Гроза действительно постепенно уходила, дождевые капли уже реже барабанили по подоконнику, а вскоре непогода и вовсе прекратилась. Влад прислушался к ровному дыханию Ксени: кажется, заснула. Как бы он ни хотел остаться с ней до ее пробуждения, делать этого не стоило: утром в комнату в любой момент могла зайти Алевтина или даже Инга, а это очередные проблемы и для него, и для Ксюши.

Когда начало светать, Влад, стараясь не разбудить девушку, все же разомкнул объятия и поднялся. Затем снова приоткрыл окно, чтобы впустить в комнату особенно свежий после дождя воздух. Вернулся к кровати, поправил на Ксене одеяло и убрал упавшую ей на лицо порядку волос. И все же поцеловал, почти невесомо, лишь ощутив ее теплое дыхание на своих губах.

Уже уходя, он услышал, как к дому подъехала машина. И только теперь вспомнил, что так и не навестил комнату Инги.


Заснуть сам Влад так и не смог, а в семь уже зазвенел будильник. Прежде чем спуститься в кухню, где он собирался выпить двойную порцию крепкого кофе, заглянул к Ксене. Та еще сладко спала, все так же свернувшись калачиком. Влад не стал заходить в комнату, чтобы не разбудить ее, прикрыл осторожно дверь обратно.

— Пока не готовь завтрак, — сказал он Леве, — Ксеня еще спит. И, наверное, проспит дольше обычного, потому что поздно заснула. Из-за грозы.

— Да, гроза была мощная, — согласился повар. — Даже я один раз проснулся от ее грохота. Правда, потом опять вырубился…

— Владислав, — в кухне появилась Алевтина, — мне надо поговорить с тобой. Наедине.

— Давайте поговорим, — Влад отставил недопитый кофе и направился за домработницей. Интересно, что ей надо?

Она завела его в столовую, прикрыла дверь.

— Будем начистоту, хорошо? — Алевтина переплела руки на груди. — Ты мужчина хоть и молодой, но взрослый, опытный. И привлекательный, этого не отнять. Женщинам нравишься, знаешь, как с ними обходиться. А Ксюша совсем еще девочка. Наивная, несмышленая, домашняя. Она играть в эти игры еще не умеет. У нее и парня-то не было еще, чтобы не друг, а серьезно, по-взрослому… Это не Маринка, что хвостом вертит перед любым кобелем и знает, небось, все ваши Камасутры.

— Не понимаю, о чем вы, — произнес Влад спокойно, хотя в груди что-то неприятно сжалось.

— Все ты понимаешь, — Алевтина смотрела на него прямо. — Будь с ней осторожен. В словах, во взглядах, в поступках. У тебя это на автомате получается, а она за чистую монету может принять. Не разбивай ей сердце зря. И без того уже за свою недолгую жизнь девочка настрадалась. Только влюбиться в такого, как ты, не хватало. Ей парень нужен, ровесник, чтоб любил, ухаживал, а не телом молодым попользовался и душу наизнанку вывернул.

— Послушайте, Алевтина, у меня и в мыслях такого не было, — попытался возразить Влад. — За кого вы меня принимаете? Я всего лишь занимаюсь реабилитацией Ксени. И вижу в ней только пациентку… А никак не… Вот все, что вы тут говорите.

Паршиво, как же паршиво, когда приходится кривить душой, изворачиваться. В этот момент Влад действительно ощущал себя каким-то преступником. Из-за вчерашнего поцелуя. Из-за своих мыслей в отношении Ксени и желаний. Ведь было все это, было. И сейчас есть!

— Надеюсь, что ошиблась в тебе, — домработница задержала на нем внимательный взгляд. — Она мне как родная, пойми. Если обидишь, будешь иметь дело со мной, ясно? Я предупредила.

— Я не обижу ее, — со всей серьезностью отозвался Влад. И был искренен в этот момент.

Алевтина неопределенно кивнула и вышла из столовой. А Влад потер лицо, пытаясь переварить ее слова. Дожился… Его отчитывают как мальчишку. Да он и сам ведет себя ничуть не лучше. «Она играть в эти игры не умеет… У нее и парня-то еще не было…» Если Алевтина права, и Ксеня девственница, то дело обстоит еще хуже. Влад вспомнил их поцелуй, и как она неуверенно отвечала на него… Черт, ну и вляпался же он! Ему только этого не хватало… Девчонка, совсем девчонка, во всех отношениях. Нет, надо все это прекращать и как можно скорее. Только бы эти чертовы бумаги найти! И свалить в закат… Пока не успел наломать дров и сделать кому-то больно. Да уж, когда Влад разрабатывал этот план, даже и представить не мог, что одним из серьезных препятствий для его осуществления станет не Инга, и даже не Ксеня, а он сам.

— Влад, ты здесь? — Инга, легка на помине, появилась в дверях. В шелковом длинном пеньюаре, но при полном макияже.

— Доброе утро, Инга Юрьевна, — Влад подобрался.

— Я хотела сказать, — Инга будто невзначай поправила пеньюар на груди, — сегодня привезут массажный стол. Как думаешь, где его лучше поставить?

— Это вам решать, Инга Юрьевна, — он пожал плечами. — Но для Ксени, конечно, будет удобней поставить в ее комнате.

— А, может, около тренажерного зала? Там можно переоборудовать гардеробную, все равно пустует, — стала размышлять Инга. — И душ рядом есть… Я ведь надеюсь тоже еще получить хотя бы несколько сеансов массажа в твоем… исполнении, — она усмехнулась. — А к Ксене лишний раз ходить и мешать не хочется. Да, думаю, так и сделаем… — Инга снова улыбнулась и удалилась.

Еще одна неуемная…

Влад вернулся в кухню за недопитым кофе, который успел за это время остыть.

Лева поджаривал бекон для французского омлета и самозабвенно подпевал под радио, включенное на полную громкость: «Он был старше ее, она была хороша...» Эта песня Макаревича всегда нравилась Владу, но и сегодня резанула по уху, вызвав всплеск раздражения.

— Можно потише сделать? — попросил он довольно резко.

— Нельзя, — спокойно ответил Лева. — Иначе омлет не получится, — и заржал.

Влад в два глотка допил кофе и направился прочь, тем более в кухне снова появилась Алевтина.

Ксеня уже проснулась.

— Доброе утро, — тон Влад, против его воли, стал деловым и отстраненным. — Не дует? А то я окно открыл ночью…


Ксеня медленно покачала головой. Он все же прошел к окну и переставил его на режим проветривания.

— Там Лева уже завтрак готовит, пойду скажу, что ты проснулась. Алевтину позову, — Влад старался не смотреть на нее, еще немного заспанную, такую естественную и слишком милую.

Он уже был в дверях, когда вдруг услышал тихое:

— Влад…

Глава 11

Я проснулась с мыслью о поцелуе. И меня вновь бросило в жар, как и вчера, когда губы Влада оказались на моих. Это было так внезапно, так невероятно и немного пугающе. Ведь это был мой первый нормальный поцелуй. Да, вот такой парадокс. Мне двадцать, и я впервые поцеловалась. Факт своей затянувшейся «нецелованности» я тщательно скрывала от всех своих знакомых, ведь для большинства это показалось бы ненормальным. Я и сама часто задавалась вопросом, что во мне не так? Вроде, не уродина, а парня до сих пор нет. Возможно, слишком разборчивая. Или нравятся не те, кому нравлюсь я.  Например, сосед Гоша. Парень хороший, симпатичный, умный, вместе учились в школе, дружили и, вроде как, не равнодушен ко мне. А Алевтина, та вообще убеждена, что он в меня влюблен. Вот только у меня ничего не екает при виде него, а одна мысль о поцелуе с ним вызывает отторжение. Зато были те, к кому тянулось мое сердце, да и тело, но, увы, ответными чувствами судьба меня не наградила, только болью и разочарованием. А тут Влад… Сам поцеловал меня. Впервые у меня все совпало: мужчина, мое влечение к нему и его ответный интерес. Во всяком случае, я очень надеялась на это «совпадение», ведь мужчины просто так не целуют женщину, правда? Например, из жалости. Она ему, по меньшей мере, должна быть непротивна.

Гроза, конечно, все испортила, оставив недосказанность между нами, недопонимание. Иррациональный страх перед непогодой затмил все другие мои чувства, ослепил, перетянув внимание на себя. Я даже не могла сполна насладиться заботой Влада, его желанием успокоить меня, поддержать. Но у него получилось, а его объятия вернули мне чувство безопасности.

Однако маятник моего настроения качнулся в другую сторону, стоило ему войти ко мне в комнату. Он выглядел отстраненным, холодным, будто нарочно решил поставить барьер между нами. «А, может, ему не понравилось со мной целоваться? — пронзила мысль. — Конечно, он понял, что я не умею это делать, и разочаровался. Ведь он взрослый мужчина и рассчитывал на нечто более толковое». Стало неприятно и стыдно, за свою глупость, наивность и неопытность. Маринка бы, небось, проявила себя в такой ситуации во всей красе… А я… Ни рыба, ни мясо. Девственница великовозрастная.

Наверное, надо ему сказать, что я обо всем забыла, что вчерашний поцелуй ничего не значит, и он может не загоняться на этот счет… И пусть я сама не смогу выкинуть его из головы, но атмосфера между нами важнее.

— Влад… — я сама не поверила, что произнесла это вслух. Испуг смешался с безумной радостью: я заговорила!

Влад в этот миг замер на пороге, обернулся, оторопело глядя на меня. Затем его губы дрогнули в несмелой улыбке:

— Мне не показалось?

— Нет, — получилось тихо, хрипло, даже горло засаднило. Но я все равно улыбнулась в ответ.

Влад стремительно подошел обратно ко мне, присел на кровать.

— Не напрягай связки, — его глаза тоже светились радостью, а недавней отстраненности как ни бывало. — Им тоже нужно время, чтобы заработать на полную.

Я кивнула.

— Только… — но горло опять сдавило спазмом, и я закашляла. Взяла телефон и закончила уже в нем: «Только давай никому пока не будем про это говорить. Даже Алевтине».

— Конечно. Я и сам хотел тебе это предложить, — он, будто забывшись, взял мою руку в свою, и меня захлестнуло горячей волной смущения и счастья.

— Спасибо… — продолжить я снова не смогла. Усмехнулась и дописала в телефоне: «Спасибо за то, что был со мной во время грозы. Терпел мой страх».