— Моя семья принесла ей немало горя, и я хочу, насколько это возможно, загладить нашу вину, — признался он, опуская глаза. — Я чувствую себя перед ней в большом долгу…

— Слишком уж вы благородны, — заметила леди Мэри. — Значит, вы хотите жениться на моей племяннице из чувства вины перед ней?

— Я бы не назвал это чувством вины… Скорее всего этого требуют мои понятия о чести. Это больше нужно мне самому, чем ей. Мисс Марагон происходит из старинного и знатного рода и была бы настоящей герцогиней. Она не влюблена в меня, а значит, не будет мне ничем обязана. Я женюсь, чтобы иметь достойных наследников. Мне нравится, когда жизнь течет в спокойном русле.

Внезапно леди Мэри расхохоталась.

— Если вы надеетесь, что женитьба на Кэссиди принесет вам покой, то это говорит о том, что вы совершенно не знаете моей племянницы! Могу вас заверить, она не из тихонь. Когда вы узнаете ее получше, вы это поймете.

— Вы хотите сказать, что ее темперамент восполняет ее скромные внешние данные…

— Что-что? — изумилась леди Мэри. — Вы что же, считаете, что Кэссиди не слишком красивая? Может, мы вообще говорим о разных девушках?

Рейли испугался, что ненароком обидел гостью.

— Прошу меня простить, леди Мэри. Я слишком долго находился в армейской среде и привык выражаться без обиняков. Уверяю вас, что внешность мисс Марагон не имеет для меня никакого значения… Скажите, может быть, у нее есть другие планы на замужество?

— Почему вы это спросили?

Рейли стало неловко. Он был уверен, что леди Мэри прекрасно понимает, что ее племянница не только не красавица, но также не имеет богатого приданого. Одним словом, она незавидная невеста.

— Может, я ошибаюсь, — пробормотал он, стараясь быть вежливым. — Я только хотел узнать, есть ли человек, за которого она хотела бы выйти замуж…

— Кэссиди жила очень замкнуто. У нее вообще не было поклонников, — призналась леди Мэри. — Однако, что касается вас, ваша светлость, я уверена, что есть немало девушек, мечтающих выйти за вас замуж. Вы очень завидный жених.

Рейли улыбнулся.

— Каждому мужчине приятно слышать, что его считают таким.

— Ну то, что все вокруг восхищаются вами, не слишком бы удивило меня. Незамужние барышни на балах, наверное, только и мечтают, чтобы вы подарили им хоть один взгляд, а мужчины с уважением отзываются о вашей храбрости на войне.

У Рейли появилось странное чувство, что леди Мэри подтрунивает над ним.

— Я не большой любитель посещать балы, — сказал он. — Меня также мало интересуют особы, которые мечтают заполучить богатого и титулованного жениха.

— Уверена, ваша светлость, вы хорошо сознаете и другие свои… достоинства.

Глаза Рейли весело заблестели.

— Кажется, вы кокетничаете со мной, леди Мэри?

Глядя в его темные бездонные глаза, она понимала, что такая молоденькая и неискушенная девушка, как Кэссиди, не сможет устоять перед ним.

— Нисколько, ваша светлость, — ответила она. — Я лишь говорю то, что есть. Мой муж меня вполне устраивает. Мы очень счастливы вместе.

— Как вы думаете, я мог бы составить счастье вашей племяннице? — осторожно осведомился он.

— Этого никогда нельзя знать наверняка. Кэссиди необыкновенная девушка. Жизнь ее не баловала. Она заслуживает того, чтобы быть счастливой.

— Уверен, что так оно и есть, — согласился Рейли, подумав про себя, что у каждой тетушки есть любимая племянница, как у леди Мэри Кэссиди.

Девушка, с которой он был едва знаком, показалась ему довольно энергичной, но ничего особенного он в ней не находил.

— У нее очень тонкая натура, — продолжала леди Мэри. — Вероятно, она уже догадалась, что ваша семья причастна к ее похищению. Ваше предложение жениться на ней она может принять за оскорбление.

Леди Мэри была уверена, что ее племянница никогда не согласится на брак с этим высокомерным человеком, который намерен жениться и сделать ее герцогиней исключительно из соображений чести и долга — чтобы искупить грехи своей семьи.

— Я снимаю с вас всякую ответственность за то, что произошло с моей племянницей, — сказала она. — Можете быть спокойны во всем, что касается вопросов чести. И мы оставим наш разговор между нами.

— Вы, наверное, не совсем правильно поняли меня, — сказал Рейли. — Это действительно честь для меня — жениться на ней.

— Вам стоит об этом хорошенько подумать, ваша светлость! — леди Мэри не могла сдержать улыбки. — Если вы женитесь на Кэссиди, вряд ли вас ждет спокойная жизнь. — Шурша шелковым платьем, она поднялась с кресла. — Я хочу видеть мою племянницу, — сказала она. — Меня очень беспокоит ее здоровье. Рейли вежливо кивнул.

— Моя экономка заботится о ней, — внезапно в его взгляде появилась неуверенность. — Как вы полагаете, я могу понравиться вашей племяннице? — пробормотал он.

— Если вы хотите знать мое мнение, то я советую вам отказаться от намерений жениться на Кэссиди, — заявила леди Мэри. — Вы совершенно ее не знаете.

— Но ведь вы ничего не имеете против меня?

— Я — нет, ваша светлость, — удивленно рассмеялась леди Мэри, — но вот у Кэссиди, боюсь, будет иное мнение.

Глава 17

Сквозь глубокий сон Кэссиди ощутила сладкий запах роз и вспомнила о тетушке Мэри. Прохладная щека прижалась к ее щеке, и, открыв глаза, она испугалась: неужели она все еще спит?!

— Ты приехала! — дрожащим голосом прошептала Кэссиди. — Ах, тетя Мэри, ты все-таки нашла меня!

— Да, моя дорогая. Я приехала забрать тебя домой. Слезы так и брызнули из глаз Кэссиди.

— Мне было так страшно. Я была совсем одна! Ты и представить себе не можешь, что мне довелось пережить.

— Больше тебе нечего бояться, — сказала леди Мэри, прижимая племянницу к груди.

— Пожалуйста, увези меня отсюда, — умоляла та. — Забери меня от этого человека!

Леди Мэри чуть-чуть отстранилась и внимательно досмотрела на Кэссиди.

— О каком человеке ты говоришь?

— Об этом чудовище — о герцоге!

Тетушка сделала знак нескольким служанкам, которые дожидались около двери, чтобы те подошли.

— Поднимите ее и несите осторожно! — приказала она, укутывая Кэссиди в одеяло. — Да поаккуратней на лестнице!

Кэссиди закрыла глаза. Впервые она уснула без страха.


Наконец-то ужасные приключения Кэссиди закончились. В доме своей тетушки она чувствовала себя в полной безопасности. Здесь герцог ее не достанет.

Ее обложили мягкими подушками, а тетушка Мэри устроилась рядом, с тревогой поглядывая на племянницу, которая казалась ей такой бледной и худенькой.

Когда-то пышные волосы Кэссиди теперь безжизненно висели, как свалявшаяся шерсть. Зеленые глаза были пусты, и во взгляде не было даже искорки радости.

— Я совершенно убита тем, что тебе пришлось пережить! — говорила тетушка, поднося ко рту Кэссиди ложку. — Но ты должна обо всем забыть. Поешь немного бульона!

Кэссиди замотала головой, но тетушка так строго посмотрела на нее, что пришлось сделать глоток.

— Мне не хочется есть, тетя Мэри, — вздохнула Кэссиди.

— Но ты ничего не ела целый день!

Чтобы угодить тетушке, Кэссиди проглотила еще одну ложку бульона.

— Там, в Ньюгейте, был, наверное, сущий ад? — сочувственно проговорила тетя Мэри, решив, что, если Кэссиди отведет душу, ей станет легче.

Но племянница снова задрожала от ужасных воспоминаний.

— Я не хочу думать об этом, — воскликнула она. — Я вообще никогда в жизни не буду вспоминать о том, что там произошло!

— Если ты пожелаешь, мы не будем никогда к этому возвращаться, — поспешно сказала тетушка. — Но мне кажется, что тебя мучает что-то, кроме этого. Я права?

Кэссиди отвернулась, когда тетушка снова попыталась влить ей в рот ложку бульона. Разве у нее достанет решимости рассказать о том, что с ней хотел сделать ужасный тюремщик? Не только рассказывать кому-то — она даже думать об этом боялась.

— Прошу тебя, съешь еще немного бульона! — не отставала тетя Мэри. — Откуда у тебя возьмутся силы, если ты не будешь есть?

— Мне не хочется выздоравливать, — призналась Кэссиди. Никогда прежде она не была так поглощена своим горем. — Мама и папа умерли. Абигейл тоже… Для чего мне жить?

Леди Мэри еще не видела племянницу в таком подавленном состоянии. Это было не похоже на нее. Кэссиди была из тех людей, что привыкли бороться до конца и не сдаваться перед любыми трудностями, но теперь от прежней Кэссиди осталась, по-видимому, лишь одна оболочка — душа ее была почти мертва.

— Кэссиди, ты же знаешь, что Абигейл бы не понравилось то, что ты так убиваешься, — сказала тетушка.

Она взяла слабую руку Кэссиди в свои ладони:

— Ты должна вернуться к нормальной жизни!

На глазах у Кэссиди заблестели слезы и покатились по исхудавшим щекам. Она не знала, что ответить тетушке, и отвернулась.

Леди Мэри поцеловала ее в висок.

— Ты ошибаешься, когда говоришь, что тебе незачем жить, — сказала она. — Разве ты забыла, что Абигейл просила тебя позаботиться о ее дочери? Ты нужна ей… И мне тоже!

Кэссиди разрыдалась, и тетушка заключила ее в объятия.

— Ах, тетя Мэри, я совершила ужасную ошибку, отдав малышку в руки этому чудовищу. Это просто преступление! Думая о том, что ее ожидает, я себе места не нахожу, — Кэссиди смахнула слезы рукавом. — Я должна забрать девочку как можно скорее, пока он не причинил ей вреда! — в ее глазах засветилась ярость. — Я не успокоюсь, пока не прижму племянницу к своему сердцу!

Тетушка погладила племянницу по голове, откинув со лба волосы.

— Если мы возьмем к себе ребенка, ты будешь чувствовать себя счастливой?

Кэссиди кивнула.

— А он… этот злодей, ты думаешь, он отдаст дитя?

— Кэссиди, — мягко произнесла леди Мэри, — герцог вовсе не такой злодей, как ты думаешь. Не бойся, он не причинит ребенку никакого вреда. Ведь это именно он вытащил тебя из Ньюгейта и привез домой.