— Светлана! Иди сюда и сделай мне кофе. Живо.

Обернулась, он говорил в коммутатор, а левой рукой отодвигал чашку подальше. Не понравилось? Плохо получилось в первый раз? Я перепутала дозировку сахара? Но уточнять, конечно, ничего не стала, а пулей вылетела из кабинета.

Это было как-то неожиданно обидно. Нет, не в моем проколе — требуется время, чтобы наловчиться делать что угодно! А в том, что Андрей Николаевич не постеснялся того, что я это услышу, притом самой мне ничего не сказал. Как если бы я была пустым местом.

Прижалась к стене. Мимо пролетела Света — она должна быть очень недовольна, что ее снова дергают, когда есть я. А следом за ней расслабленной походкой и заправив руки в карманы шел Константин Сергеевич. Остановился передо мной и улыбнулся:

— А что с лицом? Андрей заставил тебя сожрать кружку вместе с содержимым? Ничего, переварится. С ним бывает. И он на кофе помешан, как наркоман. Научишься.

Я понятия не имела, как реагировать на неуместный сейчас юмор. А юмор ли? Потому просто выдала первое пришедшее на ум:

— Не заставил… спасибо.

— Вот и молодец, что не расстраиваешься, — его улыбка вдруг исчезла, а взгляд стал сосредоточенным. — А я тебе разве вчера не говорил про форму одежды? Молодая девушка же, что за цель ты преследовала, когда воровала у бабушки этот прикид?

Я неловко поправила блузку — между прочим, самую красивую в моем гардеробе! Катя еще вчера предлагала пересмотреть мой стиль, но на это сейчас просто не было денег — мне хотя бы дожить до первой зарплаты. А сама Катя обладает более женственной фигурой — большая грудь, широкие бедра. На мне ее платья висят, как на плечиках. И я не видела ничего зазорного в моем наряде — самая обычная одежда. Хоть и не последний писк моды, зато во фривольности никто не обвинит.

Константин Сергеевич вдруг наклонился прямо к моему лицу, а я еще сильнее вжалась в стену.

— Слушай, Анют, у нас тут приличное место. Живые люди ходят. Чаще всего. Ты в этом мешке в интерьер не вписываешься. Ты же теперь секретарь, всекаешь? Визитная карточка своего босса. Андрей у нас просто сильно вежливый, потому и молчит пока. Но соответствовать все же надо. Все поняла?

За неимением других вариантов, я просто кивнула. Константин Сергеевич тут же оставил меня в покое и распахнул дверь кабинета, громко обращаясь к партнеру:

— Андрей, хватит юзать мою Светланку. Она так скоро не выдержит и уволится, и я уволюсь сразу за ней следом. В знак солидарности! А ты заметил, какие у твоей Анютки глазки красивые?

Стоило немалых трудов, чтобы не сползти по стене на пол. Андрей у них сильно вежливый, а Константин, вероятно, не сильно вежливый. А у меня аж голова закружилась от сравнения, кто из них грубее. Просто какой-то конкурс на негодяйство, а лидирующую позицию никто не занял.

3

Катя в десятый раз окинула взглядом весь мой гардероб, вздохнула и признала:

— Вообще-то, этот твой Константин-как-его-там в чем-то прав… — и тут же добавила примирительно: — Но он не имел права разговаривать с тобой в таком тоне! Тут же, Аньк, дело принципа!

— Принципа? — на всякий случай забеспокоилась я.

— Принципа! — нещадно добила Катюша. — Берем самую отстойную вещь и будем тренировать силу воли. А он пусть подавится своим ядом! За отсутствие вкуса еще никого не увольняли… Так-так, и что же тут самое отстойное? Глаза разбегаются…

Было обидно слышать такое еще и от подруги, но меньше всего я была готова к открытому протесту против одного из боссов. Даже наоборот, были бы сейчас хоть какие-то сбережения, рванула бы в первый бутик и купила бы себе что-нибудь в стиле Светланы. Вот только не уверена, что в такой узкой юбке и на таких шпильках я способна хоть пару шагов сделать, но если бы это гарантировало мой покой, то я бы пошла на какие угодно жертвы. В характере Кати жертвенности не предусматривалось. По ее мнению, я должна отомстить и за себя, и за весь женский род в моем лице. Так себе из меня мстительница, что уж скрывать. Но ругаться с Катей было еще страшнее, чем с Константином Сергеевичем.

В итоге на следующее утро я встречала непосредственного начальника в той самой блузке, которую даже в институт ни разу не осмелилась одеть. Все очень скромно: пуговички под горло, длинные рукава, но крупный розовый горох на белом фоне даже мне казался вопиющим. Строго говоря, вещица эта мне перешла по наследству от старшей сестры. Она купила, а потом решила, что в груди слишком узко, мне и переслала. Подарок из серии «от всего сердца, все равно выкидывать». Катя как увидела, так сначала полчаса хохотала, а потом на полном серьезе сказала — именно то, что нужно. Константин Сергеевич от такого вызова или ослепнет, или решит больше никогда меня не донимать.

Конечно, утром я могла ее не надевать. Да вот только внутри тоже какой-то протест встрепенулся. Вспомнила свою растерянность, когда он свои претензии излил. Я что же, так и умру мышью безмолвной, с которой каждый может разговаривать, как ему вздумается? Потому решительно нацепила на себя розовый горох и отправилась закалять характер.

Андрей Николаевич утром замер возле моего стола после приветствия и показалось, что хмыкнул. Хотя уверенности не было, поскольку лицо его оставалось серьезным:

— Анна, ты Константина доконать решила? Тогда прекрасный выбор. Но мне все равно, лишь бы не в бикини, чтобы не отвлекала. Сегодня нужно составить сводку из отчетов за весь квартал. Собери одной таблицей, тебе из финансового все нужное перешлют.

— Хорошо, Андрей Николаевич.

Он сделал пару шагов мимо, но вдруг снова затормозил.

— Анна, мой вопрос покажется несколько странным, но ты же владеешь «экселем»?

От неожиданности я приоткрыла рот. Кажется, мой босс считает меня умственно отсталой. Произнесла как можно внятнее:

— У меня законченное экономическое образование, Андрей Николаевич.

Его глаза смотрели неотрывно, а эмоции невозможно понять за непроницаемым выражением лица.

— И что это значит? Ты владеешь «экселем» или нет?

Выдавила с еще большим трудом:

— Конечно, Андрей Николаевич.

— Отлично, — окончательно добил он одобрением. — Тогда, может, и кофемашину освоишь.

Провожая его взглядом, пока он шел до кабинета, я поймала себя на зависти. Как бы мне хотелось хоть на пять минут стать Катей! Встать и спокойно сказать все, о чем я думаю. А может, и хорошо, что я не Катя — уволил бы и даже имени не вспомнил.

Конечно, я ожидала пламенной встречи и с Константином Сергеевичем, не зря же так настраивалась. И, когда он зашел в приемную перед обедом и замер передо мной, растянула губы в приветливой улыбке:

— Добрый день, Константин Сергеевич! Андрей Николаевич у себя.

Вот! Так его! Молодчина, Аня, такого ты сама от себя не ожидала! Теперь лишь бы не сорваться в истерику — это будет уже лишним. А мужчина не сводил остекленевшего взгляда с крупной горошины на моей груди. Ой, на блузке, конечно, на блузке. Но от его взгляда почему-то щеки начали гореть.

Константин Сергеевич с трудом отлепил взгляд от моей груди — точнее, от блузки — и перевел его на лицо. Притом в глазах его отразилась непонятная радость, да и веселье прозвучало в голосе:

— Анют, признайся, что ты это специально. Просто признайся — и я похлопаю за смелость.

Я заставила себя как можно шире округлить глаза:

— Вы о чем?

— Об этих розовых кругах, конечно, и манжетах. Последний писк семнадцатого века?

Ну вот и мой бенефис. Я коротко вдохнула и выдала заранее написанную и выученную наизусть речь:

— А, вы об этом? Смею напомнить, Константин Сергеевич, что мой непосредственный начальник ни словом не обмолвился о дресс-коде. И если у него возникнут какие-то претензии, то к ним я и прислушаюсь. По долгу службы, конечно. Я могу вам еще чем-нибудь помочь?

Дыхание на последнем предложении закончилось, но я все же это произнесла! И, осознав, мелко-мелко затряслась всем телом от перенапряжения. Но Константин Сергеевич, похоже, не разозлился, а смеясь на ходу, открыл дверь в кабинет моего босса и, не входя, поинтересовался:

— Андрей, можно я твою Анютку часа на полтора похищу?

— Куда? Зачем? — раздался удивленный голос начальника.

— Хочу на обед ее пригласить.

— С чего вдруг?

— Она на меня наорала! Хочу ее так отобедать… накормить, чтобы она больше на меня не орала.

— Она на тебя что? — Андрей Николаевич уже выходил из кабинета и полностью озвучил мое же изумление.

Однако счастливый вид его друга намекал на то, что тот несколько преувеличивал. Я от неожиданности подскочила на ноги и выпалила, хотя прямого предложения мне еще не поступало:

— Простите, я не могу. У меня сводка за квартал!

Но Андрей Николаевич почему-то смотрел на приятеля и начинал улыбаться — кстати, это был первый раз, когда он улыбался. А потом пожал плечами и обратился ко мне:

— Ее и завтра можно сдать, если не успеешь сегодня. Иди, Анна, пообедай спокойно. Я же не тиран какой-нибудь.

И мне даже не дали возможности ответить — схватили за локоть и потащили к выходу. Да что же такое происходит? И Константин Сергеевич будто обрадовался, правда, с каким-то подчеркнутым задором:

— Ты так здорово ввернула, что я не твой непосредственный начальник — я прямо впечатлился. Ну, раз не начальник, то почему бы нам и не пообщаться разок без статусов. Да не бойся ты меня так! Просто пообедаем. Интересный у тебя характер, хочется поближе разглядеть.

Я смогла справиться с дыханием, только когда мы оказались на крыльце: