Боже, что эта женщина сделала с ним. Это ужасало.

Он хотел взять ее медленно и нежно, наслаждаясь каждой взаимной лаской, каждым прикосновением ее рук к его коже, каждым движением соединяющихся тел. Но Джо хватило всего одного прикосновения ее губ к царапинам, протянутым от его правой ключицы по диагонали через предплечье, чтобы выбросить эти свои благие намерения из окна.

Он сыт этим дерьмом, сыт окружающими. Так называемыми друзьями, о которых она говорила, этими фальшивками и фанатиками. Он сказал ей правду сегодня на сцене: рядом с ней - его любимое место. Где угодно, только с Эммой. Она единственная, кто прикасался к нему за последние десять лет. И он нуждался в этом, нуждался в ней, чтобы прогнать своих демонов. Сделать работу, с которой больше не справлялось виски. Поэтому он брал ее сильно и быстро — брал ее всеми возможными способами — и Эмма позволяла ему. Все, что он просил у нее, она давала. Все, что он давал ей, она принимала. Джо хотел забыться и делал это. Боже, еще как делал! Он потерял себя в ней.

Он не контролировал то, чего она касалась. Эмма околдовала его, поставила на колени. Даже сейчас эта потребность стучала в нем. Парень не хотел ничего больше, чем развернуть ее под собой и снова погрузиться в нее. Насладиться ее теплом, ощущением, как влажный жар поглощает его, погружаясь все глубже. Сладкое трение ее наклоненного тела, прижавшегося к нему.

Боже правый! И кто-то сказал ей, что она ему не подходит... Да они понятия не имеют, что говорят.

Джо встал и схватил свои джинсы, которые лежали на спинке дивана. Во сне Эмма позвала его по имени. Только его имя - и он уже на корточках возле нее, накрывая ее одеялом и шепча успокаивающие слова. Слова, которые он не мог услышать из-за вспышки эмоций, затопивших его. Господи, ему крышка.

Натянув штаны, он ушел, закрыв за собой дверь.

Джо нашел Кирка и Гари в передней гостиной, тихо беседующих, пока в беззвучном телевизоре ребята из Топ Гира играли в регби с машинами и гигантскими шарами. Джо взял кружку из шкафчика и наполнил кипятком, добавил чайный пакетик и мед. Никто не заговорил, пока он не сделал глоток, успокаивая свое уставшее горло. Выступая практически каждую ночь в течение восемнадцати месяцев, он находился на пределе.

- Что ты выяснил?

Гари замер. Не очень хороший знак.

Дерьмо. Ушло довольное блаженство нескольких последних мгновений, его заменили напряжение в мышцах и чувство жжения глубоко в животе. Джо отпил чая, ожидая, когда нарушая тишину.

- Бобби прижал ее на вечеринке.

Кирк выругался.

Джо сильнее сжал кружку.

- Сказал ей, что она не твоего типа, - продолжил Гари, сжимая и разжимая руки, будто хотел врезать во что-нибудь. - Они могут немного повеселиться, ты не будешь возражать, ты уже...

- Делился. - Конечно, это был Бобби. - Сукин сын. - Джо поставил кружку на место, вместо того чтобы разбить ее о стену, как хотел. Злость сжигала, как кислота, пока он не сжал челюсть так сильно, что зубы заскрипели. Казалось, температура в комнате резко взлетела.

Автобус начал двигаться, медленно отъезжая от стадиона. Джо двигался быстрее. Он бросился открыть дверь и был вынужден схватиться за что-нибудь или потерял бы равновесие, поскольку автобус резко остановился, визжа тормозами.

- Помни, чему я учил тебя, - выкрикнул Гари, когда Джо спрыгнул на парковку.

Он учил его причинять боль, а это именно то, что Джо собирался сделать.

Второй автобус стоял в добрых тридцати футах от него. Ярость сопровождала каждый его шаг, Джо приблизился рекордно быстро. Распахнув дверь, он зашагал вверх по ступенькам, хлопки его босых ног были единственным звуком.

Три пары глаз уставились на него, когда он вышел из-за угла и вошел в переднюю гостиную. Джо волновала только одна из них.

- Ах ты, сукин сын.

Бобби начал подниматься на ноги.

- Фак. Послушай, мне жаль мужик, я только...

Джо врезал кулаком в лицо Бобби, приветствуя потрясение от боли, что прожгла его руку.

Бобби отлетел назад, кровь полилась из носа.

- Проклятье! - Он прикрыл окровавленное лицо, голос приглушенный и хриплый. - Ты ударил меня в лицо?

Джо не мог вспомнить последний раз, когда он был так зол. Его трясло, сердце колотилось в бешеном ритме. Его приятель по группе — его брат. Этот человек - причина загнанного взгляда в глазах Эммы, он прижимался своим членом к ней, предлагая грязные вещи.

- Я мог бы, черт возьми, убить тебя прямо сейчас, Бобби. Если ты когда-нибудь снова положишь руки на нее, я пройдусь не только по твоему лицу.

Послание было недвусмысленным, поскольку он взглянул на бас-гитару, находившуюся в конце дивана: сапель[5] ручной работы и черная эбеновая безладовая пятиструнка. То, что Бобби любил больше всего.

- Ты не сделаешь этого!

Голос Джо принял угрожающий тон.

- Я не только уничтожу ее, я засуну кусочки так далеко в твою задницу, что потребуется помощь хирурга, чтобы вытащить их!

- Какого черта, мужик, она же всего лишь...

- Закрой свой чертов рот, Бобби, - предупредил Стив.

Слишком поздно. Джо уже схватил его за загрудки футболки, кулак отведен назад и готов к удару.

Зак поймал его за локоть, прежде чем он смог довести дело до конца.

- Остановись, Джо, он же не знает, что говорит. Он пьян.

Стив шагнул между ними, отталкивая Бобби назад, держа дистанцию между ним и Джо.

- Это не оправдание, и ты это знаешь, Зак.

- Да, знаю, но ты действительно хочешь видеть, как Джо поколотит его? - он опустил руку Джо. - Серьезно, Джо, он не стоит того, чтобы разбить руку о его лицо!

- Нет. Но Эмма стоит. - Джо провел тыльной стороной ладони по губам. - Он прекрасно знал, что идет к той, что принадлежит мне.

- Ты видишь? - сказал Бобби Стиву. - Он потерял чертов рассудок.

- Вижу, - ответил Стив. - И я советую тебе заткнуться.

- Потерял свой чертов рассудок, - пробормотал Бобби, зажав переносицу, а затем уставившись на свои окровавленные пальцы. - Эй, Джо, ты оставил его между ног своей девчонки?

- Ты тупой ублюдок, Бобби, - прошипел Стив, затем прыгнул на диван, уходя с пути. - Он весь твой, Джо.

Джо сделал два шага к Бобби, который сообразил уклониться, затем схватил его гитару, вместо того чтобы набить ему лицо, что он действительно желал сделать.

- Нет! - Бобби протрезвел.

Зак начал материться.

Стив сел обратно.

- Он сам напросился.

- Джо, - умолял Бобби. - Нет. Не обижай ее. Только не мою детку.

Боже, он был сыт по горло брехней Бобби. У человека не было границ, вообще никаких моральных устоев. Он приходил за всем, чего хотел, в большинстве случаев по прихоти, и ему насрать, кто пострадает в итоге. В этот раз парень перешел черту. Обидеть Эмму было ошибкой.

От удара грома задрожала земля под автобусом. Небеса разверзлись, звук барабанящего по крыше дождя почти оглушал.

Джо развернулся и направился к выходу. Он выскочил из автобуса, приветствуя прохладные капли на перегретой коже. Размахнувшись, как метатель диска, он бросил инструмент изо всех сил. Громкий треск удара об асфальт вовсе не принес такого удовлетворения, как окровавленное лицо Бобби, но рев, последовавший за этим, был приятен.

Гари и Кирк стояли в дверях их автобуса. Джо протиснулся мимо них, стряхивая капли с волос.

- Давай убираться отсюда, Клэй.

Водитель кивнул и включил передачу.

- Полегчало?- Спросил Гари безо всякого выражения на лице.

Джо размял плечи, пытаясь снять напряжение.

- Черт, нет.

- А мне да. - Кирк занял свое привычное место и посмотрел в окно, туда, где Бобби собирал свою гитару с парковки. Музыкант широко улыбался. - Он месяцами напрашивался на это.

Джо ускорил темп, что нелегко сделать в таком небольшом пространстве и повертел запястьем, сжимая и разжимая болевшую руку.

- Голова или живот? - спросил Гари.

- Его нос кровоточит как у суки.

В глазах Гари промелькнул веселый огонек.

Джо усмехнулся.

- Это было приятно. Удовлетворительно.

- Не сомневаюсь, это все из-за адреналина и эндорфинов, протекающих по твоему телу. - Гари обернулся туда, где Джо хрустел костяшками пальцев и тряс рукой. - Они начинают терять свою силу, и больше не ощущаются так горячо, не так ли? Дай мне взглянуть. Очень легко сломать маленькую кость в руке, когда бьешь кого-то. Особенно по лицу.

- У ублюдка крепкая голова, - промямлил Джо. - Я в порядке. Ничего не сломано.

- Кроме носа Бобби, надеюсь. - Кирк все еще улыбался. Ему это шло.

- Присядь. - Гари указал на угол дивана рядом со столом, на котором лежала аптечка.

Джо обошел стол и сел боком, спиной к стене. Одна нога на диванной подушке, другая на полу, лицом по ходу автобуса, он положил правую руку на стол. И закрыл глаза. - Зачем аптечка? Ты думал, я позволю ему ударить?

- Ты был очень зол. - Гари начал набирать лед в миску. Джо не нужно было видеть это, он слышал. - Люди становятся неосмотрительными, когда одержимы яростью.

Он все еще оставался злым.

- Ты хорошо научил меня и этому.

- Возможно. Впрочем, аптечка для царапин на твоей груди. Они плохо выглядят, одна, кажется, немного кровит, убедись, что хорошо их обработал.

Джо промыл их мылом в душе, но открыл глаза и подвинул аптечку ближе. Достав тампон со спиртом, он порвал упаковку и протер кожу.

Гари поставил миску со льдом на стол. Он поднял руку Джо, сгибая ее, двигая в разные стороны, нажимая пальцами между костяшек.