Усмехнулся.

– Вы что-то ещё хотите, Макс Викторович?

– Да. Хочу. Подойди и сядь на моё место.

Вздёрнула бровь, прикрыла глаза. Но подчинилась. Положила мобильник на край стола.

У Макса от мысли о предстоящей игре, уже стало тесно в джинсах. Хотелось поправить вздыбившийся член.

Макс уступил место Снегелине. Встал рядом и повернул кресло к себе.

Чёрт! Снежка смотрела прямо на его ширинку.

– Говорю один раз. Я не трахался ни с кем, кроме тебя.

– Не поверю, что ты девственник, – едко выпалила она, – Сучка не захочет, кобель не вскочит. А судя по тебе, каждая вторая явно жаждет…

– Я тебе не изменял.

– А кто мы друг другу, чтобы изменять? – Лина подняла голову и посмотрела на мужчину.

Макса всё достало. Вот как с ней можно говорить, когда она задаёт такие вопросы? Ей говоришь, что не спал ни с кем, так она всё переворачивает!

– Я не думаю, что нам стоит ЭТО делать, – выдавила Лина, облизывая губы.

Воропаев видел, как руки девушки сжимают платье. Последней каплей стало, когда она выругалась и резко встала с кресла.

Мужчина мгновенно обнял девушку и впился в её губы голодным, изнывающим поцелуем. Лина, не теряя времени просунула руки между телами и стала расстёгивать его штаны.

– О боги, что ты со мной делаешь, – выдохнул Макс ей в губы, вновь приникая к ним.

Её язычок прошёлся по его нижней губе. Мужчина застонал. Он стоял уже с расстёгнутыми штанами. Отстранился резко. Быстро очистил поверхность стола и посадил на него девушку. Раздвинул бёдра, рукой сдёрнул бретельки платья, спуская ткань по груди, на живот.

– А ты любишь, кружева, – прохрипел он, – А я в экстазе от кожи.

Лина прикусила губу и поддалась вперёд, пытаясь рукой дотянуться до трусов.

Макс наклонился, позволяя ей просунуть руку под резинку и ощутить блаженную твёрдость. Мужчина застонал, губами касаясь шеи девушки. Он между её бёдер, его член в её руках, а его губы на её коже. Изумительное сочетание. К кому он чувствовал такое дикое притяжение? Что аж зубы сводит?

– Между нами такая химия, что даже больно… Не сжимай так, – выпалил Макс, – Яичницы не получится!

Девушка тихо рассмеялась.

– Извини.

– Мак Викторович! Это Алексей. Вы тут? Я немного пораньше пришёл.

– Лазарев, – прошипел Макс и нехотя отстранился от девушки.

Дверь резко открыла, Снегелина резво спрыгнула со стола и спряталась под него.

А Макс пододвинул кресло и буквально упал в него. Все произошло в считанную минуту. Настолько быстро, что Лазарев не успел понять, что вообще происходит.

– Я же велел закрыть дверь, – выдавил он.

Девушка промолчала.

А Лазарев, в конец обнаглев, вошёл в кабинет.

– Мне сегодня просто закончить пораньше нужно.

– В следующий раз, приходите вовремя или же ждите, пока вас вызовут в кабинет.

Алексей посмотрел на него, пожал плечами.

– Хорошо. Я, пожалуй прилягу.

Пока пациент укладывался, Макс, сдерживал стон. Лина решила продолжить игру, водя по его члену указательным пальцем. Это будет самый долгий сеанс в его жизни.

Стиснул зубы и постарался, хотя бы делать вид, что слушает.


Снегелина


Под столом. Докатилась. Как колобок в порно-фильме. Полуголая, возбуждённая, нервная и взъерошенная. Соски набухли, но не дождались своей дозы ласки. Губы покусанные. Хотелось ещё.

После разговора с Костей, я немного успокоилась. Ожидаемо, что меня найдут. Теперь осталось поймать этого сыщика и вытрясти из него информацию. Абрамов предложил нанять телохранителя, но я отказалась. Поэтому теперь чётко будет кто-то из братьев отвозить и забирать с работы. В общем, такой мини контроль. На Макса я обижалась и войдя в его кабинет приготовилась бороться. Даже сделала жалкую попытку образумить мужчину. Но его взгляд, уверенные слова, фигура, нескрываемый стояк сделали своё дело: я завелась. А дальше, всё, как в страстном тумане. Вплоть до наглого вторжения Лазарева. И почему я не закрыла дверь? Потому что кое-кто потребовал это сделать… Не вовремя моя бунтарская натура включилась. Совершенно.

И теперь, пока Алексей рассказывает что-то Максу, я могу в полной степени рассмотреть член Воропаева. А смотреть было на что. Сравнивать мне можно только с картинками из интернета, но могу сказать точно: недурной агрегат. Для меня в самый раз.

Провела пальцем от основания до головки, на которой выступила капелька влаги и потекла по стволу. Я завороженно смотрела, стараясь ничем не выдать своё нахождение в кабинете.

Мне захотелось до одури, попробовать его. Всё бывает в первый раз. Меня заводила мысль, что Воропаеву придётся «сохранить лицо» перед пациентом.

Пододвинулась. Ближе некуда. Приблизила губы к головке и подула. Почувствовала, как мужчина дёрнулся. А я тихо хихикнула. Высунула язычок и собственно начала пробовать.

– Искусительница, – сдавленно прошептал Макс, – Я его сейчас выпру из кабинета.

– Макс Викторович, вы что-то сказали? – встрепенулся Лазарев, а я представила, что под моими губами фруктовый лёд и начала основательно его вылизывать, наслаждаясь мужским вкусом. Раньше думала, что это противно. А оказывается… Возбуждает не на шутку. Я даже готова, чтобы Лазарева реально выгнали из кабинета.

Макс протянул руку, на ощупь убирая волосы с моего лба. Бёдрами слегка поддался вперёд.

Намёк понят, принят… Но… Медленная пытка это так весело!

И тут, раздалось на всю мощь: “Это не шутка, мы встретились в маршрутке...»!

Я дёрнулась, выпуская член изо рта. Макс же вскочил с места.

Лазарев выругался.

– Это на меня что-ли он?

Я захихикала. Вот это поворот… А мобильник продолжал орать где-то на полу.

– Нет, на неё!

Что-о-о-о-о?

– Макс Викторович! – начал возмущаться Алексей.

– Два сеанса бесплатно и Вы молчите об увиденном, – отчеканил Макс, – А сейчас…

–Да понял я, понял!

Через минуту, я услышала, как хлопнула дверь и дала волю полноправно громкому смеху.

– Смешно ей, – проворчал Мак, – меня, между прочим, только что заднеприводным практически обозвали.

Я хохотала до боли в животе. Мобильник заглох, но я-то знала, что звонил Влас. У меня только на него такая мелодия. Умора-то…

Воропаев наклонился и протянул руку под стол.

– Не, я тут останусь. Тут весело, – выдавила я.

Меня вытащили из-под стола. Не силком, конечно, но упиралась я хорошо.

– Ты меня довела практически до ручки, – прошептали мне на ухо, сажая на стол, – Дверь бы закрыть… Но вдруг уйдёшь.

Закивала. Мол, да-да… Всё возможно. Смеяться мне уже не хотелось, потому что рука Макса оказалась у меня в трусиках на «К»-зоне.

Из горла вырвался стон.

– Через сколько следующий?

В меня проникли одним пальцем и я ахнула от блаженства, закрывая глаза. Макс стал покрывать мое лицо лёгкими поцелуи, превращая мои мозги в кашу, а тело в жижицу.

– После обеда, – выдавила я.

Мужчина оторвался от ласки моего лица и стремительно стал снимать с меня трусы.

– Знаешь, что я хотел больше всего, когда ты сидела под столом?

– И что же?

– Видеть. Наслаждаться. Не отвлекаться.

Раздвинул бёдра, задрал платье и одним плавным толчком вошёл в меня. Кабинет сексолога заполнили наши стоны. Макс вбивался в меня, с той скоростью, на какую был возможен. Но мне хотелось больше, резче, глубже. Мужчина просунул руки под мою попу и с силой сжал ягодицы, вызывая у меня восторженный вскрик.

– Тебя заводит мысль секса на глазах у кого-нибудь? – хриплым голосом поинтересовался он.

Приоткрыла глаза. Посмотрела на начальника. Лицо сосредоточенное, зрачки расширенные и глаза такие тёмные… На лбу выступила капелька пота.

Заводит ли меня мысль?

– Представь, что Лазарев не ушёл, а сидит и смотрит за нами, удовлетворяя себя.

– Какие-то дикие у тебя желания. Мне уже страшно, – облизнула губы.

Движения Макса стали настолько сильными, что я почувствовала, как мужчина приближается к оргазму.

Он убрал руки из-под попы и потянулся к моему бюстгальтеру, стягивая его в низ, освобождая грудь. Одной рукой поспешно сжимал сосок, а второй массировал клитор.

Прикусила губу, ощущая, как тело медленно начинают пронзать тысяча тонких осколков, которые проходятся от пальчиков ног, до самого естества. То чувство, когда ноги немеют, в горле становится сухо, а кое-где очень влажно…

Секунда и я закричала, когда перед глазами всё померкло в блестящем свете. Услышала, как Макс сдавленно простонал, сильнее сжимая мою грудь. По бёдрам потекло горячее семя, а меня начало накрывать осознание.

– Ты не надел резинку, – выдавила я.

Мужчина промолчал. Потом ругнулся. После чего достал откуда-то влажные салфетки и стал меня вытирать.

– В аптеку сходим, таблетки купим. А лучше к гинекологу за рецептом противозачаточных.

– В тридцать пять я их может пить и буду, но сейчас не вариант. Не хочу травить тело гормонами, – твёрдо оповестила любовника, – И почему нет таких таблеток, что делают сперму мужика недееспособной? Почему женщина должна постоянно чем-то закидываться?

– Вообще-то они есть, – буркнул мужчина.

– Так почему тогда я должна их пить?

Когда я упираюсь, всё – трындец. Хотя спорить сидя голой жопой на столе не очень удобно. Я решила поправить свою одежду. Спрыгнула со стола.

– Можно пройти?

Прочистила горло.

– Нам надо поговорить.

Закатила глаза.

– Знаешь, я не люблю разговоры после секса. Ты, наверное…

– Снегелина, – предупреждающе начал Макс, – Нам надо поговорить. Сразу скажу, что не хочу серьёзных отношений. По крайней мере, сразу. Нужно узнать друг друга, изучить привычки. Меня вот бесит, когда тюбик зубной пасты открытым оставляют, – в ответ на это я фыркнула, а начальство продолжило, – Ты вызываешь у меня дикий животный интерес. Но иметь детей, жену, я не готов, а вот девушку очень даже да.