Рам даже немного испугался, ведь все в этой девушке говорило о том, что она доставит ему наслаждение. Он сжал кулак и впервые почувствовал ноющую боль в поврежденных костяшках. Он даже не мог заставить себя прикоснуться к ней. А Калию, похоже, нисколько не смущало то, что она делала в холле, возможно на глазах у нескольких слуг. Она призывно смотрела на принца, не обращая внимания больше ни на что.

Ну что ж! Он попробовал. По совету Гавани. Но видимо, слишком поздно. Сейчас ему хотелось совсем другого. В Калии его не устраивало все! Цвет волос, цвет глаз, слишком смуглая кожа. И даже покорный характер вызывал раздражение.

Он развернулся и вышел из дворца, полной грудью вдыхая немного соленый декабрьский воздух.


Глава 20


Барон де Понте злился все больше и больше. Прошло уже более 10 дней с момента пропажи девушки. Но она как сквозь землю провалилась. Это приводило барона в недоумение. Если она жива, то почему не вернулась к отцу? Если мертва, то где ее тело? Де Понте не любил загадок. Он нутром чувствовал, что она не утонула. А интуиция его никогда не обманывала. Если смогла сбежать от этих балбесов, смогла уплыть, оставить с носом самых страшных головорезов в Венеции, то утонуть было бы полнейшей глупостью с ее стороны.

Недавно он навещал герцога Аньежио по делам и восхитился тем, как он держится. Ни взглядом, ни жестом герцог не дал понять, что в его доме произошла трагедия. Единственным намеком на это было отсутствие детей, которые раньше всегда попадались ему на пути. То мальчишка, то девчонки. Он сказал, что отправил их на остров, хотя доподлинно барон знал – дети в доме! Они никуда не уезжали. Видимо Аньежио побоялся расстаться со своими любимыми отпрысками, лишившись одной из дочерей.

Честно говоря, он был поражен действиями герцога. Четкие, спланированные решения, поддержка всей верхушки венецианской знати. Де Понте прекрасно знал, что многие даже не подозревают о произошедшем, все верили Аньежио на слово, не прося объяснений. Какое доверие и признание!

Но Тициана не вернется к отцу! Чем дольше барон искал ее, тем не терпеливее становился. Как могла маленькая беспомощная девушка обвести вокруг пальца весь город? Стольких людей? Может, у нее был тайный любовник, и он давно вывез ее из Венеции? Может отношения отца и дочери были не так сладки, как казалось со стороны? Она должна быть его! Любой мужчина, посмевший прикоснуться к ней, умрет страшной смертью. Тициана была лакомым кусочком для любого.

Де Понте понимал, что перед ее очарованием не устоит никто! На таких, как она женятся и сразу прячут подальше от людских глаз. Иначе, быть войне. И барон готов был драться. С любым соперником и любыми средствами. Он найдет ее и вернет.

Поэтому, принимая сегодня в своем доме Мустафу с очередным докладом, он едва сдерживал свое недовольство.

– Мы обыскали все вдоль и поперек в том месте, где она пропала. – говорил араб. – С каждым днем мы расширяем зону поиска, стараясь не привлекать к себе излишнего внимания. Плюс ко всему, ведем постоянное наблюдение за солдатами герцога. Но они ничего не нашли.

– Да ведь и вы ничего не нашли. – Презрительно прервал его барон. – Хотя знаете то место, где она от вас, дураков, сбежала.

– Есть у нас небольшая зацепка. – вдруг произнес Мустафа и стал рассказывать. А Де Понте вдруг почувствовал впервые вспыхнувшую искру надежды. – Там недалеко палаццо какого-то заморского принца. Солдаты герцога не приходили к нему в дом, так как дипломатические резиденции иностранных государств они не имеют права обыскивать. А его дом является именно таким местом. Он вообще выкупил весь остров, расселив местных жителей….

– Я слышал о принце Рампхуэнге! – нетерпеливо проговорил барон. – Не надо мне рассказывать истории про него.

– Так вот! Никто из местных даже не приближается к его палаццо. По ночам этот ненормальный принц выпускает огромного тигра, который свободно гуляет по всей территории острова. Лучшей охраны, по сути, не придумать! Но многие торговцы с интересом наблюдают издалека за его иноземными причудами.

– И что? – снова поторопил барон.

– За последнее время принц вдвое увеличил охрану вокруг дворца. Без всяких видимых причин. Даже ночами теперь стоят часовые, а раньше был только тигр. И еще. Он перестал работать во дворце, никого не принимает. В день побега девчонки у него было назначено несколько встреч, но он их отменил.

– Вы не пробовали расспросить его слуг?

– Никто из них не говорит на местных языках. Только на своем. Или они искусно притворяются, что не понимают.

– Тогда надо похитить кого-нибудь из слуг. Под пытками любой заговорит!

– Только вот мы ничего не поймем! Какой смысл? Как распознать того, кто говорит по-нашему? Конечно, они выходят из дворца. Но ведь не идут по улице и не кричат об этом! Будет только один шанс, если похитим не того, второго шанса не будет.

– Хорошо, я понял. Но почему вы решили, что девушка прячется в его палаццо?

– Это совсем рядом с тем местом, где она пропала. Больше ей быть просто негде. Поймите, барон, мы уже все обыскали. Причем, не только мы. А резиденция принца – прекрасное место, чтобы укрыться. Лучше и не придумать!

– Прошло слишком много времени. Она бы уже дала о себе знать, если бы он ей помог. У принца были все возможности, чтобы сообщить ее отцу!

– А вы не думаете, что он может удерживать ее насильно?

– Зачем ему это? – удивился Де Понте. Он несколько раз встречал этого Рампахунга или как там его…. Со стороны этот неразговорчивый молодой мужчина производил впечатление абсолютно безразличного ко всему человека. Никаких скандалов, никакой компрометирующей его информации. Только довольно экстравагантные наряды. Никаких друзей, он держал на расстоянии всех, с кем общался. Его почти презрительное ко всему отношение вскоре оттолкнуло всех желающих познакомиться поближе. Он бы никогда не пошел на то, чтобы кого-то удерживать насильно! Принц слишком дорожил своей репутацией. И этот причудливый иностранец не интересовался венецианками. Прошел слух, что он любит мужчин, но это были только чьи-то домыслы. Никаких фактов. Сейчас Де Понте пожалел, что обращал мало внимания на этого человека. По сути, он не знал о принце ничего. А барон был из тех людей, которые все обо всех знают.

– Она могла ему понравиться! – выдвинул очевидную версию Мустафа. – И он решил оставить ее себе!

– Он очень заботится о своем добром имени. И производит впечатление трусливого и неспособного на решительные поступки человека.

– Это видимость! – араб неожиданно заспорил. – Я пораспрашивал тут кое-кого…. Он за несколько лет превратился из живущего на средства папы короля сыночка в одного из самых богатых иностранцев в Венеции. Он сколотил состояние из ничего! Все, кто общался с ним, считают принца очень умным человеком. И то, что он близко к себе никого не подпускает, совсем не говорит о его глупости.

– Я сомневаюсь, что девушка находится в его доме, но мне нужно знать точно! Узнайте это любым способом! – приказал барон. Мустафа кивнул и решительно вышел.

А Де Понте задумался над его словами. Если отбросить предвзятость, то лучшего места, чтобы спрятаться – не найти. Значит, Рампахунга отменил все свои встречи в то утро? Очень интересно! И удвоил охрану. Тоже подозрительно. Его роскошный дворец на самом деле был самой настоящей неприступной крепостью. Как туда попасть? Сейчас барону ничего не приходило в голову. Но он придумает! Обязательно!

Но сначала он навестит этого зазнайку в его ювелирном магазине. Давно пора заказать что-нибудь в подарок для Тицианы….


Глава 21


Сури ходила из угла в угол и не могла успокоиться. Настолько потрясло ее утреннее происшествие, что девушка даже есть не могла. Принесенный Калией поднос так и стоял нетронутый на столике. Запеченая рыба выглядела очень аппетитно, но ей просто кусок в горло не лез.

Что же ей делать? Что? Она больше никогда не выйдет из этой комнаты! Будет сидеть до самой старости! Как же стыдно! С ней случилось что-то совсем невероятное. Буквально за несколько дней принц Рампхуэнг превратился из заносчивого и противного сноба в мужчину, от вида которого ее бросало в дрожь. Она даже скрыть это не могла, все чувства отражались на лице. Он ей не просто нравился, она таяла, глядя на него, сердце сладко замирало и начинало биться, словно птица в клетке. Все ее нападки были просто защитной реакцией. Она прекрасно видела, как он заботится обо всех вокруг. И о людях, преданных ему и о животных. Из туманных воспоминаний всплыл слышанный когда-то разговор. Кто говорил и с кем, Сури не поняла, но суть заключалась в том, что лучше всего говорят о хозяине его слуги. Если они искренне любят того, кому служат, значит это хороший человек. Если боятся или ненавидят, значит плохой.

А в этом доме на хозяина молились. Пылинки сдували. И искренне считали его самым лучшим.

В дверь тихонько постучали и Сури вздрогнула. Она все еще боялась увидеть в проеме принца Рампхуэнга, но это была снова Калия. На этот раз рядом с ней стояла другая служанка. Намного старше. Возраст определить было сложно. Волосы были седые, но лицо на удивление молодое и доброе. Женщина искренне улыбнулась и представилась.

– Дао Пхен. – Она сложила руки на груди и поклонилась.

Калия объяснила, что эта служанка является личной портнихой принца и совсем не говорит по – венециански. Только по тайски. Господин отдал ей распоряжение сшить несколько платьев для Сури и она пришла снять мерки.

Дао Пхен подошла к девушке и внимательно стала ее рассматривать, обходя со всех сторон. Потом что-то сказала на незнакомом языке. Сури не поняла и вопросительно посмотрела на Калию. Казалось, что молодой служанке совсем не понравились только что произнесенные слова.

– Она попросила, чтобы вы распустили волосы. – неохотно перевела Калия.

Сури с улыбкой потянулась к пучку и выдернула удерживающие шпильки. Затем тряхнула головой и повернулась кругом, чтобы волосы рассыпались по спине. Дао Пхен восхищенно ахнула, протянула руку, чтобы несмело дотронуться до одной из прядей. Она снова что-то сказала, но на этот раз Калия ей резко ответила. Но портниха не обиделась. Она только внимательно посмотрела на свою спутницу и рассмеялась. На этот раз Калия сдержала резкие слова, но на лице была написана досада. Она быстро придумала причину, чтобы уйти, а Сури не стала ее задерживать.