— И моя внучка поверила ей?!

Граф в ответ молча склонил голову.

— Нет, это невероятно! — герцогиня в волнении даже всплеснула руками. — Вы рассказали мне ужасную историю, мой мальчик! Во-первых, таким, как мадемуазель Девернье, не место в этой школе. Во-вторых, я не потерплю, чтобы мою внучку обманывали. К счастью, крошка уже закончила обучение, так что пора ей покинуть приют и вернуться в родной дом. Надеюсь, граф, Вы не откажете мне в одной услуге?

— Я всегда к Вашим услугам, Ваша светлость! — Остин вскочил и отвесил герцогине почтительный поклон. — Распоряжайтесь мною, леди Мейплстон!

— Спасибо, граф. Сейчас Вам лучше отдохнуть, однако возвращайтесь к обеду. К тому времени я напишу письма к виконту и к внучке. Вы отвезёте их в школу. А затем я прошу Вас привезти ко мне мою маленькую Мирабель. Уверена, никто лучше Вас не сможет защитить её в дороге!

— Благодарю за высочайшее доверие, герцогиня. Клянусь честью, я не подведу Вас!


Окрылённый новой надеждой, Остин с трепетом поцеловал руку герцогини и изящно откланялся. В пять часов пополудни, отдохнувший и посвежевший, граф Трампл вновь стоял у дверей герцогского дома. На сей раз лакей встретил его с гораздо большим почтением и сразу же проводил в обеденную залу. Гостей за столом было немного, в основном — престарелые подруги герцогини со своими мужьями. Представленный им по всем правилам светского тона, Остин занял своё место и отдал должное прекрасной кухне герцогини. Он ел с отменным аппетитом человека, выздоравливающего после болезни. Черепаховый суп, седло барашка, спаржа и молодой картофель сопровождались разнообразными соусами и красным вином из личного погреба герцогини.

Отобедав, гости разделились на группы по интересам. Леди Дженнифер кивком пригасила графа в свой кабинет. Там она вручила Трамплу два письма, запечатанных её личной печатью, и проводила его к дверям с напутствием:

— Вот письма, молодой человек. Это, с золотым шнурком, для Вашего дядюшки, дорогого виконта фон Эссекса. Второе письмо, с розовым шнурком, для моей милой внучки. Должна признаться, граф, что я дала Вам поручение, которое может оказаться непростым. На наследство, положенное Мирабели, претендовал — абсолютно незаконно — её троюродный кузен. Проиграв дело в суде, он поклялся, что возьмёт силой то, что не сумел получить честным путём. Боюсь, девочке грозит опасность. Именно поэтому я вынуждена была укрыть её в малоизвестной сиротской школе. К сожалению, после суда мой беспутный родственник бесследно исчез, и я не сумела отыскать его следов. Будьте осторожны, мистер Трампл! Жизнь Мирабели в Ваших руках!

— Я буду беречь и охранять её, леди Мейплстон, ибо без неё уже не мыслю своей жизни.

— Тогда — благослови Вас Бог, граф, и добрый Вам путь.

— Прощайте, леди Дженнифер.

Получив письма и узнав об опасности, грозящей Мирабели, Остин понял, что ему предстоит сделать ещё несколько дел, прежде чем отправиться в Девоншир. Прежде всего, решил Трампл, для охраны и защиты юной леди недостаточно сил двух мужчин: самого графа и его камердинера. Следовало нанять ещё как минимум двух надёжных людей, умеющих обращаться с оружием. К тому же, одноместная карета, в которой прибыл граф в Лондон, не годилась для путешествия юной леди. Впрочем, этот вопрос неожиданно решился сам: утром следующего дня к особняку Трампла прибыла скромная снаружи, но весьма комфортная по внутреннему убранству карета. Кучер имел с собой письмо от герцогини Мейплстон и поручение следовать вместе с графом в Девон. Ещё часть дня Остин потратил на то, чтобы подобрать среди отставных солдат двух крепких и опытных вояк, согласных отправиться в достаточно дальнюю поездку. В час пополудни граф Нортгемптонширский в сопровождении своего маленького отряда покинул Лондон.

XXIV И снова Девоншир

В школе для девочек-сирот, возглавляемой виконтом Антуаном фон Эссексом, жизнь шла своим чередом. Все воспитанницы, переболевшие инфлюэнцей, давно поправились и вернулись к учёбе. Мисс Макнот так же вернулась в общую спальню и с удовольствием делила своё время между уроками, работой в оранжерее и заботами о самых маленьких питомицах приюта.

Она была бы совсем счастлива, если бы не неожиданная вражда мадемуазели Девернье. Эта женщина, чьи интриги были открыты, не считала больше нужным делать вид, что её заботит судьба Мирабели. Элеонора не в силах была сдержать раздражение при виде своей юной соперницы. Пользуясь положением наставницы, она начала изводить девушку мелочными придирками и едкими замечаниями.

Такое поведение госпожи Девернье лишний раз свидетельствовало в пользу виконта и заставляло Мирабель всё больше и больше верить в правдивость его слов. Вспоминая свою последнюю беседу с фон Эссексом, мисс Макнот всё больше склонялась к мысли, что она была несправедлива к старику и его племяннику — лорду Трамплу. Впервые в жизни Мирабель стыдилась своих слов, и от этого ей было тяжело и горько.

Несмотря на внешне спокойное течение жизни, все обитатели школы были напряжены. Старшие девочки с тоской взирали за стены своей обители, томимые внезапно проснувшейся тягой к свободе. Младшие воспитанницы собирались группками и не хотели отпускать от себя свою наставницу даже ночью. Какая-то неведомая тревога снедала всех. Так в преддверии бури нервничают лошади в своих стойлах, и беспокойно блеют овцы, и домашние птицы плотнее жмутся друг к дружке на своих насестах.

Первым раскатом надвигающейся грозы прозвучало известие о скором прибытии мистера Остина Трампла, пятого графа Нортгемптонширского. Трудно сказать, почему предстоящий визит этого замечательного, благородного человека так встревожил обитателей приюта. Что-то во внезапно отвердевшей походке главного попечителя, в его сурово сдвинутых бровях говорило о грядущих переменах. И они не заставили себя ждать.

В конце ноября, когда на поля лёг редкий и прозрачный слой первого снега, а деревья окончательно расстались со своим ярким осенним нарядом, утром обычного буднего дня в ворота школы въехала карета, сопровождаемая четырьмя всадниками. В одном из всадников привратник узнал мистера Трампла, и тут же отправил своего внука сообщить виконту о приезде господина графа Нортгемптонширского. Обрадованный, старик поспешил во двор, чтобы лично встретить племянника.

— Остин, дорогой мой, наконец-то ты явился! Скажи, ты устал с дороги? Как твоя раненая рука, не беспокоит? — засыпал он вопросами молодого человека.

— Здравствуйте, дорогой господин виконт, — спрыгивая с коня и передавая поводья груму, весело отвечал Трампл. — Добрался я вполне благополучно и, как видишь, не один. Надеюсь, в этой обители найдётся место для моих людей?

— Конечно, Остин. В стенах бывшего монастыря есть ещё много никем не занятых комнат. Не беспокойся об этом. Лучше расскажи, был ли ты у госпожи Мейплстон, говорил ли с ней?

— Благодаря твоим рекомендациям, дядюшка, леди Мейплстон очень хорошо меня приняла. Она просила передать тебе вот это письмо, — граф протянул Антуану конверт с золотым шнурком. — Прочти его, а затем я расскажу тебе о поручении, которое дала мне госпожа герцогиня. Ещё одно письмо я должен передать мисс Макнот.

— Идём, мой мальчик, поднимемся в мой кабинет, и я прикажу подать туда трапезу для нас двоих. За Мирабелью я пошлю маленькую Эмили.

Трамплу не оставалось ничего, кроме как последовать за своим заботливым родственником. Конечно, молодому человеку очень хотелось не только увидеть свою возлюбленную, но и иметь возможность говорить с нею наедине. О! Как много он хотел сказать ей! «Ещё не время, — останавливал он себя, — вначале надо позволить ей прочесть письмо от леди Дженнифер. Возможно, слова родной бабушки произведут на маленькую упрямицу впечатление, и она, наконец, вернёт мне своё доверие».

Освежившись после дальнего пути, Остин прошёл в дядюшкин кабинет. Там его уже дожидался скромный, но сытный завтрак и пытливый взгляд Мирабели, стоявшей у кресла, в котором с торжественным видом восседал господин попечитель.

— Доброго утра, мисс Макнот, — отвесил граф изящный поклон.

— Здравствуйте, господин граф, — девушка ответила не менее изящным книксеном.

— Я имею для Вас послание от Вашей бабушки, госпожи Мейплстон, — сдержанно сообщил ей граф.

— Где же оно? — не позволяя себе проявить нетерпение, так же спокойно поинтересовалась Мирабель.

— Вот оно, мисс Макнот. — Остин протянул ей тонкий белый конверт с розовым шнурком.

— Благодарю Вас, мистер Трампл, — приняв послание, проговорила девушка.

— Ты можешь идти, девочка, — вмешался доселе молчавший виконт.

Мисс Макнот ушла, а мужчины уселись за стол, чтобы утолить голод и заодно обсудить насущные проблемы.

XXV Корреспонденция

Забыв об остывающей еде, слушал Антуан фон Эссекс о приключениях племянника. Лесная засада, организованная графом для поимки мародёров в собственном поместье, заставила фон Эссекса гордиться стратегическим мышлением племянника. Тёплый приём, оказанный герцогиней Остину, и её тёплые слова о нём, Антуане, заставили старика прослезиться. Наконец, выслушав Трампла и съев последнюю крошку хлеба, виконт приступил к чтению письма.

«Мой дорогой виконт, — писала герцогиня. — Ваш племянник, молодой граф Нортгемптонширский, производит самое благоприятное впечатление. Полагаю, вы уже знаете о его намерениях относительно моей внучки и, судя по всему, одобряете его выбор. Хочу заверить Вас в том, что лорд Трампл кажется мне достойным претендентом на руку Мирабели. Я не вижу препятствий к этому союзу. Тем не менее, окончательный выбор предстоит сделать самой мисс Макнот.

Что же до госпожи Девернье, о безобразном поведении которой мне поведал граф, то ей не место в Вашей школе. Как один из членов попечительского совета, я настоятельно рекомендую Вам избавить своих воспитанниц от влияния этой низкой и опасной личности. В своём письме к Мирабели я прошу внучку не верить ни единому слову этой женщины и настаиваю на том, чтобы моя девочка доверилась Вам и Вашему племяннику.