Джессика Мэннинг - Соперницы

– Похоже, я должен поблагодарить месье Браннигана не только за то, что довез вас до дома в целости и сохранности, но и за то, что взял с тебя слово рассказать мне всю правду. Вот что, в ногах правды нет, сядьте-ка все. – Когда дети расселись полукругом перед его скамейкой, он продолжил: – Чтобы вы поняли, почему вы не правы, я расскажу вам о том, что произошло за последние двадцать лет в Пристани Магнолий.

И Теофил рассказал внукам о бесчисленных случаях убийств, изнасилований, ограблений и похищений.

– Денис, – сказал он в итоге, – ты подверг опасности не только свою жизнь, но и жизнь сестер. Флер, я всегда считал тебя мудрой девочкой, но ты сильно разочаровала меня. Поскольку я всегда хотел, чтобы вы научились думать самостоятельно, я предоставляю вам право самим выбрать себе наказание.

Флер встала первой.

– Дедушка, я лишаю себя самого дорогого, что у меня есть, я отдам тебе свой любимый зонтик.

Теофил кивнул.

– А я, – сказал Денис, – куплю тебе новый нож из сэкономленных денег и еще буду прибираться в клубе до тех пор, пока ты не решишь, что я достаточно наказан.

Еще один кивок.

– Дедушка, – сказала Бланш, – а я лишаю себя сладкого на целую неделю.

– Что ж, так тому и быть, – подытожил Теофил, – а сейчас расскажите мне про привидение.

Лилиан медленно ходила по кухне в поместье Вильнев. Каждое движение причиняло ей боль, особенно сильно ныли ребра. Лицо почернело от синяков и кровоподтеков. Месье Прадо, доктор из Саль-д'Ор, осмотрел ее, дал какое-то обезболивающее, промыл открытые ссадины и туго перевязал грудную клетку. Он прописал ей покой и постельный режим. Но разве это возможно? Ведь никто не будет готовить для нее и Азби.

Когда герцог узнал, что сделал его сын, он, конечно, пришел в ярость, но все закончилось как всегда: он взял с рабов на кухне слово, что они будут молчать, а Лилиан сунул денег. Как потом выяснилось, там было около семидесяти пяти американских долларов. Огромные деньги. Лилиан спрятала их в наволочку, добавив к остальным.

Сейчас, когда она поняла, насколько Филипп опасен, Лилиан еще сильнее хотела выкупить у него свободу Азби. Ведь когда она ему надоест, он может просто убить ее, а затем и ее сына, чтобы не было никаких свидетелей.

Тетушка Лолли рассказала ей о каком-то великом колдуне Вуду, который помогал рабам. Конечно, за деньги, но главным было выбраться в Новый Орлеан, где жил этот жрец, а уж там она найдет его. Нужно было что-то решать с ухудшающимся зрением. Она была уверена, что сможет выпросить у герцога эту поездку. Завтра, в крайнем случае послезавтра, она пойдет к Дювалону и попросит у него один выходной.

– Ах, Леон, как приятно.

Мишель лежала на животе, а Леон кусочком льда проводил по ее спине.

– Я тут подумал, Мишель, тебе не надоела эта чертова Пристань? После бала у Дювалона делать здесь до сбора урожая нечего. Может, махнем вверх по Миссисипи?

– Ты серьезно?

– Конечно, я уже устал от сахарного тростника и приевшихся лиц.

– А как же тетя Марго?

– А при чем здесь она?

– Давай возьмем ее с собой.

– Да ты что, Мишель, конечно, нет! Это исключено.

– Но ведь ей здесь будет скучно одной.

– Мне глубоко наплевать на это, Мишель, детка.

– Не знаю, не знаю, Леон, мне ее почему-то жалко.

– А мне нет. После того как родители умерли, она прибрала к рукам поместье и чуть не разорила нас. А ее вечное нытье! Мишель, ты представить себе не можешь, как сильно я ее ненавижу. До знакомства с тобой я даже подумывал о том, чтобы отравить ее.

– Ты шутишь?!

– Нет, малышка, не шучу. Эта старая стерва выводит меня из себя уже много лет, шпионя за мной под каждой дверью. Она вечно сует свой длинный нос туда, куда ее не просят. Так что, выйдя за меня замуж, ты спасла как минимум две жизни: мою – от тоски, и ее – от могилы.

Мишель замурлыкала, когда растаявший лед скатился в ложбинку между ее ягодицами. Молодые были так увлечены друг другом, что не заметили тени за ставнями и не слышали шаркающей походки тети Марго, когда она засеменила прочь от их спальни.

Воздух в комнате раскалился до предела. Было душно, и Ройал истекал потом. Не выдержав жары, Бранниган встал и тут же схватился за голову, которая, казалось, готова разорваться на тысячи маленьких кусочков. Такой головной боли у него давненько не было. Придерживаясь рукой за стены, Ройал подошел к окну и распахнул его. Поток свежего воздуха хлынул в комнату, обдавая потное тело приятной прохладой. Ройал с трудом добрался до кровати, рухнул на нее и снова заснул.

Проснулся окончательно он уже часам к одиннадцати. Ноги немилосердно болели, болели мышцы живота, голова почти прошла, зато все явственнее ныло его достоинство. Вспомнив о том безудержном сексе, которым закончилась вчерашняя ночь, Ройал расплылся в глупой улыбке.

– О да, – промурлыкал он.

Вот только которая из двух? Она определенно была не девственницей, более того, женщина, ублажавшая его этой ночью, была опытна и изобретательна. Ройал вспомнил ее губы в самых интимных местах своего тела, ее нежные ласковые пальчики, ее острые зубки…

– Сюзанна?

Могла ли это быть Анжелика? Конечно, в креольских общинах молодые девушки до замужества должны были оставаться девственницами, но Анжелике уже немало лет, а сдерживать страсть такой красивой женщине ой как непросто. Кроме того, среди рабов было много красивых мужчин с мускулистыми телами и чувственными губами. И дочери плантаторов нередко пользовались своим положением.

Да, так просто не выяснить, кто же это был – Сюзанна или Анжелика?

Ройал хлопнул себя ладонью по лбу.

– Ну конечно, какой же я идиот, я все пойму, когда увижу их. Они не смогут скрыть эмоций.

Когда Ройал позвонил в колокольчик, то, к его немалому удивлению, в комнату вошла Зенобия.

– А где Сет? Или Ниса?

– Они оба работали у герцога Дювалона вчера, поэтому я разрешила им поспать подольше сегодня. Что вам угодно, месье?

– Принеси мне завтрак и много горячей воды. Я хочу принять ванну, – сказал Ройал не в силах скрыть неприязни. Он недолюбливал эту сухую и резкую рабыню. Впрочем, это было взаимно.

– Я принесу то, что вы заказали, месье, но не думайте, что я буду тереть вам спину. – С этими словами, не дожидаясь ответа Ройала, Зенобия вышла из комнаты.

– А кто бы тебе позволил тереть мне спину, рыба ты засохшая, – пробормотал Ройал себе под нос.

После завтрака, приняв ванну, одевшись в свежую одежду, побрившись, причесавшись и надушившись, Ройал спустился вниз в поисках Анжелики и Сюзанны. Ему не терпелось выяснить, кто же из них осчастливил его ночным визитом.

У рабов он выяснил, что они в концертном зале. Войдя в комнату, Ройал застыл как вкопанный. Рояль убрали, стулья двумя колоннами в несколько рядов поставили перед алтарем, который расположился у восточной стены. Концертный зал превратился в домашнюю часовню. Анжелика и Сюзанна стояли на коленях перед распятием и молча молились, периодически осеняя себя двуперстием. Увидев Ройала, девушки поднялись, переглянулись и потупили взор.

– Извините, – промямлил шокированный Ройал, – извините, я, похоже, помешал вам.

– О нет, месье, это вы нас извините, – сказала Сюзанна. – Мы переделали комнату, не спросив у вас разрешения. Знаете, странное дело, но в Пристани Магнолий нет церкви, нет даже просто прихода со своим священником, а сейчас, когда мой муж покинул этот бренный мир…

– Да, да, я понимаю.

– Что вы хотели, месье Бранниган? – спросила Анжелика без своей обычной раздраженности.

Ройал не знал, что ответить, ведь какой-то веской причины, чтобы поговорить с ними, у него не было, он просто хотел выяснить, кто из них приходил к нему ночью. Сейчас, когда девушки стояли рядом, он и вовсе не знал, что подумать. Они были одного роста, одной комплекции. Даже лица имели одинаковый овал. Более того, они распустили волосы, разбив их на пробор. Длина волос также была одинаковой. Единственным отличием был цвет волос и черты лица, но ночью все кошки серы, а изучать черты лица на ощупь Ройал как-то не догадался.

– Я просто хотел убедиться, что вы успешно добрались домой, дамы. – Они не ответили. – Вижу, что все в порядке. – Снова молчание. – Полагаю, это была чудесная ночь для вас.

– Чудесная, – ответила Сюзанна. Неужели вдова?

– И впрямь чудесная, месье, – вторила Анжелика. Черт возьми, они что, сговорились?

– Не желаете присоединиться к нам, месье Бранниган? – спросила Анжелика.

– Вы ведь молитесь, месье? – спросила Сюзанна. У Ройала голова шла кругом.

– Да, да, – пробормотал он, – конечно, молюсь.

Ройал и Сет сидели рядышком на облучке двуколки, которая неспешно катилась к причалу. Бранниган надвинул белую широкополую шляпу на глаза, защищаясь от полуденного солнца. Сет, глядя на своего кумира, тоже надвинул шляпу на брови. Ройал оделся в светлую тройку, а Сет надел его подарок, такой же светлый костюм. Не прекращая своей обычной болтовни, негритенок смотрел на дорогу, умело направляя лошадь вожжами.

– А долго вы будете в Новом Орлеане?

– Не знаю, Сет, сколько понадобится.

– А вы точно вернетесь? – Сет заглянул Ройалу в глаза. Бранниган рассмеялся и похлопал парня по плечу.

– А куда же я денусь? Эритаж – мой дом, и другого у меня нет.

– А можно мне с вами? Я даже костюм надел на всякий случай.

– Нет, старик, не в этот раз, мне много нужно сделать в Новом Орлеане и за его пределами. Надо перезнакомиться с другими плантаторами, посетить сахарный рынок, зайти на биржу, в общем, куча дел. Но я обязательно возьму тебя в следующий раз, покатаю на паровозе, идет?

– Ладно, – грустно сказал Сет.

«Прекрасная креолка» покачивалась на грязных водах Миссисипи, пришвартованная у причала. Капитан Калабозо стоял у трапа, приветствуя гостей.