Кира Мон - Спаси меня от холода ночи

Как часто я старалась привлечь внимание к себе, чтобы он отстал от мамы? Как часто цеплялась за его рубашку, когда он нависал над ней и раз за разом ставил восклицательные знаки в своей ругани с помощью кулаков?

Поначалу он просто отодвигал меня в сторону.

– Прекрати все время вмешиваться, Сиенна, – говорила мама после этого, со слезами на глазах прижимая ко рту мокрое полотенце. – Просто уходи. Скоро он успокоится. Он быстрее остывает, если ты не пытаешься его остановить.

Но как я могла просто уйти? Мне нужно было знать, что происходит. Я не хотела никуда идти и могла лишь надеяться, что он случайно ее не убьет. Или не случайно.

Однако все мои попытки оказывались бесполезными и в итоге меня упрекали, что таким образом я продлеваю страдания матери. Пока в четырнадцать или пятнадцать лет я не доросла до того, что смогла по-настоящему отвлечь отца от нее.

С тех пор стало только хуже.

После того как он впервые меня ударил, я еще надеялась, что вот сейчас наконец-то мама подхватит нас с Пиппой и мы исчезнем из его жизни. Но она просто разрыдалась сильнее, прижала холодное полотенце к моему рту и стала уговаривать меня держаться от него подальше.

– Сиенна? Ты еще здесь?

– Да, – бормочу я и прочищаю горло. – Ты обязана… слышишь, ты обязана увезти Пиппу. И сама бежать оттуда.

От ее смеха я впиваюсь ногтями в ладони. Он настолько искусственный, уродливая ложь… Я выпрямляюсь, ноги соскальзывают с края стула на пол.

– Да прекрати ты уже убеждать саму себя, что все нормально. Во всем этом дерьме нет ничего нормального!

– Сиенна. Успокойся. Пиппа вообще никоим образом не касается наших проблем. В любом браке периодически случаются ссоры…

– Но это же не простые ссоры!

– …Совсем без конфликтов не бывает. Важно то, что люди их решают… – мама игнорирует мое презрительное фырканье, – и обсуждают.

– Он тебя бьет!

– Редко.

– Он бьет Пиппу!

– Нет, никогда. Серьезно, Сиенна, спроси Пиппу сама, он еще ни разу пальцем ее не тронул.

Возможно, это и правда, до сих пор он наверняка только отмахивался от моей младшей сестры. Но, если все продолжится в том же духе, настанет день, когда Пиппа станет решительнее. И что произойдет тогда, мне прекрасно известно.

– Ах, добрый день! – Тембр маминого голоса меняется с настойчивого на беззаботный. – Сиенна, прости, я кладу трубку, ко мне в палату зашла доктор. Рада была с тобой поговорить. Позвони потом еще разок, ладно? – Напоследок она чмокает телефон и завершает вызов.

Полностью опустошенная, я кладу смартфон на стол рядом с шоколадным пирогом, закрываю глаза и на несколько секунд упираюсь лбом в прохладную столешницу.

Чертово проклятое дерьмо!

Айрин верна своему слову и действительно заказывает у меня еще два пирога, торт «Клубничный дайкири» и лимонный тарт. Тарт она приходит забрать лично и остается на чашку кофе. С тех пор мы время от времени переписываемся.

Маму выписали из больницы, и, несмотря на все мои опасения, на следующий же день Пиппа вернулась домой, а вместе с ней – мои ночные страхи, когда после «Брейди» я проверяю входящие звонки.

На протяжении последних недель Дин по понедельникам освобождает от хлама бар в Килкенни. А воскресными ночами после ухода последнего посетителя и перед отъездом к Аланне загружает в машину картонные коробки.

– Почему у меня так много вещей? Откуда все это взялось?

Сейчас вечер вторника, мы с ним стоим за стойкой паба, и Дин разливает пиво. Только что он мне рассказывал, что после вчерашней разгрузки в жилище у Аланны стало довольно тесно.

Убрав пакет апельсинового сока обратно в холодильник, я втискиваю «Гиннесс» и эль между маленькими бутылочками с минеральной водой и бокалами, которые уже стоят на подносе.

– Ты о своей коллекции по «Звездным войнам»?

– А, это, – отмахивается Дин. – Я недавно собрал целую коробку одних только банных принадлежностей. Коробку! А раньше мне казалось, что у меня есть только зубная щетка и гель для душа.

– Полотенца ты тоже туда сложил?

– Нет.

– А чем тогда ты набил эту коробку? – кричу ему, обходя стойку.

– Вообще без понятия. Фигней какой-то.

С ухмылкой тыкаю Фергаса в бок, чтобы он чуть подвинулся. Готова поспорить, почти все место заняли бесчисленные шампуни, кондиционеры, гели для волос и средства по уходу за бородой. Однажды я стала свидетелем того, сколько усилий Дин прикладывает, чтобы идеально подровнять растительность на лице. Простой факт, что у него три разные щетки для этих целей, и он отличает помаду для бороды от бальзама и крема для бороды, говорит сам за себя. Только зубная щетка и гель для душа – ну да, конечно.

Пока я кружу с подносом по пабу, в голове снова всплывает, что всего через три дня «Брейди» начнет управлять Нилл. Неделю ребята поработают здесь вместе, а потом Дин смотается в Килкенни. Мне вдруг перехотелось улыбаться. Очень странно будет больше не жить с ним по соседству. Иногда Дин стучал по стене, разделяющей наши квартиры, спрашивая, нет ли у меня желания чего-нибудь выпить. С Ниллом точно не получится такой непринужденности. Уже хотя бы потому…

Всякий раз, когда я думаю об этом парне, непроизвольно вспоминаю, как мы стояли друг напротив друга на берегу. И тогда легкое покалывание в животе сообщает мне, что этот момент никак меня не отпускает.

Я машинально расставляю напитки и собираю пустую посуду. Часть меня все еще переживает при мысли о скорой встрече с Ниллом. А вдруг он приедет в Каслданнс один? Очень многие девушки, вне сомнения, пришли бы от этого в восторг, но имеет ли это какое-то значение для меня?

На пляже Нилл так на меня смотрел, как будто думал о… Ну, где-то между двумя ударами сердца у меня даже появилось ощущение, что вот сейчас он склонится еще ниже… а потом я ляпнула: «Который час?»

– Сиенна?

Я вздрагиваю.

– Извини, я тебя напугал? – Тео обеспокоенно вглядывается мне в лицо, и только тогда я соображаю, что уже пару секунд стою возле них с Рори, зажав в руке пустую кружку из-под «Гиннесса».

– Что-то не так? – Кустистые брови Тео взлетают вверх сантиметра на два.

– Нет, все в порядке, просто кое-что пришло в голову. – Стараюсь выдавить вежливо-расслабленную улыбку. – Хотите еще чего-нибудь?

– Который час?

Я на мгновение зажмуриваюсь и изо всех сил гоню прочь непрошенные мысли о ночном море, песке и Нилле.

– Одиннадцать.

– Тогда выпьем еще по одной, что скажешь, Рори?

Тот медленно кивает и бормочет что-то одобрительное.

– Скоро к вам вернусь.

У бара я передаю Дину, который в этот момент общается с Фергасом, листок с заказами, а сама готовлю безалкогольные напитки. Звучит имя моего будущего босса, и я прислушиваюсь.

– У него собственная студия тату в Гленбее, – говорит Дин.

– И он собирается просто закрыть ее на неопределенный срок? – любопытствует Фергас.

– Ну, она принадлежит ему. Так что да.

– Классно, когда приятель так тебя выручает.

– Да. – Дин нагружает мой поднос пивом и другим алкоголем. – Повезло, что сейчас ему все это тоже оказалось удобно.

– Почему?

Мне тоже интересно, поэтому забираю поднос со скоростью улитки. Хочу успеть услышать ответ Дина.

– Давай об этом он тебе сам расскажет.

Очередная пища для размышлений. С чего вдруг Ниллу удобно на какое-то время исчезнуть из Гленбея? Там что-то случилось и ему требуется залечь на дно? Не похож он на человека, которому нужно скрываться. Скажи Дин нечто подобное о задиристом Колме – ладно, но Нилл показался мне парнем, которого окружает атмосфера стабильности. И уверена, у него множество друзей, которые будут по нему скучать.

– Даю пенни за твои мысли.

Черт. Тео опять меня подловил. Не был бы Рори вечно таким молчаливым, возможно, Тео и вовсе не заметил бы, что я сегодня витаю в облаках.

– Лучше сэкономь деньги, там нет ничего интересного, – подмигиваю я и, выставляя на их столик два «Гиннесса», спешу дальше, пока Тео не воспользовался возможностью выпытать подробности. Существуют ли более любопытные люди, чем старики на пенсии? Наверное, Мими Фитцджеральд.

К сожалению, когда я опять приближаюсь к бару, Нилла обсуждать уже закончили. Вместо этого Дин готовит напитки, а Фергас болтает с Нелли, у которой, очевидно, только что официально закончился рабочий день.

Фергасу нравится Нелли, и она в курсе. Жаль, но похоже, что она абсолютно не проявляет к нему никакого интереса, что очень меня расстраивает. Если не принимать во внимание разницу в росте, они бы отлично друг другу подошли, однако наша повариха сторонница мнения, что одного мужчины в ее жизни достаточно. А с тех пор как упомянутый мужчина живет с другой женщиной в Трали, Нелли больше не поднимает эту тему.

– Четыре «Гиннесса», два лагера, один «Мохито», два виски «Килбегган» – один из них восьмилетний, – перечислив, я кладу листок перед Дином возле мойки и тянусь к холодильнику, чтобы достать диетическую колу и минералку.

– Ах, Сиенна, – вздыхает Дин. И я едва не роняю колу, когда ни с того ни с сего он меня обнимает. – Ты тоже будешь по мне скучать?

– В каком смысле тоже, кто это там еще по тебе скучает?

Руки Дина смыкаются у меня на животе. Судя по всему, этот переезд значит для него гораздо больше, чем он раньше показывал.

– Эй, Сиенна, ты что, тоже поедешь в Килкенни? – выкрикивает кто-то.

– Дин, а твоя подружка в курсе? – присоединяется другой.

Дин отпускает меня несколько секунд спустя и еще несколько секунд мне требуется, чтобы отойти от шока. Хоть я и доверяю своему другу, но все-таки не люблю неожиданные объятия, а больше всего – со спины. Просто… на меня давит невозможность в любой момент вырваться. И здесь даже не нужен психолог, чтобы объяснить, откуда во мне эта неприязнь.

Дин бросает на меня смущенный взгляд и начинает обрабатывать заказы, а я наконец отвинчиваю крышечку на бутылке с газировкой.