— Переживу. Что это был за показательный игнор?

— Я иду в отель. А ты гуляй где хочешь. Пусти меня, Исаев, пока я не начала кричать на всю улицу.

— Дурная ты, Маргош. Объяснишь что случилось? Или у тебя сегодня просто настроение плохое? Так это ведь поправимо.

— Ой, иди со своими пошлост…

Обрываюсь, когда мне в лицо буквально тычут букет цветов, параллельно забирая подставку с кофе. Персиковые ирисы жутко сладко пахнут обволакивая. Сжимаю тонкие стебельки, касаюсь бутонов.

— Раз мы идём в отель, теперь примешь цветы?

Отступает на шаг, перекатываясь на носках. Если бы я не знала Рому, то решила бы, что ему неловко. С такой силой он сжимает стаканчики, ещё и роняет упаковку макарон.

— Спасибо, они красивые. Ты из-за этого бросил меня в подворотне Парижа?

— Я не бросал, морковка. Я же не му… мужчина такого поведения. Отошел за цветами, а когда вернулся — ты уже сбегаешь. Давай прогуляемся к отелю пешком? Вдоль набережной и можешь даже не объяснять свой побег.

Честная сделка. Поэтому киваю и без споров вкладываю свою руку в протянутую ладонь парня.


Рома, улочки Парижа


— Предлагаю следовать за ними.

Шепчу на ухо Маргоше, ловя её ладонь. Отшатывается, смотрит зло своими красивыми глазками — слишком типичная реакция, никакого разнообразия. И чуточку приятно, что девушка реагирует так на мою близость.

А ещё у меня прекрасный способ её притягивать больше. Хрупкая ладошка, которая практически приклеена к моей. Не собираюсь её вообще отпускать. А то Маргоша прекрасно умеет сбегать от меня и отталкивать.

— Ты серьезно? — девушка шепчет, но улыбается. Кивает на экскурсионную группу русских туристов, которая двигается обратно к Эйфелевой башне. — Нас поймают.

— И что тогда? Попросят уйти? Какой кошмар…

Смеюсь, потому что Маргоша хмурится и действительно задумывается. А после кивает, поспешая за гидом. Тому лет тридцать и он фонтанирует скучными и банальными загадками. Сколько высота, а продавал ли кто-то…

Первая страничка гугла, с первой по третью ссылки. Ничего нового, но девушке, кажется, нравится. Я уже понял, что Маргоше лишь бы что-то узнать интересное, а ещё лучше блеснуть знаниями.

— Эмиль Золя любил завтракать именно на этой башне.

Распинается в скучнейшей шутке, которую знает каждый первый, кто хоть раз гуглил информацию о Эйфелевой башне. Лучше бы уже за «вход в другой мир» рассказывал, вроде того, что придумала Маргоша. Намного интересней.

Мы стоит в самом конце, не слишком близко. Притворяемся иностранцами, чтобы получить бесплатную экскурсию. Хотя я сам мог такое девушке устроить. Намного лучше.

А ещё гид бесит, потому что периодически посматривает в сторону Маргоши. Ненавязчиво так, между делом. Словно осматривает всех, чтобы никто не отбился, а потом на несколько секунд задерживает взгляд на моей девушкой.

Нет, конечно, его можно понять. Маргоша красива, без преувеличений. Рыжие волосы, а с этим красным платьем она словно произведение искусства. А её улыбка — финальный в голову.

Что для меня, что для этого несчастного гида, который даже запинается в каком-то моменте, когда ветер развивает юбку Маргоши. Притягиваю её ближе, посылая красноречивый взгляд гиду.

Девочка занята, проваливай.

— Раз никто не знает, почему он тут завтракал…

— Потому что единственное место, где не видно Эйфелеву башню — сама башня. Писатель терпеть её не мог. Согласно записям, но это может быть и выдумка.

Маргоша, конечно, не может промолчать. Ей не нужен ни сон, ни еда, ни сладкий кофе. Главное поумничать и поставить кого-то на место. И это выглядит шикарно, особенно когда направлено не на меня.

— Да, — гид улыбается. И зубов у него слишком много. — Верно. У нас пять минут на фотографии, после будет подъем.

— С нас хватит подъемов, морковка. Да?

— Точно не пешком. На метро и домой?

Домой бы я не против с Маргошей. Хотя нет, лучше сначала договориться с одним из старших братьев, чтобы освободил мне квартиру на недельку. И туда я бы поехал с девушкой, без вопросов.

А отель… Тоже неплохо, но сомнительно. Спать с Маргошей в одной кровати хорошо, но не так волнительно, как не спать.

— Извините, вы, кажется, вне группы, — этот гид подходит ближе. Так, а вырез у морковки я до этого не замечал. Чего это у неё ключицы видно? — Я без претензий, если что. Просто тогда хотел переговорить.

— Мы не заинтересованы в экскурсиях.

— Спасибо, — Маргоша пытается сгладить мой резкий тон. Ещё и улыбается этому гиду. — Мы просто шли мимо.

— Я понял. Тогда спрошу прямо. Могу пригласить тебя на кофе?

— О, я…

— Не можешь! Она занята, мной. Все, свободен.

— Вообще-то, — Маргоша смотрит на меня и улыбается. — Я абсолютно свободна. Так что, можешь записать мой номер.

Глава 13


Рома, отель


Её. Чертов. Контакт.

У этого наглого гида.

Который ничего из себя не представляет. Не потрудился составить интересную экскурсию, ничего не видит. Так, глобальная статья из Википедии.

А Маргоша согласилась пойти с ним на свидание! Ну, не согласилась. Дала только номер, чтобы связаться в мессенджерах и договорилась списаться. Но этого хватает, чтобы я злился.

Пыхчу, стараясь ничего не сказать девушке. Ладно, очевидно, что это было для ревности. Я провернул это с ней на днях, с той брюнеткой из автобуса. Или блондинкой? Точно не рыжая, а у меня теперь в любимчиках только рыжий.

И этот конкретный любимчик решила довести меня до нервного тика. От мысли, что завтра она сбежит пить кофе с этим годом. Да-ни. Гадость, а не имя. Я тут только с Ником разобрался, уже гид нарисовался.

Как мне успевать соблазнять морковку, если вокруг неё крутятся разные парни? Пока одного отгоню, уже другой крутится. Слетаются на неё, как пчёлы на цветы.

— Ты с ним не пойдёшь никуда.

Не выдерживаю, заталкиваю девушку в отель. Та смеётся, прижимая к себе букет ирисов. Букет от меня, а свидание перепадает другому. Тому пацану, который даже не смазливый.

— Ром…

— Нет, не идёшь. Поняла меня? Никуда ты с ним не пойдёшь, морковка. До конца каникул — ты моя девушка. И обещала делать всё, что мне нужно для спора. Помнишь? Вот, одно из правил, не ходить с сомнительными парнями на встречу.

— Боишься, что кто-то окажется лучше тебя?

Маргоша, зараза такая, улыбается. Поправляет косички, направляясь к окну. Распахивает настежь, впуская в номер шум города. Опускает цветы в маленькую вазу, которую я выпросил на рецепшне. И ставит возле кровати, пока сладкий аромат распространяется по комнате.

— Не дразни меня, морковка. Иначе я восприму это как приглашение.

— Какой же ты!

Маргоша вскрикивает, а после бьёт по плечу, видимо, пытаясь выплеснуть эмоции. Дуется и смахивает короткие волосики с лица. Смотрит так, словно я ей свадьбу сорвал.

Но эту тему любил мой старший брат, а мне было достаточно просто не дать состояться этому свиданию. Мелочь. Гид себе другую туристку найдёт, а Маргоша только для меня.

— Я не фанатка ревности, Ром. Поэтому если это попытка меня соблазнить, то провальная. Не впечатлена. Я считаю, что в паре должно быть доверие. Прекращай улыбаться! Я на тебя злая, Исаев!

— Во-первых, ты уже говоришь о нашей паре без «пока что». Сдалась, морковка? Во-вторых, поверь, это было только для меня.

Три широких шага, которые я отсчитываю, чтобы прижать Маргошу к стене. Та смотрит растерянно, медленно моргая. Она явно подобного не ожидала от меня.

Цепляю правую косичку, стягиваю тонкую резинку. Глупость, но начинаю расплетать волосы. Если сейчас не отвлеку себя, то начну что-то другое трогать. А за такое от Маргоши можно схлопотать, без вопросов.

У неё мягкие пряди, приятные. Сквозь пальцы легко скользят, оказываясь едва волнистыми после косичек. Расправляюсь с одной и принимаюсь за другую.

— И что ты делаешь, Исаев?

— Ухаживаю за тобой, морковка. Разве не понятно?

— Я и сама могу…

— Можешь помолчать и не выводить меня. На свидание с этим Дани ты не пойдёшь. Вопрос закрыт.

Говорю, стараясь звучать весело. Но понимаю, что с девушкой так говорить нельзя. Она сейчас взорвётся, уже закипает, и мне к ней ближайшую вечность не подойти.

Если не фанатка ревности, то чужой контроль тоже не примет.

— То есть… Зачем тебе куда-то с ним идти, морковка? Меня позлить?

— А тебе какое дело?

— Никакого, — очень даже какое, мою ревность с космоса заметно, всю Китайскую стену затмевает. — Но ты тратишь отведённое для меня время на другого. Нечестно.

— Хорошо, скажи, когда у меня будет свободное время.

— Не будет. Со мной двадцать четыре на семь.

Зарываюсь пальцами в рыже кудри, взбивая их. А затем притягиваю к себе Маргошу, планируя доказать, что я намного лучше гидов и Ников.

И первым делом толкаю её к кровати.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Марго, улочки Парижа


— Рома, не смей!

Я задыхаюсь, верчусь в его руках. А парень только улыбается, прижимая меня к кровати. Его не берут ни мои уговоры, ни попытки вырваться. Остаётся равнодушным.

— Ну пожалуйста-а-ахах. Ну Исаев!

Давлюсь собственным смехом, когда его пальцы касаются талии и шеи, продолжая меня щекотать. Послал же мне Господь такого парня, который на кровати с девушкой занимается детской игрой.

— Ничего не знаю, — Рома сильнее сжимает, вдавливая своим весом в матрас. — Ты нарывалась, морковка. С самого начала.