— Ничего себе «доброе утро»…

Костя наклонился и поцеловал меня в щеку.

— Это только разогрев, Анют. Вечером устроим феерию.

— Феерию? — отозвалась я эхом. — Кажется, я переезжаю обратно…

Но Костя со смехом сгреб меня в охапку, поднял на руки и понес.

— Идем скорее мыться, а то на работу опоздаем. Я твоего начальника давно знаю и не советую опаздывать. Начальник, завтрак на тебе!

— Сделаю, — отозвался Андрей с кровати.

Мне оставалось только нервно усмехнуться. И позволить Косте мыть меня, а потом нести на первый этаж в столовую, завернутую в огромное полотенце. А что еще поделать, если выспаться мне удается только на груди у кого-то из них, пока меня так бережно туда-сюда носят? Вот бы еще в нос бесконечно не целовали, я бы вообще в спячку впала. В тренажерный зал с парнями начать ходить, что ли? Иначе я таких физических нагрузок просто не выдержу. А они за столом снова ухмыляются, почти облизываются, два довольных кота, живущих от одной феерии до другой. И я каким-то образом в центре каждой.

26

Казалось, что на работе все на меня глазеют. Какое-то обострение паранойи. В какой отдел ни зайду, люди сначала смолкают, а потом начинают говорить громче прежнего, наперебой, демонстративно — признак того, что мое появление про себя отметил каждый и твердо вознамерился показать, что не придал этому значения.

Перед обеденным перерывом за мной заскочила Света, мы иногда перекусывали вместе в кафе на первом этаже, когда не были завалены работой. На этот раз я приняла приглашение с удовольствием, с ней отношения у меня прекрасные, так у кого еще выяснять подробности?

— Свет, как думаешь, обо мне уже идут сплетни? — я решительно спросила в лоб.

— Идут, конечно.

Я расстроилась и начала ковыряться вилкой в салате. Но Света продолжила тем же будничным тоном:

— И про меня идут. Секретарша просто обязана отсасывать боссу дважды в день для снятия напряжения, иначе в жизни не бывает! И бестолку что-то объяснять. На прошлый корпоратив я парня своего притащила — он у меня ого! Высокий, красивый, широкоплечий, любому фору даст. Думала, каждому сплетнику этим рот закрою. Да где там, на него просто смотрели с жалостью и продолжали шептаться. Я сплю с боссом, точка, неопровержимый факт. И это притом, что я ни разу повода не давала! А ты даешь, — она улыбнулась.

Я же начала краснеть, ничего не могла с этим поделать.

— И что же говорят про меня, если не секрет?

— Да какие секреты? Уже все видели, что тебя то один подвозит, то другой. А сегодня вообще с обоими явилась. Начальники наши этого и не скрывают. Но тут даже самые злостные сплетницы растерялись: не спишь же ты с обоими по очереди, в самом деле. Сейчас ключевая версия самая фантастическая — ты дочь нефтяного магната, добрый папочка пристроил тебя сюда для практики, а боссам ничего другого не остается, кроме как тебя с ног до головы облизывать. Ну, чтобы отношения с магнатом не испортить, конечно.

— Чего?! — я ошарашено уставилась на нее.

Она легко рассмеялась и отмахнулась:

— Забей, Ань. Пусть придумывают, что хотят! — она подалась немного вперед и заговорила тише: — Тем более я никому не сообщала, что ты на свидание с Константином Сергеевичем бегала. Я же в курсе, помнишь?

— Конечно. Он сам тебе позвонил, — признала я и невольно улыбнулась, припоминая, как пряталась с ним в шкафу во время жуткого розыгрыша.

— Так что, все же Константин Сергеевич? — она изогнула подведенную бровь.

Подумала и кивнула:

— Да, он.

И Света снова махнула рукой:

— Ну и молодец, что не непосредственный начальник. Работе бы мешало. А сплетни были, есть и будут. Будешь париться на этот счет — истратишься быстрее, чем от загруженности. Нет греха больше, чем быть молодой, красивой и самой близкой к мужчине, о котором все подряд мечтают. И тебе этот грех не простят, так прости ты им.

Светлана мне с первого дня импонировала: умная, замечательная и ответственная девушка. А оказалось, что еще и не по годам мудрая. Я уточнила из простого интереса:

— Ты считаешь меня красивой?

— Не знаю, — она пожала плечами. — В любом случае, Константин Сергеевич так считает. Почему-то принято думать, что такие мужики клюют на идеальный маникюр и прокаченный лоск. А по факту чаще всего выходит наоборот: они от лоска до тошноты устают и зависают на естественном цвете волос или коже, не покрытой сантиметром тоналки. Ты не смотри на мои ресницы, я не о том! Если бы я охотилась за кем-то такого статуса, то вырядилась бы в рваные джинсы и вообще забыла бы накраситься. Вот тогда и есть один шанс на миллион попасть в поле зрения. И ты попала. А мне незачем, потому я делаю ставку на презентабельность.

Какая интересная мысль. Светлана, сама о том не подозревая, вполне возможно интуитивно нащупала первопричину. Я не уродина и никогда так не считала, но если оглядеться по сторонам, то я и выделяюсь — хотя бы тем, что у меня нет нарощенных ресниц. Костя все к одежде моей придирался поначалу, а заметил бы он меня, если бы я выглядела так же безупречно, как Светлана? Выделил бы из остальных? И Андрей так же. Ирония судьбы, не иначе. Я, желающая остаться в тени, именно этим и проявилась. И свалилось на меня счастье, в двойном размере.

После этого разговора настроение снова стало эйфорично-зашкаливающим. Сплетни сплетнями, но ведь никому и в голову не приходит, что все запущеннее, чем рисует самая неуемная фантазия. Смешно, когда про тебя придумывают небылицы, потому что правда вообще в рамки воображения не вписывается. Я победила, даже не сражаясь! Опять.

— Ты чему это так улыбаешься? — перехватил меня Костя возле моей приемной.

— Ничему, — я смутилась.

— Нет-нет, Анют, ты улыбаешься в ожидании вечера! И не спорь, меня все равно не переубедишь. И я буду улыбаться по тому же поводу, не смей мне запрещать! Все, Анют. Беги к Андрею, у него там накладка с документами.

— О, конечно, — я поспешила.

А настроение еще сильнее приподнялось. Ну вот что за Костя — чистый восторг, а не человек! Всегда легкий, смешной, открытый. С таким любая девушка бы открылась, потому что душа тянется к тому, где ей хорошо, а с Костей именно хорошо. И моя значимость для него очевидна: он, любитель жизни и людей, нашел ту, которая отражает все его эмоции по максимуму, реагирует на них, компенсирует весь негатив от других людей.

Андрей, к моему спокойствию, на работе был склонен чаще заниматься именно работой, потому и мне удавалось делать вид, что между нами ничего не происходит.

Вот только к концу дня я дрожала. У босса было замечательное настроение — сделка заключена, все документы подбиты, ему пришлось задержаться минут на двадцать, чтобы закончить, но я и заранее видела, что он безотчетно улыбается самому себе. Костю радуют любые позитивные эмоции и события. Я улыбаюсь, когда в душе порядок и понимание, чего хочу. А вот Андрей так улыбаться умеет, только когда работа в идеальном состоянии. Он тоже в некотором смысле романтик, просто его чувственность направлена на другие вопросы, а остальное является лишь вкусной приправой к главному.

И почему-то мне нравилось в нем даже это. Непрошибаемость какая-то, самодостаточность. И даже отсутствие в его лексиконе нежных слов. Как если бы он, назвав меня какой-нибудь «кисонькой» или «мусипусечкой», перестал быть самим собой. И моя значимость для него в другом — он, непривыкший вообще выделять время на эмоции, для меня сделал исключение. И тем самым, возможно, открыл в себе то, чего раньше не знал.

Это меня, наверное, Светлана рассудительностью заразила! Сижу себе, жду начальника и придумываю объяснения всему на свете. Или я это делаю только затем, чтобы не так сильно трястись от волнения? Костя уже уехал, а нам пришлось задержаться. Но Андрей вышел из кабинета с последней папкой и положил на мой стол.

— Все, Ань, это завтра в архив. Теперь поехали.

И что поделать с собой, если после этого у меня и ноги затряслись? Но я не думала сдаваться. В машине, правда, отмалчивалась, а Андрей не донимал.

Вошли в дом и остолбенели на входе. Костя к нашему приезду успел заказать ужин из ресторана, а теперь носился по всей гостиной, зажигая… свечи! Самые натуральные свечи, какие в мелодрамах показывают. Я немного как Андрей — не вполне понимаю смысла в антураже. Но именно в этот момент мне отчего-то стало приятно: нет, не от самих свечей и букета роз на столе, это все мелочи, а оттого, что Костя все это продумал и сделал — лишь для того, чтобы меня порадовать. Разве может быть человек несчастным, если кто-то ради него делает подобное? Возможно, впервые в жизни я поняла суть романтической атмосферы или букетов, они трогают сердце иным образом, но все равно неизбежно.

Ужин затянулся. Я наслаждалась блюдами и невероятным шампанским, расслаблялась и ловила себя на мысли, что продолжала бы слушать их разговоры вечно. То, как Андрей постоянно возвращается к работе и планам на следующий квартал. То, как Костя его постоянно пытается увести от этой темы, подкалывает и называет сумасшедшим перфекционистом.

Само собой, я понимала, что приятными разговорами сегодня никто ограничиваться не намерен. Но шампанское ударило в голову, прямо сейчас я готова была на какие угодно приключения, и со временем даже начала ожидать, когда же парни перейдут к «десерту». Они же будто осознанно тянули время. Или намеренно меня мариновали.

И что говорить, стратегия работала. Потому что когда Андрей встал и протянул мне руку, то я сама была готова повиснуть на его шее, но он кивнул Косте, тот остался на месте, и повел меня в душ. Я распалялась уже оттого, как он быстро меня раздевал, постоянно касаясь губами волос.