейн достает большую бутылку с голубым гелем.

– Может, отменим бронь столика и поедим дома? – предлагает дядя Ред.

Тетя Джейн тут же возражает, ведь Фрэнки ни за что не пропустит омаров на ужин. Мы перемещаемся на кухню и целый час играем в карты, дожидаясь, пока она проснется.

Как и предсказывала тетя Джейн, Фрэнки, даже страдая от боли, отказывается пропустить ужин. Она едва ходит и все равно умудряется принять холодный душ, а потом целый час тратит на макияж и укладку. Фрэнки боится показать, насколько ей плохо, ведь тогда родители до конца поездки могут запретить ей выходить из дома без кофты с длинными рукавами и штанов. Я сочувствую Фрэнки и хочу предложить понести сумку, но слишком уж забавно наблюдать за тем, как эта дива пытается скрыть боль.

Фрэнки отлично справляется, но вместо этого целый вечер отпускает раздраженные комментарии и жалуется на все подряд. Можно подумать, будто причина вовсе не в ужасных солнечных ожогах на спине и ногах.

– Пап, сколько нам еще ждать своей очереди? Мы торчим тут уже кучу времени.

Или:

– У них нет имбирной газировки! Как вообще можно открыть ресторан и не позаботиться о такой мелочи?

Или:

– Этот официант что, новенький? Как можно не знать вкус соуса к махи-махи?[8]

Или:

– Здесь так жарко. Почему в ресторане летом не включают кондиционер?

Или:

– Я же сказала, что не хочу воду. – Она машет рукой в сторону официанта с пластмассовым кувшином.

Было ли дело во внешности Фрэнки, в ее поведении или в том, как сильно она обгорела, но в какой-то момент парень отвлекается и случайно выливает целый кувшин воды прямо ей на ноги, при этом неловко размахивая руками в попытке предотвратить катастрофу. Конечно, у него ничего не получается.

Фрэнки с криком вскакивает из-за стола. Ее юбка насквозь промокла. Растерянный официант хватает салфетки со свободного стола поблизости, чтобы исправить свою оплошность, но при этом боится даже прикоснуться к ней. Ситуация становится все более нелепой. Мы с дядей Редом и тетей Джейн замираем, пытаясь сдержать смех. Одно неосторожное движением, и мы непременно начнем хохотать. Официант, похоже, всерьез опасаясь за свою жизнь, извиняется и идет за управляющим.

– Мне очень жаль, сэр, – говорит тот, подойдя к столику. – Все блюда за наш счет, включая десерт.

– Да ничего страшного, – отвечает дядя Ред, скрывая улыбку за салфеткой. – Моя дочь как раз жаловалась, что ей жарко. Ваш официант подоспел очень вовремя.

После этой фразы мы с тетей Джейн, конечно же, начинаем смеяться. Смущенный управляющий поспешно ретируется, ссылаясь на какие-то проблемы на кухне, и просит напоследок обращаться к нему по любому поводу.

Разъяренная Фрэнки вихрем уносится в сторону женского туалета.

Конечно, я бы предпочла остаться за столом с дядей Редом и тетей Джейн, насладиться безалкогольным клубничным дайкири со взбитыми сливками за счет заведения, но спустя несколько минут все же встаю и иду искать нашу взбешенную диву.

Она в туалете, стоит у раковины и протирает лицо мокрым бумажным полотенцем.

– Фрэнки, ты чего? – интересуюсь я. – Пошли, нам принесли клубничный дайкири.

Она выбрасывает бумажное полотенце и игнорирует мое приглашение.

– Ладно тебе, это было забавно, – добавляю я.

– Ну конечно. Пойду попрошу официанта вылить на тебя целый кувшин ледяной воды. Это же так смешно.

– Фрэнки, ты ведь жаловалась на то, что тебе жарко. Вот мироздание и откликнулось.

Фрэнки изо всех сил пытается изображать оскорбленную добродетель, но в итоге не может сдержать улыбку.

– Ты прекрасно выглядишь, – говорю я в надежде, что хоть это подействует. – Наверное, официант просто засмотрелся, вот и опрокинул кувшин. Не устоял перед твоей неземной красотой. Считай это комплиментом.

– Точно. – Фрэнки пожимает плечами и вытирает размазавшуюся под глазами подводку.

– Пошли, – повторяю я. – Твой папа уже заказал омаров.

Она открывает дверь.

– Отлично. Предвкушаю новые шуточки.

Мы возвращаемся за стол. Дядя Ред и тетя Джейн извиняются за то, что смеялись над Фрэнки, и предлагают поиграть в мини-гольф после ужина.

Морепродукты, десерты и дайкири просто великолепны. Довольные, мы выходим на бульвар Мунлайт и в поисках места для игры забредаем в тематический клуб Pirate’s Cove. На поле полно престарелых любителей гольфа, до ужаса медленных и увлеченно следящих за счетом, детей, не справляющихся с клюшками и закатывающих мяч в лунку липкими ручонками, и людей вроде нас с Фрэнки, которые бы с радостью предпочли семейному вечеру встречу с Сэмом за бокалом смузи.