— Что теперь? — спрашивает он.

— Заткнись. Иди ко мне. — Он в одних боксерах обходит кровать и останавливается, возвышаясь надо мной. Пытается запугать меня своим размером, но прием не сработает. Только не в этот раз. Это, вероятно, шокирует его; у меня такое ощущение, что он использовал эту позу, чтобы запугивать множество людей на протяжении долгого времени. Но я собираюсь забрать у него преимущество.

— Опустись на колени, — этот приказ заставляет его остановиться. Я не думаю, что он планировал, что такое могло произойти. Совершенно. Он не сразу выполняет приказ. Я подталкиваю его дулом пистолета, прижимая достаточно жестко, чтобы заставить покрыться кожу мурашками и сжаться мышцы. Теперь он понимает происходящее.

Он опускается на колени.

— Теперь убери руки за спину.

Он делает и это. Я обхожу его, все еще целясь в него пистолетом, пока не тянусь к сумке. Следом вытаскиваю скотч. Мое сердце отчаянно стучит, когда я отрываю длинный кусок, и мои руки чертовски сильно трясутся, пока связываю его запястья вместе. Я жду, когда он выдернет свои руки и схватит меня, но Зет не делает это. Он позволяет мне владеть ситуацией, несмотря на то, что его дыхание становится более шумным, быстрым и громким.

Я останавливаюсь за ним, пользуясь минуткой, чтобы собраться с силами. Знаю, что сделаю с ним. Точно знаю, и перспектива захватывающая и волнующая. Я протягиваю руку и проскальзываю пальцами в его волосы на затылке, сжимая их и толкая его голову вперед. Он стонет, но не реагирует. Только не до того момента, когда я приставляю пистолет к его голове. Зет прекращает дышать. Понимаю, что его глаза распахнуты, потому что длинные, темные ресницы видны мне под углом, под которым я держу его голову, и он не моргает. Не двигается. Просто пристально смотрит в пол, задержав дыхание.

— Скажи, что ты чувствуешь? — требую я.

Зет втягивает полные легкие воздуха.

— Что серьезно? Мы что, собираемся делиться нашими чувствами? Прямо сейчас? Да ладно тебе, Слоан.

Я взвожу курок на пистолете.

— Бл*дь! Хорошо. Хорошо! Я задаюсь вопросом, не хочешь ли ты вышибить мне мозги. Довольна?

— Отлично. Так вот, что ты думаешь. Ну, и каково это чувствовать?

— Какого хре...

— Ты стоишь на коленях на полу с пистолем, прижатым к твоему затылку, задаваясь вопросом, не умрешь ли ты. Не смей мне говорить, что ты не чувствуешь совершенно ничего, Зет.

— Ладно, ладно, я почти наложил в штаны от страха. Я чертовски боюсь. Ты это хочешь услышать?

— Именно.

Он издает хриплый смешок.

— Замечательно. Я рад, что не единственный садист в этих отношениях.

— Я не садистка, как и ты.

— Тогда зачем ты это делаешь, Слоан? — он звучит раздраженно. Его терпение на грани. Я убираю пистолет обратно в сумку, не забывая вновь поставить на предохранитель, и затем опускаюсь на колени возле него. Аккуратно поглаживаю кончиками пальцев по отчетливо выдающейся выемке между его лопаток, наслаждаясь тем, как дрожит его тело под моим прикосновением. Отсюда проскальзываю под его руками, скользя по груди и кубикам пресса. Я нахожусь так близко к нему, что моя грудь прижимается к его спине. Его кожа все еще пахнет улицей и слабым запахом пота. Зет невероятный. Я не могу ничего поделать с собой, нежно прижимаюсь губами к его спине и прикрываю глаза.

— Господи, Слоан, — едва слышно шепчет он. Ничего больше. Он не просит ничего от меня. Просто дрожит всем телом, когда я скольжу пальцами по его животу и медленно опускаюсь ниже, к верхней части бедер. Оставляю поцелуи на лопатках, проводя языком по разгоряченной коже, облизывая и покусывая на этот раз нежно. Не так жестко, как до этого. Мои колени чертовски болят, но это стоит того, если только так его тело оживает рядом с моим, вздрагивает и дрожит под каждым прикосновением.

Гнев, что я использовала, рождает что-то более безрассудное, наполненное сексуальным и примитивным желанием. Власть, которую я имею над Зетом в данный момент кажется невообразимой. Могу делать все, что захочу с ним и ... и было бы справедливо, если бы он остановил меня. Но он все еще стоит передо мной на коленях, где я ему сказала, потому что хочет этого, а не потому, что я заставила его. Но все же...

Я скольжу своими руками ниже по его телу до того момента пока не нахожу, что искала. Его член возбужденный, прижимается к ткани боксеров, умоляя о том, чтобы вырваться на свободу. Зет делает резкий вдох, когда я беру его в свою ладонь и стискиваю, точно так же, как он сделал тогда в его квартире, когда я во второй раз спала с ним. Нет, не спала с ним. Он был прав ранее. Я трахала его.

— Ты хочешь меня? — я шепчу ему на ухо, прикусывая мочку уха.

— Да.

— Ты будешь вести себя хорошо, если позволю тебе поиграть со мной в постели?

Зет издает низкий, гортанный звук, исходящий из горла. Теперь его дыхание быстрое; он никогда не вел себя так прежде со мной. Я еще не ощущала, чтобы он совершенно растворялся в происходящем. Контроль очень важен для Зета. Он всегда все контролирует, всегда отвечает за все, что происходит между нами, но впервые я понимаю, что сейчас он не отвечает за то, что разыгрывается в данный момент. Мне кажется, что он даже сам этого еще не понимает.

Я поднимаюсь на ноги и позволяю ему сделать то же самое. Его глаза полуприкрыты. Беру нож из спортивной сумки и перерезаю скотч, которым были обмотаны его запястья — хочу, чтобы он тоже принимал участие в том, что я запланировала далее. Он запускает свои большие пальцы под резинку боксеров и стягивает их по ногам, даже не спрашивая меня. И затем, не проходит и пары секунд, когда Зет бросается на меня, и я понимаю, насколько ошибалась. Думаю, что обманула сама себя, внушив ложное чувство безопасности, потому что на самом деле чувствую удивление, когда он бросается вперед и хватает меня за талию.

— Зет!

Меньше чем через мгновение, голодный, злой взгляд приходит на смену ленивому, сексуальному выражению. Он вспыхивает, шипя от ярости.

— Ты гребаная ненормальная, тебе известно это? — Он поднимает меня, практически забрасывая к себе на плечо. Спустя три длинных шага, он с силой бросает меня на кровать. Я ударяюсь о матрас с неженственным «уфф» звуком, когда весь кислород покидает мои легкие. Отталкиваюсь ногой, стараясь подняться с кровати и отползти от него, но из этого ничего не выходит. Я сопротивляюсь, пуская в ход руки и ноги, пребывая в полнейшем состоянии паники, потому что Зет настоящий хищник. Он пригвождает мои руки у меня над головой, прежде чем я успеваю встать с кровати.

— Прекрати бороться!

Но я не могу. Хочу, но естественные инстинкты продолжают предостерегать меня о том, что нельзя доверять мужчине, который носит в своей сумке для сексуальных шалостей «Дезерт Игл», и я ничего не могу поделать с собой. Он нетерпеливо пыхтит и затем опускается всем своим весом на меня, эффективно прижимая к кровати, и тем самым обездвиживая.

— Слоан, прекрати бороться со мной.

— Отпусти меня, и я прекращу. — Я жалею о том, что использовала против него пистолет. Невероятно сильно жалею. Не имею понятия, какую месть он приготовил, но я уверена, что мне не понравится. — Сам же попросил об этом, Зет. Ты не можешь причинять мне боль за то, что сказал мне сделать.

Он немного приподнимается, отклоняя голову назад, чтобы чуть лучше рассмотреть меня. Злость на его лице трансформируется в нечто иное.

— Причинять боль тебе?

— Из-за пистолета! — Я должна сделать так, чтобы он поднялся с меня. Мне необходимо. Я толкаюсь под ним, но этот мудак не двигается ни на дюйм. Он лежит поверх меня мертвым грузом.

— Что ты имеешь в виду, говоря, не причинять тебе боль? — Его голос звучит холодно. Отстраненно.

— Я не... — Неверие на его лице наконец доходит до моего разума. Он не выглядит так будто собирается убить меня. Напротив, он выглядит, словно пребывает в полнейшем ужасе.

— Я бы никогда не причинил тебе боль, Слоан. Ты на самом деле считаешь, что я мог бы так поступить с тобой?

Тихий голос в моей голове в тот же момент отвечает в голове «да», но тон не принадлежит мне. Не на самом деле. Он принадлежит предательскому голосу Пиппы, которая живет в моей голове. Моя паника отходит на задний план, оставляя меня измученной под ним. Я прекращаю бороться.

— Нет. Я...

Зет замечает вспышку сомнения в моих глазах, прежде чем я успеваю взять эту эмоцию под контроль. Его челюсти сжимаются.

— Я когда-нибудь поднимал на тебя руку? Я когда-нибудь... — он замолкает, прерывисто выдыхая. Отводит глаза на мгновение в сторону, и когда вновь поворачивается ко мне, его взгляд решительный, пронзительный. — Я не причиняю боль тем, кто не может защитить себя. Не причиняю боль девушкам, я бы никогда не причинил тебе боль.

— Прости меня, мне не следовало говорить это, — но даже когда я говорю это, голос Пиппы вновь повелительно звучит в моей голове: «Парень прижал тебе к гребаной кровати, Слоан! Только что! Какого хрена с тобой не так?» И создается такое впечатление, как будто Зет слышит его тоже. Он аккуратно приподнимается, немного убирая основную часть давления, которое создавал телом. Его рука продолжает удерживать мои запястья, но напряжение немного рассеивается, заставляя болезненно пульсировать мои пальцы, когда кровь обратно поступает к ним.

— Возможно, я позволил тебе сходить с ума странным способом, но я бы никогда не навредил тебе. Думал, что ты знаешь это.

Я вновь возвращаю себе самообладание. Он не слишком зол из-за пистолета, теперь я вижу это, но также доволен моим поведением.

— Я просто подумала...

— Что я оторвал бы тебе голову за то, что ты угрожала меня убить? Да, но... — он немного передвигается, прижимая меня вновь к кровати. Легкий перенос веса ощущается так словно это движение пробуждает мое тело. Я осознаю, что мои ноги разведены в стороны, согнуты в коленях, стопы прижаты к матрасу, и огромное тело Зета располагается между ними. И ко всему прочему он обнажен. Зет абсолютно не стесняется своего тела — у него нет на это совершенно никакой причины, но его уверенность глубже, чем знание о физической привлекательности. Здесь что-то другое. Что-то, что я не могу точно объяснить. В чем бы ни было дело, но он все еще лежит на мне и материал моих джинсов и футболки выступает в качестве преграды между нашей кожей. Зет издает низкий рокочущий звук в груди, как если бы он ожидал, что я наконец замечу нашу переплетенную позицию.