Сара Оклер - Снова любить…

Он был прав. Мне действительно здесь нравится. Очень скоро грань между моими собственными ощущениями и впечатлениями, описанными в открытках, стирается.

Я покупаю изданный еще в семидесятые стихотворный сборник местных поэтов об океане, благодарю кассира и, бросив прощальный взгляд на книжные полки, иду искать Фрэнки.

Я добираюсь до Vesuvio и прохожу мимо барной стойки и столов, выискивая знакомую рыжую шевелюру, но ничего не нахожу.

– Вы не видели девушку моего возраста? – спрашиваю я у бармена. – Она зашла примерно полчаса назад. Такая, в короткой юбке.

– Не-а, – отвечает он. – Моя смена только что началась. Извини.

У меня начинает бешено колотиться сердце. Неужели я ее потеряла? Ищу в сумке телефон, надеясь, что Фрэнки не сильно разозлилась и все-таки ответит.

– Поищи на втором этаже, – предлагает бармен.

Так и есть. Подруга сидит за столиком с каким-то парнем, помешивает трубочкой коктейль и заливисто смеется, запрокинув голову.

– Фрэнк?

– А, вот и ты, – отвечает она тем тоном, который использует, когда хочет казаться старше. – Познакомься, это Джереми.

– Вообще-то, Джарред, – говорит парень и встает, предлагая мне сесть на свое место. На вид ему столько же, сколько и нам, но ведет он себя по-взрослому. – Анна, Фрэнки про тебя много рассказала.

– Джарред бросил школу и теперь занимается музыкой.

– А что за музыка? – уточняю я и прикидываю, сможет ли этот Джарред заставить мою подругу забыть о Джейке.

– Играю на барабанах в паре групп, – отвечает он. – Mad Rabbit и Hex. Может, знаешь таких?

– Круто, – говорю с таким видом, словно слушаю эти группы всю свою жизнь.

– Кстати, – вспоминает Джарред, – у меня ведь сейчас репетиция. Пора идти.

Фрэнки улыбается, не отрываясь от газировки.

– Спасибо, что угостил, – говорит она.

– Да не стоит. Так ты придешь на концерт?

– Конечно.

– Отлично. – Джарред улыбается и уходит на репетицию. Очевидно, мечтает завоевать сердце девушки своей мечты на сегодняшнем концерте.

– Ты и правда собираешься пойти? – спрашиваю я. – Или пообещала для того, чтобы он тебя угостил?

Фрэнки улыбается, и я понимаю: она больше не злится.

– Быстро учишься.

– Ладно, – говорю я. – Этот был шестым.

Я рада, что наш список расширяет она. Меньше всего мне сейчас хочется связываться с очередным парнем.

– Чего-нибудь купила?

– Сборник стихов. – Я сажусь напротив. – На самом деле я просто зашла посмотреть.

Фрэнки со вздохом кивает, делает глоток газировки, снова вздыхает, а потом вымученно извиняется:

– Анна, прости. Я не хотела тебя бросать. Просто… навалились воспоминания о Мэтте.

– Все нормально, – отвечаю я. – Сама виновата. Повела себя, как бесчувственная. Я слишком обрадовалась, когда увидел этот книжный магазин.

– Все хорошо. – Фрэнки предлагает мне выпить. – Я вспоминала, как он нам читал, – продолжает она. – Помнишь? Он так вживался в роль, как будто играл на сцене.

Я улыбаюсь, смотрю на нее и все жду, когда на лице появится знакомое отстраненное выражение. Но этого не происходит. Фрэнки по-прежнему рядом, на втором этаже бара Vesuvio, сидит в своей короткой джинсовой юбке с разрезом на бедре, пьет диетическую колу с лимоном и наслаждается нашей тайной поездкой в большой город.

– Я забрала несколько книг, – признается Фрэнки. – Успела, пока мама не начала закатывать истерики и не закрыла от нас его комнату. Не знаю, зачем это сделала, я же не люблю читать.

Я киваю и пытаюсь вспомнить, как выглядела комната Мэтта. Последний раз я была там ровно за день до его смерти. Тогда мы вместе с Фрэнки слушали неофициальную запись с репетиции Helicopter Pilot, которую нашли в сети. А потом тетя Джейн заперла дверь. Как и в случае с чердаком, она свято верит, что никто не должен туда заходить.

– Хочу отдать их тебе, – говорит Фрэнки, и я на мгновение теряю мысль.

– Что?

– Ты ведь всегда брала у него книги почитать. Если бы Мэтт был тут, он бы и сам их тебе отдал.

– Фрэнки, я не могу. Я…

– Он бы хотел, чтобы они были у тебя.

Подруга закрывает глаза, а я тянусь через стол и беру ее за руку. По ее щеке стекает одинокая слезинка. Как и всегда, я не могу найти в себе силы во всем признаться. Но Фрэнки только что приоткрыла крышку своей «баночки с воспоминаниями», и за это я ей очень благодарна.

Мы уходим из Vesuvio в три. Оказывается, что музей карикатур закрыт на реставрацию, и мы не можем решить, куда отправиться дальше, а потому садимся в автобус и едем до моста Золотые Ворота. Мы проходим ровно половину, то и дело останавливаясь и снимая проплывающие внизу лодки.

Здесь очень ветрено. К тому моменту, когда мы возвращаемся и ловим автобус до центра, солнце скрывается за облаками, начинается дождь, и становится прохладно.

Придумывать что-то новое совсем не хочется, поэтому мы снова идем в кафе на Маркет-стрит, чтобы поесть картошки перед обратной дорогой. Официант приносит два стакана воды и принимает заказ. Его футболка с логотипом магазина для серфинга Blade напоминает мне о Сэме, о котором я, кстати, целый день и не вспоминала. И отчего-то колючий клубок в животе, мучивший меня последние два дня, исчезает, а его место занимают робкие бабочки.

Мы выходим из кафе как раз в тот момент, когда начинается сильный ливень. Мы обнимаем друг друга за плечи и бежим к остановке, смеясь и тяжело дыша. Проезжающие машины обдают ноги ледяной водой. Наконец мы встаем под навес. Нас бьет дрожь, промокшие насквозь рюкзаки и одежда висят тяжелым грузом. Огни города меркнут за стеной дождя.

Утром Фрэнки говорила, что мы успеем на семичасовой автобус и вернемся домой к десяти. Идеальное время для окончания прогулки на лодке и ужина с Джеки и Самантой. Но теперь, наблюдая за тем, как подруга водит пальцем по расписанию, я начинаю сомневаться в нашем плане.

– Мы же не опоздали? – спрашиваю я. – Сейчас ведь только без десяти.

– Нет, все гораздо хуже.

– Что?

– Сегодня воскресенье.

– И?

– По воскресеньям автобусы в Занзибар-Бэй ходят только до пяти.

ВОЛНА ПАНИКИ ПОДНИМАЕТСЯ от пальцев ног и доходит до колен. Не в силах стоять, я сажусь на мокрую металлическую скамейку под навесом. Но прежде чем вязкий страх поселяется в животе, я делаю глубокий вдох, достаю телефон и звоню в справочную службу.

– Smoothie Shack, – говорю я, – в Занзибар-Бэй.

Мы с Фрэнки заходим в ближайшую кофейню, чтобы подождать там. Два часа спустя за нами приезжает машина. Двигатель умолкает, включаются аварийные огни, а из пассажирской двери вылезает Сэм и бежит в нашу сторону, прикрывая лицо рукой от дождя. Зеленый фартук с логотипом Smoothie Shack надет прямо на красную толстовку, и я тут же с трепетом думаю о том, как здорово было бы нырнуть под нее, прижаться к теплому телу. От влаги волосы Сэма завиваются, прямо как после купания в океане. Он стискивает меня в мокрых объятиях, и я сразу забываю, почему решила, что бегать от него – удачная идея.

Сэм ведет нас к машине, уступает Фрэнки переднее сиденье, а сам садится на заднее, рядом со мной.

– А мы-то думали, куда вы пропали, – говорит Джейк, выруливая на улицу.

Прежде чем Фрэнки успевает открыть рот и в очередной раз меня опозорить, я отвечаю, что как раз сегодня собирались прийти на пляж, но внезапно застряли в Сан-Франциско и теперь вряд ли рискнем выбраться ночью из дома.

В своем обычном забавном стиле комментариев на камеру мы рассказываем, как прошел день, начав с волшебного преображения в раздевалке и закончив описанием того, как зависнув на остановке, в панике позвонили в Smoothie Shack. Парни слушают все это и смеются. К счастью, Сэму удалось найти себе за мен у.

– А вы все равно приходите ночью, – предлагает Джейк. – Даже если дождь не закончится. Мы будем на веранде Smoothie Shack, туда в такое время никто не ходит.

– Может, и придем, – говорит Фрэнки.

Нога Сэма касается моей, и я тут же соглашаюсь. Впрочем, если бы подруга пообещала помочь им кого-нибудь убить и спрятать труп, я бы тоже не стала отказываться. Вот как на меня действует исходящее от Сэма тепло.

Спустя два часа мы наконец-то минуем приветственный знак при въезде в Занзибар-Бэй. Джейк высаживает нас у бассейна, чтобы мы успели переодеться обратно в шорты и футболки.

Но, к сожалению, Вселенная снова решила проучить нас за наглую ложь: бассейн, а вместе с ним и раздевалка, уже закрыт. Дверь заперта, свет выключен. Будьте любезны, приходите завтра.

– Скажите родителям, что лодку накрыло волной, вы промокли и переоделись в одежду подруг, – предлагает Джейк.

– Есть идея получше, – говорит Сэм. – Соврите, что одна из вас выпала за борт, а вторая прыгнула ее спасать.

– Или вот: лодка перевернулась, и вы дрейфовали на рюкзаках в ожидании спасателей.

– Или…

– Или, – говорит Фрэнки, жестом затыкая парней, прежде чем они начнут пороть небылицы про бомбы, сотрудников наркоконтроля и прочую чушь в духе Джеймса Бонда, – мы скажем, что вернулись пораньше из-за дождя, пошли к Джеки домой, переоделись, остались на барбекю и просто забыли забрать вещи.

Всю дорогу мы репетируем эту историю, и наконец Джейк останавливает машину за несколько домов до нашего. Стоит подъехать ближе, и нас непременно заметят дядя Ред и тетя Джейн, а потом пригласят двух загадочных спутников на чай с лимонными пирожными. Придется врать, что это старшие братья Джеки и Саманты, крайне ответственные геи, которые совсем не интересуются девочками и по счастливой случайности носят почти те же имена, что и их сестры. Ох уж эти странные родители!

Джейк глушит двигатель, и они с Сэмом выходят из машины, чтобы попрощаться. Мы договариваемся встретиться в полночь в Smoothie Shack, надеясь, что у нас получится без проблем выбраться из дома. На этот раз после поцелуя Сэма я чувствую только тепло его тела, разгоняющее холод, как уютное одеяло зимним утром в субботу.