Кэт Шилд - Соблазнительная месть

Он сел рядом с ней и сразу же ощутил легкий цветочный аромат ее духов.

– Как впечатления от первых в твоей жизни гонок? Ты этого ожидала?

– Сказать по правде, я думала, что будет скучно. Мне казалось, что пятьсот кругов – это слишком много. Но было весело. Бо и Марибэль мне, конечно, очень помогли. Они объясняли тонкости стратегии. Мои поздравления со вторым местом.

– Да, команда здорово поработала в эти выходные. – И почему он приуменьшает свой успех. Неужели не хочет произвести впечатление на эту женщину. Из того, что он о ней слышал, можно было понять, что ей нужно все только самое лучшее. – Если в следующие выходные все пройдет так же хорошо, «Кросби аутомоутив» займет в этом сезоне второе место.

– Значит, в следующие выходные последние гонки сезона? Чем будешь заниматься потом?

– Сначала отдыхать, потом готовиться к следующему сезону.

– И сколько уйдет времени?

– Следующий сезон начинается в феврале. В декабре у меня отпуск, я проведу праздничные дни с семьей. Но даже в это время я не прекращу тренироваться. В спортзале и на автомобильном тренажере, чтобы не потерять быстроту реакции. – Харрисон взял ее руку в свою, провел по ней кончиками пальцев и заметил, как задрожали ее пальцы. – Я прекрасно провел время вчера вечером. – Он говорил так тихо, чтобы только она могла его слышать.

– Было весело. Спасибо за ужин.

– Жаль только, я не мог посидеть с тобой подольше.

– У тебя впереди был такой важный день. Я бы сама себя ругала, если бы из-за меня ты засиделся допоздна. – Лондон бросила на него обжигающий взгляд из-под ресниц, и он забыл о своей усталости.

Она так смела, потому что они не одни?

Харрисон играл с ее пальцами, думая о том, как было бы здорово почувствовать их прикосновение к обнаженному телу. Он поднес ее руку к губам и слегка куснул. Лондон глубоко вдохнула. И это заставило его улыбнуться. Судя по всему, чтобы прорвать оборону, нужно выводить ее из равновесия, нарушая чувственные границы. Нужно будет это проверить завтра.

– Я думаю, бессонная ночь с тобой стоила бы не слишком хороших результатов сегодня, – прошептал он.

– Уверена, твой дядя с тобой не согласился бы.

– Он тоже был когда-то молодым.

– У него команда гонщиков, стоящая не один миллион. И даже если бы он простил тебя, то что сказали бы спонсоры?

Харрисон притворно вздохнул.

– Однажды ты меня удивишь тем, что перестанешь быть такой практичной.

– Ты думаешь?

– Уверен.

На несколько минут она задумалась.

– Совсем не в моих правилах быть спонтанной и безрассудной. Моя мать хорошо вбила мне в голову, что прежде всего нужно думать, а уж потом действовать. Она очень озабочена, как все выглядит со стороны. Когда я росла, у меня не было возможности расправить крылья.

Эта информация о ее детстве заинтриговала его.

– А что бы ты сделала, если бы не жила под таким строгим контролем?

– Сбежала бы с бродячим цирком? Не знаю. Иногда я обижаюсь на мать за то, что она была так одержима моим продвижением в чарльстонском обществе.

– Только иногда?

На мгновение она сжала его руку.

– Только когда начинаю размышлять об этом. – Она задумалась.

Он терпеливо ждал, когда она снова заговорит, и его терпение было вознаграждено.

– Тяжело, когда для матери твоя ценность определяется только тем, за кого ты выйдешь замуж. Обычно так думают чужие люди, а не собственные родители.

– Почему тебя это так беспокоит?

Его вопрос, похоже, удивил ее. Несмотря на полумрак, он заметил, как напряглось ее лицо.

Она среагировала так, будто он подверг сомнению ее фундаментальные ценности.

– Мне бы хотелось, чтобы она просто радовалась, что у нее такая дочь.

Харрисон понимал, почему это так важно. Тристан долго добивался одобрения отца, особенно после того, как возглавил компанию. Он был одержим тем, чтобы повторить успех отца, но первые годы его работы на посту главы компании прибыли почти не было. Правда, это никак не повлияло на его персональные расходы, о чем неоднократно критически высказывался дядя.

– Ты думаешь, она не гордится тем, чего тебе удалось добиться?

– Думаю, отец мной доволен. У меня очень успешный бизнес, и он это отмечает.

– А мама?

– Может быть, она была бы мной довольна, если бы я вышла замуж за Линка и родила ему мальчиков и одну девочку.

– Почему одну девочку?

– Очевидно, мама ценит мужчин гораздо больше женщин. – Лондон сказала это будничным тоном, без горечи. – Но все-таки ей нужна внучка, чтобы сделать то, чего не удалось мне: стать настоящей дебютанткой.

Харрисон знал, что его мать прошла специальное обучение и была представлена в свете в возрасте девятнадцати лет. Но неужели в наши дни такие вещи еще что-то значат?

– Почему она придает этому такое значение?

– Мама выросла в Нью-Йорке. Но, несмотря на связи и богатство семьи, ее не пригласили на Международный бал дебютанток. Она тяжело это пережила. А потом, попав в Чарльстон, поняла, что здесь все двери для нее закрыты. И никому нет дела до ее денег. Значение имеет то, что она не из их круга.

– Тебе следовало бы поговорить с мамой.

– Она отказалась от бала дебютанток и вышла замуж за моего отца, который, по меркам ее семьи, был не только неподходящей кандидатурой, но еще и очень бедным.

– Подозреваю, она скажет слушать свое сердце? Именно такой совет она мне дала, когда отец выказал недовольство тем, что я стал гонщиком, а не сотрудником «Кросби аутомоутив». Если бы я не послушал ее совета, сейчас бы работал в семейном бизнесе и был абсолютно несчастным человеком.

– Ты не видишь себя в роли бизнесмена?

– Если честно, я не могу целый день находиться в офисе и просматривать отчетность. Думаю, однажды я смогу занять место дяди и возглавить «Кросби аутомоутив».

– А пока ты просто участвуешь в гонках и весело проводишь время?

– Нет ничего плохого в том, чтобы весело проводить время. И я тебе докажу это.

– Ну, и какое же веселое времяпрепровождение, по-твоему, может меня заинтересовать?

– Пока не узнаю тебя ближе, трудно ответить на этот вопрос. – У него несколько идей на этот счет. – Думала ли ты, что тебе так понравятся гонки?

– Нет. Похоже, мне нужно серьезно пересмотреть круг интересов.

– То есть ты готова сказать «да» новым впечатлениям?

– Если ты готов соблюдать баланс между приключениями и более спокойными развлечениями, тогда да.

Более приятных слов не могла бы произнести ни одна женщина.

В понедельник вскоре после обеда Лондон сидела в офисе и машинально рисовала какие-то узоры в блокноте. Марибэль по громкой связи на мобильном говорила и говорила, как ей и Бо понравилось на гонках. Мысли Лондон были сосредоточены на том, кто их туда пригласил.

Марибэль будто прочитала эти мысли.

– Он действительно тобой увлечен. И это так здорово.

Слова подруги были так приятны.

– Даже не знаю, что и думать.

Хотя немного кривила душой. На самом деле она думала использовать Харрисона, чтобы приблизиться к его брату. Но чем больше времени проводила с ним, тем больше беспокоилась, насколько сильно ее к нему влечет.

Лондон не рассказала Марибэль о сумасшедшем плане, возникшем на мероприятии «Женщины, берущие на себя ответственность».

– Ты переживаешь, что подумает о нем твоя мама?

– Она была не слишком довольна, что Линк – профессиональный игрок в бейсбол. Но он богат, и у него такие связи в высшем обществе, о которых она мечтала для меня. Можешь представить, что она подумает о Харрисоне? Мало того что он гонщик, так еще его отец и дядя – люди неподходящего круга.

– Какая тебе разница?

Марибэль задавала подобный вопрос не первый раз. И он опять вызвал у Лондон привычное раздражение. Как легко тем, у кого есть все, отказываться от своих преимуществ. Вдобавок она вспоминала о поддержке, которую семья всегда оказывала Марибэль, что бы та ни делала. Ей стало горько и обидно. Сегодня ей меньше, чем обычно, хочется занимать оборонительную позицию.

– Бороться с ней трудно. Гораздо легче сдаться.

Это признание удивило ее. Да и Марибэль тоже.

Несколько долгих секунд подруги молчали.

– Ох, Лондон.

Ее глаза наполнились слезами. Шокированная всплеском эмоций, она часто заморгала, твердо решив не сдаваться. Мать безжалостно преследует ее всю жизнь, но она всегда умела выстоять. И сколько себя помнит, сохраняет жизнерадостность, несмотря на то что в глубине души верит, что мать права, а она виновата.

Она прошептала в трубку так, будто опасалась озвучивать то, что у нее на сердце:

– Моя мать – тиран. Она всегда критиковала практически все, что бы я ни сказала или сделала.

– Она ужасный человек, – согласилась Марибэль. – Но она твоя мама. И тебе хочется ей понравиться. Это нормально.

Нормально ли? Разве родители не должны желать для своих детей самого лучшего? Эди говорит, что правильно выйти замуж – самое лучшее для будущего. Правда, ее никогда не интересовало, будет ли дочь счастлива.

– Может быть, мне нужно что-то другое нормальное.

– Возможно, – проговорила Марибэль очень серьезным тоном. – А что на тебе сейчас надето?

Неожиданный вопрос. Лондон рассмеялась, промокнула остатки слез в уголках глаз и почувствовала, как улучшается настроение.

– Ты предлагаешь заняться сексом по телефону? Думаю, что нам обеим это не подходит.

– Ха-ха. Я спрашиваю, зная, что сегодня вы с Харрисоном пойдете смотреть площадки для его мероприятия. И я надеюсь, ты надела что-то менее строгое, чем обычно.

Лондон посмотрела на свое изумрудное платье с запахом, более неформальное, чем ее обычные деловые костюмы серого, черного или синего цвета.

– На мне ожерелье, которое ты мне подарила на прошлое Рождество.

На самом деле Лондон еще не надела его, эффектное и броское. Слишком уж смело. Хотя сегодня ей хотелось произвести впечатление, а ожерелье идеально сочетается с платьем.